Любимая сволочь

Школьный врач нетерпеливо прохаживался по собственному кабинету скромных размеров. Наматывая таким образом уже далеко не первый круг, шатен не переставал заламывать руки, кусать нижнюю губу и судорожно посматривать то на старенькие немецкие настольные часы, то на дверь. По его примерным расчетам Эванс должен был зайти повидать его еще вчера, но омега все не спешил с визитом вежливости. Марти остановился, открывая настежь окно, что выходило во внутренний дворик, где уже успел растаять весь небольшой снежный покров. Ветерок, тут же воспользовавшийся возможностью, стал трепать легкие шторы, коими бета пытался разбавить скучную атмосферу абсолютно белых безжизненных стен. Да, лавандовый цвет не особо добавлял игривости всей комнате, но хотя бы оконный проем не казался «голым». Солнце то и дело скрывали облака, намереваясь пролить на еще замерзшую землю холодный дождь, от чего бета поежился. Не очень ему хотелось под конец рабочего дня еще и под ледяной душ. Однако, чьи-то крики нарушили его глубокую задумчивость, выводя из ступора. Пересекая лужайку, двое тянули за собой упирающегося во всю блондина, смеясь и что-то неразборчиво приговаривая. С такого расстояния было весьма проблематично понять, что это за парни, но светловолосого, что огрызался, Марти узнал, так и подскочив на месте. «Ох, не к добру это все! Уж не на пикник они его ведут» - пронеслось в голове у доктора. Шатен схватил ключи, распахнул дверь и, захлопнув ее, пулей понесся по направлению к троице. Омега в беде – как на его манящий зад столько проблем находится за столь короткий срок – Марти еще выяснит, а сейчас надо просто отбить его у этих здоровяков и бежать прочь. - А ну отпусти меня! – Эванс продолжал хвататься за все, что приколочено к земле, тормозить каблуками ботинок, цепляя пласты дерна. Но это плохо ему удавалось: вдвоем братья не то, что с легкостью догнали его (все же омеге с альфой в силе не тягаться), но и скрутили запросто. Как, в общем-то, и в недалеком прошлом они проделывали с завидным успехом. Коди, кроме своей временной работы якорем, еще старался сделать так, чтобы его страх не читался отчетливо на лице. Да, он с замиранием сердца уже видел, как его разложат в какой-нибудь занюханной комнатушке, наспех связав руки и насилуя. От этого мальчик вздрагивал, еле сдерживая слезы и рвавшуюся истерику. Но, что самое паршивое, нет никого, кто мог бы врезать этим ублюдкам и хотя бы отвлечь их на себя. Тогда-то Эванса только и видели. Он закроется в своей келье и подождет, пока Стар вернется. «О боже, нет… Шин» - сглотнув противный горький ком, подступивший к горлу, блондин представил, как альфа брезгливо посмотрит на него после того, как эти двое порезвятся с его телом. Единственный крохотный шанс на взаимные чувства тотчас же исчезнет. Ниточка надежды оборвется. - Странно было на что-то надеяться, - проговорил Бейли, будто озвучивая мысли омеги. Правда, думал он совсем о другом. Действительно, Коди Эванс, ты наивный дурак. Как при таком отце-омеге и родословной (и это он еще папы-альфы не видел) Шин согласится что-то общее с ним иметь? Так только – разовая услуга «свободный течный омега». - Бейли, руку сломаешь, - безучастно бормочет блондин, дернув тяжелоатлета на себя за майку. – Я сказал, больно! – злоба перемещалась с подкатывающей истерикой, паника подливала масла в огонь. Никто бы не смог посмотреть на своего насильника таким взглядом, полным ненависти и презрения, без тени страха. Но Эванс не раз доказывал, что стереотипы – это все чушь собачья. И сейчас он готов был глаз на задницу этому ублюдку натянуть, лишь бы не исчезла с горизонта маячившая надежда. - У нашей куколки, кажется, голосок прорезался? – все так же притворно-слащаво пел Льюис, остановившись и подняв парня за подбородок, будто собрался целовать. От этого омега шарахнулся, вырываясь из цепких лап Майкла. - Гори в аду, Патрик Ноэль Льюис. Не думаешь же ты, грешным делом, что тебе такое сойдет с рук? – вмешавшийся в ленивую перебранку четвертый высокий голос удивил всех троих: староста обернулся, глядя на пришедшего в пол-оборота, Эванс выпучил глаза, обомлев, а Бейли продолжал стоять, чуть сжимая плечи блондина. – Твоя власть не безгранична. И уж поверь, Совет попечителей узнает о твоем, хм, хобби из моих уст, - впервые Коди мог увидеть некую мстительность на лице доктора, что только и мог пожимать плечами, да разводить руками, мол «я ничего не решаю и не могу помочь». Мало того, что шатен в лоховских очках взялся из неоткуда, так еще и угрожает сыну влиятельнейшего альфы в графстве. Сегодня и вчера – дни удивлений [небольшое пояснение от автора: Эванс имеет ввиду встречу папы Стара вчера и осмелевшего бету сегодня]? - Так, так, так, Марти. Решил, коль Совет единственный раз согласился с твоим предложением о новых медикаментах в формуляре – теперь всё, ты герой? – Патрик, усмехнувшись, на время выпустил омегу из рук, приближаясь к бете. – Позволь напомнить тебе, что ты здесь ничего не решаешь. И уж тем более этой шлюхе не поможешь, - оскалившись, староста с удовольствием замахнулся, ударив мужчину в живот, наткнувшись на слабенький, но блок. Что ж, там, где не справится один, двое смогут лучше отметелить взбеленившегося докторишку. Именно такой логикой пользовался Льюис, окликнув своего братца с просьбой о помощи. Согнувшись в коральку, Марти продолжал лежать так какое-то время, обхватив голову руками и тихо поскуливая, когда его силы не хватило, чтобы отражать град ударов с двух сторон. А уж когда лоб громилы Бейли пришелся по голове беты – равновесие помахало рукой и растворилось в тумане. Шатен бессвязно что-то лепетал о том, что не оступится, пока не почувствовал металлический привкус во рту. - Хватит! – омега же боролся с собственным нутром: это было отличным шансом для побега, но чем он будет лучше этих уродов, если никак не поможет Марти? В голове тут же стали то возникать, то пропадать различного толка идеи: наспех обдумываясь и рассматриваясь, они безапелляционно отвергались. Не подходила ни одна из них. Выхода нет. Прости, Шин. Но все же по-другому никак. *** Младший из семьи Старов уже в девять сидел на кухне, иногда перебрасываясь парой фраз то с кухаркой, порядком постаревшей и раздобревшей, либо с ее поварятами. Сейчас, конечно, уже детки вытянулись и стали напоминать тонкие стройные побеги ивы, которым еще расти и расти до стадии полноценного дерева. Но даже потрясающе сваренный кофе и только испеченный пирог с мясом не могли успокоить внутренний голос. Что-то было не так. И Шин не мог понять: откуда взялось это беспокойство. Ну что за сутки может пойти не так? Допив ароматный напиток залпом, брюнет чертыхнулся и назвал сам себя параноиком. Его ноги сами принесли своего хозяина в спальню; руки так же поддались начавшемуся восстанию организма, в ускоренном темпе пакуя вещи, благо их было мизерное количество. О дверной косяк оперся растрепанный темноволосый омега, молчаливо наблюдая за метаниями сына по комнате. Стены и мебель все еще напоминали о детстве мальчика. Впервые Джозеф, позевывая, задумался о том, что мальчик-то уже вырос. И стоит к его следующему приезду сменить декорации. На что-нибудь консервативное. Джозеф было глубоко задумался над тем, обернуть это в сюрприз или осведомиться у сына относительно его пожеланий, как вдруг его едва не снесли с ног, больно наступив на ногу. - Дорогой мой и бесконечно любимый сынок, - фигура высокого молодого альфы замерла, только сейчас замечая отца. - О, привет, пап, - улыбаясь как можно беззаботнее, Стар-младший тотчас спрятал портфель за спиной. - И куда это ты намылился в такую рань? – изогнув тонкую черную бровь с усмешкой на губах, отец рассматривал своего ребенка: нервно кусает губы, сжимает в руках ручку от портфеля. Что-то явно его беспокоит. Да еще и эта безвкусная черная форма. Боже! Когда в Англии умрут все безвкусные чопорные портные? - Гулять? – отступая к двери, темноволосый юнец продолжал улыбаться, прекрасно зная о том, что обмануть папочку ему никогда не удавалось за всю свою жизнь. Но с его же молчаливого согласия притвориться, Шин всегда делал то, что считал нужным. - Может, ты раз в жизни мне скажешь правду? – подходя ближе, отец сгреб его в охапку, обнимая крепко, будто видит последний раз в жизни или провожает в армию (что, в общем-то, почти одно и тоже). - Понимаешь, это очень сложно описать. Ты же у нас веришь собственной интуиции? Считай, что у альф она бывает. Редко, но метко, - положив голову на чужое плечо, брюнет принюхался к папе, усмехаясь еще одному знакомому запаху на его теле. Точно временное тату: Лаин пометил его. - Это тот мальчик? – помогая Шину надеть приведенное в порядок пальто, омега кривится, не переставая бормотать, что черный подходит только покойникам. - Да, - односложного ответа вкупе с утвердительным кивком достаточно, чтобы Джо выпустил парня из рук и не смел более задерживать. Уж чему-чему, а «чуйке» зрелый омега верил, ведь подобное шестое чувство всегда выручало его не только при банальном выборе подарка, но и в более важных делах, касающихся крупных сумм. Да и вряд ли муж держал при себе замом наивного дурочка, если бы не удача при играх на бирже. - Срази его, сынок. Это у вас в крови, - еще немного постояв так у забавной комнатушки с еще детскими обоями с завитушками и голубыми мишками, Джо проводил взглядом спешащего на выход подростка, что даже не удосужился помахать отцу. Ну форменный грубиян. - Что у вас тут за шум-гам с утра пораньше? – вечно хмурый и недовольный всем миром взрослый альфа по-свойски обхватил мужа за талию, притягивая со спины к себе и целуя шею. В такие вот беззаботные ранние подъемы Джо радовался тому, что его сосватали с этим жутким собственником. Наверное, есть счастье в жизни. Оно мимолетное, но надо уметь ценить эти редкие секунды душевного равновесия и спокойствия. Потому как кто знает, что день грядущий нам готовит? *** - Ну так что, Эванс, все еще храбришься? – волосы омеги оттянули назад. Черные зрачки расширены: староста, очевидно, получает огромное удовольствие от происходящего. Полураздетый Эванс чувствует себя неуютно: этот допрос с пристрастием длится слишком уж долго. Да и на кой им знать, кто расписал спину Коди почище Микеланджело с его фресками в Сикстинской капелле? Было забавно, в какой-то мере, слышать неверные догадки на счет «медведя» Обри. Хотя так даже лучше – что они сделают сыну простого рабочего? Да еще и такому бугаю. Эти трусы просто отступятся – Стар в безопасности. Когда до Патрика дошло, что угрозами и запугиванием дело с мертвой точки не сдвинуть, в ход пошло выкручивание яиц, фигурально выражаясь. На практике, до этого еще было далеко – сейчас Майкл по приказу старосты лупцевал привязанного, точно они попали в Средневековье, омегу чем-то на подобие хлыста. Кожу жгло неимоверно больно. А уж к чему такое обращение – Эванс терялся в догадках. Неужели простого всунул-высунул с кровью теперь Льюису недостаточно? Что он за животное такое?! - Достаточно, - холодный безучастный голос не выражал ничего. Темноволосый худой альфа с удовольствием прошелся по бороздам на спине омеги, усмехаясь его всхлипам. Потеревшись стояком от такого шикарного представления о блондина, Патрик укусил парнишку в шею, прохрипев что-то неразборчивое тому на ухо. – А сейчас начнется кое-что интересное. Майк, спускай с куколки штаны и сам расчехляйся. Омеге поплохело: он все еще не верил, что от созерцания кнута на чьей-то коже можно возбудиться. К тому же последним в списке желаемых занятий он бы отметил «подставить свой зад двум извращенцам». Ладно Бейли – он обычная шестерка на подхвате у старосты. Но чертов Льюис – настоящий садист-извращенец. - Нет! – наконец, очнувшись, взбрыкнул Коди, в меру своей подвижности широко расставляя ноги, не давая лишить себя последних кусков ткани. Оба парня засмеялись, переглянувшись. Что ж, если им так смешно, надо тянуть время до последнего. И орать во всю глотку. Авось через стены в полметра толщиной кто его и услышит. Да, наивно, но какие еще варианты у него есть? – Перестаньте, я не хочу! – изображая приступ истерики испуганной сломленной жертвы, Эванс как мог играл на публику. - Зря стараешься. Никто не придет за твоей никчемной задницей, - пройдясь между двумя полушариями ягодиц ладонью, очкарик довольно грубо вошел в омегу, задвигав пальцами внутри. – Позволь внести некую ясность в твое розовое наивное представление о мире: даже если тебя отодрали, пометив, это отнюдь не значит, что дальше забрезжит свет в конце тоннеля под названием «жизнь». О нет, Эванс! Жизнь – паршивая штука. Даже если тебе посчастливилось родиться альфой, к тому же в семье состоятельного папаши – тебя просто так не оставят без дела, как незадействованный ресурс. Нет. Твоя чертова никчемная жизнь будет состоять до конца твоих дней из калейдоскопа лиц, пыхтящих на тебе, - даже не понимая, что он разговорился и сболтнул лишнего, Льюис продолжал делать мальчику больно. Коди замер вместе с Бейли, оборачиваясь на него с потрясенным выражением лица. Майкл схватил старшего за руку, потянув на себя и давая звонкую пощечину. - Почему ты, мать твою, молчал?! – пряди медного оттенка прилипли к взмокшему лбу. Сводные братья с пяти лет были вместе. Да, Майк лишь «побочная» ветвь в семье, да и отцы у них разные. Но за эту странную связь тяжелоатлет держался, словно это единственное, что может удержать его на плаву. Патрик в его воспоминаниях всегда улыбался, уважительно относясь ко всем, даже дворовым детям, что часто приходили играть с ними. Но в какой-то момент улыбку с лица Льюиса будто стерли, замазали корректором, запретив под страхом смерти искренне радоваться жизни. Вместо привычного ласкового сына и брата весь мир увидел черствого циника, испорченного состоянием отца. Бейли еще какое-то время твердил всем и каждому, что это не так, его брат добрый и отзывчивый. Но время, почему-то, не хотело поворачиваться вспять. И что оставалось здоровяку, кроме как безмолвной тенью следовать за обожаемым братом на грани несбыточного инцеста, дабы тот не попал в передрягу. - А что бы от этого изменилось? – с застывшими слезами на глазах прохрипел разоткровенничавшийся староста, криво усмехаясь. – Отцу нужны были связи, контракты и ниточки, за которые бы он дергал влиятельных людей мира сего. Я лишь пешка. Так он сказал когда-то: «Патрик, хочешь быть нужным – раздвигай ноги и перестань реветь». И мне не захотелось быть выкинутым на улицу, как наша мать, - худой альфа сейчас казался хрупким омегой. Какая ирония судьбы. - Тихо, тихо, Лью. Все хорошо, я теперь на твоей стороне, - упав на колени рядом с осевшим на пол Патриком, здоровяк гладил брата по спине, прижав к себе. - Как же это все трогательно. А, Льюис? – запыхавшимся голосом прорычал Стар, широко распахивая тяжелую дверь одним махом. Все же чутье его не подвело: самый ужасный кошмар стал явью. В пару шагов Шин преодолел то расстояние, что разделяло альфу с его омегой, срывая позвякивающие цепи с узких запястий мальчика и с румянцем натягивая на него брюки. - Что ты тут забыл, Стар? – косо посмотрев на бывшую свою игрушку, так и не согласившуюся с правилами игры, Патрик фыркнул. Чертов герой. «Постойте-ка…» - мелькнуло в момент в голове. - Так это ты его испортил? – приоткрывая рот от осознания такого простого факта, староста даже забыл, как дышать. Невероятно! Две его игрушки решили, что составляют отличную пару? Бред какой. Староста был убежден, что после всех его игрищ с телом Шина у того никогда не поднимется, ну или с большим трудом. - Захлопни пасть, урод. Испортил его ты, Бейли… и я. Да. Я не меньший мудак, чем вы. Но в отличие от некоторых хотя бы не вымещаю свои комплексы на ком-то, кто ответить-то не сможет, - заставляя спрятаться за себя омегу, Шина уже было не удержать. Он засучил рукава, облизывая губы и потирая ладони друг о друга. - Стой, Шин! – хватая его за руку, Коди с умоляющим взглядом вперился в лицо альфы. Почему-то даже мерзкие извращенные вещи, что делала с ним троица, ни в какое сравнение не шли с душевными ранами старосты курса. - Ничего не стой! Коди, вот твоя задача: за дверью тебя встретит Шон и Марти, что еле стоит на ногах. Беги рысью до моей комнаты и будь хорошим мальчиком, - не удержавшись, Стар-младший поцеловал омегу в лоб, выразительно кивая головой в сторону выхода. - Но, Шин… - все еще пытаясь что-то сказать, Эванс мялся, разглядывая внушающего сейчас трепет и природный страх парня. От этого решительного взгляда Коди прикрыл глаза, чертыхнувшись про себя, что от такого не должно становиться тесно в штанах. – Хорошо. - И еще кое-что, - легкий поцелуй в губы и шепот, - я люблю тебя, Коди, - все остальное слабо запомнилось в тот день: драка Шина и Майкла, побитый вид доктора, встревоженный Шон с Крисом, экстренный созыв Совета Попечителей. Но та фраза до конца дня повторялась в голове омеги, точно испорченная пластинка. Afterword Джозеф не мог перестать уже битые полчаса с умилением пялиться на мелкого Эванса с двигающимся свертком в руках. Кто бы что не говорил, а тяга к деткам у омег в крови. Как у альф искать проблем на свою пятую точку. И сейчас возлюбленный его сына с удовольствием и забавным румянцем агукал, о чем-то переговариваясь на птичьем языке с новорожденным омегой. Забавно, теперь в их семье три омеги и два альфы. - Ну так, что ты решил, Коди: финансовый или спортивный уклон? Уверяю, в том университете, где преподает мой старый друг, тебе будут рады. Вот Джозеф его без проблем окончил, - Лаин не унимался: познакомившись с очаровательным куклоподобным избранником своего старшего сына, он разглядел в нем за эти восемь месяцев не только хорошенькое личико, свойственное подавляющему большинству омег, но и неплохие мозги. И теперь наседал с принятием решения насчет колледжа и, далее, университета. Почему в пику хорошему экономическому образованию его муж поддерживал Коди в его решении продолжать профессионально заниматься бегом – оставалось загадкой. Не иначе омежий заговор в его доме! - Простите, мистер Стар, сэр, но я даже не могу передать, насколько обожаю бег. Вы, наверное, слышали – наша школьная сборная заняла первое место в соревнованиях. А мой личный рекорд – второе место в одиночном забеге на сто метров, - осторожно и тихо проговорил блондин, ощущая, как ребенок цепляется за его майку. - Да и к тому же, пап, еще год у нас есть. Не наседай со своим железобетонным авторитетом на моего бегуна, - урча около уха, Шин будто разговаривал не с отцом, а со своим омегой. Бег бегом, но от него Эванс так и не успел скрыться. В памятный день, когда брюнет с удовольствием надирал задницу здоровяку Бейли, омега даже не удосужился как следует отнекиваться и отбиваться на вечернем свидании. А уж ночью подавно будто был всеми руками «за», так отчаянно обнимая со стонами. - Смотри, Коди, этот извращенец снова о тебе замечтался, - прикрывая рот рукой, Джо, одетый в пуловер с длинными рукавами, как у японских принцесс, облаченных в кимоно, скрывал улыбку, которая грозила вот-вот перерасти в источник громкого неудержимого смеха. После родов у него постоянно были моменты неконтролируемого смеха или слез. Но уж лучше пусть смеется, чем плачет. - Пап, я все слышу, между прочим, - порозовев, Стар-младший поспешил завлечь другой темой разговора всех сидящих в зале. Ведь, согласитесь, футбол интересует всех мужчин, вне зависимости от пола или статуса. За окном, как и всегда в середине сентября, простиралась зеленая ровная лужайка, на которую крупными каплями ложился надолго зарядивший дождь. В такую погоду ни у кого не возникало желания отправиться на прогулку. Исключительно уютный дом, камин с потрескивающими дровами и теплые объятья твоего альфы. Малыш омега мирно спал на руках отца, умаявшись, а его супруг и двое влюбленных вели неспешную беседу, попивая чай. Все же, какой это ланч без чая? От автора: обожаю оставлять конец "открытым" - вы, мои дорогие читатели, вольны домыслить судьбу "злодеев" (злодеев ли?) сами, потому как творить расправу над кем-то я не очень люблю. Этим пусть занимаются другие. Всем большое спасибо за прочтение сей работы. Надеюсь, что было интересно, ведь это единственная цель, которую я преследовал при написании. Так же мои благодарности моему бету (уж кто-то, а Mioko терпит столько истерик каждый день, да через день от автора), topo ballerino за "ежеглавные" поправки, хоть она уже и готова сжечь меня на костре. И за идею, которую я воплотил мельком\намеком - sick_bubble_gun. Ну и последнее, но не по значению - мои лучи добра автору заявки, без которой, собственно и фика-то не было. Спасибо за неизбитую идею. Надеюсь, заявку я выполнил в полной мере? Вот теперь, наверное, все. Всем мир!