Твоя любовь — это так красиво

Исак спал в кровати, свернувшись клубочком, когда Эвен встал и собрался на пробежку. Он никогда ранее не бегал, но именно сейчас ему нужно было освежиться и наконец принять решение, от которого многое зависело. Холодный ветер остужал разум, солнце слишком сильно припекало для декабря. На улице было пусто. Может быть, это потому, что было слишком рано, а может, виновен выходной. Эвен медленно бежал по парку, размеренно дыша, и полностью отдавал себя мыслям. Исак, мама, признание, их знакомство, — много мыслей вертелось в его голове. Он оделся тепло, но спустя пару кругов снял шапку и чуть расстегнул куртку, так как стало жарко. Милые щечки чуть покраснели, а глаза становились яснее. Он не переставал бежать, пока окончательно не выдохся. Его раздумия отступили и отдали место легкой грусти, которая приходила каждый раз после того, как его мысли охватывали подобные сомнения. Спустя примерно час он вернулся домой, быстрее забегая в душ, чтобы смыть с себя усталость. Снял быстро одежду и залез под горячие расслабляющие струи. Закрыл глаза, выдавив немного шампуня в ладонь и начиная намыливать свои волосы. Шум воды заглушал окружающий мир, поэтому он даже не заметил, как дверь в ванную открылась, впуская Исака внутрь. Он услышал, лишь как двери в душевую открываются, и через мгновение почувствовал мягкие прикосновения. Вальтерсен обнял его поперек живота, прижимаясь к нему, и вел руками вниз, стискивая бедра. Губы младшего блуждали по его шее, заставляя запрокинуть немного вбок голову, предоставляя больше пространства, и сдерживать тихие приятные вздохи. — Где ты был? — прикусывая мочку, спросил Исак, обжигая его ухо горячим дыханием. — Решил прогуляться, — в тон тому прошептал Эвен и развернулся в кольце рук. — Привет, — улыбнулся ему, обнимая в ответ за плечи. — Привет, — хохотнул Исак и поцеловал его, прижимая к стенке душевой. Он ворвался в чужой рот и старательно вылизывал его, следом терзая губы и прикусывая поочередно их. Не давал отстраниться от него, однако, чуть толкнув его в грудь, Эвен быстро сменил позиции и теперь сам зажимал его между стеной и собой, стискивая его бедра и иногда переходя на талию. Непрерывно целуясь, они блуждали руками по телам друг друга, и тогда Эвен решился сам сделать первый шаг и погладил указательным пальцем вход младшего, посылая разряд тока по его телу. — Эвен, — чуть похныкивая, прошептал Исак ему в губы и отстранил от себя. — У нас ничего нет. Опять, — отходя на шаг, сказал Найшейм, подходя снова под струи горячей воды, и решил все же смыть шампунь с волос. Медленно массировал кожу головы и ухмылялся. Засранец. — Либо ты сейчас трахнешь меня, либо это сделаю я, — гордо вздернув подбородком, произнес Исак, скрестив руки на груди. Наверняка он выглядел бы очень убедительно, будь он в одежде, а не обнаженным и с внушительным стояком. — Ладно-ладно, — поднял руки, будто сдавался, и, зачесав чистые волосы назад, подошел вновь к нему и прижался бедрами к чужим, соприкасаясь членами. Исак снова притянул его к себе, еле слышно простонав. — Эм… как мы… как мы это сделаем здесь? Может, привычно на кровати? — Просто возьми меня у этой чертовой стены душевой, — прошипел Исак и развернулся к нему спиной, направляя его руку к своему входу. — А чем мы?.. — Блять, возьми любой из кремов или шампуней. Давай, — проскулил Вальтерсен. Эвен тяжело сглотнул и потянулся к полке, на ощупь выбирая первый попавшийся бутылек. Выдавил себе на пальцы и осторожно протолкнул первый в Исака. Он наспех растянул Исака и одним плавным движением вошел в него, выбивая весь воздух из его легких. Медленные движения сменялись на более резкие. Он целовал его плечи, шею и ласкал руками его тело, не останавливаясь нигде надолго. Ему нравилось гладить Исака, заново изучая его идеальное для него тело; нравилось целовать, слыша рваные стоны и вздохи; нравилось доставлять удовольствие младшему и получать его в ответ. Он оставил несколько четких засосов на левом плече Вальтерсена, как бы забирая того себе, вошел чуть сильнее обычного под другим углом, задевая простату. Исак царапал стену короткими ногтями, стараясь то ли не упасть, то ли оставаться в реальности, а Эвен резво втрахивал его в стену, крепко держа за талию и бедра. Затем он потянул его за волосы к себе, разворачивая голову, и впился в губы страстным поцелуем, даже не замечая, что младший еле отвечает ему. Он протянул руку и, накрыв своей ладонью чужую, переплел их пальцы, сильно сжимая. Как в самых банальных романах о любви. Но почему-то сейчас это казалось скорее правильным, нежели вычурным. Чувствуя, что балансирует на грани, Найшейм начал надрачивать Исаку в ритме своих толчков. И через пару мгновений они одновременно кончили. Эвен осторожно вышел из разморенного тела парня и вместе с ним опустился на колени. Оба тяжело дышали, не произнося ни слова, и лишь прижимались ближе друг к другу. — Как же я рад, что ты перестал меня стесняться, — прошептал Исак и оставил очередной поцелуй у него на губах. Чуть придя в себя, Эвен смыл с них следы недавнего действа и, придерживая Вальтерсена, уложил его и себя в кровать, накрывая большим мягким одеялом. Он лежал на боку, глядя на своего парня, умиротворенно дремлющего на животе, и снова придавался своим мыслям. Что будет после того, как он расскажет все маме? Что будет, если Исак решит, что все их отношения — бред? Что если это слишком серьезно и на всю жизнь? Как познакомить двух дорогих ему людей? Вдруг они не сойдутся характерами? По большей части, Эвен понимал, что абсолютно все его сомнения — идиотизм, что все пройдет хорошо, но в то же время боялся всего этого. Он понимал, но не признавал. Может, он просто боялся своих чувств? Самих серьезных отношений? Может, он просто не хотел? А что в конечном счете будет, он даже не задумывался. Он и сам не заметил, как Исак проснулся и непрерывно пялился на него, оставаясь неподвижным. — О чем думаешь? — чуть хриплый голос вывел его из раздумий и заставил взглянуть на его источник. — Ни о чем, — пожал плечами Эвен. — Ты был хмурым. И грустным. — Все хорошо, — Эвен придвинулся ближе и, обнимая Вальтерсена, потерся своим носиком о его, следом оставляя легкий поцелуй на его губах. — Расскажи мне про свою маму, — попросил Исак, выжидающе глядя на старшего, который усмехнулся и протянул к его лицу руку, поглаживая щеку и иногда задевая бровь. — Что ты хочешь знать? — Я хочу знать все. — Ну, мою маму зовут Элизабет, и она самый замечательный человек, которого я когда-либо знал. — А как же я? — наигранно ревниво спросил Вальтерсен, дуя губки, чтобы его поцеловали. — Ты, пожалуй, на втором месте. Увы, это так, прости, — пожал плечами. — Моя мама всегда увлекалась фотографией, поэтому в моей жизни всегда меня преследовал полароид. А в четыре она подарила мне мой, только лишь мой, — Эвен улыбнулся своим воспоминаниям. — Я знаю все это, расскажи мне что-нибудь, что я не знаю. — Например? — Где твой отец? — Я его не знал никогда, — взгляд заметно померк, но Найшейм старался не показывать это. — Мама говорила, что я похож на него, но мои голубые глаза именно от мамы. — Ты самый красивый. — Спасибо, конечно, но давай об этом не будем? — Ладно. Так ты собираешься к ней на рождество? — Эм… — Эвен погрустнел и отвел взгляд. Ему не хотелось, чтобы Исак из-за этого расстраивался, что они не смогут провести свое первое рождество вместе. Хотя это было довольно сильное желание… — Да ладно, я все понимаю. Мы с Леа тоже приглашены на «семейный ужин». — Но ты не хочешь? — Не-а. Но это добровольно-принудительно, так что… — Мы отметим в следующий раз вместе, — Эвен кивнул самому себе в подтверждение. — Это звучит как план. — Это и есть план.