***Месяц тому назад***
– Они ничего не делают, Миона! – нервно мерил шагами комнату убежища Гарри. – Знают - даже не притворяются, что не в курсе! - и всё равно ничерта не делают! Сообщение об очередной волне убийств маглорожденных в Италии пришло в тот же день, как итальянская служба надзора за магическим правопорядком признала их серией с уникальным общим почерком. Очередная секта, очередной самопровозглашенный Тёмный Лорд - они за последние семь лет ликвидировали далеко не одну такую кампанию, и не только в Европе, но этот раз был особенным: непонятно как и с помощью кого, итальянский Лорд распространял своё влияние и сеял панику с впечатляющей (в худшем смысле этого слова) скоростью. На его счету уже было больше пяти сотен смертей, и, к ужасу всех собравшихся в Убежище, большинство из них приходилось на Англию. Ещё точнее - Лондон. А ещё точнее - на места, где часом, двумя или максимум днём ранее видели Гарри Поттера. Кабанья Голова, задворки Вредилок Уизли, на короткой дороге от Гриммо 12 до ближайшего портала: преступник (или группа) преследовала Гарри, смеясь ему в лицо. И Гарри посмеялся бы в ответ, да вот слишком много дорогих ему людей было поставлено под угрозу. – Значит, в аврорате сидит их крыса, – решительно тряхнула волосами Гермиона. – Простите, ребята. Сириус с Римусом молча махнули руками, глубоко задумавшись о своём. Гарри раздражённо плюхнулся на диван рядом с Драко, задев его коленом. В любой другой ситуации Драко бы ободряюще обнял его за плечо, но сейчас было не до этого. – Что мне делать, ребята? – тихо спросил Гарри, обречённо ероша волосы. – Как по мне, так всё предельно ясно, – пробурчала Джинни, не отрываясь от вязания. – Тебе надо умереть. Драко медленно перевёл на неё взгляд. – Я, конечно, ещё в Хогвартсе слышал, что все Гриффиндорцы на голову больные, но я всегда думал, что это так, факультетская вражда. Теперь я вижу, откуда у слухов растут ноги. – А Джинни права, – задумчиво отозвалась Гермиона. – Ещё одна полоумная. – Ты меня звал, Драко? – с кухни вышла Полумна, одной рукой придерживающая кружку какого-то отвара, а другой - заметно округлившийся живот. – Идея блестящая, я полностью поддерживаю, – послышалось из стоящего в углу кресла. Там, рядом с диваном, занятым Сириусом и Римусом, сидел профессор Снейп, гадающий очередной кроссворд. Магловские головоломки стали его новым методом борьбы со стрессом - больше он не проклинал учеников, а демонстративно доставал сборник особо сложных судоку и молча принимался их гадать. Такой Снейп Гарри даже нравился, и остатки его хлёсткого сарказма уже давно не воспринимались близко к сердцу. – Послушай, – Гермиона резко развернулась к Драко. – Ты же согласен, что Гарри - центральная фигура всех этих беспорядков. – Центральная фигура этих беспорядков - какой-то психоп... — под тяжёлым взглядом Гермионы Драко осёкся и сложил руки на груди. – Допустим. – Убрав с их радаров Гарри, инсценировав его смерть, мы выиграем себе больше времени. Вряд ли они этого ожидают. – А расследование мы продолжим, – мрачно проговорил Гарри, сжимая и разжимая кулаки. – Можешь мне поверить. Драко верил. Верил безоговорочно, лишь поздними бессоными ночами добираясь до анализа каждого его слова, взгляда и действия. Может, эта вкрадчивость и заставила его увидеть в Гарри Поттере то, чего бы он... не очень хотел бы видеть. А может, всё это началось гораздо раньше. – И как вы собираетесь это провернуть? – тихо спросил Римус. Он был бледен - полная луна была слишком близко - и только крепкая рука Сириуса на его плече не давала ему завалиться на подушки. – Мы примерно знаем их следующую цель, – Невилл палочкой очертил круг на карте Лондона. – Разведка не смогла узнать точнее, но это уже кое-что. – На слово вам никто не поверит, – пропела Луна, присаживаясь на свободный стул. – Вам нужен труп. – Нам нужно заклинание, – кивнула Гермиона. – Такое, чтобы все решили, что это Авада... – Вердимилиус, – вдруг сказал молчавший всё это время Рон. Все присутствующие удивлённо на него уставились, и его лицо окрасилось ярким румянцем. – Ну, там искры зелёные... Похоже на луч Авады. – Рон, ты гений! – Гермиона вскочила из-за стола и звонко чмокнула Рона в щёку. — Нужно соединить его цвет с огненным заклинанием... – И научить Гарри его невербально блокировать, – нахмурившись добавил Драко. Идея нравилась ему всё меньше и меньше. – Вовсе нет, – улыбнулась Полумна своему отвару. – Просто новому заклинанию нужно придать иную функцию, нежели атакующую. Гарри должен будет на время показаться всем окружающим мёртвым. – Петрификус, – кивнула Джинни, снимая со спиц готовое изделие. – А звучать это заклинание должно похожим на Аваду, – подытожил Сириус. В комнате повисло молчание, и только спустя несколько минут послышался шелест сворачиваемого кроссворда. – Нам понадобится много зелья, восстанавливающего силы, – мягким баритоном оповестил всех Снейп. – Нас ждёт очень много работы. Когда Драко уже собирался домой, его в дверях каминного зала поймал Гарри. – Всё будет хорошо, вот увидишь, – ободряюще улыбался он, сжимая его плечо, но его улыбка предательски дрогнула. – Ты... Ты справишься? В аврорате один. В смысле, ты же понимаешь, никому нельзя рассказывать о нашем плане, и если кто-то... Драко его мягко остановил движением ладони. – Нас с тобой учил Оклюменции один и тот же маг, Гарри. А с косыми взглядами я уж как-нибудь справлюсь. О том, что будет после, он старался не думать - там и так всё было ясно: Гарри Поттер воскреснет и в который раз станет героем, а Драко Малфой в очередной раз прослывёт змеёй, никому не доверяющей и плетущей интриги. – Всё будет хорошо, — уже увереннее повторил Гарри. Драко покачал головой. – С чего ты взял, что эта ваша афера окажется безопаснее поисков крестражей? Гарри лучезарно улыбнулся, сгребая его в неожиданные объятия. – На этот раз с нами ты.***
Из воспоминаний Драко вывела психолог, немногозначно кашлянув. – Простите, задумался. Вы что-то спросили? – Я уточнила, правильно ли я Вас поняла, мистер Малфой? Смерть вашего напарника вызвала у Вас... облегчение? – А что я должен был почувствовать? Печаль? Уныние? Скорбь? – Драко мрачно хмыкнул и сцепил пальцы в замок у себя на коленях. – Мы стоим на пороге новой войны. А на войне скорбеть не положено...