Are they themselves to blame, the misery, the pain? Didn’t we let go, allowed it, let it grow? If we can’t restrain the beast which dwells inside It will find it’s way somehow, somewhere in time Will we remember all of the suffering Cause if we fail it will be in vain* ©Within Temptation
Покидая церковь, Элисса Кусланд была вне себя от ярости, а точнее в самом настоящем бешенстве. То, что сразу показалось ей глупой затеей, полностью себя оправдало. Девушка изначально сомневалась в успехе предстоящего разговора, но слова Верховной Владычицы притупили голос здравого смысла, а окончательно разум покинул её, когда она услышала, что семью Ваэль убили, и Элиссой овладела безумная мысль прийти к Себастьяну и предложить свою помощь. «Высокомерный засранец!» — злилась Элисса, вспоминая надменно-скептическое выражение на лице принца, и её вновь затрясло от поднимающейся внутри волны гнева. Она бы дорого заплатила за возможность отомстить убийце своей семьи, а этот чванливый говнюк просто отмахнулся от неё! В заносчивости его высочество мог сравниться разве что с Гарретом Хоуком. Девушка со злостью пнула тяжёлые створки церковных дверей и больно ушибла большой палец правой ноги. Ей захотелось выругаться, но, вспомнив о святости места, в котором она находилась, Элисса сдержалась и, прихрамывая, поспешила скорее выйти за пределы здания. Оказавшись снаружи, она доковыляла до ближайшей стены и с облегчением привалилась к ней спиной, растирая пострадавшую ногу. Последние слова принца, сказанные с такой жестокостью, не давали ей покоя. Элисса не хотела верить в этот дикий бред, который он нёс, уверяя её, что её родные погибли в угоду Создателю. «В таком случае сама Андрасте вложила в голову Рендона Хоу идею предательского убийства Кусландов!» — горько усмехнулась про себя девушка. Она ничуть не жалела о пощёчине, которую отвесила Ваэлю. Быть может, оплеуха немного выбьет из его головы дурь, которая там поселилась. Боль немного отпустила ушибленный палец, и Элисса осторожно наступила на ногу, пробуя опереться на неё всем весом. Было неприятно, но вполне терпимо, поэтому она скомандовала Клыку, покорно ждавшему её у входа, держаться рядом и торопливо, насколько позволяла повреждённая нога, зашагала прочь от опостылевшего ей места. С каждым движением девушке хотелось оказаться как можно дальше от церкви и от всего, что было с ней связано. Разочарование в церковных служителях расцвело в её душе буйным цветом. Элисса совершенно искренне не понимала, как люди, подобные сестре Петрис и Себастьяну Ваэлю, могли донести до других что-то, кроме собственной напыщенности и чванства, а Эльтина, похоже, послушно закрывала на всё глаза. Добравшись до дома, Элисса первым делом сменила воду в миске мабари и швырнула в другую, стоявшую по соседству, кусок запечённого мяса, после чего, сняв сапоги, устало повалилась на кровать. В голове против её воли прокручивался недавний разговор с принцем, вспоминая который девушку вновь начало трясти от злости. Как легко она обманулась красивой картинкой с благородными жестами, за которой не было ровным счётом ничего из того, что, как ей показалось, так привлекло её при их первой встрече. Давний образ благородного юноши разбился, сменившись спесивым гордецом с раздутым самомнением. Ещё один кусочек её прошлого, за который она поторопилась зацепиться, оказался пустой выдумкой. Единственное, чего Элисса не могла понять, так это почему она сразу не сказала Себастьяну, кто она такая. Девушка так спешила предложить свою помощь в скором возмездии, что совсем не подумала представиться в самом начале разговора, а после того как принц повёл себя как кичливый индюк, не сделала этого из обиды и упрямства. Затем он посчитал, что прежде их связывали какие-то отношения, и она пришла напомнить об этом, якобы воспользовавшись удачным предлогом. Это было настолько оскорбительно, что Элиссе расхотелось не только рассказывать об их встрече, а в принципе продолжать этот разговор. Она никогда не стала бы навязываться мужчине, словно девица лёгкого поведения, особенно если бы их в прошлом объединяло нечто большее, чем дружба. Девушка была иначе воспитана и слишком горда для подобного шага. Скорее она предпочла бы остаться в одиночестве, чем привлекать внимание к себе такими методами. Элисса не хотела себе признаваться, но то, что принц принял её за какую-то женщину из своего прошлого, ужасно задело её. Девушка потрясла головой, отгоняя последние мысли, явно уводившие её куда-то в сторону. Прошлое Себастьяна Ваэля никоим образом не касалось её, а после сегодняшнего разговора и с ним самим ей не хотелось иметь абсолютно ничего общего. Последние размышления смогли несколько усмирить негодование Элиссы, и остаток вечера она провела относительно спокойно и даже довольно быстро уснула. Но следующее утро не принесло ей долгожданного спокойствия, в котором она было уверилась. Проснувшись ни свет ни заря, Элисса поднялась с постели уже в изрядно дурном настроении. Его не исправила ни длительная прогулка по Рваному Берегу в компании Клыка, ни изнурительная тренировка, ни довольно жёсткий спарринг с парой наёмников из «Кровавых Клинков». Вчерашние слова принца о воле Создателя, приведшей к смерти её семью, упрямо лезли в голову, заставляя девушку сбиваться и ошибаться в приёмах. В очередной раз пропустив ощутимый пинок прямо по заднице, Элисса завыла от боли и под дружный гогот противников направилась прочь, за пределы тренировочной площадки. — Да ладно тебе, Волчонок! Сегодня просто не твой день! — крикнул ей один из наёмников. Девушка даже не повернула к нему головы и, раздражённо дёрнув плечом, продолжила путь в раздевалку. С силой захлопнув дверь, она быстро закрепила кинжалы в ременных петлях за спиной, но, когда схватила перевязь с метательными ножами, они выскользнули из креплений от её торопливых движений и с гулким звоном раскатились по полу. Это так сильно взбесило Элиссу, что она, не думая, схватила один из них и с криком метнула в деревянную дверь комнаты, в которой находилась. — Ополоумела, девка! Дверь приоткрылась, и в щели показалось очень злое лицо Миирана. Девушка мгновенно растеряла весь свой пыл, выпустила из рук подставившую её перевязь и, пробормотав под нос извинения, рыбкой проскользнула мимо разъярённого главаря. К выходу из здания она устремилась почти бегом, чудом не забыв свиснуть Клыка, ожидавшего неподалёку свою хозяйку. Оказавшись на улице, Элисса внезапно растерялась, не зная куда пойти. Заданий у неё пока не было, и, поразмыслив, она решила прогуляться по торговым рядам и посмотреть более надёжную перевязь для метательных ножей, чтобы больше не попадать в подобные дурацкие ситуации. Лучший оружейный магазин был у Корвала, а потому девушка решила пойти туда, подумывая заодно заглянуть к Орте, раз уж всё равно направлялась в Верхний город. По дороге спустя какое-то время, когда её уже отпустили неловкость и стыд за свой срыв после тренировки, мысли о нелепости слов принца вновь настигли её и заставили вспомнить о людях, которых она потеряла. Её отец был справедливым и благородным человеком. Он убил многих во время войны с Орлеем, защищая свою страну, но даже к врагам относился с честью, за что его уважали как соратники, так и недруги. Орлесианские шевалье знали леди Элеанору как отважную и беспощадную воительницу, но мало кто догадывался, что в самой жестокой битве, за которую она и получила своё прозвище, Бешеная Волчица защищала родной город, осаждённый почти десятком кораблей. Создатель не мог желать смерти таких достойных людей. Он не мог хотеть гибели Орена, которому не было и десяти лет. Вся эта чушь, которую говорил Себастьян Ваэль, была ложью от первого до последнего слова. Глаза девушки наполнились слезами, несмотря на то, что она силилась сдержать их. Мёртвые лица родных людей стояли перед её глазами и поднимали в груди жгучее чувство вины за то, что она не спасла никого из них, предпочла выжить вместо того, чтобы умереть, с честью защищая семью и дом, в котором родилась и выросла. Элисса не видела тел своих убитых родителей, но часто представляла себе их гибель, чтобы не забыть ту жертву, на которую они пошли, спасая её жизнь, чтобы не забыть своё бегство, которое, несмотря на все доводы здравого смысла, казалось ей постыдным. — Клянусь Совершенными, выражение твоего лица способно разжалобить даже огра, — раздалось откуда-то снизу. Девушка улыбнулась, прикрыв глаза, и слёзы всё-таки сбежали по её щекам двумя мокрыми дорожками. Так могла бы сказать только Орта. Клык приветливо гавкнул, подтвердив её догадку. Элисса глубоко вздохнула, пытаясь не дать волю слезам, потому что именно этого ей сейчас хотелось больше всего — стиснуть гномку в объятиях и просто разрыдаться у неё на плече, однако торговые ряды Верхнего города были совсем не подходящим местом для подобного проявления эмоций. — Привет… — девушка открыла глаза и обнаружила прямо перед собой непривычно нахмуренную физиономию гномки. — Что у тебя стряслось, подруга? В голосе Орты, несмотря на шутливый тон, прослеживалось беспокойство, но рассказывать о том, что привело её в такое взвинченное состояние, Элиссе совсем не хотелось. Подруга ласково почёсывала млеющего от ласки мабари, но её взгляд, полный тревоги, был устремлён прямо на девушку. — Просто день не задался, — уклончиво ответила Элисса. — Ну-ну, — с сомнением покачала головой гномка. — В таком случае сейчас мы пойдём ко мне для того, чтобы его исправить. Медовые пирожные Гиб работают почище пресловутой магии, которой так гордятся эти умники в мантиях. Не дожидаясь её ответа, Орта схватила Элиссу за руку и потянула за собой в сторону гномьего квартала. До дома Корвала девушки добрались довольно быстро. День уже начинал клониться к вечеру, и улицы стремительно пустели. Так как одна рука гномки сжимала ладонь Элиссы, а другая была занята довольно объёмным свертком, она просто напросто постучала в дверь ногой. — Сейчас открою! — раздался из-за двери голос старой эльфийки, но открывать никто не спешил. Орта нетерпеливо пнула дверь ещё несколько раз, а Клык возбуждённо залаял, видимо, ожидая угощения, которым его часто баловала Гиб, пока девушка жила у гномов. С тех пор как Элисса перебралась в Нижний город, Клык не мог похвастаться обильным питанием, потому что ради сохранения быстроты и ловкости девушка не давала ему заплыть жирком и не позволяла себе лишней подачки. — Да иду я! Иду! — раздражённо крикнула служанка, и через несколько мгновений многострадальная дверь наконец распахнулась. На пороге показалась сердитая эльфийка с ног до головы обсыпанная мукой и ещё чем-то коричневым, по запаху похожим на корицу. Клык тут же бросился обнюхивать старую женщину и пару раз громко чихнул. Орта, не выдержав, громко расхохоталась, и даже Элисса на мгновение забыла о своих переживаниях и сочувственно улыбнулась Гиб. — Здравствуй, Гиб, — обратилась она к эльфийке, — кажется, тебе не помешает помощь. — Добрый вечер, миледи. Совсем нет, — служанка покачала головой, — просто обвалилась полка в кладовой. Но если бы некоторая особа запаслась терпением и не барабанила в дверь словно за ней гонится сам Архидемон, то этого бы не случилось, — ворчливо добавила она. — Ах вот как, — возмутилась Орта. — Эта особа исходила все торговые ряды в этом городе, чтобы найти твой тампи… топни… — Топинамбур, — закончила за неё Гиб. — Неважно, — полыхая праведным гневом продолжила гномка. — В неравной борьбе я добыла его у твоего хамоватого собрата, а ты обвиняешь меня в том, что я обрушила на тебя проклятую полку?! С этими словами Орта пихнула свёрток, который до этого крепко прижимала к себе, прямо в руки посмеивающейся эльфийке и решительно шагнула внутрь собственного дома. Элисса пожала плечами и прошла следом. Среди обитателей этого дома подобные сцены были обычным делом — хозяева и слуги жили как одна большая дружная семья. Элиссе нравилось чувствовать себя её частью. Девушке до сих пор нередко доставалось от Корвала, распекавшего её за некоторые задания, за которые она бралась, и где, как он считал, чрезмерно рисковала. Элисса прошла в гостиную, но Орты там не обнаружила, видимо, гномка, не на шутку разобидевшись, утопала к себе в комнату. Гиб затворила входную дверь и поспешила на кухню, где судя по звукам орудовал Клык. — Ах ты, наглая морда! — девушка услышала, как эльфийка распекает расшалившегося пса. — Ну-ка брысь отсюда! В этот момент голос служанки показался Элиссе голосом Нэн, её строгой старушки-няни, которая почти такими же словами ругала Клыка в последний вечер перед нападением Хоу, когда жизнь девушки ещё была легка и беззаботна по сравнению с тем, какую она вела сейчас. Сердце в груди болезненно сжалось, открывая путь отступившим было слезам, вновь подобравшимся совсем близко, лишив девушку возможности вздохнуть. Элисса почти жалела, что позволила Орте привести себя сюда. Ей нужно было забиться в свою конуру в Нижнем городе и выть до хрипоты или пока не оставят силы, чтобы наутро забыть о разъедающих душу проклятых словах принца. Девушка зажала уши ладонями, чтобы больше не слышать голоса Гиб, ей захотелось уйти из этого дома прямо сейчас, в эту минуту, но это было бы отвратительным поступком по отношению к тем, кто отнёсся к ней с такой добротой и теплом, только поэтому она сдержалась. Всё ещё не позволяя ни единому звуку поникнуть под плотно прижатые к голове руки, Элисса заставила себя шагнуть на следующую ступень. Поднявшись на второй этаж, у неё почти получилось прийти в себя и наконец опустить руки. К комнате Орты девушка подошла с твёрдым намерением сказать, что она уходит, и действительно постараться сделать это, что было совсем непросто. Гномка обладала завидным упрямством и на всё высказывала собственное мнение, а потому уйти от разговора, на который, по-видимому, всё-таки рассчитывала подруга, скорее всего, не поверив её отговорке про неудачный день, представлялось Элиссе почти невозможным. Дверь в комнату Орты была распахнута настежь, поэтому девушка не стала стучать, а просто прошла внутрь. — Что-то ты долго, — буркнула Орта, увидев Элиссу. — Предупреждаю, — она сделала паузу, — если вздумаешь учить меня манерам, то и тебе достанется. Я искала треклятый овощ добрую половину дня. — И не подумаю, хотя уверена, спустя пару часов Гиб отблагодарит тебя вкуснейшим пирогом, — девушка печально улыбнулась. — Я пойду, Орта, у меня ещё остались дела, которые хотелось бы закончить сегодня. — Ну уж нет, — обида мгновенно слетела с гномки сменившись озабоченностью. — Я помню твоё выражение лица потерявшегося нага, когда я встретила тебя на подходе к отцовской лавке. Выкладывай. Орта резко села на кровати, на которой до этого лежала и хмуро глядела в потолок, и наградила Элиссу пристальным взглядом. Девушка опустила глаза и тяжело вздохнула — именно этого она и боялась. Подруга во что бы то ни стало решила выудить из неё правду, но на рассказ не было ни душевных сил, ни особенного желания, а врать Элисса бы не посмела. — Хорошо, — девушка кивнула, но садиться рядом с гномкой не стала, оставшись стоять и надеясь вскоре уйти. — Я встретила знакомого… из моей жизни до Киркволла, — она решила умолчать о деталях, обрисовав общую картину, — скажем так, меня убедили поговорить с ним, но разговор не получился. — Что за знакомый? — В голосе Орты послышалось плохо скрываемое любопытство. — Принц, по крайней мере, был им, — Элисса нахмурилась. — Неважно, кто он, я больше не хочу иметь с ним ничего общего. — А раньше это общее было? Элисса раздражённо дёрнула головой. Она и сама задавалась вопросом, почему так поверила в слова Эльтины и решилась на разговор с Ваэлем, но ответа у девушки не было, и это ужасно злило её. Раздражал ещё и тот факт, что уже почти сутки Элисса не могла выбросить слова принца из головы, но гномке, как назло, стало интересно даже не то, как прошла встреча с принцем, а что связывало их в прошлом. На это она неприкрыто намекала своей последней фразой. Девушку передёрнуло от мысли, что у неё могли бы быть какие-либо близкие отношения с подобным человеком. Себастьян Ваэль был красив, но, вспомнив, с каким почти брезгливым выражением лица он смотрел на неё, когда решил, что Элисса была одной из его бывших женщин, и посмел сказать, что она пришла навязать себя, девушка вновь скривилась от отвращения. — Этот человек не заслуживает того, чтобы о нём говорить, — отрезала она. — Вот о смертях и убийствах ты готова часами распространяться со всеми кровавыми подробностями, а стоит зайти речи о принце, как молчишь, словно рыба в Недремлющем… Элисса? Ох… Стой! Ты не так меня поняла… Но девушка уже не слышала запоздалых извинений гномки, потому что стремительно сбегала вниз по лестнице. Неосторожные слова подруги отозвались неожиданной болью в душе, и её оказалось слишком. Орта была единственной, кому она доверилась, кому смогла рассказать о той страшной ночи, перевернувшей и сломавшей её жизнь, и подобных фраз Элисса уже не смогла вынести. Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что, скорее всего, подруга сказала всё это не со зла, а просто не подумав, но девушка была слишком взвинчена, чтобы прислушаться к голосу разума. Всё чего ей хотелось в данный момент, так это убежать отсюда без оглядки. Несколько мгновений потребовались Элиссе, чтобы пересечь гостиную. Из кухни выглянула встревоженная эльфийка и что-то спросила, но девушка, даже не разобрав, что именно, проигнорировала её появление и, преодолев коридор, добралась до входной двери. Оказавшись на улице, Элисса постаралась как можно быстрее уйти от дома гномов. Она почти не соображала, куда несут её ноги, стремясь лишь очутиться как можно дальше. Улица, по которой шла Элисса, вывела её прямо на площадь перед церковью. Заметив это, девушка, не сдержавшись, выругалась и, резко развернувшись, пошла в обратном направлении. Обида прошла, вновь сменившись раздражением и злостью. Вдобавок в животе вдруг громко заурчало, и она поняла, что не ела с самого утра. Дома после завтрака как раз оставались половина запечённой курицы и хлеб, поэтому девушка не мешкая направилась в Нижний город. Над улицами повисли густые сумерки. С каждым шагом Элиссы небо становилось всё темнее, и, когда она свернула на улицу, ведущую к её дому, дорогу девушке перегородила группа вооружённых людей. Луна, как назло, скрылась за облаками, и темнота не позволила Элиссе разглядеть их лица и точно определить численность, но их явно было больше того количества, с которым она смогла бы справиться. Только сейчас девушка сообразила, что Клык остался у гномов. В отличии от себя, за него Элисса не беспокоилась — она частенько приводила мабари к гномам, когда Клык не мог пригодиться на задании, и была уверена, что о нём прекрасно позаботятся. Стиснув зубы и проклиная себя за глупость, девушка приготовилась к схватке. — Эй, крошка, — раздался хриплый мужской голос, — не хочешь поразвлечься в приятной компании? Говоривший вышел вперёд, нахально уперев руки в бока, а его товарищи громко расхохотались. Среди множества голосов Элисса услышала и несколько женских. — Вам дорого обойдётся это развлечение, — произнесла она, стремительно выхватывая кинжалы. — Эй-ей, полегче, Волчонок, свои, — мужчина, стоявший впереди, неожиданно примирительно выставил вперёд ладони. В ту же секунду луна вышла из-за облаков, осветив его лицо и разогнав мрак, царивший вокруг. Девушка с удивлением обнаружила, что перед ней находится никто иной как наёмник, с которым она с утра стояла в спарринге, а окружившие её бандиты оказались наёмниками из «Кровавых Клинков», которые сейчас весело ухмылялись, а кое-кто откровенно ржал над происходящим. Элисса, облегчённо улыбнувшись, убрала кинжалы за спину. Розыгрыш вовсе не разозлил её. Она привыкла к такому с детства — в компании двух старших мальчишек шутки и подколки были обыденным и привычным делом. Фергюс, Натаниэль и Элисса устраивали много каверз своим зазнавшимся сверстникам, чопорным милордам и миледи, а порой даже родителям, но и друг друга они тоже не обходили стороной. Девушка вновь помрачнела, вспомнив свою прошлую жизнь, и, видимо, наёмник, говоривший с ней, принял это на свой счёт, потому что его лицо приняло виноватое выражение. — Волчонок, не бери в голову, — проговорил он. — А знаешь, что? Пойдем-ка с нами. — Куда? — не поняла Элисса. — В «Висельник», — охотно ответил мужчина. — Химринг свезло пришить детёныша дракона, и маги отсыпали за его потроха кучу звонких монет, а мы идём отмечать это выгодное дельце. Ну что, народ, — он оглядел своих спутников, — захватим с собой Волчонка? Наёмники согласно загудели, а Химринг, улыбаясь, одобрительно кивнула, когда Элисса перевела на неё взгляд. Девушка не знала, что им ответить. Обычно она сторонилась подобных компаний и увеселений, но сегодня она отчаянно не хотела оставаться в одиночестве и в то же время не желала, чтобы кто-либо копался в её душе. Компания людей, лица которых она видела почти каждый день, но с которыми в лучшем случае просто здоровалась, совмещала в себе оба этих пожелания. — С удовольствием, — сказала девушка, решив, что хуже ей точно уже не будет. Наёмник обрадованно хлопнул Элиссу по плечу, а остальная компания, весело переговариваясь, двинулась в сторону таверны. Войдя в «Висельник», «Кровавые Клинки» заняли самый большой стол и заказали несколько кувшинов эля. Девушка села в дальнем углу поближе к стене. Химринг с ухмылкой впихнула в её руки кружку с напитком и, чокнувшись, выпила свою залпом. Элисса осторожно пригубила питьё — на удивление, оно оказалось весьма недурным. В алкоголе она не разбиралась ни на грош. Отец был непреклонен в отношении веселящих напитков, крепких и не очень. Однажды, правда, Фергюс подбил её и Натаниэля стянуть бутыль какой-то ягодной настойки. Всего один глоток, выбивший из легких воздух, а из глаз слёзы, напрочь лишил её желания пробовать снова. Мальчишки тоже кашляли и давились, но приложились к бутыли несколько раз и были невероятно горды собой. Напиток, плескавшийся в её стакане, был куда более горьким, чем настойка, но это как раз совпадало с настроением девушки. Подумав, однако, что пить на голодный желудок не самое умное решение, девушка решила сперва что-нибудь съесть. Она поискала глазами разносщицу, но, увидев, что та звонко хохочет на коленях одного из наёмников, со вздохом поднялась из-за стола и поплелась к стойке. Кружку с элем она решила захватить с собой. Элиссе ещё не приходилось бывать здесь в это время суток. Почти все столы были заняты шумными компаниями; среди которых были и стражники, и портовые грузчики, и даже несколько храмовников, судя по цвету лица и чуть окосевшему взгляду, уже довольно давно находившихся в питейном заведении. Вокруг девушки раздавались хмельные выкрики и стук деревянных кружек, пригласивший её наёмник громко рассказывал, сколько травник из Казематов отвалил за внутренности драконьего отпрыска и как отнекивался от того, чтобы взять голову, а теперь предлагал продать её местному бармену на бульон. Всё вместе создавало такой ужасный шум, что Элисса не могла расслышать собственных мыслей и первый раз за сегодняшний день почувствовала умиротворение, но вполне возможно, что это было вызвано эффектом от эля в пустом животе, который тут же скрутило голодной судорогой. Девушка прибавила шаг, лавируя между столов, и, подойдя к стойке, присела на высокий грубо сколоченный табурет. — Добрый вечер, — обратилась она к бармену, — не будете ли Вы столь любезны, чтобы рассказать мне, чем я могу поужинать сегодня в Вашей таверне? — Жаркое из крольчатины, пшённая каша, хлеб и тушёные овощи, госпожа, — флегматично отозвался тот. — Даже этот городишко не смог выбить из тебя хорошие манеры, лапочка, — раздался слева от девушки знакомый голос. Элисса обернулась и увидела ривейнку, капитана того самого корабля, на котором девушка «прибыла» в Киркволл, насмешливо глядящую на неё. Пиратка подошла и заглянула в кружку, которую девушка поставила перед собой на стойку, когда усаживалась, и принюхалась. — Что за бурду ты пьёшь?! — ривейнка схватила её кружку и демонстративно выплеснула содержимое на пол. — Корф, налей ей то же, что и мне. — Что будете есть? — ровным тоном спросил бармен, словно разлитый эль на полу был делом вполне привычным. — Жаркое и овощи, — быстро ответила Элисса, — напитки и всё, что уже заказала и закажет эта госпожа, — она кивнула в сторону капитана, — тоже за мой счёт. В конце концов, пиратка спасла девушке жизнь, и оплатить выпивку было меньшим из того, чем стоило отблагодарить её. Ривейнка одобрительно усмехнулась и облокотилась на стойку в обманчиво расслабленной позе. — Это не отменяет твоего обещания, — с улыбкой проворковала она. — Это не подлежит сомнению, — улыбнулась в ответ Элисса. — Я просто рада встретить вас, капитан. — Изабела, — с нажимом произнесла ривейнка. — Выпьем? — предложила она, когда Корф поставил перед ними пару кружек и большое блюдо с едой. Девушка согласно кивнула и, аккуратно взяв кружку, сделала небольшой глоток. Напиток не шёл ни в какое сравнение с тем, что она пила недавно. Заметив её реакцию, Изабела отсалютовала ей своей кружкой и залпом опрокинула её. Элисса хмыкнула и принялась за еду, которая показалась ей лучшим, чем всё из того, что ей когда-либо приходилось есть. — Повтори! — пиратка стукнула кружкой по столешнице. Она вопросительно посмотрела на девушку, но та покачала головой. — М-м-м, — протянула ривейнка, — а от чего у нас такой хмурый вид? Клянусь всеми морями, здесь замешан какой-нибудь парень, — промурлыкала она. — А может, девушка? Элисса поперхнулась куском мяса и закашлялась так, что пришлось до конца допить содержимое кружки, чтобы застрявший кусок наконец проскочил. Изабела вновь усмехнулась и залпом опрокинула кружку, которую Корф уже успел обновить. — Лично я предпочитаю оба варианта, — пиратка снова стукнула кружкой по стойке, привлекая внимание бармена, — и лучше всего одновременно. Корф молча наполнил её кружку, молчала и Элисса, не зная, что сказать. Внезапно неприятный мужской голос разорвал воцарившееся было молчание: — За тобой должок, Изабела. — Знаешь, Счастливчик, что я тебе скажу? — произнесла ривейнка, прикладываясь к кружке. — Поскольку твои сведения ничего не стоят, то я тебе ничего не заплачу. Изабела хотела сделать ещё глоток, но говоривший мужчина так резко перехватил её руку, подносящую кружку ко рту, что та громко стукнулась о стойку. Элисса напряглась, оценивая противников. Вместе с говорившим их было трое. — Мы с ребятами возьмём с тебя сполна, сука! — в бешенстве вскричал он. Девушка вопросительно посмотрела на ривейнку, но та подмигнула ей и, улыбнувшись, искоса взглянула на угрожавшего ей мужчину. — Ах, бедняжечка… — с деланным сочувствием произнесла Изабела. В ту же секунду она схватила Счастливчика за голову и со всей силы несколько раз приложила головой о стойку. Оглушённый бандит со стоном сполз на пол. Второй обхватил пиратку, пытаясь скрутить ей руки, но получил головой в нос, а потом ещё и бутылкой, которой ему решил помочь его третий незадачливый товарищ. Тот в свою очередь, провалив атаку, схлопотал пару ударов по лицу и прилёг к опередившему его Счастливчику. Последний из бандитов оправился от удара и, вытащив меч, ринулся на Изабелу. Остановил его кинжал пиратки, который она приставила к его горлу. — Скажи мне, — проворковала ривейнка, — за это стоит умереть? Бандит оглядел своих товарищей и предпочёл смерти позорное бегство. Его же выбрали и они. Изабела посмотрела на Элиссу, рассмеялась и как ни в чём не бывало потянулась к своей кружке: — Я так и думала. Девушка натянуто улыбнулась в ответ и поняла, что только сейчас смогла сделать вдох. Раньше она никогда бы не подумала, что драка в таверне может быть красивой, даже завораживающей. Изабела была опасна — за её флиртом и юмором скрывался хитрый, умелый и опытный боец. Элисса дала себе слово не недооценивать пиратку, даже несмотря на то, что была обязана ей своим спасением. Напряжённая тишина, повисшая в Висельнике во время разборки Изабелы и Счастливчика, вновь сменилась гомоном голосов. Девушка оглядела таверну и увидела, что внимательно наблюдавшие за дракой посетители теперь вновь вернулись к своим занятиям: выпивке, спорам, а несколько компаний к незавершённой карточной игре. У самого входа Элисса заметила довольного Гаррета в компании Карвера, неизвестного светловолосого мужчины с красивым, но печальным и каким-то потерянным лицом, и безбородого щеголеватого вида гнома. Хоук старший, видимо, стал свидетелем представления Изабелы и теперь с интересом рассматривал её. Взгляд печального мужчины — выглядевшего как типичный маг, в отличии от Гаррета, судя по мантии и посоху за спиной, — был устремлён в никуда, словно тот глубоко погрузился в размышления или воспоминания. А гном что-то увлечённо рассказывал Карверу. Последний, заметив Элиссу, приветливо помахал ей рукой. Девушка заулыбалась и махнула в ответ. — Вот этот юноша явно не вгоняет тебя в уныние, — ехидно заметила Изабела, — и, Волчонок, я помню твоё обещание, и когда-нибудь обязательно им воспользуюсь. Девушка согласно кивнула. — А теперь иди и весело проведи время, — подмигнула ей ривейнка. — До встречи, капитан. — Изабела. — До встречи, Изабела. Расплатившись с Корфом за еду и напитки, Элисса направилась к Карверу. Они с воином давно не виделись, и девушке было интересно узнать, как идут его дела. По пути она столкнулась с Гарретом, который шёл в сторону барной стойки, где она только что распрощалась с Изабелой. Проходя мимо, Хоук старший вдруг скорчил страшную рожу и резко дёрнулся в направлении Элиссы. Девушка совсем не ожидала этого выпада, поэтому вздрогнула, отпрянула в сторону и чуть не свалилась на какого-то посетителя, ощутимо толкнув его под локоть и разлив эль, который он собирался выпить. В адрес Элиссы раздалась витиеватая брань, а чрезвычайно довольный собой нахальный маг, посмеиваясь, отправился дальше. Девушке пришлось извиняться за свою оплошность, да и ещё оставить пострадавшему от выходки Гаррета посетителю плату за погибшую выпивку, а потому к столу, за которым расположился Карвер и остальные спутники старшего Хоука, она подошла изрядно разозлившись. Элисса опустилась на табурет рядом с воином, как раз когда безбородый гном закончил делать заказ. Отсутствие у него бороды ничуть не удивило девушку — у Неввина тоже отсутствовала растительность на лице. Гораздо больше её заинтересовал большой искусно сделанный арбалет, лежавший на одном из табуретов. — Варрик Тетрас, — произнёс гном и, проследив направление её взгляда, добавил, — а это моя Бьянка. — Волчонок. Всем добрый вечер, я рада знакомству, — коротко ответила девушка. Гном произвёл на неё приятное впечатление, но то, что он называл арбалет по имени и как любовно поглаживал рукоять оружия было довольно забавно. Элисса не стала задавать вопросов, хотя Варрик явно ожидал их и приготовился отвечать. Вместо этого она спросила: — Не представите ли вы мне своего спутника? Гном поперхнулся, отпив из кружки, которую перед ним мгновение назад опустила на стол разносчица, а Карвер, наоборот, понимающе усмехнулся. Девушка отругала себя, она никак не могла избавиться от привычки говорить витиевато и вежливо. Среди наёмников это часто мешало и вызывало ненужные ей разговоры. — Андерс, — коротко кивнул печальный маг. — Такое прозвище совсем не подходит столь прекрасной и юной леди, — Варрик посмотрел на неё с интересом и ноткой досады. — Скорее бы подошла Фиалка или Маргаритка. — И всё же это так, — Элисса непонимающе взглянула на Карвера. — Гном всем раздаёт прозвища, — со вздохом объяснил воин. — Я — Младший, — при этих словах он поморщился, — а маг — Блондинчик. — О! И какое же у Гаррета? — Он — Хоук, — весело отозвался Варрик. — Что ж, оригинально, — фыркнула девушка, — это я легко запомню. А цветы, уважаемый гном, оставьте для юных эльфиек. Варрик рассмеялся её словам, и Элисса поняла, что наконец смогла расслабиться. Андерс отхлебнул из своей кружки и отрешённо стал изучать её содержимое. Гном пожал плечами и принялся рассказывать какую-то историю, вокруг него тут же собралась толпа слушателей. Главным героем истории оказался Гаррет, поэтому девушке вскоре стало неинтересно. Она привалилась плечом к Карверу, щёки которого почему-то порозовели, и думала о том, что ей давно не было так спокойно. Эмоции словно притупились, а жизнь больше не казалась такой ужасной и беспросветной. Мысль о том, что Орта сказала ту обидную фразу не подумав и вовсе не из желания уязвить её, вновь вернулась в голову Элиссы. Гномка была верным и преданным другом, но часто говорила первое, что придёт в голову, и сегодня, видимо, был именно этот случай. Внезапно девушка осознала, что, может быть, и к принцу она заявилась в неудачный момент, когда он был, мягко говоря, не в духе, да и ещё упрямо не говорила, кто она и откуда знает его. «После того как твою семью убила банда наёмников, вообще перестанешь доверять кому бы то ни было», — подумалось Элиссе. Это не отменяло того, что Себастьян Ваэль вёл себя как полный засранец, но, по крайней мере, могло быть одной из причин. Девушке вдруг очень сильно захотелось помириться с Ортой, а ещё обнять своего пса и зарыться носом в его жесткую шерсть. Она решила, что ей нужно идти к гномам и лучше всего как можно быстрее, поэтому не раздумывая вскочила из-за стола. Хмель ударил в голову, и Элисса почувствовала лёгкое головокружение, но его оказалось достаточно, чтобы она покачнулась и сделала шаг назад. Девушка непременно упала бы, если бы находившийся позади Карвер вовремя не поддержал её. — Наверное, мне пора, — смутившись, пробормотала Элисса. — Хорошего вечера, господа. — Был рад, — вежливо поклонился Варрик. Карвер поднялся со своего места. — Я провожу. Всё равно мой братец здесь надолго застрял, — сказал он, имея в виду Хоука и Изабелу, беседующих у стойки. Элисса благодарно улыбнулась. Она была рада компании молодого человека. А учитывая её состояние, появляться на улицах города в одиночку не стоило. В последнее время участились нападения разбойничьих банд. — У нас ещё сегодня есть дело, — недовольно произнёс Андерс. — Главный у нас Гаррет, к нему и вопросы. Я скоро вернусь. Карвер направился к выходу. Элисса, немного пошатываясь, пошла за ним. — Волчонок, зачем было так напиваться? — произнёс Карвер, как только они оказались на улице. — Я и не планировала, — призналась Элисса, — я просто ничего не ела весь день, а выпила одну кружку или немногим больше. Карвер неодобрительно покачал головой, поддерживая её за предплечье. Девушке стало очень стыдно. Она хотела оправдаться тем, что попробовала алкоголь второй раз в жизни, и её состояние вызвано сложившимися обстоятельствами, а не желанием напиться, но почему-то она лишь угрюмо молчала, опустив глаза. — Ну, пошли, что ли? — после некоторого молчания сказал молодой человек. — Куда тебя отвести? — В Верхний город, — пробурчала Элисса, — мне надо забрать Клыка. — Обопрись на меня, — со вздохом произнёс Карвер. Девушка уцепилась за его локоть, и они побрели в сторону лестницы, ведущей в богатый район Киркволла. Вскоре воин оттаял и стал что-то рассказывать ей про то, как их мерзкий дядюшка растранжирил всё родовое наследство, и как была опечалена этим их мать. Элисса понимала, что это очень важно для её друга, и как могла пыталась выразить сочувствие, но далеко не все слова Карвера долетали до её ушей. Девушка сильно привязалась к нему, и впервые за долгое время отсутствие Фергюса не ощущалось столь остро, но идти рядом с Карвером было так тепло и спокойно, что Элиссу прямо на ходу стало клонить в сон. Поэтому последнюю фразу воина она не расслышала. — Что? — переспросила она. — Я сказал, что теперь демон знает сколько времени нам прочёсывать окрестности Киркволла в поисках этих наёмников из «Компании Кремня». Элисса заинтересовалась, услышав знакомое название: — А кому они не угодили на этот раз? — Да пришили какую-то знатную семейку из Старкхэйвена. — Кто сделал заказ? — сон тут же слетел с девушки, будто его и не было. — Какой-то тип из церкви. Кажется, убитые приходились ему роднёй. — Карвер, — тихо произнесла Элисса, — возьмите меня с собой. Теперь переспрашивать пришла очередь воина: — Что? — Возьмите меня с собой на это задание, — уже громче сказала девушка. — Мне не нужна награда. Просто возьмите меня. Я помогу. — Зачем? — опешил молодой человек. Элисса и сама не знала, почему вдруг решила так поступить. Себастьян Ваэль оставил о себе довольно неприятное впечатление, но и она повела себя весьма упрямо и глупо. Вдобавок на принца обрушилось такое же горе, как и на неё когда-то, и девушка ясно помнила свои чувства: ярость, гнев и бессилие от невозможности расквитаться с убийцей её семьи. — Мою семью тоже убили, Карв. Я не смогла отомстить за них. И не знаю, смогу ли, — Элисса тяжело вздохнула. — Может, это принесёт мне хоть какое-то успокоение. — Ты что, знаешь нашего нанимателя? — удивлённо спросил воин. — Не совсем, — ответила девушка. — Я знаю, кто он и что его семью убили так же, как и мою, но не это важно, — девушка умоляюще посмотрела на молодого человека. — Карвер, последнее время я сама не своя. Может… может, если я найду на ком выместить свой гнев, мне станет хоть немного легче. — Хорошо, — медленно произнес Карвер. — Я поговорю с братом. — Спасибо тебе, — Элисса нашла ладонь воина и легонько пожала её. Карвер смутился и что-то невнятно буркнул себе под нос. Тем временем они уже дошли до квартала, в котором располагался дом Корвала. Карвер довёл её до нужной двери, махнул на прощанье рукой и размашистым шагом ушёл в обратном направлении. Элисса сделала глубокий вдох, набираясь смелости, и тихонько постучала. За дверью раздался громкий лай, и девушка ощутила укол стыда. Было уже довольно поздно, и её друзья, скорее всего, уже спали. — Кто там? — раздался из-за двери сердитый голос служанки. — Это всего лишь я, Гиб, — ответила Элисса. Дверь отворилась, и на пороге показалась встревоженная эльфийка, мимо которой тут же, отчаянно скуля, протиснулся Клык. — Доброй ночи, миледи, — глубокие морщинки на нахмуренном лице служанки тут же разгладились, стоило ей увидеть Элиссу. — Простите, хозяева уже спят. — Это я должна принести извинения, Гиб, — девушка виновато улыбнулась старой эльфийке, пытаясь утихомирить пса. — Я ушла не попрощавшись, вновь оставила вам Клыка, а теперь заявилась среди ночи, потревожив ваш сон. — Ох, миледи, — всплеснула руками служанка, — госпожа очень переживала, когда вы так стремительно покинули нас. — Я знаю, Гиб, — на душе у Элиссы потеплело от этих слов. — Передай Орте, что всё хорошо, и я загляну к ней так скоро, как только смогу. — Конечно, миледи. Доброй ночи. — До свидания, Гиб. Клык отрывисто гавкнул на прощание, и дверь со скрипом закрылась. Девушка подумала, что в следующий раз перед приходом сюда зайдёт на рынок и купит масла, чтобы смазать петли. Из-за работы Корвал часто забывал про бытовые мелочи, Орта была слишком беззаботной, чтобы помнить об их существовании, Неввин почти всегда бегал с поручениями, а Гиб не успевала уследить за всем. К тому же Элиссе хотелось позаботиться о друзьях, и подобные мелочи радовали в большей степени её саму. Девушка дошла до развилки, где была возможность повернуть на площадь у церкви или к лестнице в Нижний город, и остановилась. Она вспомнила разговор с Карвером — принц всё-таки решился нанять кого-то отомстить за свою семью. «Значит ли это, что он сам не верит в то, что сказал мне?» — размышляла девушка. Внезапно слова Себастьяна Ваэля потеряли весь свой яд. Они по-прежнему оставались возмутительным бредом, но Элиссе стало понятно, что принц верил в них не больше, чем она, иначе бы не стал нанимать Гаррета Хоука для расправы с убийцами своих близких. На мгновение девушку кольнула обида, что Ваэль обратился к магу, а не к ней, но, вспомнив оплеуху, которой она его наградила, её возмущение поутихло. К тому же у неё был лишь пёс, которого принц даже не видел, а Хоук старший вечно шлялся в большой компании соратников. — Клык, — обратилась она к мабари, — а не прогуляться ли нам до Доски Проповедника? Пёс радостно гавкнул, одобряя внезапно удлинившуюся прогулку, и Элисса, сделав ему знак держаться рядом, двинулась в сторону церкви. На эту идею девушку натолкнули размышления о принце, которому надо было где-то разместить своё объявление о заказе на «Кремней». В последнее время с деньгами у Элиссы было туговато, а сегодняшний поход в «Висельник» порядком облегчил её и без того тощий кошелёк. Гаррет вряд ли окажется столь великодушен, что поделится с ней добычей, к тому же она сама сказала Карверу, что награда ей не нужна, а потому стоило поискать иные возможности заработать. Идти было совсем недалеко, и уже через несколько минут девушка изучала объявления, как попало прилепленные к изрядно потрёпанному дереву. Изначально Доска Проповедника задумывалась как способ помощи страждущим, куда бы вешались объявления с просьбами о помощи и поиске пропавших, но жители города приспособили её под свои нужды. Влюблённые парочки обменивались через Доску любовными посланиями; поэты, талантливые и не очень размещали свои поэмы или порочащие пасквили; а некоторые особенно наглые торговцы — объявления о скидках в своих лавках или уценке товаров. Внезапно внимание Элиссы привлекла приоткрытая створка церковных дверей, из которой пробивался тусклый свет. К тому же Клык вздыбил загривок и настороженно заворчал. — Что там такое, малыш? — тихонько спросила девушка. Мабари ещё больше напрягся и зарычал в ответ. Элисса решила проверить. Добрым людям ночью в церкви делать было нечего. Это могли быть либо грабители, либо те, кому было что скрывать. С несколькими бандитами она сможет справиться, решила девушка, а если узнает или увидит что-нибудь важное, то придумает как это использовать — в последнее время благонадёжность церковных служителей вызывала у Элиссы сильные сомнения. Дав псу команду предупредить её, если появится кто-то ещё, девушка легко поднялась по лестнице и тихонько проскользнула в приоткрытую дверь. Внутри было довольно тихо. Служительницы церкви гасили на ночь жаровни, оставляя только свечи на главном алтаре у ног Невесты Создателя. Часть из них уже прогорела, и потому свет, исходящий от алтаря, был неровным, от него по стенам плясали зловещие тени. Двери в подсобные помещения храма были обмотаны цепями, скреплёнными висячими замками. Прижимаясь к стене и стараясь держаться в тени, Элисса стала пробираться вперёд. Она заметила движение на правой стороне верхних ярусов церкви и решила воспользоваться другим путём. Поднявшись по лестнице, расположенной слева от алтаря, девушка повернула направо и неслышно двинулась вперёд мимо статуи Андрасте. Приблизившись, Элисса увидела уже знакомую компанию Хоука старшего, рядом с которым стояли те же гном и маг, которых она встретила сегодня в таверне. Карвера с ними не было. Видимо, Гаррет не стал его дожидаться. Был и ещё один мужчина — на его открытом лбу было изображено церковное солнце. Элисса плохо разбиралась в церковной символике и потому не знала, что оно означает, а вот светловолосый маг по-видимому знал и был этим очень расстроен. Девушка подобралась как можно ближе и спряталась в глубокой стенной нише, надёжно скрытая тенью. — … Ты поймёшь, Андерс, — донёсся до неё обрывок фразы. — Нет… — ужаснулся маг. Внезапно Элисса почувствовала под рукой мохнатый бок. Она подпрыгнула от неожиданности, давя рвущийся наружу визг. Бок принадлежал Клыку, который бесшумно подкрался, пока девушка вслушивалась в разговор. Пёс был сам не свой, и девушка поняла, что у Хоука неприятности. Услышав приглушённые шаги, Элисса замерла, стиснув в руках ошейник мабари. Мимо ниши, в которой стояли она и Клык, осторожно крался храмовник с двумя кинжалами за спиной. Девушка кинула быстрый взгляд на лестницу — по ней поднимался большой отряд храмовников. Элисса поняла, что Гаррету и компании понадобится помощь. На её стороне были мабари и эффект неожиданности, но даже это могло послужить лишь временным преимуществом, потому что храмовники были умелыми бойцами в тяжёлой, практически неуязвимой для её кинжалов броне, да и переходить дорогу Ордену было полным идиотизмом. Проще всего было просто уйти, пока её никто не заметил, но всё внутри Элиссы восставало против этого решения. Она не могла назвать Гаррета своим другом, но он был важен для Карвера, хоть братья и совсем не ладили. — Как ещё может маг обуздать себя? Ты поймёшь, Андерс. Как только храмовники научат тебя себя сдерживать, — услышала девушка ровный голос мужчины с эмблемой Церкви на лбу. — Это отступник, — он указал в сторону мага рукой. Храмовники уже не таясь окружили товарищей Хоука. Элисса готова была действовать, как что-то произошло. Андерс изменился. — Нет! — взревел маг. Его лицо покрылось трещинами, через которые пробивалось ослепляющее сияние. Мужчину затрясло. Андерс, или это был уже не Андерс, схватился за голову, и вспышка белого пламени на миг озарила всю церковь. Такой же яркий белый огонь полыхал в его глазницах. — Больше ни с одним магом я не позволю вам сотворить это! — голос существа, в которое он превратился, сотряс, казалось, всю церковь до самого основания. Необъятный ужас был написан на лицах храмовников. Элисса не понимала, кем стал маг. Она ощущала только первобытный нечеловеческий страх. Девушка напрочь забыла, что собиралась помочь Хоуку в битве с храмовниками. В голове билось лишь настойчивое желание убежать, чтобы больше никогда не видеть этого. Элисса поддалась панике и бегом понеслась прочь, не разбирала дороги. Девушка споткнулась на лестнице, чудом удержалась, перепрыгнула через несколько ступеней и бросилась к выходу из церкви. Там её поймали чьи-то руки. Элисса рванулась и пнула схватившего её человека по голени — в ответ раздались болезненный возглас и громкие ругательства. Знакомый голос вывел девушку из состояния паники. Сфокусировав взгляд Элисса увидела взволнованного и запыхавшегося Карвера. — Волчонок! Успокойся! Что случилось?! — воин напряжённо заглянул ей в глаза. Там плескался такой ужас, что Карвер невольно оторопел. — Т-там… Гаррет… П-помоги ему, — заикаясь, только и смогла выговорить девушка. — Что там происходит?! — Отпусти меня, Карвер! Я просто хочу уйти отсюда! Я ничем не смогу помочь! Я просто хочу никогда больше этого не видеть! Пусти меня! — Элисса с такой силой забилась в его руках, что он от неожиданности разжал их. Оказавшись на свободе, девушка опрометью бросилась прочь. Вслед за ней неслышной тенью проследовал Клык. Молодой человек, поминая всех демонов, поспешил наверх.***
Эти имперские ублюдки снова шли по его следу, как гончие, но Ансо сказал, что нашёл подходящую кандидатуру. Фенрис был уверен, что тот, кого нанял гном, послужит хорошей приманкой. Но никто не сказал эльфу, что приманкой окажется наглый самовлюбленный маг. Фенрис появился очень вовремя. Мага и его компанию при выходе из эльфинажа поджидала большая группа охотников за головами, но эльф быстро расправился с ними, вырвав несколько хребтов и сердец, а остальное довершил его двуручный меч. — Не знаю, кто ты, дружок, но, придя сюда, ты совершил серьёзную ошибку, — вещал капитан наёмников. — Лейтенант! Всех ко мне, живо! Наёмник, судя по всему тот самый лейтенант, стал последним. Мужчина в ужасе бросился бежать, глядя на то, как эльф расправлялся с оставшимися охотниками. Он почти достиг лестницы, ведущей в эльфинаж, но Фенрис оказался быстрее. Вспыхнули клейма, и он рванул вперёд. Один взмах огромного меча — и плоть человека оказалась рассечена по диагонали от правого плеча до поясницы. Лейтенант наёмников сделал несколько шагов вперёд. — Капитан… — прохрипел он и упал замертво. Фенрис убрал меч за спину и вышел следом. Капитан наёмников смотрел на него со смесью ужаса и отвращения. Воин мысленно усмехнулся — типичная реакция людей на его внешний вид — странный беловолосый эльф с пугающими татуировками. — Твои люди мертвы. И твоя западня не сработала. Удирай к своему хозяину, пока не поздно, — эльф прошёл мимо охотника за головами, внимательно глядя на бородатого мужчину и компанию за его спиной. — Никуда ты не пойдёшь, раб! Наёмник не собирался так быстро сдаваться. Он шагнул вперёд, хватая эльфа за плечо. — Я не раб. Клейма засветились, и в ту же секунду в тело мужчины вошла рука Фенриса. Нащупав сердце, он резко дёрнул его на себя, ломая рёбра и вырывая из груди пульсирующий ошмёток плоти. Капитан повалился под ноги эльфа. Воин развернулся лицом к компании, отшвырнув ещё бьющееся сердце в сторону. Компания выглядела довольно странно: рыжая женщина-воин, молодой парень с авварским молотом и парочка магов. Один из них сжимал в руках глефу, но эльф чувствовал бурлящий в его крови демонов дар. Фенрис скривился от отвращения, глядя на с интересом рассматривающих его людей — снова маги! Но ему была необходима помощь, а эти люди доказали, что они весьма умелые воины. — Приношу извинения. Когда я просил Ансо найти кого-нибудь, чтобы отвлечь охотников, я не ожидал, что… их будет столько. Маг усмехнулся и с вызовом посмотрел на эльфа. В его глазах мелькнул огонь, а может, это просто была игра теней, и Фенрису лишь показалось. — Кажется, мы не пострадали. — Я впечатлён, — эльф кивнул ему головой и продолжил. — Меня зовут Фенрис. Эти люди — имперские охотники за головами, разыскивающие пропавшую собственность магистра, а именно меня, — он стиснул зубы, давя в себе волну гнева, всколыхнувшуюся в нём, при упоминании бывшего хозяина. — Они пытались выманить меня на открытое пространство. Суровые ребята, как и их методы. В одиночку я бы не справился. К счастью, Ансо нашёл подходящую кандидатуру. — Позволь и мне представиться. Меня зовут Гаррет, но для друзей просто Хоук. Своя и больше ничья собственность, — усмехнулся Хоук. — Как мило, — скривился Фенрис. Ужасно хотелось стереть ухмылку с лица этого мага, но время было на исходе. В одиночку ему ни за что не одолеть Данариуса. Нужно торопиться. Дальше мир качнулся и понёсся с бешенной скоростью. Стремительный бег до имения Данариуса. Тихо. Никакой охраны, словно никого нет. «Но он не мог уйти, никто не выходил из поместья. Он должен быть там!» — продолжал твердить себе эльф. Бой. Призраки, демоны, сотни призраков. Магия, она везде, всё пропитано ей. Эльф чувствовал её кожей. Снова рядом с ним маг, но цель оправдывает средства. Сейчас он готов пойти на всё, лишь бы добраться до Данариуса. Жажда мести наполнила его тело силой. Клейма засверкали, и он стремительно двинулся на второй этаж, прорубая себе путь мечом. Ещё пара ступеней — и он с огромным удовольствием вырвет сердце своего бывшего хозяина. Последняя дверь. «Нет! Не может быть! Он успел уйти!» — от злости эльф пробил дверь кулаком. Полетели щепки. Хоук усмехнулся, глядя на него. «Kaffas!» — мысленно выругался воин. Фенрис кинул на ходу, что ему необходим свежий воздух, и бросился вниз по лестнице. Он не успел, Данариус сбежал, но Фенрис дождётся его. Этот маг. Хоук. Он помог ему, но лишь время покажет, отличается ли он чем-то от его бывшего хозяина или же нет. Эльф будет наблюдать и ждать, а пока что… — Если Данариусу нужен его особняк, пусть придёт и отнимет.