Прошел месяц
Неделю назад я призналась Игорю в том, что хочу развестись и не люблю его. В тот момент он был очень злым, он даже ударил меня, побил посуду, напугал детей и сказал проваливать. Но, когда я собирала вещи детей, он сказал, что они остаются с ним. А меня выставил за дверь. Сейчас я у Никиты. — Что мне делать? Никит! Там мои дети. Там мы сестра! — ревела я. — Успокойся. Заявление в суде. После завтра у вас развод. Дима хоть знает? — спросил Ник. — Да, скоро приехать должен, — ответила я. Суд Пришла я, два адвоката, папа, Никита, Влад, Толя, Тёма и Виагра. Игорь тоже пришел со своими друзьями. — Итак, сегодня мы рассматриваем дело о разводе Соколовской Николь Дмитриевны и Соколовского Игоря Яковлеча. Заявление на развод подала Николь Дмитриевна. По какой причине вы хотите развестись с Игорем Яковлечем? — спросил судья, и я встала. — Дело в том, что я разлюбила Игоря. Я выходила замуж в семнадцать лет, тогда я безумно любила его, а сейчас я поменялась и теперь понимаю, что к Игорю у меня только привязанность, — пассказала я. — Судья, можно вопрос? — спросил адвокат Игоря, и судья положительно кивнул. — Николь Дмитриевна, вот у вас сейчас маленькие дети, на них ведь это отразится. Не переживаете за них? — спросил он у меня. — Мои девочки уже подросли и смогут все понять. Я им объясню, что с их отцом у нас разошлись дороги и так далее. Они это примут, не младенцы, — ответила я. — А Виктория? — спросил он. — А Виктория моя сестра. И все, — произнесла я. Мне разрешили сесть и теперь спрашивают Игоря. — Я не хочу разводиться, я люблю Николь, и наши дети должны расти в полноценной семье. Заседание длилось около двух часов. Я вся изнервничалась, но не подавала виду. Под столом, чтобы никто не видел, я щипала свои ноги, царапала. — Всем встать, суд идёт, — сказала помощница, и все встали. Судья вошёл, сел, и мы сели. — Брак Соколовского Игоря Яковлеча и Соколовской Николь Дмитриевны суд решил расторгнуть. Дети остаются с Николь Дмитриевной, — судья прочёл заключение и стукнул молотком. Я забрала постановление, но что началось потом... Это кошмар. Прошло две недели, но детей я так и не получила. Игорь влиятельнее меня, поэтому сейчас дети с ним. Я тогда все суды обежала, но мне отвечали «Постановление у вас. Ничем помочь не можем». Ночами я плачу, не высыпаюсь. Никита ещё уехал на гастроли. Сегодня я решила проникнуть в дет.сад к своим детям. Было бы легко, но в садике забор два метра, если не больше. Типа элитный ведь. Я туда еду с друзьями из полиции и папой. — Дочь, я переживаю. Ты уверена? — спрашивал по дороге туда папа. — Да. Это мои дети, моя сестра, я не брошу их, — сказала я. Мы приехали и, убедившись, что меня никто не видит, я полезла на забор. — На что способна настоящая мать, — говорили мои друзья и снимали. Я перелезла через забор, чуть не упала. Оказавшись на земле, я побежала на площадку. — Карина, Ангелина! — они меня увидели и сразу подбежали. — Мама, — сказали они и обняли меня. — Забери нас, — они начали плакать. — Тш-ш. Не плачьте. Все будет хорошо, — улыбнулась я. Меня заметили и вывели с территории. Девочки бежали за мной, но их остановили. У меня сердце разрывалось от их плача.Прошел год
Я так и не вернула детей, Игорь их всех спрятал, но я их ищу. Отказалась от работы полностью, ищу малышек своих. С Никитой мы расстались несколько месяцев назад друзьями. Все из-за меня. Он не выдержал того, что я столько плачу, что я не уделяла ему нужного внимания и так далее. Я и Психанув, сказал, что пусть валит к своим бабам. Тоже мне друг. Сегодня я еду к Константину Меладзе. Последняя надежда. — Здравствуйте, — я вошла в кабинет. — Здравствуй. Николь — это прокурор Москвы, и благодаря ему и его команде мы нашли твоих детей, — обрадовал меня Константин. — Где они? — сразу спросила я. — Они в Подмосковье на Рублёвке, — ответил мне генерал. — Мы нарыли на Игоря столько всего. Конечно, не без твоей помощи. Он сядет и надолго. А дети будут с тобой, — обрадовал он меня. — Когда я их увижу? — спросила я, а сама не верила в происходящее. — Мы начнем захват дома. С нами поедет твой друг, — сказал мужчина. — Заходи, — сказал Константин и в кабинет вошел Матвей. Когда-то мы встречались и любили вроде друг друга, но остались друзьями. Я даже растерялась. — Значит так, план такой. Мои спецназовцы окружают и проникают в дом, после чего туда входят Матвей и Николь. Далее действуем по обстоятельствам. Ясно? — спросил он, и мы кивнули. — Сейчас садимся в служебные машины, с нами будет охрана. Так что не переживайте,— мы вышли из здания и увидели перед собой три служебные машины для нас и две для охраны. — Садитесь в машины. Прошу, — сказал начальник охраны и я села в машину, а со мной и Матвей. Мы расселись и поехали. — Ник, прости меня, — сказал он. — Это ты прости. Я сама во всем виновата. Нам нужно разобраться во всем. Не судьба? — сказала я и усмехнулась. — Да. Не судьба. Я встретил свою девушку, — улыбнулся он. Через два часа мы были на месте. Я ждала, когда же меня пустят, ужасно нервничала, а Матвей меня сдерживал. — Охрана, выводите всех под особым прикрытием, — раздалось в рации охраны. — Сережа, выходите первыми, — скомандовал генерал. Охрана вышла и открыла мне дверь. Я вышла, за мной Матвей. Охрана сейчас сидит в машинах. Все машины быстро убрали из-под камер. Ведь Игорь думает, что я приеду без полиции. У нас микронаушники и на одежде микрокамеры. — Проходите в дом, — услышала я приказ. — Пойдем, только осторожно, соблюдаем максимальную осторожность, — произнес он и я пошла за ним. Мы аккуратно прошли в дом и нас встретил Игорь. Он провел нас в детскую. Здесь вместе с охраной сидят мои дети. — Девочки!.. — заплакала я. — Я выполнил свою часть договора. Я отпускаю твоих детей, но вот твой любимый, остаётся здесь и в скором времени я решу, что мне с ним сделать, — усмехнулся он. — Матвей... — прошептала я и обняла его. — Прости меня, — шептала я и плакала. — Все будет хорошо, — прошептал он и я отошла. Охрана Игоря увела Матвея за детей. Они направили на него пистолеты. — Значит так, если хочешь чтобы он жил, то завтра ты приезжаешь и живёшь тут, со мной 3 месяца. Каждый день ты будешь меня удовлетворять. Думай, крошка, — сказал мой бывший муж и улыбнулся. — Сволочь... — прошипела я и он кивнул. Сначала я не поняла, что произошло, но потом услышала звук выстрела. Повернув голову я увидела, что Матвею в ногу выстрелил охранник. — Нет!— закричала я. — Ааа... Николь... забирай детей и уходи, — говорил он с трудом. — Нет... я.. я.. я не брошу тебя, — плакала я, голос дрожал. — Уходите! — крикнул он из последних сил. Я быстро забрала детей и увела из дома. Я посадила их в машину с няней, а сама пошла к папе. — Там... — Хотела хотела сказать я, но меня перебил папа. — Я видел. Не переживай, как только Матвей называет кодовое слово, спецназ приступает к захвату, — успокоил меня папа. Я наблюдала за тем, что там происходит. Его били, очень сильно. — Папа, пусть начинают, — ревела я. — Они убьют его, — я говорила и смотрела на отца. — Он знает, что и когда делать, — спокойно говорил папа. — Тебя посадят. Далеко и надолго. А она будет моей. Навсегда, — шипел Матвей. У него текла кровь с носа, с раны, со всего. — Эта шлюха для тебя что-то значит? Она готова лечь в постель к любому, ради карьеры, — Психанув Игорь ударил Матвея, очень сильно... — Николь... — Прошептал прошептал он и генерал отдал приказ о захвате. — Кодовое слово - Николь? — спросила я. — Да. Он так решил, — сказал генерал. — Мы их взяли, — раздалось по рации и я выбежала с машины. Я бежала в дом, Матвей был в подвале и я туда быстро спустилась. Он там лежал без сознания, в крови и с завязанными руками. — Моть... — я подошла к нему и развязала руки. Положив его голову себе на колени я плакала и щупала пульс. Я прижимала его голову к себе. — Матвей, — плакала я. Тут вбегает папа. — Матвей? — удивился он. Конечно, сижу в белом костюме на полу в подвале, полном крови. — Пульс есть, — сказала я. Я держала его голову и лёгкими прикосновениями касалась его лица, — приди в себя, пожалуйста. — Шептала пожалуйста, — шептала я. Одна моя слеза упала на глаз Матвея и стекла вниз. Он приоткрыл глаза и смотрел на меня. — Я люблю тебя. Будь счастлива. — Сказал счастлива, — сказал он и потерял сознание. — Нет... Матвей!... Матвей!... — Кричала я и Ревела. кричала я и ревела. — Да где эта скорая? — У у меня начиналась истерика. Тут приходят врачи и забирают Матвея,папа Матвея, папа уносит меня. А дальше все отрывками. Садимся в машину скорой помощи. Мне колят Успакоительное. успокоительное. Слышу отрывки фраз. « фраз: — Пульс падает!... Можем не довести!» довести! Я ничего не понимала,а папа только успакаивайся понимала, а папа только успокаивал меня и не показывал того,что того, что там делают врачи. Мы приехали в больницу,меня больницу, меня отправили в палату спать,а спать, а Матвея не знаю куда. Я уснула. Проснувшись увидела рядом папу. У меня стоит капельница, переодели в больничную ночнушку. — Папа... Где...где Где... Где он? — Я я спросила у него именно про Киоссе. Ни про детей,ни детей, ни про себя. Дети в безопасности,я безопасности, я нормально себя чувствую. А Матвей... Что с ним? — Пойдем. — Он Пойдем, — он помог мне встать и мы пошли по длинным коридорам больницы. Мы подошла к дверям, на которых были надписи. «Реанимация» надписи: «Реанимация». Мы прошли туда и я увидела его. Он лежал подключенный к множеству приборов. Капельница, аппапат для дыхания, пульс,сердце,давление. пульс, сердце, давление. Я дотронулась рукой до стекла и провела по нему. — К нему можно? — Прошептала прошептала я. Причем во время, как раз подошел врач. — Сейчас,посмотрю как он и решу. — Он Сейчас посмотрю как он и решу, — он вошёл в палату и только хотел уходить,как уходить, как пульс Матвея начал падать. Набежали врачи ,нас увели и я сидела ждала. врачи, нас уве, но я осталась ждать. Через час вышел врач. — Примите мои соболезнования... Мы не смогли его спасти. Большая кровопотеря и плюс кровопотеря, организм не справился. — Сказал справился, — сказал врач и ушел. Я увидела как Матвея ведут в морг и подбежала к санитарам. Я убрала простынь с лица Матвея и последний раз посмотрела на него. — Прости меня. — Сказала меня, — сказала я и ушла. Мы сели в машину, и поехали домой. Дома я пошла к девочкам. Они выросли, изменились и не говорят мне ничего. Мы приехали домой, домой и с нами осталась охрана. — Девочки, я ваша мама, — сказала я и смотрела на них. — А папа сказал, что у нас нет мамы, — сказала Ангелина. — Есть. Вы меня забыли? Все будет хорошо. Мы теперь будем вместе, — улыбаясь, улыбаясь говорила я. — Ника, ты же моя сестра? — спросила Вероника. — Да. Пойдёмте кушать? — спросила я. — Да, — ответили мои девочки, девочки и мы пошли на кухню. — Пап, они не помнят, что я их мама, — тихо сказала я. — Вспомнят, привыкнут. Они большие, легче объяснить. Наверное…— сказал папа.