It's bugging me Grating me And twisting me around ©Muse
Прошла всего пара часов, но казалось минуло все десять. Себастьян никак не мог свыкнуться с нависающим потолком и давящими стенами. Порой ему представлялось, как толща земли и камня, нависающая над ними, обрушивается, навсегда погребая их отряд в этих удушливых коридорах. Но он гнал от себя эти мучительные образы, и без того усугубляющие его шаткое настроение. Коридор, по которому они шли уже целую вечность, был прорыт, по-видимому, гигантским червём, таким узким и длинным он выглядел. Их немногочисленный отряд имел возможность свободно передвигаться в нём лишь друг за другом. При особом желании в нём можно было идти и бок о бок, но воспользовались этим только эльфы. Ход был свежим — под ногами в свете факелов блестела едва утоптанная жирная земля, а стены кое-где были влажными, с набухшими волдырями водяных капель. Натаниэль уверенно шёл вперёд, и лишь это помогало Себастьяну окончательно не пасть духом. Его спутники тоже выглядели не лучшим образом. Едва они пережили тяжёлый изнурительный бой и слегка оправились от ран, как пришлось снова пуститься в длительные переходы. Путь пролегал в напряжённом молчании, нарушаемом лишь тяжёлым дыханием и резкими окриками Хоука. С того момента, как Гаррет узнал, что Карвер где-то на Тропах и ему угрожает опасность, язвительный шут исчез, уступив место иному человеку — собранному и жёсткому. Его фразы, больше напоминающие команды, стали рублеными и короткими. Братья-эльфы одаривали его колючими злыми взглядами, но, как и остальные, ускоряли шаг. Лица Элиссы Ваэль не видел. Из-под низко надвинутого капюшона виднелись лишь кончик прямого носа и плотно-сжатая линия губ. Она не проронила ни слова с той минуты, как вызвалась спасти попавших в переделку Серых Стражей. Даже при прощании с Химринг она лишь молча кивнула, в отличие от наёмницы, крепко стиснувшей её в объятиях. Единственным, кто изредка подавал голос, был Андерс. Но из его уст звучали одни горестные стенания. Получая очередную просьбу заткнуться от Хоука, целитель тяжко вздыхал и замолкал до тех пор, пока жалость к самому себе вновь не переполняла его, требуя выхода. Лишь раз Себастьян услышал любопытный диалог. Натаниэль немного отстал от рьяно несущегося вперёд Гаррета и поравнялся с Андерсом. — Ты сам на себя не похож, приятель, — тихо произнёс он. — Что с тобой стало? — Ты бредишь, Хоу, я всё также бесподобно красив, — кисло отшутился целитель. Натаниэль кинул на него цепкий пристальный взгляд, каким в своё время мог с неизбывной точностью определить, стоит ли тратить время на конкретную даму или же лучше поискать иную претендентку на весёлую ночь. — Где Справедливость, Андерс? Командор, — он сделал паузу, — интересовалась. — Им? — с ноткой обиды спросил Андерс. — Не мной? — Вами, — со всей серьёзностью сказал Хоу. — Ты же знаешь, она… м-м-м… печётся обо всех. — Только вот ты открестился от этой опеки. — Мой случай особый, — печально произнёс Натаниэль. — А мой, к сожалению, нет. — Задушевную беседу можно считать законченной? — зло поинтересовался Хоук. — Если вы уже достаточно поплакались друг другу о тяжёлой судьбе, может, прибавите шаг?! — В самом деле, — задумчиво пробормотал себе под нос Хоу и поспешил вперёд. Себастьян вперил взгляд в спину Натаниэля, размышляя об услышанном. Новость о том, что Андерс является Серым Стражем не была столь новой и шокирующей — не так давно Хоук заботливо поведал всем об этом факте — единственное, о чём Ваэль не знал, так это о том, почему же целитель сейчас не в рядах древнего Ордена, а прозябает в Киркволле, укрываясь от храмовников. Насколько ему было известно из преданий и рассказов, вступая в ряды Стражей, рекруты отказывались от прежней жизни, и потому вряд ли бы Андерсу стоило бояться гнева храмовников. Тем не менее тот предпочёл иную жизнь, чем в рядах Стражей. Преследовались ли в Ордене дезертиры, Ваэль точно не знал, но вряд ли можно было так просто отказаться от службы. Однако Натаниэль не обвинял сослуживца в дезертирстве, а лишь поведал тому о беспокойстве Командора Ордена Серых Стражей. И в этих словах не было и намёка на воинский долг, а скорее на близкие отношения, коими не был связан Хоу со своим командиром. Сам же Натаниэль был чем-то заметно удручён, и вряд ли отсутствием интереса со стороны главы Серых Стражей Ферелдена. В памяти всплыл их давний разговор в «Цветущей розе», и Себастьян вновь внимательно присмотрелся к Хоу: напряжённая походка, плечи поникли, словно на них осела вся тяжесть мира. Но разве сам Ваэль выглядел более непринуждённым во мраке этого подземного мира? Досаждающее ощущение, что потерянный вид его старого приятеля никак не связан ни с порождениями тьмы, ни с Глубинными Тропами, ни с тяготами и лишениями его нынешней жизни, упрямо не покидало Себастьяна, заставляя воскрешать в памяти тот диалог. «Кажется, тогда он потерял кого-то… Или винил себя в чьей-то смерти?» Себастьян упорно пытался вспомнить подробности, но они ускользали от него, скрываясь в тумане забвения. Стойкое ощущение того, что это очень важно, не оставляло его ни на минуту. Спустя какое-то время Натаниэль остановился и окинул изучающим взглядом своих спутников. — С кем теперь хочешь обсудить былые деньки, — зло рявкнул Хоук, — может, с церковным принцем?! У нас нет времени на болтовню! — Вам стоит передохнуть. — Ещё одно слово Страж — и я отправлю тебя на заслуженный отдых и куда раньше порождений тьмы! — Давай, — внезапно согласился Натаниэль. Себастьян напрягся, словно натянутая тетива, и крепко сжал лук, беспомощно оглянувшись на Андерса, ища у того поддержки. Пытаться усмирить взбешённого Хоука он считал чем-то сродни убийству дракона или хотя бы виверна. Хоук зарычал от злости и сгрёб Хоу за воротник дублета, однако никакого заклинания не последовало. — Тебе самому не меньше других нужна пара часов сна, — спокойно произнёс Натаниэль, глядя Гаррету прямо в глаза. Хоук прожёг его ненавидящим взглядом и практически отшвырнул. — Пара часов, Страж, — выплюнул он. — Предлагаешь разлечься прямо здесь или где-то неподалёку нас ждут комфортабельные гномьи покои с двуспальной кроватью и балдахином? — Не совсем, — флегматично ответил Натаниэль. На протяжении всего пути по узкому коридору периодически им встречались небольшие ответвления. Некоторые представляли собой просто глубокие ниши, другие были чуть длиннее, но всегда заканчивались тупиком, словно по какой-то причине порождения тьмы, едва начав рыть, тут же бросали работу. В одном из таких ответвлений факел высветил блестящую обсидиановую стену, в другом зеленоватую породу, похожую на веридий. «Твари отмечают места добычи полезных ископаемых», — поражённо догадался Ваэль. На удивление, порождения тьмы казались всё более разумными, чем по началу. В подобном тупике Хоу и предложил устроить привал. Ответвление представляло собой небольшую пещеру, стены которой, будто кистью художника, были расписаны золотыми витиеватыми росчерками. Эльфы, увидев это, дружно присвистнули. Чтобы занять пещеру, пришлось перебить облюбовавших её глубинных охотников — так назвал этих созданий Натаниэль. От пасти в виде усеянной острыми зубами воронки Себастьяна передёрнуло, но стрела не колеблясь нашла свою цель. Мелких монстров здесь обитало изрядное количество, так что Левый порядком развлёкся, превращая их в кровавые лепёшки своим шипастым шаром на цепи. Рявкнув на счастливо улыбающегося, с ног до головы покрытого кровавыми брызгами эльфа, Хоук отпихнул его с дороги и бросил свой заплечный мешок в угол пещеры, подальше от месива из глубинных охотников. — Два часа, Страж, — угрожающе процедил он, прежде чем завалиться спать. Натаниэль кивнул как ни в чём не бывало. — Вот поэтому я и не люблю глубинные тропы, — подал голос Андерс, — бесконечные коридоры, уродливые порождения тьмы, а главное — никакого комфорта. Припомнив, где именно в Киркволле целитель обустроил свою лечебницу, Себастьян тихонько хмыкнул. Клоака не сильно отличалась от того места, где они сейчас находились, разве что потолок был повыше. — На Чёрных болотах было куда хуже, — отозвался Натаниэль. — Там хоть было небо над головой, — продолжал сокрушаться Андерс. — И ледяная вода в исподнем, — хмыкнул Хоу, — да простит меня присутствующая здесь дама. Себастьян покосился на Элиссу. Она устроилась в противоположном углу от того, где уже мирно посапывал Хоук. Воткнув факел в землю недалеко от себя, Элисса села на свёрнутый в несколько раз лежак, обхватив руками колени. Тень полностью скрыла её лицо, и невозможно было определить на что или кого она сейчас смотрит.Рядом с ней шумно возились эльфы, о чём-то споря громким, но неразборчивым шёпотом. Элисса никак не прореагировала на фразу Натаниэля, будто вовсе его не замечая. Но Себастьяну казалось, что она словно выжидает чего-то, затаившись в сумраке своего капюшона, как хищник в засаде или бард, следящий за целью. — Советую всем потратить эти часы на сон, — проговорил Хоу, доставая из своего мешка увесистый пук стрел. — Уверяю, ни одна тварь к вам не подберётся. Размотав бечеву, он позволил стрелам веером рассыпаться в колчане и, прихватив лук, удалился в направлении входа. Себастьян с наслаждением растянулся на лежаке и закрыл глаза, но сон не шёл. Вопросы, на которые так и не нашлось ответов, роились в голове, подобно жужжащим пчёлам. Пока он не прояснит для себя хоть что-нибудь, то об отдыхе можно забыть, и потому с тяжёлым вздохом Ваэль поднялся на ноги и огляделся. Лагерь временно погрузился в дремоту — почти все постарались воспользоваться временем и отдохнуть, ведь эти минуты могли оказаться совсем непродолжительными и в любое мгновение на них могли напасть. Себастьян встретился взглядом с Левым и тут же отвёл глаза — только братья-эльфы несли вахту рядом со своим спящим гильдмастером. Решив, что даже если они что-то и услышат, то вряд ли поймут суть разговора, и прихватив оружие, он направился в сторону Натаниэля. — Не против, если я составлю тебе компанию? Он встал рядом со старым приятелем, внимательно вглядывавшимся в разлившуюся впереди темноту. — Как в старые добрые времена? — иронично спросил тот, не отрывая взгляда от черного провала коридора. — Времена изменились, Нат, — мрачно отозвался Себастьян. — Что с тобой произошло? — Мне казалось, это известно абсолютно всем, — так же мрачно ответил Хоу. — До меня дошли некоторые слухи. Я слышал, что твой отец мёртв. Мне жаль. Прими мои соболезнования, Нат. Но… Себастьян замялся, раздумывая, как аккуратно подвести Натаниэля к интересующему его вопросу. Хоу повернулся в его сторону, и в его глазах мелькнула отстранённая холодность. — А мне нет. Он заслужил свою смерть. Лицо Натаниэля стало непроницаемым.Себастьян нахмурился. Натаниэль никогда не рассказывал о своих отношениях с отцом. Из обрывков или ненароком брошенных фраз Ваэль смог уловить лишь, что тот был жёстким и властным человеком. Его собственные отношения с семьёй тоже были весьма натянутыми, но тем не менее он жалел об их смерти. Каким же человеком был Рендон Хоу, что даже собственный сын не сожалел о его гибели? — Но зачем же ты стал Стражем? Хоть твой род и лишился имени, титула, наследства, — Себастьян предпринял новую попытку разговорить старого приятеля, пытаясь разглядеть хоть одну эмоцию на его лице, — ты мог бы вернуться в Марку к сэру Родольфу. Не сомневаюсь, что он принял бы тебя. В конце концов, я думаю, что у твоей семьи остались связи, и ты мог бы… — У сына предателя, изменника и убийцы? — грубо прервал его Натаниэль. — Да и сэр Родольф тотчас же выставил бы меня вон, узнай, что подобный мне смеет именоваться его учеником. Старик имел исключительные понятия о чести, но дело не в этом, — впервые за всё время после их встречи, его лицо исказила горькая усмешка. — Служение Ордену — это моё искупление, Себастьян. — Искупление? Неужели ты решил искупить грехи своего отца? Мне казалось, что король Ферелдена сделал достаточно, чтобы тебе не пришлось расплачиваться за его поступки. Ты же был в Марке, когда всё случилось. — Да, — помертвевшим голосом произнёс Хоу, — именно за это я и расплачиваюсь. Натаниэль говорил недомолвками, и это начинало раздражать, но что-то в его словах было до боли знакомое. Искупление, расплата. Ваэль сам прошёл через подобное, вернувшись в Церковь по собственной воле, но искупал свои грехи, а не своих предков. — Какие знакомые слова, — криво усмехнулся Себастьян. — В самом деле? У твоей семьи, гляжу, получилось запихнуть тебя обратно в церковь, — неожиданно хмыкнул Натаниэль. — Не ожидал, что им удастся. Даже то жалкое подобие улыбки, которое сумел натянуть Ваэль, резко сошло с лица.Ему совсем не хотелось посвящать Хоу в истинные причины своих решений. Когда-то у них было много общего, но они никогда не были по-настоящему близки. — Они мертвы. Я вернулся сам. — Соболезную. Ваэль молча кивнул.Натаниэль окинул его своим излюбленным цепким взглядом. — В таком случае почему ты не на троне, а в церкви? Ваэль стиснул зубы, силясь скрыть раздражение, вспыхнувшее в нём ярким пламенем. Подобные слова ему когда-то говорила Элисса, и они вновь больно резанули по его гордости. Хотелось рявкнуть на Натаниэля, что это не его дело и потому он не в праве задавать подобные вопросы, но подобная реакция лишь явно показала бы насколько это болезненная тема. Себастьян не раз сам задавал себе подобный вопрос, но не находил нужного ответа. Говорить о собственных страхах человеку, отказавшемуся от всего и посвятившему свою жизнь убийству порождений тьмы, категорически не хотелось. — Я церковный брат и дал обеты отречения. Я больше не имею права претендовать на трон. — Снова бежишь, мой друг, — пробормотал Натаниэль себе под нос. Изначально идея поговорить со старым приятелем казалась удачной, но нарастающее раздражение от болезненно правдивых слов Хоу говорило об обратном. Хотелось отвернуться и промолчать, но задетая гордость вопила об ответном шаге. Все слова Натаниэля находили свою цель и болезненно напоминали речи Элиссы, от чего жгли лишь сильнее. Бежал ли Себастьян от ответственности? Был ли он всё тем же глупым юнцом? Возможно, в словах Хоу была доля правды, но категорически не хотелось размышлять об этом, по крайней мере, не сейчас и не здесь. — Нет, — сурово отрезал он. — Мне потребовалось некоторое время, чтобы осознать, что мой прежний образ жизни не принесёт мне покоя и удовлетворения. — Вот это будет почище Ордена Серых, — уже не таясь, ухмыльнулся Натаниэль, — Главный распутник Старкхэйвена учит праведному пути. Себастьян криво улыбнулся в ответ. — Один учит праведному пути, а другой возложил свою жизнь на иной алтарь. Право, Нат, ты мог бы стать наёмником. Я знаю, насколько ты отличный лучник. — Поверь, здесь это очень пригодилось. — Не сомневаюсь… Оба погрузились в тягостное молчание. Мотивы Натаниэля о вступлении в Орден не давали ему покоя. В попытках представить, каково быть Серым Стражем, Себастьян задавался вопросом: «Смог бы я пойти по тому же пути?» Но ему совершенно не хотелось вновь испытать на собственной шкуре ни одну из тех прелестей бытности Серых Стражей, что открылись ему в связи с последними событиями. «Неужели для Хоу не нашлось другого пути в Ферелдене? Как так получилось, что судьба привела его и Элиссу Кусланд в Киркволл?» Ваэль бросил короткий взгляд на Натаниэля. Тот сосредоточенно вглядывался в тёмный провал коридора. Наверняка его семья была знакома с Кусландами. Они были соседями и не могли не знать друг о друге. «Но почему тогда Элисса так странно ведёт себя, стараясь не приближаться к Хоу? Что связывает их?» — Нат, ты не знаешь, что стало с Кусландами? Выжил ли кто-нибудь? — Что? — Натаниэль впился в него взглядом, словно волк клыками в добычу. — Откуда ты знаешь про них? Столь разительная перемена в старом приятеле лишь подтвердила догадки. — Мне довелось однажды встретить их младшую дочь в Денериме. Очень бойкая девушка.Хотел узнать, не затронул ли их мор. — Она мертва, как и её родители, а её брат стал тейрном Хайевера, — без единой эмоции произнёс Хоу. — Я в должной мере удовлетворил твоё любопытство? — Мертва?.. — Ваэль с трудом скрыл удивление в голосе. «Неужели тогда…» — он вперил внимательный взгляд в Хоу. — Но… Слова Натаниэля прозвучали словно удар молота по наковальне в мертвенной тишине. Разгадка была так близка. Казалось бы, один вопрос — и правда обрушится на Себастьяна, подобно снежной лавине — также стремительно, оглушающе и неотвратимо. И именно сейчас мелькнула малодушная мысль, что ответ ему совсем не понравится. Натаниэль ничего не ответил, недвижно глядя прямо перед собой. Лишь испещрённая мелкими шрамами рука сильнее стиснула рукоять лука. — Эти подземелья действуют удручающе, — поспешил сменить тему Себастьян. — Я склонен согласиться с Андерсом, кто вообще в здравом уме захотел бы лезть в это Создателем забытое место? — Например, ты, — флегматично заметил Натаниэль. — Признаться, я чувствую себя принцессой из детской сказки. Всегда мечтал быть спасенным принцем в сияющих доспехах. Захотелось обречённо рассмеяться. Хоу незаметно для самого себя наступил на больную мозоль. Ваэль совсем не ощущал себя сказочным принцем, скорее каким-то чудовищем, принявшим оную личину. Его поступки и решения шли вразрез с устоявшимся образом юноши, прекрасного душой и телом. И кому, как не Натаниэлю, было известно, сколько грязи в его душе. Даже сан преподобного брата не позволял Себастьяну до конца отмыться от неё. — Очень остроумно, — хмыкнул он. — Я дал слово твоей сестре и не мог оставить тебя в беде после всего… что нас связывало. Иначе я бы в жизни сюда не сунулся, — воспоминание о мерзких тварях пробежало по его спине неприятным холодком. — Откровенно говоря, я бы предпочёл, чтобы мы как можно скорее убрались отсюда. — Так мы и поступим, — посерьёзнел Хоу, — как только узнаем, что стало с моими товарищами. Если вдруг я не вернусь, передай Делайле, чтобы не горевала попусту и жила дальше. После того, как я вступил в Орден Серых Стражей, беспокойство обо мне выглядит смешным, — его лицо снова стало непроницаемым. — Я в любом случае умру. Не сегодня, так завтра. Себастьян вгляделся в лицо Натаниэля. Долг Серых Стражей — это тяжёлая ноша, Ваэль не сомневался, но совсем не ждал от своего старого приятеля такой фатальности. Разве это тот Хоу, которого он знал? Возможно, речи преподобного брата сейчас не то, что требовалось его приятелю, но Себастьян не знал чем ещё прогнать столь мрачное настроение. — Все мы рано или поздно умрём, но только Создателем определён наш срок. — Может, попросишь Его, чтобы в моём случае Он поспешил? — без тени иронии вдруг тихо произнёс Хоу. Его слова были пропитаны горечью, немым бессильным отчаянием. Одним этим вопросом Натаниэль раскрыл Себастьяну столько, сколько не смогла прояснить вся их, пусть и непродолжительная, беседа. Однако Ваэль всё же решил полностью убедиться. — Ты так жаждешь умереть? Твой путь предрешён Создателем, ты лишь выбираешь одну из возможных дорог на перекрёстке судьбы, но конец пути всегда определён Им, и мы не в силах ускорить или отсрочить его. — У Создателя отличное чувство юмора, — мрачно проговорил Натаниэль. — Он каждый раз подсовывает мне совершенно абсурдные варианты спасения. Сначала Командор, а теперь ты, — он бросил на Ваэля пристальный взгляд, — но стоит заканчивать разговор. Нам надо набраться сил, чтобы спасти моих товарищей. Так что отправляйся спать, Себастьян. — Да присмотрит за всеми нами Создатель, — тихо произнёс Ваэль и направился обратно вглубь пещеры. Не так представлял он себе встречу со старым другом. Впрочем, сама мысль о радостном воссоединении старых приятелей на Глубинных Тропах была до невозможности абсурдна. Это место угнетало, лишая не только солнечного света, но и надежды на то, чтобы когда-нибудь снова ощутить согревающие лучи на коже. Себастьян едва заметно качнул головой, пытаясь отогнать удручающие мысли. Гораздо важнее сейчас было осмыслить разговор с Натаниэлем. Подойдя к своему лежаку, Ваэль бросил взгляд на Элиссу — та уже не спала и сидела в той же самой позе, что и прежде. Она словно превратилась в каменную статую — недвижимая и столь же мрачная в своей напряжённости. Капюшон слегка качнулся, словно Элисса чуть повернула голову в сторону, и Себастьян поспешно отвёл от неё пристальный взгляд. Сомнений не было, Хоу приходился ей либо другом, от которого она таилась, будто предатель, либо, что было вероятнее, кровным врагом. Себастьян нахмурился, поудобнее устраиваясь на лежаке, гадая, слышала ли Элисса что-нибудь из их недавнего разговора с Натаниэлем и могла ли вынести из него для себя нечто важное. Казалось, что он практически нащупал нить разгадки, но голова гудела от долгого нахождения под землёй, и потому ответы намеренно ускользали от него. Если же худший вариант из его догадок верен, то невозможно предсказать реакцию Элиссы — крутой нрав девчонки Кусланд мог заставить её выкинуть что угодно — это он уяснил давно. Себастьян дал себе слово приглядеть за ней, но усталость навалилась на него мёртвым грузом, и его быстро сморил сон. — Значит, становясь Серым Стражем, вы отказываетесь от прежней жизни, — донеслось до Себастьяна сквозь сон, — от семьи, титулов и богатства? Прозвучавший сквозь дрёму голос Элиссы заставил его судорожно распахнуть глаза. Выбранное ей место в углу пустовало. Эльфы сбились в комок неподалёку от воткнутого в землю факела. Тот почти догорел, а значит, прошло не меньше часа с того момента, как Ваэля сморила усталость. Его взгляд стремительно метнулся ко входу. Элисса стояла спиной, всё ещё скрытая своим капюшоном. В руках, нервно сомкнутых за спиной, хвала Создателю, не было никакого оружия, но Себастьян знал, насколько быстро она сможет выхватить свои кинжалы. — Всё верно, — отозвался Натаниэль, — прежней жизни больше нет. Значение имеет лишь Долг. Первым порывом Себастьяна было вскочить на ноги, однако, отметив, что пока Элисса не предпринимает никаких стремительных действий, он решил не подавать вида, что пробудился. Но огляделся в поисках своего лука и постарался как можно бесшумнее вытянуть стрелу из колчана — в случае чего он успеет предотвратить возможную опасность. Намерения Элиссы могли быть вполне определёнными, а момент выпал как нельзя подходящий — все вокруг спали. Спал и Хоук. На его лице застыла напряжённая гримаса. — Поступок вашего отца вы тоже оставили в прежней жизни? Её тон заставил Себастьяна замереть, судорожно сжав стрелу. Он оказался прав, жизнь Натаниэля висела на волоске. Элисса приговорила его. С того самого момента, как услышала имя. Не сводя глаз с её тёмного силуэта, Ваэль наложил стрелу на тетиву. — О каком именно из его поступков вы хотите услышать, госпожа? — спросил Натаниэль, не подозревающий о грозящей ему опасности. — О том, что он предал страну, короля, народ? — в его голосе послышались издевательские нотки. — О том, как он предательски убил своего друга и всю его семью. В хриплом голосе Элиссы звучала буря: ярость, злость и нечто такое, что Себастьян уже слышал от неё не раз. Смертельная обида. — Откуда вам известно об этом? Раздался шорох и звяканье металла. Себастьян наконец смог разглядеть Натаниэля за девичьим силуэтом, тот оказался выше Элиссы примерно на полголовы. Его фигура возникла резко, даже внезапно, значит, до этого он сидел на земле или стоял, прислонившись к стене. — О чём, благородный Серый Страж? О том, что он убийца стариков и детей? О том, что напал как трус на дом того, кого звал братом, в то время как тот отправил свою армию по зову короля, оставив замок с горсткой стражников? Может, о том, как убил его невестку и внука, пока они спали в своих постелях? Или о том, как солдаты Хоу зарубили жену на его глазах? Каждое слово Элиссы было пропитано ядом и невыносимой болью. Она выплёвывала их одно за другим не в силах остановиться. — Откуда вы можете знать? Себастьян хорошо видел лицо Натаниэля, и от него не укрылось, какая мука исказила его черты. — Кто вы? Дрожащей рукой Хоу потянулся к капюшону Элиссы. Она дёрнулась в сторону, но не верно угадала направление, и ткань рывком сползла ей на плечи. Ваэлю показалось, что земля разверзлась под ногами Натаниэля — так изменилось в этот момент его лицо. Таким он видел его лишь однажды — в ночь своего побега из церкви. — Ты знал, Натаниэль? Ты знал, что он сделает? — прошептала Элисса. Её дрожащий голос звучал очень тихо, но Ваэлю казалось, что она кричит. Натаниэль рухнул к её ногам и обнял колени. Себастьян почувствовал, как внутри у него что-то оборвалось и с протяжным гулом понеслось в бездну. Стрела выпала из разжатых пальцев. — Лисс… Как это может быть… ты жива… — не переставая шептал Хоу, точно обезумев. — Лисс… Элисса судорожно вздохнула, будто пытаясь сдержать рыдания. Хрупкие плечи едва заметно вздрогнули, но она осталась стоять недвижно, словно больше ни на что у неё не осталось сил. Хоу внезапно пришёл в себя. Одним движением он оказался на ногах и стиснул плечи Элиссы. — Лисс! Посмотри на меня! Кровь Андрасте! Ты жива! Я не жду твоего прощения. Я сам проклял себя в тот самый момент, когда получил письмо Делайлы о том, что сотворил мой отец. А после и Создатель проклял меня, — торопливо говорил он. — Лисс! Я сам не прощу себя! Я просто рад, что ты жива! Я так рад! Элисса молчала. Она замерла каменной статуей. Натаниэль бережно обнял её и прижал к себе, словно величайшее сокровище. Он улыбнулся и крепко зажмурился, будто всё ещё не в силах поверить в то, что она перед ним. Её руки, до этого момента висевшие плетьми, коснулись его плеч, робко тронули тонкие пряди волос на висках. Элисса тихо всхлипнула в объятиях Хоу и сжалась комком в его руках, точно измученный потерявшийся котёнок. Себастьяну показалось, что на его голову обрушили тяжеленный пыльный мешок. Все звуки практически исчезли, а окружающее пространство растворилось, оставив перед собой только обнимающихся Натаниэля с Элиссой. Внутри заворочалось неприятное чувство, словно поднимающееся из недр его души и медленно расползающееся по грудной клетке. Пальцы непроизвольно сжались в кулаки до побелевших костяшек, а дыхание перехватило, будто кто-то перекрыл ему кислород. Ваэль судорожно вздохнул и забыл выдохнуть. По телу медленным ядом разливалась злость. Всё встало на свои места: отец Хоу был повинен в гибели Кусландов, и именно грех за их убийство искупал Натаниэль, до последнего уверенный в смерти Элиссы. Совершённое открытие поселило в его душе мрачное удовольствие, но триумф от собственной сообразительности быстро стёрся образом Элиссы, утонувшей в объятиях Хоу. «Неужели они были давними любовниками?.. Друзьями?.. Но Натаниэль никогда не упоминал о ней», — на этой мысли захотелось мрачно рассмеяться. Хоу всегда являлся его товарищем по утехам, но никогда близким другом, и между ними всегда было слишком много недомолвок. Каждый бережно хранил тайны своей прежней жизни, не желая посвящать в них другого. — Подглядывание — одна из добродетелей церковных братьев, Певчий, — неожиданно раздался над ухом голос Хоука, больше напоминающий шипение змеи, — или ты столь ретиво стережёшь дамскую честь? Себастьян дёрнулся как от удара, бросив на Гаррета злой взгляд. Хоук не остался в долгу. — Раз у вас находятся силы, чтобы шпионить и обжиматься по углам, значит, для спасения моего брата их уже предостаточно, — громко и с нескрываемым раздражением произнёс он. — Так что вставайте и пошевеливайтесь! Иначе за последствия я не ручаюсь. Элисса осторожно высвободилась из объятий Хоу. Тот нехотя отпустил её — Себастьян заметил гримасу недовольства промелькнувшую на лице. Хоу определённо хотел насладиться этим моментом единения с Элиссой, и это взбесило Ваэля ещё сильнее, чем оскорбительные слова Хоука. Он раздражённо принялся сворачивать свой лежак. Рядом зашевелился Андерс. С горестным стоном он сел и стал яростно тереть пальцами лицо и глаза. — Клянусь всем, чем только возможно, это последний раз, когда я позволяю кому бы то ни было затащить меня в это проклятое место! — жалостливо воскликнул он. Элисса растолкала сбившихся в кучу эльфов. Братья вскочили на удивление бодро, будто и вовсе не ложились спать. Словно подтверждая эту догадку, Левый задорно подмигнул Ваэлю. Себастьян предпочёл поскорее отвернуться. Ярость продолжала бушевать в нём, и именно с той секунды, как Хоу стиснул Элиссу в своих объятиях, Себастьян резко пожалел об обещании, данном его сестре. Хотелось оказаться как можно дальше отсюда, лишь бы не видеть тошнотворно счастливую улыбку Натаниэля и радостное лицо девчонки Кусланд. Спустя несколько минут они покинули пещеру, жуя на ходу вяленое мясо и прихлёбывая воду из фляжек, подгоняемые хлёсткими фразами Хоука. За пару часов сна Гаррет набрался сил, и от того его язвительность скакнула на небывалую высоту. Но, похоже, мало кого волновали его остроты. Порядком посвежевший Андерс был мрачнее тучи и, казалось, вовсе не замечал колких словечек. Эльфы встречали их восторженными улыбками, будто дети, внимающие увлекательной истории. А Натаниэль с Элиссой словно сбросили невидимую тяжесть с плеч. Они держались рядом. Настолько близко, насколько позволяло их торопливое передвижение по коридору. То и дело Хоу говорил ей что-то вполголоса, и она отвечала радостной улыбкой с примесью беззаботной лёгкости, будто это было для неё чем-то привычным. И каждая такая улыбка вызывала в душе Себастьяна приступ злости. Каждый поворот головы в сторону Натаниэля — приступ бешенства, и Ваэль стискивал зубы, чтобы не выдать своего состояния. Ему следовало осадить себя, напомнить о том, что Натаниэль его старый друг, а девчонка Кусланд никто для него, и по сути Себастьяну должно было бы плевать на их счастливые, несмотря на удручающую обстановку, лица, но он никак не мог совладать со своими эмоциями. Он сжимал и разжимал пальцы, пытаясь успокоиться, принимался повторять «Песнь Испытаний», но ничего не помогало. Злость душила его. — Какая разительная перемена, — раздался въедливый комментарий Хоука. — Я раньше не замечал в тебе столь пылкого интереса к нашему новому приятелю-Стражу, Волчонок. — Волчонок? — лукаво улыбнулся Натаниэль. — Выбор был невелик, — проворчала Элисса. — Мы старые друзья, Гаррет. Но погасить интерес настырного мага оказалось не так-то просто. Себастьян ощутил некое злорадство, что они стали новым объектом нездорового любопытства Хоука. — Тебе потребовалось столько долгих часов, чтобы узнать старого друга? — притворно изумился Гаррет. — Сколько же вы не виделись? — Очень долго, — отрезал Хоу. — Отложим этот занимательный разговор. Мы почти у цели. Уловка сработала. Хоук потерял интерес к беседе и заторопился вперёд. Элисса бросила в сторону Натаниэля благодарный взгляд, а он, в свою очередь, улыбнулся ей уголками губ. Себастьяну казалось, что его разрывает от ярости. Он не испытывал подобного уже очень давно, и теперь не знал, как побороть этот шквал эмоций. Если бы сейчас кто-то заговорил с ним, он бы не взялся предсказать свою реакцию, но хвала Создателю, все его спутники хранили молчание. Этот молчаливый марш помог ему несколько приглушить бушующие чувства и взять себя в руки. Впереди показался просвет, и вскоре они вышли в длинный коридор, выстроенный руками гномов, а не прорытый порождениями тьмы. Добротная каменная кладка стала приятной сменой не вызывающему доверие земляному потолку. Натаниэль сверился с картой и повернул направо к внушительного вида каменной двери. Но та, к несчастью, оказалась заперта. — Кровь Андрасте! — выругался он. — Если сейчас ты скажешь, что обходного пути нет… — угрожающе начал Хоук. — Я помогу, — произнесла вдруг Элисса. Выудив из многочисленных отделений поясной сумки связку тонких, напоминающих причудливо изогнутые спицы, металлических приспособлений, она принялась ковыряться двумя из них в замочной скважине. — Гильдмастер, — внезапно подал голос Правый, — научите? Себастьян с удивлением воззрился на эльфа, отвлёкшись от мрачных мыслей, окутавших его подобно кокону. Он впервые слышал, как тот обратился к кому-то напрямую, даже к Элиссе. Обычно за обоих отвечал его более бойкий брат. — Замолвлю за вас словечко перед Грантеном, — хмыкнула Элисса. — Гильдмастер? — полюбопытствовал Натаниэль. — Это долгая история, Нат, — поморщилась Элисса. — Долгая и не особенно приятная. — Я хотел бы её услышать. — Не сейчас… — Может, закончишь болтать и начнёшь побыстрее орудовать своими железками?! — взорвался Хоук. Вместо ответа щёлкнула пружина, и дверь чуть приоткрылась, будто приглашая их следовать дальше. — Не стоит благодарности, — едко произнесла Элисса, поднимаясь с колен и пряча отмычки. Окинув её недобрым взглядом, Хоук прошёл мимо, едва не задев плечом. — Давно ты этому научилась? — услышал Себастьян вопрос Натаниэля. — Давно, — мрачно отозвалась Элисса, — и ещё многому, что было необходимо. — Так-так, — услышал Ваэль голос Хоука, едва успев миновать дверной проём, — готовьте крылья, пташки мои. Его взору открылся обширный зал с уходящим ввысь сводчатым потолком и огромной статуей гнома, практически касающейся свода гигантской каменной головой. Вены светло-голубых жил, похожих на древесные корни, расползались по стенам и потолку, вгрызаясь в камень и наполняя окружающее пространство таинственным свечением. От красоты этого места перехватывало дух. — Наверное, она пострадала, когда случился обвал, — озабоченно проговорил Натаниэль. Его слова заставили Ваэля внимательнее осмотреться вокруг и увидеть то, чего он не заметил прежде, поражённый раскинувшимся перед ним величием гномьего творения. Прямо от двери, через которую они попали в зал, вела единственная лестница, длинная и широкая, как тракт. Точнее, когда-то она была таковой, а теперь от неё остался один куцый островок, по форме напоминающий обгрызенную кость какого-нибудь древнего чудовища, на котором именно сейчас они все и столпились. Себастьян украдкой взглянул вниз — расстояние до пола было приличное. Такое не преодолеть, не получив сильное увечье. — Вперёд, — заторопил их Хоук, — любоваться местными красотами будете после того, как найдём Карвера. — Хоук, — подал голос встревоженный Андерс, — хочу заметить, что маги не летают, как птицы. Мало того, они даже не смогут медленно спланировать вниз, не превратившись при этом в лепёшку. В голосе целителя прозвучали истеричные нотки, но Себастьян был с ним полностью согласен. «Может, у эльфов найдётся решение», — подумал он. — Левый, Правый, будут предложения? — будто прочитала его мысли Элисса. — Я могу спуститься… — робко предложил Правый. — Бестолочь! — отвесил ему подзатыльник брат. — А нам что делать?! В ладошки тебе похлопать? Правый замолк и обиженно насупился. — Должен быть обходной путь, — вмешался Андерс. — Натаниэль, дай мне взглянуть на карты. — Этот самый кратчайший, — отозвался Хоу. — Другие сулят нам плутать в коридорах не меньше дня, и Создатель знает сколько порождений тьмы мы можем там встретить. — Я не собираюсь ждать! — взорвался Хоук. — Те, у кого смелость ещё не забралась в задницу — за мной. Остальные могут проваливать к демонам! — Есть предложение получше. Натаниэль снял со спины заплечный мешок и выудил оттуда приличный моток верёвки. — До пола её, конечно, не хватит, но… — Но хватит до того места, откуда можно будет спрыгнуть с меньшим риском, — закончила за Хоу Элисса. Оба понимающе переглянулись и улыбнулись друг другу. В этих жестах и взглядах заключалось нечто особенное, связывающее их незримой нитью, объединяющее. Себастьяну показалось, что сейчас он сможет голыми руками придушить гарлока — так сильно было его бешенство — однако лучше бы на месте воображаемого порождения тьмы оказался его давний приятель. Пока Натаниэль крепил верёвку, все остальные затушили свои факелы. В них уже не было необходимости — светящиеся жилы давали достаточно света. Первым воплощать план Хоу вызвался Правый. Эльф цепко схватился за верёвку и, пропустив между ладоней, в считанные мгновения скользнул до самого её конца. — Сдохнет — не жалко, — вынес свой вердикт Хоук, внимательно следя за его успехами. Чуть помедлив, Правый разжал руки и прыгнул. Раздался гулкий звук удара, эхо подхватило его, многократно усилив, и разнесло по самым дальним уголкам зала. — Ты живой? — крикнул Левый, свесившись с самого края и вглядываясь вниз. — Ага! — донеслось оттуда. «Га-га-га-а-а», — весело подхватило эхо. — Отлично, полудурок уцелел, — довольно заметил Хоук. Он спустился следующим, и через какое-то время снизу послышались сдавленное шипение и ругательства. — Навевает воспоминания, — Натаниэль лукаво подмигнул Элиссе, хватаясь за верёвку. — Давай за мной, Волчонок. Она проводила его улыбкой, заставившей Ваэля заскрежетать зубами. Источающий злобу зверь, поселившийся внутри, толкнул его на необдуманный шаг. — Не медли, — прошептал он, подойдя вплотную к Элиссе. — Твой старый друг уже ждёт тебя внизу с распростёртыми объятиями. Она обернулась. Ярость в её взгляде в равной доле смешалась с изумлением, однако, Элисса не произнесла ни звука, лишь гневно поджала губы и резко прыгнула вниз. Себастьян испуганно дёрнулся вслед за ней, подумав, что она падает, но это было ошибочным решением. Ближе к концу Элисса крепко схватилась за верёвку, от чего та дёрнулась и тревожно скрипнула узлом. — Лисс, — послышался голос Натаниэля, — иди ко мне. — Лови, — прозвучал ответ. «Провались в Бездну, Натаниэль Хоу!» — мысленно выругался Себастьян. Левый тут же прыгнул за ней, и на лестничном островке остались только Ваэль и Андерс. — Только после вас, — кисло проговорил целитель. Себастьян предпочёл угрюмо промолчать в ответ. Но выбор, как сказала ранее Элисса, был невелик. Подавив тяжёлый вздох, Себастьян схватился за верёвку. Как только его ноги коснулись пола, подошвы точно обожгло огнём — даже несмотря на верёвку, высота оказалась значительной. Поморщившись, Ваэль огляделся — рядом с ним из глубокой трещины в стене пробивалась толстая, похожая на ветвистый ствол молодого деревца, сияющая жила. — Лириум, — с жадностью произнёс Хоук, неожиданно оказавшийся рядом. Себастьян покосился на кривой оскал Хоука. Казалось, что в глазах мага мелькнуло алчное пламя. Все познания Ваэля насчёт лириума, кроме того, что этот опасный минерал добывался гномами и служил едва ли не их основным источником доходов и спекуляций на чёрном рынке, шли от Церкви. Церковь использовала лириум для усиления способностей храмовников и контроля над магами. О действии же этого минерала на магов, кроме как усиления их способностей, Себастьян практически ничего не знал. Жила словно слегка пульсировала, источая бледно-голубоватый свет, и удивительным образом завораживала. Себастьяну показалось, что он слышит тихий умиротворяющий шёпот, но наваждение прервало появление Андерса, и Ваэль, вздрогнув, отшатнулся от жилы. Андерс спустился последним, источая печальную безысходность, не тая тяжких вздохов и осуждения в глазах. С замогильным стоном приземлившись на ноги, он бросил в сторону Хоу укоризненный взгляд. — Яйца Создателя! Хоу! Кажется, ты забыл, что некоторые из нас выросли в четырёх стенах, а не веселились всё своё детство, тренируясь в стрельбе и лазая по скалам. — Хватит ныть, Андерс. В размазывании соплей ты уже переплюнул моего братца, — зло оборвал его Хоук. — Кстати о нём. Пошевеливайтесь! Себастьян украдкой взглянул на Элиссу — теперь та намеренно избегала смотреть на него. Совесть болезненно уколола Ваэля в самое сердце, но в тоже время чудовище внутри него нашёптывало, что стоило укусить Элиссу больнее. Стараясь хоть как-то отрешиться от преследующих его мыслей, Себастьян сосредоточил всё своё внимание на месте, в котором оказался. Статуя гнома-великана с воздетым над головой молотом была не одинока. Рядом с ней, перекрыв всю правую часть зала, лежала ещё одна — полуразрушенная. Нельзя было точно сказать, являлась ли она идентичной копией целой, потому как покоилась ничком. Левый и Правый немедленно вскарабкались на неё и скрылись из виду. — Я не видел этого в прошлый раз, — задумчиво проговорил Хоук. — Этот тейг хранит множество секретов, — загадочно отозвался Хоу. Себастьян сделал несколько шагов вперёд — пол под ногами был покрыт каменной крошкой и многовековой пылью, в которой кое-где встречались следы, похожие на отпечатки лап глубинных охотников. Густым слоем пыли были покрыты и многочисленные тела людей, эльфов, гномов и порождений тьмы в беспорядке разбросанные по залу вместе со своим оружием. Одни были старыми, почти истлевшими, другие относительно свежими. На некоторых из последних были серо-синие одеяния. — Теммерин, — печально произнёс Натаниэль, склонившись над телом какого-то гнома, — да примет тебя Камень, друг. Элисса сочувственно сжала его плечо, а он накрыл ладонью её руку. Себастьян сжал зубы — их взаимные прикосновения вызывали острую неприязнь — и поспешно отвернулся, пытаясь изгнать из головы этот образ. — Похоже, это он обрушил одну из статуй, — Натаниэль поднялся на ноги. — Гном? — скептически вскинул брови Хоук. — Серому Стражу надо бы знать, что гномы не обладают магией. — Зато обладают взрывчаткой, — ответил за Натаниэля Андерс. — Не хотел бы я быть на месте того, кто сообщит печальную новость Дворкину. — Что такое взрывчатка? — спросил Левый. Над ними свесились две любопытные рыжие головы. — Особая смесь. Если её поджечь, то происходит большой всплеск огня, сокрушающий всё вокруг, — пояснил Хоу. Стало понятно, почему зал был усеян таким количеством каменного крошева. — А где её можно раздобыть? Левый выглядел крайне заинтересованным. — Насколько я знаю, только у чокнутого Дворкина и у кунари, — проворчал Андерс. — На что только не пойдут ущербные, чтобы ощутить хоть каплю нашего могущества, — язвительно отметил Хоук. — Вы слышите это? — Элисса неожиданно замерла на месте. Ваэль прислушался. Из глубины зала шёл глухой непонятный звук. Нельзя было точно разобрать, что это было, но больше всего шум напоминал рёв какой-то твари или же стоны умирающего. — Не похоже на порождений тьмы, — отозвался Андерс. — Я не чувствую их присутствия, — подтвердил Натаниэль. — Может, это кто-то из твоих спутников? — высказала догадку Элисса. — Надо проверить, — отозвался Хоу. Они осторожно двинулись вперёд, оглядываясь по сторонам и внимательно прислушиваясь. Чем дальше они продвигались, тем звук становился громче. Поваленную статую пришлось обходить слева. — Кажется, кто-то поёт? Левый неожиданно возник рядом с Себастьяном, спрыгнув сверху с поверженного взрывом каменного гнома, и Ваэль еле удержался, чтобы не врезать ему от испуга. — Похоже на Химринг, — донеслось сверху. Несмотря на иронию, прозвучавшую в его словах, Правый в одно мгновение оказался внизу. Оба эльфа, не сговариваясь, заняли места по бокам от Элиссы. Натаниэль покосился на них, но промолчал. Миновав статую, их отряд оказался во второй половине зала. Впереди, в середине и по бокам, виднелось несколько дверей. Неизвестный звук стал ещё громче. Непонятное мычание наконец-то стало складываться в мелодию, но исполнитель не только не обладал музыкальным слухом, но ещё и имел отвратительный хриплый голос и полное отсутствие чувства ритма. Себастьян слегка поморщился от того, насколько фальшивил владелец этого умопомрачительного, в прямом смысле слова, голоса, доносящегося из-за ближайшей к ним двери. — Наг в грязи сидит, ушами шевелит. Лови его — он убегает! Жить спокойно продолжает. И-и-ик, а-а-апчхи! — громко раздалось за дверью. — Знаешь, что я тебе скажу, приятель? Примерно так выглядело наше жилище, когда Бранка бесилась в критические дни. Э-эх! Наг в грязи сидит, ногами шевелит. Пни его — он ускользает! В салочки с тобой играет! В немом изумлении замерли все, кроме эльфов, принявшихся отбивать весёлый ритм в такт горе-певцу. — Это что, особый вид порождений тьмы? — Хоук внимательно посмотрел на Натаниэля, чьё лицо медленно расплывалось в облегчённой улыбке. — Любящее погорланить песни? — Вдобавок пьяное вусмерть, — задумчиво проговорил Андерс. — Кажется, я знаю кто это. — Всё верно, — подтвердил Натаниэль, — это Огрен. — Ваш приятель? — скептически спросил маг. — В Стражи нынче берут одних нытиков и шутов? — Фергюс составил бы с ним отличный дуэт, — шепнула Натаниэлю Элисса. — О да, Лисс, — совсем не весело усмехнулся Хоу. — Эй, Огрен! — он несколько раз долбанул кулаком в дверь. — Как ты там очутился? — Хоу? Это ты?! — раздался из-за двери пьяный бас. — Ты же знаешь, что от разъярённой бабы и порождений тьмы нет ничего лучше, чем вовремя заклинивший замок! «Как можно напиваться, находясь в таком жутком месте?» — поморщился Себастьян. — Узнаю старого доброго Огрена, — слабо улыбнулся Андерс. — Хоук, не сочтёшь за труд вынести дверь? — С превеликим удовольствием, — мрачно отозвался Гаррет. — Надеюсь, мои усилия оправдаются, и этот пьяница сможет связать несколько слов, чтобы сказать мне где Карвер. — Огрен, — крикнул Натаниэль, — отойди подальше! — Ась?! — прогремело за дверью. В эту же секунду в неё врезался сгусток камня, напоминающий по форме сжатый кулак. Во все стороны полетела каменная крошка, и тех, кто не успел убраться подальше, окатило колючими брызгами. Эльфы и Натаниэль дружно заслонили собой Элиссу, но, хвала Создателю, Андерс успел набросить на них магический щит. Себастьяна, стоявшего чуть в стороне, всё же задело парой мелких осколков. — Хоук, — Ваэль с негодованием воззрился на Гаррета, — ты не мог бы в следующий раз предупреждать о своих действиях, чтобы мы успели оказаться вне досягаемости твоих заклинаний? — Не плачь, Певчий, — Хоук фамильярно похлопал его по щеке, — со шрамами ты станешь больше похож на мужчину. Себастьян готов был взорваться от гнева. Он шумно втянул ноздрями воздух, но в них ударил такой ядрёный сивушный аромат, словно в комнате неделю пила компания прожженных морских волков, не прерываясь ни на минуту. Ваэль немедленно закашлялся, забыв об оскорбительном поведении Хоука. — Незабываемый аромат, — Андерс брезгливо поморщился, — пивной бурдюк, в котором что-то сдохло. Как только осела пыль, их глазам предстала удивительная картина: вся комната была завалена трупами порождений тьмы, в центре которой, обнимаясь с одним из них, сидел огненно-рыжий гном и периодически прикладывался к фляге. — Да чтоб меня наги задрали! — проревел он. — Нат, ты привёл подкрепление? Ик! — Огрен, рад видеть тебя целым и невредимым, — улыбнулся Хоу, пробираясь в сторону гнома. — И… Кого я вижу, снова мимоза в юбке! — Огрен громко рыгнул и сделал смачный глоток. — Грязная подземная вонючка, — поприветствовал его целитель. Хоук смотрел на гнома с явным неодобрением. Себастьян же решил промолчать, не зная чем больше впечатлён: тем, что гном в одиночку перебил такую ораву порождений тьмы, или же тем, что умудрился напиться здесь же, в столь чудесной компании. — Огрен, я нашёл Теммерина и других, — с горечью сообщил Натаниэль. — Они мертвы. Но, быть может, кто-нибудь ещё смог укрыться, так же как ты? Ты видел кого-нибудь? — Нажье дерьмо! — выругался гном. — Я видел только мальчонку Хоука, но за ним погнался огр. Так что парень не жилец. — Где он?! — Хоук стрелой подлетел к нему, сгрёб его за воротник и с силой встряхнул. — Говори, живо! Огрен побагровел, как переспелый помидор. Себастьяну показалось, что даже белки его глаз налились кровью. — Хоук, полегче… — попытался вмешаться Андерс, но не успел. — Ах ты ж, твою мать! Кулак гнома врезался Хоуку прямо в челюсть. Тот отлетел назад и шлёпнулся на пол, таким могучим оказался удар. Себастьян поймал взгляд Натаниэля, и они вместе схватили Огрена под руки в попытке удержать от новой атаки. — Пусти-и-и! — грозно ревел гном. — Я его! Суку! Тем временем эльфы и Андерс пытались не дать Хоуку совершить непоправимое. — Хоук, успокойся, — увещевал целитель, — остановись! Но Гаррет словно ничего не слышал. По его рукам побежали язычки пламени, и эльфы отпрыгнули от него, шипя от боли. Одним движением Хоук отпихнул с дороги Андерса. — Гаррет! Элисса будто выросла из-под земли прямо перед ним. — Ты тратишь время, — выкрикнула она. — Пока ты здесь выплёскиваешь свою ярость, Карвер, возможно, умирает где-то совсем рядом! Остановись! Иначе до последнего часа будешь винить себя в смерти своего брата! Как ни странно, но это подействовало. Хоук прожёг её бешеным взглядом, но блуждающее по его телу пламя погасло. — Где он? — прошипел он сквозь стиснутые зубы. — Огрен, прошу тебя, — умоляюще произнёс Натаниэль. — Ла-адно, — недовольно протянул гном, — мне и самому нравится этот мальчишка. Дуйте за мной. Он подхватил с пола внушительного вида секиру и торопливо направился к выходу. Покинув комнату, где он так удачно укрылся от порождений тьмы, Огрен, периодически икая, повёл их дальше по залу. — Огрен, что конкретно случилось с Карвером? — обратился к нему Натаниэль. — Что-что, — ворчливо ответил тот. — Парень ломанулся от огра, сверкая пятками. Кажется, они побежали в эту сторону, — гном махнул рукой в направлении, в котором они шли. Хоук был на удивление мрачен и даже не попытался вмешаться в их разговор. То непродолжительное знакомство, что состоялось с Карвером у Себастьяна, оставило приятное впечатление. Младший брат Хоука показался ему ответственным и смелым человеком, готовым всегда помочь своим друзьям. И сейчас, глядя на потемневшее лицо Хоука, становилось ясно, что и самому Гаррету, при всей его желчи, не было плевать на брата. Он рвался спасти его во чтобы то ни стало. Ваэль бросил взгляд на Элиссу, шедшую неподалеку — та заметно побледнела и выглядела очень обеспокоенной. Карвер определённо был дорог ей, но как друг или любовник — Себастьян не знал. Эта мысль раздражала, но сейчас было не время для глупых размышлений. Карвер заслуживал спасения, а с остальным следовало разобраться позже. — Смотрю, Огрен, твои дела всё хуже, — попытался разрядить обстановку Андерс. — Теперь напиваешься в компании дохлых порождений тьмы? — А ты всё носишь юбки и прячешься от храмовников с большим мечом, — охотно отозвался Огрен. — И снова, как в старые добрые времена, — беззлобно улыбнулся Хоу. — И что же это были за времена? — неожиданно желчно даже для самого себя полюбопытствовал Себастьян. — Ну… Мы примерно в одно время приняли посвящение и некоторое время вместе служили под руководством Героини Ферелдена в Башне Бдения в Амарантайне, — ответил Натаниэль. — А Огрен вдобавок ещё и ветеран Пятого Мора, лично помогал ей убить Архидемона. — Ну ты-то, парень, ещё какое-то время ловил нас по лесам, чтобы вступить в наши славные ряды, — беззлобно пихнул Натаниэля гном, — но я сразу понял, что кишка у тебя не тонка. Точь в точь как у меня! — Ловил по лесам? — заинтересовалась Элисса. — Натаниэль прошёл Посвящение немного позже, — пояснил Андерс. — Он… м-м-м, — Себастьян перехватил красноречивый взгляд Хоу, направленный на целителя, — сомневался. Да, точно, он сомневался, — нашёлся тот. — И пропустил чарующий момент, как Огрен, опустошив свой кубок с кровью порождений тьмы, топал ногами и требовал добавки. — Вы пьёте кровь порождений тьмы?! — поражённо воскликнул Левый. — А если я выпью, то тоже стану Стражем? — Нет, — покачал головой Хоу. — Это сложный обряд, требующий различных приготовлений, в том числе и магических, подробности которых, — он укоризненно взглянул на целителя, — всем знать вовсе не обязательно. — Не такая уж это страшная тайна, — пожал плечами Андерс. — Есть какие-то последствия, ведь так? — в вопросе Элиссы прозвучала тревога. — Есть, — печально улыбнуться Натаниэль, — но это страшные тайны Ордена. По его натянутой улыбке Себастьян понял, что хорошего мало. Поняла это и Элисса. Она не сводила глаз с Натаниэля, который теперь не спешил встречаться с ней взглядом. Через пару десятков шагов Огрен остановился возле каменной двери, с мясом вырванной из петель. Она устилала путь в длинный коридор, исчерченный венами лириумных жил, как и зал. Верхняя часть стены над входом была снесена начисто, словно кто-то огромный не вписался в проём и решил таким грубым образом расчистить себе путь. — Кажись, сюда, — Огрен задумчиво почесал затылок. Дыра оказалась высотой в два, а то и три роста Себастьяна. От одной мысли, что это была за тварь и как она выглядит, по спине пробежал предательский холодок, и Ваэль практически ощутил, как зашевелились волосы на затылке. Как назло, пришли на ум последние слова Эльтины о её благословении в Серые Стражи, и он с трудом подавил нервный смешок. Если это типичные будни Стражей, то ему совсем не хотелось бы без надобности пополнить их строй и встать вровень с великими предками, как Амадис Ваэль. Впрочем, при подобном стечении обстоятельств Себастьян сильно сомневался, что не сойдёт с ума в этих подземельях прежде, чем станет героем. — Да ты просто следопыт, гном, — зло бросил Хоук и первым нырнул в коридор. — Где ты выкопал это нажье дерьмо, Хоу? — пробурчал Огрен, шагая следом. — Он как Андерс, только ещё хуже. — Вот спасибо, волосатый бурдюк на ножках, — обиженно отозвался целитель. — Это старший брат Карвера, — пояснил гному Натаниэль. — М-да-а, — вздохнул тот, — не повезло парню. — Давайте поторопимся, — очень серьёзно произнесла Элисса, убыстряя шаг. — Возможно, мы ещё успеем… Продолжать она не стала, но смысл её слов и без того был ясен. Себастьян молча согласился с ней, хотя в голове и билась мысль, что если эта тварь добралась до Карвера, то вряд ли его шансы столь велики. Но пока оставалась толика надежды на то, что они смогут спасти его, им следовало поторопиться. «Пусть я окажусь не прав. Прошу Тебя, дай ему шанс», — обратился он к Создателю. Коридор оказался намного шире чем те, по которым им приходилось идти ранее, так что передвигаться по нему было легко и свободно. Они торопились изо всех сил, но Себастьян всё равно успевал замечать на полу и стенах пятна крови, а также глубокие царапины, темнеющие синевой в лириумном свечении. Хоук, кажется, тоже увидел их — лицо выражало крайнюю степень напряжения. Обеспокоенность воцарилась и среди всех остальных. Притихли даже Огрен и эльфы. В следующий зал они буквально влетели. Тот оказался раза в три меньше предыдущего, с несколькими рядами колонн, образовывавших три круга, каждый последующий с радиусом меньше предыдущего; несколько колонн были разбиты в мелкое крошево. Хоук судорожно огляделся — в его взгляде плескалась тревога, граничащая с безумием. В центре зала возвышалась здоровенная туша создания доселе невиданного Себастьяном — рогатая тварь огромных размеров с зубастой пастью и мощными лапами. — А вот и огр, — отметил Огрен, заслужив неодобрительные взгляды присутствующих. Из спины гигантского порождения тьмы торчало наполовину вышедшее широкое лезвие меча. А под мёртвой тварью явственно угадывалось чьё-то тело. — Карвер! — ахнула Элисса и в ужасе зажала себе рот ладонью.***
Это была уже третья кружка. Дарио отхлебнул и поморщился — пойло в Висельнике всегда казалось ему мерзким на вкус. Изрядно досаждало и отсутствие опьянения его истерзанного ядами организма — наука Воронов оставляла следы не только в душе, но и на теле. Он помнил каждую змею, что вонзала зубы в его тело, каждое жало скорпиона, протыкавшее кожу. До сих пор один вид этих тварей вызывал неконтролируемое желание убивать. Дарио со злостью опустил кружку с элем на стол, и та жалобно треснула. На столе немедленно образовалась лужа из светло-жёлтого, напоминающего ослиную мочу напитка. «Maldición! [1] Он и пахнет также! Не чета даже самому паршивому из антиванских вин», — тоскливо подумал он. Разносчица сердито зыркнула в его сторону, и Дарио послал ей одну из самых обаятельных своих улыбок. Это сработало. Всегда срабатывало на дурах и простушках. Не вышло лишь с одной. При этих мыслях пальцы сами собой сжались в кулаки, опасно натягивая кожу тонко выделанных перчаток. — Ты сегодня не в духе, Дарио? — заметил уже изрядно набравшийся Лантэй. Его крысиная физиономия приобретала туповатое выражение, когда он перебирал со спиртным, но глазки всегда оставались скользкими и шустрыми. «Пожалуй, он одно из самых полезных моих приобретений», — подумал эльф. — В последнее время частенько, el amigote [2], как только вспоминаю, что нами помыкает эта собачья шлюха. Называть её так было удовольствием. Будто грязные слова могли хоть как-то замарать эти непоколебимые, ненавистные честь и благородство. «Ферелденская сука!» — злобно выругался про себя Дарио. Ему хотелось придушить её каждый раз, когда он видел ледяное презрение, плескавшееся в карих глазах. Были и другие мысли, но он предпочитал давить их, вытравливать на корню, трахая очередную девку в «Цветущей розе». — Дык, ничего ж не поделаешь, — пьяно развёл руками Лантэй. — Затянула, сука, удавку. — Ещё и эти… мать их… — наморщил лоб один из его дюжины, — звания ввела. Ты ж теперь этот… — он хлопнул Лантэя по плечу, — эфес! — Эфес в жопу пролез! — тут же нашёлся кто-то. «Клинки», точно гуси, громко загоготали на разные голоса. — На хер иди. Лантэй вмазал шутнику в переносицу, и тот, охнув, сполз под стол. Разносчица вновь кинула в их сторону сердитый взгляд. В ответ Дарио прокатил в пальцах серебряную монету. — Полегче, desde mi [3], иначе нас выпроводят из этого славного заведения, — насмешливо произнёс Дарио. — Касаемо же нашей проблемы… В его голову пришла одна интересная мысль. Шаг был рискованный, но с чего-то стоило начать. Так почему бы не посмотреть, как она справится с этим. К тому же представилась прекрасная возможность подготовить сюрприз к её возвращению. Дарио, прищурившись, взглянул на Лантэя: — Сегодня тебя ждёт весёлый вечер, compinche [4].