Ранения

Дойдя до бывших покоев Гаюса, Артур обнаружил двух слуг и одного стражника мирно посапывающих на полу. Этого я и боялся. Зачем надо было усыплять их, Мерлин? Принц не особо хотел задумываться о причинах такого поведения своего друга, поэтому он просто решил игнорировать все свои мысли, и, переведя дух, открыл дверь в комнату. Она была покинута. Артур сразу это понял, потому что часто захаживал в покои лекаря после того, как его не стало. Сейчас все было... прибрано. Аккуратно разложено по местам. Мерлин никогда не тратил время на уборку, поэтому принц сразу понял, что что-то произошло. Его сердце пропустило удар. Он знал, что это был очень плохой знак, особенно в свете недавнего поведения мага. Паника медленно начала овладевать разумом Артура. Мерлин ушел из своей комнаты. Проще говоря, Эмрис просто ушел. Внезапно понимание происходящего вперемежку с виной начали накатывать на принца. Все эти плохие знаки: постоянное отсутствие, тишина в мой адрес, извинения, угрюмый вид... Теперь кусочки головоломки сложились перед Артуром в единую картину. Я не дам тебе уйти. Не после того, что мы пережили. Ничего настолько плохого не произошло, чтобы заставить тебя покинуть Камелот. Артур со скоростью молнии развернулся на каблуках и выбежал в коридор. Когда позади остались несколько пролетов, ему понадобилось остановиться на какое-то время, чтобы перевести дыхание, ибо с каждым шагом идти становилось все труднее. Спустя некоторое время он чудесным образом увидел Мерлина, который медленно передвигался по противоположному коридору. Артур похвалил себя за расторопность. - Мерлин! - окрикнул юношу принц. Эмрис остановился. Он не мог поверить, что вновь услышал этот голос. Нет, нет, нет. Ты не должен быть здесь, и не должен знать об этом... Маг, заметно нервничая, обернулся. Принц с трудом шел по направлению к Мерлину, придерживаясь рукой за оконные карнизы и тяжело дыша. Не подходи ближе... Мог ли он повернуться спиной к Камелоту и Артуру, отвергнуть саму судьбу? Но по-другому быть не может. Мордред не оставил мне выбора. Артур должен жить, он должен стать королем. А если я останусь, он... Умрет. Неважно, что я решу в будущем; в данный момент я должен уйти как можно скорее. Мерлин смахнул подступающие к глазам слезы. Принять это решение в одиночку было практически невыносимо, но встретиться со своим старым другом... Я не смогу сделать это. Артур, наконец, дошел до Эмриса. На лбу принца явно проступили маленькие капельки холодного пота, и, само собой, выглядел он далеко не самым лучшим образом. Пендрагон сделал шаг еще ближе к магу, поднимая руки вверх и с непередаваемым выражением лица (чем-то средним между злостью и разочарованием), начал выступать на юного волшебника: - Мерлин! Что ты делаешь? Я бы очень хотел сказать тебе. Я бы хотел, чтобы мне не пришлось этого делать. - Я ухожу, Артур, - пытаясь казаться равнодушным, произнес Мерлин. Принц наклонил голову и нахмурился. - Ты... уходишь? На несколько мгновений эти слова повисли в воздухе, оставляя после себя звенящую, гнетущую тишину. - Что, черт возьми, с тобой не так? Я пытался вытянуть из тебя хотя бы крупицу информации, хотя бы что-то, что объяснило бы мне причины твоего поведения. Но ты вообще не говорил со мной, а теперь ты УХОДИШЬ? Я должен уйти. Все будет намного сложнее, если я позволю эмоциям взять верх. Мерлину понадобилось сделать глубокий вдох, чтобы немного усмирить свои чувства, и только после этого он нашел в себе силы ответить принцу. - Прости. Но я не изменю свое решение, - ответил маг, смотря куда-то в сторону. Поджав губы, Мерлин развернулся, чтобы уйти, но реакция принца была намного лучше. Как только Эмрис собрался сделать первый шаг, Пендрагон ухватился за здоровую руку волшебника и резко развернул его лицом к себе. Несмотря на свое ужасное самочувствие, Артур до сих пор был очень силен. Выглядел принц оскорбленным и очень расстроенным. - Прости? Нет, Мерлин, я не хочу слышать твоих извинений, я хочу знать, что с тобой не так! Знаешь ли, я не такой идиот. Я знаю, что за те три недели что-то с тобой произошло. Что-то, о чем ты не можешь рассказать мне. Определено это было что-то плохое, ибо вернувшись, ты уже не напоминал того Мерлина, которого я знал. И, как я думаю, это и есть причина, по которой ты уходишь. Да, ты прав. Я понимаю, что ты волнуешься за меня, и тебя теперь тяжело провести... Но я не могу рассказать. Ты бы никогда не позволил мне покинуть тебя. А уж если бы я рассказал правду, а затем ушел, ты бы никогда не перестал меня искать... Он вспомнил, как Мордред сказал кое-что настолько противное и устрашающее, что от одного лишь воспоминания по коже мага пробежали мурашки. Маг отчаянно взглянул на бессердечного друида, одним лишь взглядом безнадежно пытаясь объяснить, что он просто не может расстаться со своей магией. - Но я не могу рассказать Артуру о том, что ты собираешься сделать со мной, а затем покинуть Камелот! Он никогда не отпустит меня! Если я просто покину город, он будет вечно преследовать меня! Я не могу сказать ему правду. Но Мордред не проявил ни капельки сострадания. - А мне-то что? Убедись, что он не увяжется за тобой. Мерлин был уверен, что не сможет этого сделать. Он не может просто... разбить их отношения, как хрупкий хрустальный бокал. Но умом он понимал, что это был его единственный выход. И неважно, как сильно он бы ненавидел себя после этого, он был уверен, что это - единственный возможный способ быть на сто процентов уверенным, что Артур не последует за ним, в попытке вернуть мага в Камелот. Собрав все остатки своих сил, Мерлин навесил на себя маску обиженного человека, и произнес: - Да ничего особо плохого и не случилось. Просто друиды дали мне понять несколько вещей. Артур выглядел удивленным, и его хватка за руку Мерлина немного ослабла. - Они наврали тебе? - Нет. Они открыли мне правду, - холодно произнес маг и, быстро переведя дыхание, продолжил свою речь: - Артур, мы никогда не будем равны. Ты когда-нибудь станешь королем. В глазах всех людей я просто деревенский дурак, твой слуга, который не делает ничего, кроме чистки твоей конюшни да полировки доспехов. Я не могу остаться. Артур выглядел одновременно разъяренно, удивленно и... немного отчаянно. - Что? Ты ни на йоту не хуже меня... Ты - самый могущественный волшебник на земле, Мерлин. Ты не можешь утверждать, что твой статус ниже моего. Да и зачем это вообще делать? Ты никогда не заботился о статусах с самого первого дня нашей встречи! Не заставляй меня делать этого. Просто дай мне уйти. Но Мерлин знал, что Артур просто так не купится на это. Маг отчаянно пытался подобрать слова, которые окончательно сломили бы принца. Он практически решился выдать ему всю правду, но вовремя остановился. Он должен был разорвать связь между ними, сломать их дружбу. И только одна вещь была способна сделать это. Единственное, о чем он поклялся никогда не говорить. Собрав все отвращение к самому себе, ярость, злость и обиду, он прошипел прямо в лицо принцу: - Ты знаешь настоящую причину, по которой я никогда не рассказывал о своей магии. Я не доверял тебе. Я был уверен, что ты отвернешься от меня и дашь мне сгореть на костре. И знаешь что, Артур? Именно это ты и сделал. И если бы я не выпил тогда яд, я бы сгорел заживо! Я мог умереть из-за того, что ты - жалкий трус. И, кстати, на самом деле я считаю, что Гаюс погиб по твоей вине! Лицо Артура мгновенно побледнело еще сильнее. В ту же секунду, как только маг увидел на дне голубых глаз принца старую боль, его сердце болезненно сжалось. О Боже. Как я мог сказать все это? О Боже. Я никогда не прощу себя... Пендрагон разжал хватку на руке Мерлина, и его ладонь безжизненно повисла вдоль тела. Его глаза наполнились слезами, и он шокировано смотрел на своего бывшего друга. - Ты... Ты не хотел этого говорить, - сломлено прошептал принц. Его голос никогда еще не звучал так жалостливо. Мерлин почувствовал, как что-то внутри него оборвалось, и ему потребовалось приложить неземные усилия, чтобы сохранить на лице отстраненный вид. - Нет, Артур, хотел. И я мечтаю о том, чтобы никогда больше не видеть тебя. С этими словами маг развернулся на каблуках и пошел прочь от принца. Он больше не мог вынести взгляда этих голубых, преданных глаз. Еще бы секунда, и Эмрис не выдержал бы и рассказал принцу о своих настоящих проблемах и эмоциях. Он не мог нормально дышать. Его руки сильно дрожали, и чтобы скрыть это, ему пришлось сжать ладони в кулаки. Он чувствовал на своей спине болезненный взгляд принца, который прожигал в теле мага огненные дыры. Мне очень жаль, Артур. Очень жаль. Мерлин не понимал, что происходит, но он медленно отдалялся от принца все дальше и дальше. Эмрис не представлял, как мог наговорить своему другу подобные вещи. Слезы теперь водопадом сыпались по его щекам, ибо притворяться больше было не для кого. Прости меня... Я не имел в виду всего сказанного. Мерлин беспомощно и бесшумно плакал, медленно приближаясь к концу коридора, отчаянно надеясь, что Артур сейчас его остановит. Что он побежит за ним, увидит, что маг на самом деле не хотел говорить ни слова из вышесказанного. Поймет, что у него просто не было другого выбора. Узнает, что его просто прижали к стенке и буквально вынудили сделать это. Но принц так и не сдвинулся с места. И Мерлин понимал почему. Буквально несколько секунд назад он разбил дружбу, которую они так долго строили, на миллион осколков. В коридоре было слишком тихо. Единственное, что разрывало это леденящее душу спокойствие, были шаги Эмриса, эхом отдававшиеся от гладких стен. Расстояние, которое увеличивалось между ними с каждым его шагом, не могло сравниться с той пропастью в их отношениях, которую пару секунд назад Мерлин самолично довел до бесконечности. Мерлин не мог нормально вздохнуть. Он боялся, что полный глоток воздуха просто разорвет его изнутри. Слезы до сих пор тихо катились по щекам юноши, а тяжесть произошедшего сдавливала его сердце и легкие так, что магу было тяжело продохнуть. Мерлин вышел из замка, прошел через весь город и оказался у ворот. По пути он не увидел ничего, ибо сквозь горячие слезы маг видел весь мир в размытом цвете. Как только он дошел до первого дерева в лесу, его колени подогнулись, и он упал на землю. Он отчаянно пытался вдохнуть живительного воздуха, но ему казалось, что тело, будто бы противясь самому себе, отказывается выполнять необходимые для поддержания жизни функции. В лесу, на земле, Мерлин плакал настолько горестно и отчаянно, что он был уверен: его сердце не выдержит такой горечи...