Ложись на холодный пол

Питер пытался пошевелиться, отодвинуться, сделать все, что угодно, лишь бы оказаться подальше от Уэйда. Он спятил, ну, точно, накачал его наркотиками, приволок сюда и теперь зачем-то пытался все вывернуть так, будто бы Питер провернул все добровольно. Будто бы он сам этого захотел. — Уэйд, отпусти меня, — хрипло попросил он. — Это уже не смешно. — Я как бы с самого начала не смеялся, — хмыкнул тот, ведя ножом по щеке Питера. Да что ж такое-то! <Может, вспорем ему брюхо? > /Паучок идеальный снаружи, нужно узнать, такой же он клевый внутри? / — Да такой же, я уверен, — сказал Уэйд, внимательно его рассматривая. — Не обязательно для этого вспарывать его несчастную тушку. — Ч-что? — Питер задергался сильнее, с радостью осознавая, что к нему стала возвращаться чувствительность. — Не мешай разговаривать с умными людьми, — хмыкнул Уэйд, склоняясь ближе, обдавая его губы горячим дыханием. Как ни странно, от него не воняло. Хотя в своей голове Питер очень явно представлял, как Уэйд, на досуге, поедал какую-нибудь не до конца разложившуюся крысу. Просто по приколу. Потому что… а почему, собственно, и нет? Представлял, и чувствовал тошноту, подкатывающую к горлу, и ничего поделать с этим не мог. Но нет, от Уэйда пахло лимоном и мятной жвачкой, будто он только почистил зубы. — Тебе понравится, паучок, — пообещал он. Вообще-то, Питер в этом был не уверен. Более того, если бы Уэйд остался последним человеком в мире, с которым можно было разговаривать (ну, или делать что-то еще), то… все равно — нет. И не потому, что Уэйд был стремный, а потому что он был… нестабильный. Нельзя было сказать наверняка, что в данный момент творилось в его голове, а это ведь еще надо учитывать его «замечательные» Таблички, которые могли начать давать «ценные советы». В общем, однозначно нет. — Чувствуешь иронию? Паук попал в чужие сети. — Ты уже об этом говорил. — Разве? — удивился Уэйд. /<Мы не помним.>/ — Да нет, разве мог паучку говорить об этом кто-то еще? — Уэйд задрал голову, будто бы пытаясь увидеть своих собеседников. /Ну может мы обмолвились об этом при нашей прошлой встрече? / <Пити-пай запоминает все, что мы говорим? Это мило, вам не кажется? > — Да-а, — кивнул он, почесав макушку лезвием ножа. — Это очень мило. И тут Питер понял, что это шанс. Что чтобы ему спастись, нужно было заболтать Уилсона, запутать, дать поговорить со своими Табличками. И, хоть это и была авантюра в чистом виде, игра стоила свеч. Он понимал, что если его раскроют — последствий не миновать, но и просто так отдаться в руки фортуне не было никакого желания, так что… — Говорил! — сказал Питер. — Тогда, при нашей встрече. — При какой из? — уточнил Уэйд. — А ты же наверное следишь за мной, — заметил он. /Не следим мы за ним./ <Мы за ним следим, давайте хоть себе не врать.> — Подслеживаем, — загадочно сказал Уэйд. — Не совсем слежка, некий контроль. Питер ужаснулся. Этого ему еще не хватало. Но останавливаться в мыслях было нельзя. Категорически. — Ну вот тогда и сказал. Я же не вру. Уэйд слез с Питера, прикусывая лезвие ножа. — Хм, а когда же я мог все это сказать? /Ну это точно мы говорили, шутка-то гениальная! / <Да и паучок прав, зачем ему нам врать? > Питер в это время стал медленно двигаться. На пробу он попытался согнуть пальцы — получилось. Все-таки, с каждой минутой чувствительность возвращалась к нему более локально. Он осторожно высвободил руку, шевеля пальцами, разгоняя по телу кровь. Осмотревшись, он старался выудить из темноты как можно больше деталей: расположение окна, предметы, которые можно было использовать. — Паучок, а что я еще мог говорить, не знаешь? — Откуда ж мне знать, это ты со своими табличками ведешь переговоры, не со мной, — непринужденно заметил Питер. — Хм. /Может все-таки вернемся к сути вопроса? Потому что, как мне кажется, мы уже порядочно отвлеклись./ <Читатели, между прочим, уже давно ждут от тебя хотя бы поцелуя.> — Ладно, чего людей хороших томить, верно? — Уэйд потер ладони, и развернулся… И в этот момент Питер выпустил паутину, притягивая к себе бутылку из-под пива, и со всего размаху разбил ее о голову Уэйда. — Сука, — застонал Уэйд, откидываясь на матрасе. Это Питеру было и нужно. Собравшись, он выстрелил паутиной и на полном ходу, вышибая стекла, вылетел на улицу, полной грудью вдыхая прохладный воздух. Его всего трясло, от пережитого, и оставалось загадкой, как он очутился у него в логове. /Мы упустили паучка./ <Мы просто играемся, хех.> — Пиздец у нас игры, конечно, — пробормотал Уэйд, потирая ушибленный лоб.