Обмануть смерть

Никакого противника в номере, естественно, не обнаружилось и не сказать, чтобы меня это сильно огорчило. К тому же, вполне достойную замену ему составляли понурые полицейские, Рюдзаки и лишние приборы на небольшом столике, вкупе с соблазнительным, но наполовину съеденным клубничным тортом. В желудке заурчало. Брошенный на произвол судьбы организм недвусмысленно намекнул, что вошедшие в пагубную привычку периодические голодовки не идут ему впрок. Я предвкушающе облизнулась, уверяя бунтаря в том, что дни его страданий сочтены, и прибавила ходу, пока тарелка бесповоротно не опустела. — Теперь ясно, почему ты поправилась. — укорил меня Генджи и продолжил приторно-заботливым тоном. — А раньше так следила за фигурой. Не хочешь сесть на диету? От лживости заявления я запнулась о собственные ноги и, теряя равновесие, распласталась на ковре. — Чтоб тебя! Емкое восклицание прервало недолгую конспирацию, обращая взоры присутствующих на мое фееричное появление. — Кори, ты как? — решил уточнить Аидзава, борясь с желанием помочь мне. Отпугивал его, по всей видимости, мой злобный взгляд, коим я сверлила пустоту чуть правее места падения. Да как он только посмел обвинить меня в подобном? Меня, беспрестанно ограничивающую поглощение сдобных изделий? А ведь это ой как непросто. Предоставляемое разнообразие вводит в такое искушение, что нельзя не поддаться и не попробовать хотя бы кусочек. И потом, я специально взвешивалась на прошлой неделе, опасаясь правомерности выдвинутого нарекания. Так вот: следственный эксперимент показал, что извечные нервотрепки, наоборот, уменьшили мой вес на пару кило. Ублюдок должен быть прекрасно осведомлен об этой крохотной, но неимоверно важной детали. Откуда у него взялось столько наглости, чтобы… — Кори? — повторил вопрос Сюити. — Я в норме. — отрапортовала я, поднимаясь с пола и отряхивая колени. Заняв устойчивое положение, посмотрела на коллег, подыскивая подходящий предлог для перевода темы. — А как вы себя чувствуете, господин Ягами? — в свою очередь озаботилась я, усаживаясь в кресло и опасаясь, что вчерашний прилив адреналина схлынул и нашему шефу опять могло стать хуже. — Давно не чувствовал себя так хорошо. — заверил меня мужчина. — Рада, что вы идете на поправку. — успокоенная показавшимся мне искренним признанием, я нарочно положила себе солидный кусок выпечки, щедро приправленной кремом, с остервенением вонзая в него вилку. — Не жалуйся, когда перестанешь помещаться в зеркале. — прозвучало из-за плеча. Я стиснула зубы, сдерживая себя и призывая на подмогу всю доступную мне выдержку. Торт, как впрочем и всегда, оказался восхитительным. Однако уже следующий заход преподнес мне весьма неприятный сюрприз, поскольку контуры сдобы подернулись рябью и принялись таять, растекаясь сахарной лужицей. Рука дрогнула, но вовремя среагировавший рассудок не позволил запустить блюдцем в ближайшую стену. Понятненько. Уверена, Эл не любитель внезапно исчезающих сладостей, следовательно… Следовательно, рациональное объяснение лишь одно — мое состояние прогрессирует в разы быстрее рассчитываемого и визит к врачу не будет лишним. Правда, чуть позже, когда разберемся с доставшимися нам кассетами. Я отодвинула коварное лакомство и постаралась сосредоточиться, концентрируя умственную деятельность в нужном русле. Трапеза завершена, пора и поработать. — Подозреваю, что опять пропустила самое занятное. Вы уже прослушали записи? — я осторожно заглянула в чашку и, не обнаружив в ней подвоха, пригубила обжигающий напиток, ожидая ответа коллег. — Разумеется. — взял слово Рюдзаки, косясь на восстановившее форму, но от того не ставшее более аппетитным, угощение. Я молча подтолкнула к нему блюдце — не пропадать добру. Испытаю удачу завтра и, если госпожа Фортуна будет благосклонна, отыграюсь вдвойне. Брюнет же, оценив щедрость моего жеста, с набитым ртом поделился результатами которой по счету бессонной ночи. — На них инструкции для телевидения. Если полиция согласится сотрудничать с Кирой, надо включить третью кассету. А если откажется — четвертую. На третьей записаны четкие условия договора. Суть в том, что необходимо сообщать обо всех преступлениях — даже самых незначительных. И Кира будет судить их. Также в качестве доказательства сотрудничества высшие чины полиции и L должны выступить по телевидению и подтвердить, что они заодно с Кирой. Так он сможет знать наши лица и убить, если кто-нибудь нарушит договор. Я слушала, затаив дыхание. О моем участии, по-прежнему, никому не известно. Иначе позиций в обозначенном списке было бы больше. Хорошо иметь козырь в рукаве, но как-то обидно, что ли. Я, вроде, третья по значимости фигура, способная влиять на судьбы мира, а обществу и невдомек, что партия «L – Кира» включает в себя неучтенный элемент. Все мэтры собрались в одном месте, сойдясь в смертельной схватке без очевидного фаворита. Событие века, что ни говори. — Ты ввязалась в опасную игру, Кори. Твое счастье, что никто не знает, кто ты на самом деле. И будет лучше, если так оно и останется. — вступил в беседу околачивающийся вокруг монстр. А то я об этом не думала. Пока лишь Элу и Ватари открыта моя сокровенная тайна. Для остальных я — весьма одаренный информатор, с полезным набором навыков. Изменится ли их отношение после всплывшей истины? Честно, не хотелось бы проверять. Но нельзя спрятать угря в мешке и, когда-нибудь, может наступить момент, в котором иного выхода не предвидится. Тут-то и свершится моя проверка на прочность. Как бы оттянуть ее или вовсе избежать? — А что на четвертой кассете? — вклинился в поток безрадостных мыслей шеф полиции. Я пару раз моргнула, возвращаясь в реальность. Что-то меня занесло далеко вперед. У нас сейчас малость другие проблемы, грозящие вылиться в полномасштабную катастрофу. — В принципе то же самое, но иными словами. Господин Ягами, — повернулся к мужчине детектив. — конечно, мы ответим «нет». Надо дать разрешение телеканалу «Сакура» запустить четвертую кассету. А надо ли? Не нравится мне эта ситуация. Какая-то она… неправильная. Почему Кира решил действовать таким образом? Раньше он успешно довольствовался затянувшейся борьбой и не выдвигал никаких условий. Что изменилось? У него иссякло терпение? Началась паника? Или… Или случилось нечто, способное повлиять на застывшую расстановку сил? Смещающее баланс в сторону нашего убийцы. Бессмысленно гадать. Вряд ли бездействие приведет к прогрессу. Выпад на выпад, удар на удар. Только так одно из действующих лиц рискует проколоться. — Поддерживаю. Это единственное приемлемое решение. — не верю, что произнесла это вслух, но я и правда так считаю. Сомневаюсь, что мой голос имел определяющий вес, но спорщиков не нашлось и консилиум плавно перетек к следующему пункту протокола. Которым, к моему немалому изумлению, оказалась я сама. — У тебя галлюцинации. — не вопрос, утверждение. Я недовольно поморщилась. Никогда не привыкну, что понятие «частной информации» является для Рюдзаки чем-то чрезвычайно своеобразным. — Ха! А детектив не промах. Вмиг раскусил тебя. — встряло притихшее было чудовище. Верно. Но, пожалуй, этот паззл складывается проще. — Ватари рассказал? — Это было необязательно. — Эл прикусил ноготь большого пальца. — Ты постоянно следишь за чем-то невидимым и твои реакции не всегда соответствуют происходящему. Зная о твоей болезни, можно сделать вывод, что вероятность галлюцинаций составляет практически сто процентов. Душу наполнила обреченность. Тяжело работать с гениями. Особенно, когда они такие чудные, что не сразу и разберешь, кто из вас двоих более невменяемый. Ладно, спишем удачное попадание на длительное знакомство и будем наивно верить, что для прочих присутствующих я — не открытая книга. — А что ты видишь, Кори? — полюбопытствовал Аидзава. — Это… сложно описать. Безусловно, странно, что никто раньше не углублялся в подобные дебри. Я даже не знаю, что и поведать — как-то не готовилась к обсуждению моих отклонений. — Обычно это такое… страшненькое существо, якобы выступающее олицетворением подсознания. На заднем плане обиженно засопел Генджи. Ничего, критика пойдет ему исключительно на пользу. Глядишь, присмиреет и перестанет изводить меня своими умными, но неимоверно раздражающими замечаниями. — В зависимости от обстоятельств к нему присоединяются другие образы. И тут уже вовсю властвует фантазия. Чего я только не перевидала за эти годы. — я хмыкнула, вспоминая вереницу сводящих меня с ума призраков. — Но пока все относительно в порядке. Вот когда я снова попытаюсь выйти в окно, приняв его за дверь, или начну выковыривать насекомых из-под кожи, можете без раздумий отправлять меня в больницу. — Снова? — переспросил господин Соитиро. — Насекомых? — присоединился к нему Моги. — Ну да. Весьма забавные истории. — я с энтузиазмом принялась делиться с товарищами доставившими мне изрядно хлопот недоразумениями. — Первое произошло года три с половиной назад и сыграло итоговую роль при постановке диагноза. Слава Богу, дело было в каком-то ресторанчике и обошлось без особого ущерба. Второй случай более свежий. Я проходила повторное обследование и вдруг почувствовала, как в руке что-то шевелится. Если бы не врачи, я бы успешно провела себе небольшую операцию. Грядущий час пролетел незаметно под мои рассказы о запутанной жизни шизофреника. Веселые и не очень, о повторяющихся иллюзиях и неординарных событиях, имеющих под собой смысл и абсолютно абсурдных. Выставляющих меня в дурацком свете и заставляющих сочувствовать. Разных и, в то же время, одинаковых. Вызывающих улыбки от бурных жестикуляций и выразительной мимики. И видя, как налет скованности после постигшей нас накануне трагедии постепенно разбивается, уступая напору исторгаемых мной нелепиц, я окончательно поняла, почему Ватари завел со мной ту беседу. Ведь мне действительно, как нельзя лучше, подходят возложенные на меня обязанности.

***

Уже гораздо позднее, когда полицейские разошлись по домам, я лежала на диване, закинув ноги на его спинку и удобно поместив ноутбук на животе. Проведенное в постели время привело к тому, что я отлично выспалась и теперь страдала от повышенной бодрости. С другой стороны, появилась возможность подзаработать на основном поприще, чем я не преминула воспользоваться, невзирая на присутствие Рюдзаки. Вопреки ожиданиям, проворачивание сомнительных сделок прямо под боком у «справедливости» ничем не отличалось от стандартных операций без ее участия. Видимо, патовая ситуация откладывала свой отпечаток, прикрывая мою сферу деятельности куполом неприкасаемости. Раскапывание секретов так увлекло меня, что я не сразу расслышала, как детектив разорвал обволакивающую нас тишину. — Почему ты продолжаешь заниматься этим? — О чем ты? — задала я наводящий вопрос, не отвлекаясь от поисков. — О твоей работе. У тебя должно быть достаточно средств, чтобы сменить профессию, но ты по-прежнему действуешь незаконно. Почему? — ровный голос ничем не выдавал заинтересованности его обладателя. Похоже, намечается захватывающий разговор. Я повернула голову. Эл сидел на противоположном краю дивана, сгорбившись и внимательно смотря на меня. Рядом, навострив уши, ошивался Генджи. Монстр все еще дулся за оброненные мной оскорбления и играл в молчанку, чем несказанно меня радовал. — Наверное, потому что меня увлекает сам процесс. — я пожала плечами. — Он вносит нотки непредсказуемости в мое существование и обеспечивает стабильным доходом, не зависящим от курса валют или подковерных интриг правительства. — Но все твои заказчики преступники. — выложил свой довод брюнет. — Не все. — не осталась в долгу я. — Иногда на меня выходят и государственные лица. Я помогаю им, когда они не пытаются меня надуть. А пытались они регулярно. На практике политиканы зарекомендовали себя более скользкими типами, нежели боссы мафии. Те хотя бы руководствовались своим кодексом чести и всегда, всегда, оплачивали мои услуги по установленным расценкам. Недаром имя Фокса — гарант достоверности сведений, чему значительно способствовала устроенная мной прополка сорняков-подделок, беззастенчиво наживающихся на моей репутации. И количество их воистину ужасало. Но, в результате, затраченные усилия сполна окупились принесенными дивидендами. Обращаясь ко мне, ты либо получаешь то, за что заплатил, либо бережешь свои деньги. Никаких уловок или вымогательства. Подлинные деловые отношения с сертификатом качества в виде стилизованной лисьей мордочки. — Однако, в целом, ты прав. — отрицать очевидное не получится при всем желании. — Место моих компаньонов за решеткой. Так что мешает тебе упрятать их туда? Мне, например, не встречались газетные статьи, в которых детектив L разоблачает главаря якудза или перекрывает поставки наркотиков. — Это слишком очевидно и неинтересно. — с легкостью признался Эл. Неожиданный поворот. Великий сыщик, приверженец закона, в открытую заявляет, что его не волнует подавляющее большинство творящихся преступлений. И причина в их элементарности. Все чудесатее и чудесатее, как выразилась бы Алиса. — То есть, ты взялся за расследование дела Киры из чистого любопытства, а не человеколюбия? Нашел себе затейливую головоломку, которую необходимо разгадать? — я сменила позицию, убирая компьютер. — Стоящего соперника, способного развеять скуку? Диалог обещал перерасти в нечто… запоминающееся. Приоткрывающее новый кусочек личности моего союзника. И не вытянуть из него максимум будет крайне опрометчивым решением. — Верно. — Рюдзаки сжал пальцы на подтянутых к груди коленях, не отводя пристального взгляда. Мда. Незавидные достались обществу спасители. Совсем не классические герои средневековых легенд, храбро бросающиеся навстречу опасностям в блестящих на солнце латах и с остро отточенными мечами. Герои, вызволяющие прекрасных дев из высоких башен и повергающие темных властелинов. На защиту обывателей встали настоящие серые кардиналы. Мастера манипуляций и магистры шантажа. Безликие буквы и картинки на экранах мониторов, скрывающие обитающих в тенях исполинов. Не заслуживающих упоминания в летописях. — Тогда ты все равно лучше меня. — я глубоко вдохнула, собираясь с мыслями. — Если бы не твоя ультимативная просьба приехать, я бы не рискнула ввязываться в эту эпопею, опасаясь за свою шкурку. — Но тебе вряд ли удалось бы остаться в стороне. — задумчиво протянул Эл. — Разве ты не получала заказов на Киру? — О! — усмехнулась я. — Ты и представить себе не можешь, сколько. Они до сих пор валятся, как из рога изобилия. И на тебя, кстати, тоже. Систематически, по паре штук в месяц. Хотя я уведомила всех клиентов, что не буду браться за них. Но некоторые неизменно надеются, что я образумлюсь и шлют необыкновенно заманчивые предложения. Я сделала паузу, подводя нелестные выводы. — Ты, я, Кира. Все мы друг друга стоим. Эгоистичные обманщики, действующие из каких-то низменных побуждений. Если задуматься, то самые чистые мотивы здесь у полицейских. А самые амбициозные у Киры. И, как ни крути, мы с тобой в этой гонке явные аутсайдеры. — Мне кажется, ты чересчур строга к себе, Кори. — брюнет поднес палец к губам. — Ты не производишь впечатление человека, способного остаться безразличным к чужим страданиям. — С чего ты это взял? — я недоуменно вскинула брови. — Многие мои поступки говорят об обратном. — Ты никогда не принимаешь заказы, влекущие за собой массовые убийства. — сумел озадачить меня детектив. — Откуда ты… — я приоткрыла рот от изумления. Не мог же этот умник влезть в мои каналы связи и отслеживать обмен информацией? Это ведь провал всей моей карьеры. Крах тщательно выстраиваемого положения вещей. И, главное, нарушение первого правила торговца черного рынка — секретности. Нет. Вместо того, чтобы идти на поводу у эмоций, полезнее разобрать все варианты. Взломать мои шифры невероятно трудно. И потом, Элу что, заняться больше нечем? Тем более, вторжение в мою сеть не сулит ему долгих часов умственной занятости. Обязано быть иное объяснение его осведомленности. Более дедуктивное. И я не ошиблась. — Твои принципы не позволяют тебе. — успокоил меня собеседник. — В противном случае, вокруг было бы намного больше хаоса, а у правоохранительных органов прибавилось бы работы. — А у тебя бы нет? — интонации приобрели ехидный оттенок. — Возможно. Но, вероятнее всего, я бы просто арестовал тебя. — бесхитростно выдал детектив, чем ощутимо приподнял мне настроение. — И сам подставился бы, нарушив соглашение. — я не сдержала легкого смешка от закольцованности нашего положения. — Мы пришли к логическому тупику, из которого нет выхода. И, думаю, нам обоим крупно повезло, что я такая принципиальная, а ты — избирательный. — Полагаю, да. — вздохнул Рюдзаки, потирая одну босую ногу о другую. Хм. Продуктивный выдался вечерок. Я планировала ограничиться плывущими в руки капиталами, а бонусом получила содержательную дискуссию о наших с Элом образах жизни. Как бы повторить сие достижение? — Нам надо почаще разговаривать о чем-то помимо Киры. — вынесла я заключение, возвращаясь к работе. — Это было занимательно. Брюнет никак не отреагировал, и я полностью погрузилась в цифровые потоки данных. Предстояло разыскать весомый компромат на барона Васкеса, поскольку сообщать синьору Берналу, его коллеге по картелю и моему заказчику, что господа делят любовницу на двоих, жутко не хотелось. Проклятые моральные устои и впрямь жалели бедную девушку, умоляя отстранить ее от свары за плантации коки и контроль над траффиком. И я в очередной раз поддалась им, подтверждая своей бесхребетностью все гипотезы детектива и почему-то совершенно не расстраиваясь от этого.