Обмануть смерть

— Кори, Миса снова заговорила. — пробился сквозь дрему пониженный до щадящего шепота голос Тоты. Как ни прискорбно, но благой порыв товарища пропал втуне. Я лишь крепче свернулась в клубочек, натягивая не пойми откуда взявшийся плед до самой макушки. — Кори, ты сама просила разбудить тебя, если уснешь. — маленькое поражение не остановило полицейского на его пути к достижению цели. В доказательство сих непреклонных намерений интонации подскочили на пару тонов, а к безобидным увещеваниям добавилось легкое тормошение не желающей просыпаться меня. Старайся и добьешься. Непрекращающиеся потрясывания повлекли за собой некий эффект, но, полагаю, не совсем тот, на который рассчитывал молодой человек. То есть, частично все сработало как надо, но… Потревоженная вторжением в мой воображаемый мирок, я лениво перевернулась на бок лицом к Мацуде, нехотя распахивая подернутые поволокой глаза. И следовало бы притормозить на столь положительном итоге, однако, не успев окончательно вернуться в реальность, я несколько переборщила. Затуманенное сознание предательски наложило образ стоящего надо мной коллеги на личину преследующего меня в кошмарах монстра, в результате чего я нелепо взмахнула руками в жалкой попытке избавиться от чудовища, а на деле задевая Тоту, тем самым заставляя его отшатнуться. Вдобавок, бурная активность еще не сориентировавшегося в пространстве организма привела к тому, что ноги мои запутались в укрывающем меня шерстяном изделии, и я кубарем скатилась с приютившего меня небольшого диванчика на приветливый пол гостиничного номера. Где-то поблизости раздались булькающие звуки, весьма смахивающие на ехидно-довольное гоготание перекочевавшей из сна в явь твари. Не такой жуткой и смертоносной, но гораздо более раздражающей. Периодически покидающей меня, но неизменно возвращающейся. — Ох. — простонала я, потирая ушибленную голову и пытаясь разобраться в переплетении конечностей. — Извини, Мацуда. Я не специально. — Да ничего. — великодушно отпустил мне все грехи парень, едва сдерживая смех. По счастью, вполне обоснованные причины для веселья у него и впрямь имелись. Выбившиеся из прежде аккуратной косы пряди, опасно задранная чуть ли не до кружевного бюстгальтера футболка и перекосившиеся очки, которые я не удосужилась снять, не планируя проваливаться на огонек к Морфею, представляли из себя довольно забавную сцену для каждого любопытствующего. Похожая на взъерошенного воробья, я поднялась на ноги, неспешно приводя себя в порядок, и обратилась к Тоте за повторным разъяснением его настырного поведения. — Так о чем ты? — А? — не сразу вник в суть вопроса полицейский. — Миса. Она ведет себя совершенно по-другому. — Что значит «по-другому»? — хмурясь, буркнула я, складывая плед и возвращая его на исконное место — в стоящий в углу шкаф. — Сама увидишь. Идем. — ускользнул от подробностей союзник, исчезая в соседней комнате и жестом призывая меня поторопиться. Я сильнее изогнула брови, не способная охватить ситуацию целиком. «По-другому» это как? Как можно вести себя иначе в сложившихся обстоятельствах? Когда тебя обвиняют в пособничестве геноциду и вот-вот вздернут на первом попавшемся дереве, стоит тебе сознаться. Я принимаю право Амане на молчание. В какой-то степени уважаю ее желание защитить настоящего Киру. Искренне поражаюсь силе воли, подтолкнувшей девушку на попытку добровольного лишения себя словесности. Но, черт возьми, абсолютно не понимаю какое «по-другому» здесь можно изобрести. Неужели она решилась пойти на сотрудничество? Не выдержала выпавших на ее долю мучений и сдалась на милость победителей, раскрыв имя своего сообщника. — Ты никогда не узнаешь этого, если продолжишь стоять словно парализованная. — прогрохотал Генджи прямо мне на ухо. Когда только подкрался, мерзавец. Состроив каменное выражение лица, я с честью парировала: — Не помню, чтобы интересовалась твоим мнением. — Можно подумать, мне требуется разрешение на его озвучивание. — нахально выдала галлюцинация, демонстрируя оскал из ослепительно белых зубов. — Не хочешь присоединиться к коллективу? — не повелся на перевод темы монстр. — Ведь ты так беспокоишься за бедную девушку. Вдруг этот детектив сотворил с ней нечто ужасное? Я качнула головой, негласно оспаривая гипотезу Генджи. Ужасное. Текущая ситуация сама по себе ужасна, а уж то, что довелось испытать модели — тем более. И к каким бы еще способам не прибег Эл в своем стремлении вытянуть из Мисы информацию, они гарантированно будут не намного суровее доселе примененных. Никогда не забыть мне полную жертвенности мольбу Амане о ее убийстве и, надеюсь, мне никогда не придется вновь стать свидетелем настолько подавляющего зрелища. Но «по-другому» слишком заманчивая фраза, чтобы игнорировать ее и впустую тратить время на пререкания с порождением собственной фантазии. Поэтому, не поддаваясь на провокации фантома, я покинула помещение, мгновенно сбиваясь с шага, стоило мне услышать новые заявления по-прежнему обездвиженной блондинки. — Эй, похититель! Почему бы тебе не развязать меня? Вместо затравленной, готовой к гибели модели мне довелось лицезреть в корне незнакомого человека. Я потерла глаза, дабы удостовериться, что они меня не обманывают, но картинка не изменилась. Чужая Миса всем доступным ей поведением выражала убежденность в том, что она понятия не имеет ни о каком Кире. Ни о первом, ни о втором. На ватных ногах я подошла к креслу, в котором восседал Рюдзаки, облокотилась на его спинку, чтобы иметь хоть какую-то опору на случай возможного падения в обморок, и вкрадчиво вопросила главного манипулятора нашего скромного балагана: — Ты что, все-таки обработал ее чем-то? Брюнет развернулся с видом, который с ну очень внушительным допущением можно было расценивать как оскорбленную невинность, и опроверг мое нарекание. — Уверяю тебя, Кори, методы Ватари здесь ни при чем. Миса потеряла сознание, а когда очнулась начала вести себя подобным образом. Правда или ловкий вымысел? Я тяжело вздохнула. Однозначно, правда. Похоже, детектив и сам удивлен не меньше моего. Только держится лучше, предпочитая скрывать эмоции за ширмой невозмутимости. — Тогда, как объяснить все это? — я неопределенно махнула рукой в сторону монитора. — Может быть, настоящий Кира управляет ей? — выдвинул предположение Аидзава. Хм. Данную версию я пока не рассматривала, но вероятность ее достаточно высока, чтобы принять теорию Сюити за основу происходящего, несмотря на некоторые недочеты. Такие, например, как: почему именно сейчас? У Киры было в запасе несколько дней, чтобы определиться с судьбой своей помощницы. Слишком много для такого смышленого индивида, каким он зарекомендовал себя. Так что сдерживало его прежде? Вряд ли подлинный маньяк не был осведомлен об аресте имитатора. А уж если это и впрямь Лайт, то все действо свершилось буквально у него на глазах. Боялся, что его заподозрят или мы опять упускаем некие очевидные для преступников, но сокрытые от нас факты? — Не думаю, что Кира причастен к этому. — избавил меня от сомнений Эл. — Ему намного проще просто устранить Амане, чтобы она не выдала его. — Хорошо. — поддержала я брюнета. — По-твоему… Выяснить у Рюдзаки его точку зрения относительно текущего кризиса мне не дала пленная, будто бы решившая разом отыграться за соблюдаемую ранее тишину. — Я подарю вам свой автограф и поцелую в щечку! — не оставляла попыток подкупить похитителей модель. — Я никуда не убегу, обещаю! События, безусловно, не располагали к ерничеству, но я бы никогда и ни за что не простила себя, упусти такой роскошный шанс подколоть детектива. — Ты должен быть в восторге от подобной перспективы. — я прикусила губу, дабы не рассмеяться. — Ведь ты ее ярый поклонник, если не ошибаюсь. Далеко не каждый может похвастаться тем, что целовался со своим кумиром. Не могу ручаться стопроцентно, но, по-моему, коллега не только не впечатлился добротой Мисы, но и едва не содрогнулся от заманчивого посула. Тем не менее, Рюдзаки, как обычно, сдержался и все его недовольство моими шуточками ограничилось тяжелым взглядом из-под спадающей на глаза челки. Я лишь тихонько прыснула в кулачок — нашел, чем пугать. На меня такие приемчики, не подкрепленные суровым высказыванием о моем непрофессионализме, с месяц как не действуют. Но вернуться к расследованию все же не повредит. — А она вообще в курсе, за что ее схватили? — заявило о себе мое со скрипом работающее серое вещество. — Да. — с трудом уловимые нотки негодования предельно ясно указывали на то, что ближайшая кондитерская заждалась меня. — При задержании Моги сообщил Амане, что она подозревается в том, что она — второй Кира. Довольствуясь ответом, я на время отстала от друга, анализируя услышанное. Выходит, изначально Миса прекрасно воспринимала, благодаря чему очутилась в нашей подпольной тюрьме и чем вызваны примененные к ней меры предосторожности. Хоть и тогда она отпиралась от выдвинутых ей претензий, но сопротивление ее было довольно вялым и неубедительным. Ныне же блондинка кардинально изменила вектор своих манер, напирая на банальное похищение с целью выкупа или идолопоклонничества. Разительное отличие, воспроизвести которое будет под силу не каждому актеру. Какую игру ты пытаешься навязать нам, Амане Миса? Действительно ли ты страдаешь от провалов в памяти или намерена изощренно обвести нас вокруг пальца? — Амане. — обратился к девушке Эл, заставляя меня вынырнуть из пучины размышлений. — Ты знаешь Ягами Лайта? Только не говори, что вы незнакомы. Я навострила уши. Не присутствуй я в тот день в университете и не встреться с моделью, сразу обозначившей свои права на шатена, я бы никогда не догадалась, что они вместе, поскольку оказавшись в заточении, Миса всячески открещивалась от коварного союза. Как же она запоет теперь? — Разумеется, мы знакомы. — былые отнекивания растворились без следа. — Он ведь мой парень! Бесподобно. Полное замещение личности, как при самой настоящей… — Рюдзаки, а тебе не кажется, что все это сильно смахивает на амнезию? — выполз из уголков разума опыт, приобретенный за многократное посещение больниц. Детектив прервал сеанс связи с блондинкой, обдумывая мои слова, а я продолжила развивать озарившую меня мысль. — Но если Кира тут не замешан, а ты не пичкал ее «сывороткой» и другими аналогичными препаратами, что могло ее вызвать? Ватари же не бил Амане по голове? Нет. — отвергла я, показавшийся абсурдным мне самой тезис. — Может быть, это реакция мозга на полученную психологическую травму? Сперва тебя обвиняют в том, что ты Кира, потом какие-то непонятные люди везут тебя в совершенно неизвестное тебе место, связывают, не показываются на глаза и требуют признание в массовых убийствах. Согласись, многое из этого хотелось бы забыть. Я так увлеклась пропитанной медициной речью, что Эл, разговаривающий по телефону, стал для меня настоящим откровением, когда я повернулась к нему в ожидании соответствующего отклика. — Лайт идет сюда. — поделился результатами пропущенной мной беседы брюнет, убирая сотовый в карман. — Зачем? — слетело с языка мгновенно сформировавшееся восклицание. — Разве ты не запретил впускать его? От комментариев Рюдзаки воздержался, придавая и без того гнетущей атмосфере веса. Я поджала губы, не самый подходящий момент для истерик, и попробовала самостоятельно прийти к разгадке возникшего из пустоты ребуса. Печально, но сколько бы усилий я не вкладывала в штурм высившейся предо мной преграды, вывод напрашивался исключительно один — Лайт на самом деле влюблен в Мису и пришел сдаваться, чтобы ее отпустили. Бредовая идея, никоим боком не вяжущаяся с тактическим гением Киры. Чтобы этот узурпатор бросил мировое господство ради девушки? Да быть того не может! Но, с другой стороны, не любовь ли является наиболее разрушительной и наиболее созидательной силой Вселенной? Что если ей удалось повлиять на самого бессердечного маньяка человечества? Растопить кусочек льда, засевший в его груди. Что за безумная фантасмагория вертится в моем сознании, коль мне приходится выбирать между честным Ягами, спасающим прекрасную деву из беды, принимая удар на себя, и Кирой, воспылавшем такой страстью, что она подвинула его мечты об идеальном и справедливом обществе. Господи, пусть над шатеном царствуют рациональные мотивы, а не эта чувственная ерунда, иначе я бесповоротно разочаруюсь в своих навыках разбираться в людях. И какая удача, что не придется долго мучиться от разрывающих голову соображений. Всего-то пара минут и… Двери номера бесшумно распахнулись, пропуская внутрь чем-то удрученного Ягами Лайта, который обязан подтвердить или опровергнуть мои сумасшедшие фантазии. Группа расследования затаила дыхание от непредсказуемости происходящего, я внутренне напряглась в преддверии гипотетической исповеди, а Эл, обладающий объемом сведений, превосходящим доступные его коллегам массивы данных, молча и будто бы расслаблено посмотрел на Лайта. Сам же Ягами, наверняка знающий, какой переполох вызвало его появление и, вероятно, рассчитывающий на него, легонько опустил голову и покаялся, начисляя первые очки участнику лотереи «Угадай причину», поставившему на «явку с повинной»: — Рюдзаки, как я и сказал тебе по телефону… Возможно, я Кира. И никаких упоминаний о Мисе. Стоило поводу для вторжения открыться, как челюсть моя, метафорически выражаясь, незамедлительно поздоровалась с полом, повинуясь сразу двум параметрам: я, в кои то веки, оказалась права в своих домыслах и «что за чертовщина скрывается под этой смиренной маской прилежного ученика Тодай?». Бесконечная погоня за неуловимым Кирой привила мне до жути элементарную мысль — в идущем с непостоянным успехом противостоянии умов ничего не бывает так просто. Каждая мелочь, каждый поступок влечет за собой преимущества для поборников закона или подданного Смерти. И чтобы это затяжное, завязанное на тысячу узлов дело разрешилось вот так — спонтанным признанием образумившегося мальчишки… Мой рассудок отказывается воспринимать такое положение вещей, выискивая подвохи, недомолвки, истинные предпосылки, толкнувшие Ягами на столь радикальный шаг. И не находит их, кроме предложенной ранее теории дикой, затмевающей все, влюбленности. — Что ты несешь, Лайт? — бросился к сыну шокированный новостью господин Соитиро. — Что с тобой? Ты в своем уме? Ничего неожиданного. Отец никогда сходу не различит в своем отпрыске убийцу и будет любыми средствами отвергать обрушившуюся на него трагедию, даже если парня застукают с окровавленным топором над свежерасчлененным трупом. Но как вести себя мне? Почему Эл не снабдил меня соответствующими инструкциями, будучи осведомленным о намечающемся мероприятии? Понадеялся на мою смекалку или способности к импровизации? Но я уже сообщала ему, что последнее не мой конек. Ладно, придется разбираться самой. Резкий переход на сторону шатена и выдача ему имени детектива будет не слишком уместен. Жалобные причитания и заламывание пальцев тоже. Остается плыть по течению и посмотреть, что же приготовил нам лучший студент Японии и подстраиваться под обстоятельства, корректируя реплики и жесты. Сиюминутно же лучшим выходом будет затаиться и превратиться в незаметного, сливающегося со стенами зрителя. Не привлекать к себе излишнее внимание и прикусить язык во избежание недоразумений. — Папа. — поведал свою логику присутствующим Лайт. — Если Рюдзаки — L, то он лучший детектив в мире. И если L думает, что я Кира, то так оно и есть. За мной следил агент ФБР Рей Пенбер. Я был в Аояме двадцать второго. И это со мной встречается Миса. Все нити ведут ко мне. На месте L я бы тоже решил, что я Кира. — парень на мгновение прервался и выдал заключительный аккорд своей поражающей до глубины души речи. — Может быть, я становлюсь Кирой, сам не зная об этом. Непостижимо. Мне-то всегда казалось, что для нашей компании и одного умалишенного хватает с избытком. Теперь вот нарисовался второй. Как долго ты вынашивал свой план, Ягами, и чего стремишься добиться, подбрасывая нам эту заманчивую приманку? Ведь вы с Элом читаете все ходы друг друга и ты должен знать, что он не купится на столь лакомый кусок и не успокоится, пока досконально не разберется в ситуации. Однако мне интересно еще кое-что — учел ли ты дополнительную переменную в моем лице и прописал ли мне в своей пьесе достойный сценарий? И, если так, то где мой суфлер, растолковывающий правильный порядок действий? Или ты тоже предпочитаешь, чтобы я до всего доходила своим умом? В таком случае ставки твои обернутся против тебя и, уверена, тебе это крайне не понравится. — Я не могу разобраться в себе. — срывающийся голос вернул фокус на шатена. — Может, в бессознательном состоянии, допустим, когда я сплю, другой «я» совершает все эти преступления? До боли привычная история с раздвоением личности. Так ты, Лайт, получается, предпочитаешь психиатрическую лечебницу тюрьме? Поверь человеку, проведшему немало времени в подобном заведении, пусть не всегда в качестве пациента, но повидавшему достаточно, чтобы резюмировать — тебе там придется намного горче, чем за решеткой. Потому что лекарства, которыми врачи пичкают некоторых из своих подопечных, лишат тебя твоей гениальности и превратят в подлинный безвольный овощ. А это, если я верно оцениваю твои приоритеты, не самая желанная для тебя перспектива. — Это исключено. — безжалостно перечеркнул предложенный Ягами вариант Рюдзаки. — Мы пять дней беспрерывно наблюдали за тобой с помощью камер. — Камер?! Какое неподдельное изумление. И если бы вы, двое, своими ухищрениями не довели меня до состояния перманентной паранойи, я бы беспрекословно приняла за чистую монету это трогательное смятение. Но, увы, я теперь не всегда полагаюсь даже на трезвость собственных суждений, что уж говорить о тебе, Лайт. — Да. — подтвердил сказанное ранее Эл. — Ночью ты спал, а днем вел себя, как обычно. К сожалению, преступники умирали и тогда, когда у тебя не было никакой информации о них. Но я пришел к выводу, что ты нарочно старался вести себя наименее подозрительно. — Значит, вы за мной следили. — эхом откликнулся шатен. — Я честно признаюсь. Я не жалею о смерти этих преступников. Они все заслуживали казни. Мне кажется, многие люди так думают и одобряют действия Киры. Ты прав, чересчур многие. Но вряд ли среди нас… — Я полностью согласен с тобой. — поспешил разбить мои иллюзии Мацуда. — Но нельзя так поступать с людьми. Кстати, они все равно погибали, когда у Лайта не было данных на них. Кассеты — прямое тому доказательство. Захотелось стукнуть себя по лбу. Да так, чтобы у самой напрочь отшибло память. Перед кем я распиналась все это время, тщательно аргументируя свои посылы о том, что нельзя, нельзя, слепо верить тем, кому симпатизируешь? Иначе запросто можно найти себя в весьма затруднительных условиях. — Да. Но мы наблюдали за ним только, когда он был дома. — Аидзава, к моей вящей радости, лучше воспринял вдалбливаемую мной суть. — Если Лайт обнаружил камеры, то он мог начать убивать и вне дома. Как ты считаешь, Кори? Проклятье! Естественно, я считаю также. Я, вообще, много всего считаю, но только вслух это «много» прозвучало намного менее красноречиво, нежели в голове. — Ну… Эм… Кхм… — мастер риторики во плоти. Я замялась под обращенными на меня взглядами, откашлялась и попробовала воспроизвести мысль заново. Раз уж скрыться от диалога мне не суждено, то пусть он хотя бы будет членораздельным. — Я считаю, что такая вероятность действительно присутствует. Мы не можем быть до конца уверены в том, что Лайт абсолютно невиновен. Хотя в настоящий момент все указывает именно на это и мне хотелось бы, чтобы это оказалось правдой. Я криво улыбнулась, пытаясь смягчить резковатый вердикт и определить, какой эффект произвело мое участие в дискуссии. Но вид подозреваемого, к моему глубокому разочарованию, ничем не выражал одобрения или осуждения моих фраз. Слава Богу, ситуацию спасло вмешательство Рюдзаки. — Господин Ягами, мне неприятно это говорить, но вашего сына придется арестовать. Робкая волна возмущения со стороны полицейских разбилась о неприступность детектива и добровольное согласие Лайта на содержание под стражей. Не откладывая исполнение постановления, Сюити увел парня в камеру, оставляя меня теряться в догадках относительно дальнейшего развития событий. Получается, Эл принял правила, предоставленные шатеном, и какое-то время нам придется просто терпеливо ожидать. Чего? Прекратятся ли эти кошмарные смерти или, наоборот, их количество будет неуклонно расти и нам не останется ничего иного, кроме как освободить наших пленников? Новая развилка, новые парирования, новые шансы на успех. И все это было бы более-менее замечательно и чрезвычайно увлекательно, если бы не такая простая вещь, как… Конкретно мне то, что теперь делать, поскольку пребывание Ягами Лайта в тюрьме обнуляет и уводит в минус воздвигнутый вокруг меня облик потенциальной перебежчицы. А запасным меня снабдить и не удосужились.