С побережья друг за другом уезжали полицейские машины, следуя за фургонами с задержанными. Следователи на месте допрашивали потерпевших. В основном отвечал Итачи, Сакура клевала носом в его объятьях, рискуя в любой момент уснуть. Их не отпускали: расследовали, как говорится, по горячим следам. Учихе самому всё это безумно надоело. Он хотел наконец отвезти любимую и сына домой. Обито попросил немного потерпеть, чтобы потом не мотаться по конторам для дачи показаний.
Пока родители были заняты, Шисуи находился с бабушкой и с дедушками.
— Обалдеть! — воскликнул маленький Харуно, сидя на руках Микото. — Ещё год назад у меня была только мама, а, оказывается, у меня ещё есть папа, дядя, бабушкой, две дедушки, двоюродный дедушка, и прадедушка, которого я ещё не видел! У меня, оказывается, есть ещё родственники, — считая на пальцах, почти возмущаясь, удивлялся малыш.
— И ты не рад? — изумлённо спросил Хаширама.
— Конечно, нет! — воскликнул мальчик. — Я просто счастлив, что у меня большая родня! — раскинув руки в стороны, прокричал маленький Харуно. Взрослые вздохнули с облегчением: да, с Шисуи не соскучишься. Да и ещё такой энергичный, энергии хоть отбавляй.
— С дядей Саске ведь всё будет в порядке? — внезапно вспомнил малыш.
Взрослые застыли. Они сами об этом не знали — его до сих пор не нашли, но знали точно, что он где-то на лайнере, который ещё полностью не обыскали.
— Он меня от плохого мужика с пистолетом спас, но его ранили. Я видел много крови, — обеспокоенно проговорил мальчик и посмотрел на свою руку, где раньше была кровь дяди. — Ещё дядя Саске сказал, что не ненавидит меня, потому что я сын его старшего брата и его племянник.
Фугаку и Микото замерли. Их тронуло, что младший сын не оставил ребёнка без помощи, когда малыш в этом так нуждался. Родители думали, что Саске отвернулся от семьи и знать её не хочет. Думали, что он больше всего ненавидит старшего брата, однако он защитил его сына, приняв удар на себя. После рассказа Шисуи, Фугаку и Микото были готовы простить младшему сыну всё, лишь бы он остался жив.
Хаширама наблюдал за измученной дочерью, не решаясь подойти к ней, чувствуя себя виновником случившегося. Он безумно боялся, что после этого Сакура его и знать не захочет.
— Так вот он! Это же дядя Саске! — воскликнул маленький Харуно, пальцем указывая в сторону лайнера.
Бабушка и дедушка обернулись: из корабля на каталке вывезли раненого парня, покрытого кровью. Хорошо, что вывезли на каталке, а не в трупном мешке — это говорило, что Саске ещё жив, но находится при смерти.
Санитары повезли пострадавшего мимо Итачи и Сакуры к оставшейся машине «скорой помощи». Сонливость отошла на задний план, Харуно резко встала и сразу же заметила много крови в районе живота на одежде Учихи. Сакура испытывала вину перед Саске: за то, что он так пострадал из-за неё; за глупость, что не смогла увидеть, что он не предавал её; за то, что она использовала его как замену Итачи.
Обеспокоенный Итачи встал вслед за невестой и хотел было уйти, чтобы узнать, каково состояние младшего брата, как Сакура вцепились в его запястье. Учиха обернулся и испугался: Харуно схватилась за живот и скорчилась от боли.
— Что случилось? — забеспокоился парень, придерживая девушку.
— Живот… ребёнок… — мучительно произнесла розовласка, сжимая его руку. Боль была нестерпима, словно резали ножом. Ноги подкосились, рискуя в любой момент уронить хозяйку.
Итачи опустил взгляд и ужаснулся: по внутренней стороне бедра девушки потекла струя крови. Видимо, состояние Саске стало последней каплей, и случилось то, чего все так опасались. Учиха пожалел, что сразу не отвёз любимую домой, она не должна была это увидеть. Итачи взял Сакуру на руки — с её ног спали кеды, и девушка снова осталось босой — и быстро понёс её к машине скорой, где погружали его младшего брата. Другого выбора не было, девушку нужно срочно доставить в больницу.
Хаширама, заметив, что дочери стало плохо, кинулся за ней. Шисуи, всё ещё сидя на руках Микото, увидел, как отец взял маму на руки и куда-то понёс, но Фугаку закрыл собой взор.
— Едем домой, — решил он. Его жена сама поняла всё без лишних слов и, развернувшись, направилась к автостоянке, не обращая внимания на сопротивление внука, который хотел сойти на землю.
— Как же мама и папа? — встревожился малыш, пытаясь разглядеть за спиной дедушки родителей, но ничего не было видно.
— Они поедут в больницу, чтобы проверили, есть ли у них травмы, — уклончиво ответил Фугаку. Он не стал сильно врать внуку, его так просто не проведёшь. Нужно увести отсюда мальчика, пока он ничего не понял, иначе опять начнёт искать приключения на свою пятую точку. Так ещё надо будет во все глаза следить за маленьким Харуно, чтобы он снова не сбежал на поиски мамы.
— Но мне тоже надо в больницу, — заявил малыш, указывая на лоб. Он хотел быть рядом с родителями, хоть и не любил больницы.
— После того, как мы тебя отмоем и ты отоспишься, мы отвезём тебя в больницу, только в детскую, — пообещал Фугаку. Мальчика всё-таки должен ещё раз осмотреть врач, чтобы ему выписали антибиотики и обезболивающие.
— А?.. — Шисуи не нашёл, что ответить, и обиженно надулся: вечно эти ограничения, взрослые и детские. И мальчика увезли в особняк Учиха.
Итачи с драгоценной ношей запрыгнул в карету скорой, куда погрузили Саске. Врач, удивившись внезапному вторжению, не успел и слово вставить.
— У неё угроза выкидыша, её необходимо доставить в больницу, — быстро проинформировал Учиха.
Врач кивнул, и парень сел на боковое сидение, усадив Сакуру себе на колени. Его совсем не волновало, что кровь заляпает брюки. Не успел помощник закрыть дверцы, как к ним запрыгнул ещё один пассажир.
— Я её отец и доктор, — важно заявил Хаширама тоном, не терпящим возражений. Сенджу закрыл за собой дверцы, и машина скорой выехала на дорогу, включив сирену. Отец бросил взгляд на дочь, которая сжалась от боли и, никого не замечая, сжимала руку Итачи.
— Скажи ей дышать глубоко и равномерно, — распорядился Хаширама. Учиха кивнул и, следуя совету, принялся успокаивать Сакуру.
Сенджу расположился с другой стороны кареты. Профессионализм не позволил ему сидеть без дела, и он принялся осматривать Саске. Давление и пульс у парня были очень низкие, как и температура тела из-за большой потери крови. «У него внутренние кровотечение, его надо срочно оперировать», — с досадой подумал доктор и, взяв в руки фонарик, посветил им пациенту глаза. Зрачки были ненормально расширены и не реагировали на свет. «Он ещё под наркотой», — заключил Хаширама, поняв, что, возможно, парень до сих пор жив только благодаря этому неизвестному наркотику; в противном случае он бы давно умер от кровопотери. Врач и его помощник удивлённо переглядывались: какой-то неизвестный им человек делает за них всю работу.
Кровотечение девушки не останавливалось, что вызвало ещё больше беспокойства. Машина подъехала к больнице, помощник быстро открыл дверцы, и Итачи вынес Сакуру на улицу. К ним подбежали санитары с каталкой, куда Учиха уложил Харуно. Из машины скорой помощи вывезли Саске, и их обоих повезли в больницу, где их разделили: девушку повезли в гинекологическое отделение, а парня — в хирургическое. Итачи растерялся, не зная, как ему быть: он хотел быть рядом и с любимой, и с братом.
— Оставайся с Сакурой — ты ей нужен. А я позабочусь о Саске, — решил за него Хаширама, похлопав его по плечу. Учиха кивнул. Ему будет спокойнее, если с братом будет лучший доктор: тот точно знает, что делать.
— Ребёнок… что с ним?.. — обеспокоенно спросила Харуно, чувствуя головокружение. Стук колёс звенел в ушах, перед глазами мелькали лампы.
— Всё хорошо. С ребёнком всё в порядке, — успокоил её Итачи, словно и себя пытался в этом убедить. Он продолжал сжимать её руку, чтобы она чувствовала, что он рядом. Тем не менее, их разлучили: парня не пустили в операционную, и ему пришлось отпустить пальцы девушки.
— Итачи! — испугалась Сакура и потянулась к нему рукой, моля не оставлять её. Незнакомые санитары и неизвестность пугали девушку, вызывая страшную панику.
Учиха ничего не мог сделать. Он сам не желал расставаться с ней, однако он мало чем мог помочь. Дверь в операционную закрылась, оставив парня совсем одного в приёмной.
Итачи сел на стул, зарывшись руками в волосы. С Сакурой и с ребёнком было всё более-менее хорошо до того, как началось маточное кровотечение. И почему он сразу не отвёз Харуно домой, поддавшись уговорам дяди Обито? Сейчас розовласка была бы дома, спала бы в тепле и уюте, и с ребёнком всё было бы хорошо.
Бездействие угнетало. Учиха рисковал потерять двух дорогих ему людей, ни одного из которых он не хотел терять. Ему осталось только молиться, чтобы бог сохранил им обоим жизнь.
*****
Хаширама стоял возле Саске и не понимал, что происходит: почему медперсонал бездействует? Сенджу подошёл к пожилому лысоватому мужчине, который, как он понял, здесь за главного и спросил, в чём дело.
— Дежурного хирурга нет на месте. Его вызвали в другую больницу, там рук не хватает. Второй уехал повышать квалификацию. У третьего выходной, — сообщил старший врач. — Единственное, что мы можем сделать, это переливание крови.
— Что?! — возмутился Хаширама. Сенджу был в шоке: что за бардак?! Значит, по-вашему, пациент должен остаться без помощи и умереть?! — У парня внутренне кровотечение! Его срочно надо оперировать, иначе он не выживет. От вашего переливания он только захлебнётся!
— Нам всё равно придётся ждать, когда вернётся дежурный хирург, потому что операцию проводить некому, — невозмутимо заявил старший врач.
Сенджу приложил руку ко лбу, обещая себе потом накатать жалобу на эту больницу и замучить их проверками, чтобы такого больше не было. Хаширама не мог допустить смерть Саске, так как чувствовал вину перед ним, как и его брат Тобирама. Если бы не их равнодушие, отец нашёл бы дочь пять лет назад, и ей, и братьям Учихам не пришлось бы сейчас проходить через этот ад. Поэтому Сенджу принял решение:
— Готовьте операционную! Я проведу операцию!
— Что?! — удивился врач. — У вас нет…
— Я — Сенджу Хаширама. Я провёл больше тысяч различных операций. Если этот парень умрет, не дождавшись помощи, за этот беспредел я сравняю вашу больницу с землёй!
— Сенджу Хаширама! Тот самый!.. — с испугом прохрипел пожилой врач. — Но… но… — он начал паниковать, не зная, что делать. Сенджу Хаширама был известным врачом и доктором медицинских наук, разработавшим не одну эффективную методику лечения и проведшим успешно большинство своих операций. Сказанное им не шутки. Однако вот вопрос: как этот большой человек оказался здесь? И действительно ли он настоящий? Понятно точно — проблем не избежать.
— Если вы боитесь ответственности, то её я возьму на себя. Мы и так потеряли много времени, срочно готовьте парня к операции, а меня проводите в ординаторскую, чтобы я мог переодеться! — хладнокровно распорядился Хаширама.
— Хорошо, — сдался вспотевший от ужаса пожилой врач. Проблемы с важной персоной никому не нужны. Он поймал проходящую мимо медсестру и приказал ей отвести доктора в ординаторскую.
За считанные минуты Сенджу сменил свою гражданскую одежду на костюм хирурга и довольно скоро уже стоял в операционной в окружении ассистентов. На операционном столе лежал Саске, подключенный к приборам жизнеобеспечения. Как по традиции, доктор в первую очередь потребовал скальпель, и началась операция.
Давление и пульс пациента были слишком низкими и с каждой минутой становились всё ниже, несмотря на переливание крови. Хаширама считал, что это, скорее всего, из-за неизвестного наркотика. Жаль, не было времени на анализ крови, чтобы подобрать нужные препараты и нейтрализовать действия наркотика.
В процессе операции Учихе лучше не становилось: жизненные функции падали на глазах, сердце перестало биться. Раздался пугающий протяжный писк аппарата, сообщающий об остановке пульса. Пришлось прибегнуть к дефибриллятору. С первого разряда глаза парня приоткрылись, но не среагировали. От очередных зарядов сердце Саске отказывалось биться самостоятельно. Пациент потерял слишком много крови, а переливание и адреналин не особо помогали.
«Бесполезно», — понял Хаширама, глядя на прямую линию кардиограммы. Это безнадёжная операция для обычного хирурга. «Есть только один способ его спасти. Это слишком рискованно, но другого выбора я не вижу», — решил Сенджу.
*****
Саске, как в кино, видел всё, что с ним происходит, но ничего не чувствовал, словно это происходило не с ним. Яркая лампа над операционным столом, будто всасывала в себя душу пациента, пока его не поглотила пустота.
Учиха открыл глаза и оказался в непонятном месте. Всё вокруг было белым-бело, словно пустое полотно — ни конца, ни края. «Я умер?» — подумал Саске, оглядываясь по сторонам: везде глухо и никого. Странное место: ни рай, ни ад. Или это что-то вроде зала ожидания перед судом? Делать было нечего, и парень пошел, куда глаза глядят. Не было ни боли, ни усталости, ни противного ощущения наркотика — только лёгкость и пустота.
Вдали Саске увидел группу людей и ускорил шаг. Они здесь тоже в ожидании приговора? Это всё же лучше, чем блуждать в пустоте в одиночестве. Их силуэты были расплывчатыми, пока Учиха не подошёл ближе. Парень остановился в десяти метрах от них и не смог поверить своим глазам.
Перед ним стояли его родители, дядя Обито, дедушка Мадара, Наруто. Ближе к Саске находились Итачи и Сакура, самой заметной фигурой был Шисуи, что сидел на руках отца. Мальчик оживлённо рассказывал что-то, изображая это руками; остальные с улыбками и с интересом его слушали и не замечали Саске.
Одинокий Учиха с печалью смотрел на них. Здесь собрались только самые родные и близкие ему люди. Парню не хватало духу подойти к ним — ему было жутко стыдно, особенно из-за того, что он сам сжёг все мосты. «Им без меня будет лучше», — решил Саске, глядя на их счастливые лица. В груди жгло от одиночества, он желал присоединиться к ним, но гордость и чувство вины не позволяли. Вместо этого парень отступил на пару шагов, и хотел было развернуться и уйти, как некто схватил его за руку, заставив Учиху застыть — кто это мог быть? Ведь дорогие ему люди сейчас перед ним, но кто тогда его остановил? И Саске обернулся…
