***
Подходящего для Денди автомобиля в управлении ещё не было, поэтому ему стоило немалых трудов забраться в машину к мишке. Практически свернув шею кольцом и растопырив во все стороны лапы, он, наконец, примостился на пассажирском сиденье и стал торопить Андерсона, угрюмо проверяющего наличие топлива, размеренно пристегивающего ремень безопасности, поправляющего зеркало заднего вида. Никак не прореагировав, мишка вздохнул, закончил все процедуры и нажал на газ. Андерсон был не из говорливых. Это мягко сказано. Говорил он только в случае острой необходимости да и действовал исключительно в случае крайней нужды или прямого приказа Буйволсона. Зато как! Своим взглядом и чуть приподнятой бровью он умел разговорить преступников даже с самыми крепкими нервами, а, вальяжно помахивая лапой, со скучающим взором, раскидывал до десятка здоровенных бандитов. На самом деле, он не был ни суровым, ни угрюмым. Он был мечтателем. Мысли его всегда витали в густых лесах и солнечных лугах, которые прорезали быстрые реки, и лишь в некоторые критические моменты его сознание выплывало в реальный мир, чтобы по-быстрому отбиться от неприглядной ему действительности и вернуться в мир грёз. Но мы отвлеклись. Уже смеркалось, когда полицейская машина вынырнула из-под арки тоннеля Светлой улицы, названной так, наверное, в издевку: пустые дома, заброшенная стройка и обветшалый въезд в тоннель окружали жирафа и медведя, выбравшихся из автомобиля. Вокруг стояла тишина. «Опоздали! Или я ошибся!», — паниковал Денди, в то время как Андерсон вальяжно поглядывал по сторонам. — Э-э-эй! Уайлд! Хоппс! Вы где?! — надрывался Денди, бегая взад и вперёд. Андерсон, после секунды раздумий, побрёл на стройку. — Есть здесь кто-нибудь?! — уже в панике орал Денди, нарезая круг за кругом и неуклюже поскальзываясь копытами на валяющемся повсюду мусоре. Андерсон надавил на забор, состоящий из частично вылетевших листов жести, и с грохотом завалил его. Когда шум улёгся, со стороны стройки послышались приглушенные крики. Денди бросился в ту сторону и прибыл на место, открытому колодцу, лишь на секунду позже напарника. Посветив вниз фонариком, они увидели стоящего по шею в воде Ника, на плечах у которого сидела обессиленная Джуди с незнакомым испуганным тигрёнком на руках. — Вытащите нас быстрей! Нас сейчас затопит! — к этому моменту на поверхности оставался только нос лиса. Денди начал оглядываться в поисках хоть чего-нибудь: верёвки, доски, но стройка была заброшена, и всё полезное уже давно прикарманили жители окрестных домов. Денди вдруг почувствовал медвежью лапу у себя на хребте. Она стала давить с невероятной силой, и жирафу пришлось наклониться, ниже, ниже, и тут уже он понял, что от него хочет Андерсон. Он даже немножко возмутился, но ситуация не располагала к пререканиям. Упершись передними лапами в обод люка, Денди максимально глубоко просунул голову в колодец, и уже через секунду когтистые лапы тигрёнка, глубоко впиваясь в нежную кожу, вцепились в морду жирафу. Когти перепуганного малыша продолжали измываться над ним уже в области шеи, когда он почувствовал тяжесть: у него на морде повисла крольчиха с вцепившемся в неё лисом, которого, к тому же, изрядно засосало илистое дно колодца.***
Шеф Бого расхаживал по больничной палате: Уайлд с переохлаждением, Хоппс с переломом ноги, который получила, свалившись в колодец при попытке спасти тигрёнка, Денди с замотанной бинтами шеей и мордой: «Бравые полицейские, которых из участка выпустить страшно!» — ворчит буйвол. — «Только Андерсону все нипочём! Вот из таких зверей можно гвозди делать!». — Ладно, Денди, после выписки станешь офицером, — палата огласилась сдавленными воплями восторга, еле слышными из-под бинтов. — А как ты так вообще догадался о значении послания Уайлда по рации? — Сэр, — восторг из голоса не пропал, но всё-таки он стал чуть по-сдержанней, — я с детства с мамой шарады разгадывал! Каждый день! — Понятно, молодец, — в голосе Буйволсона зазвучал холодок: «Теперь с вами! Джуди! У тебя же отличная подготовка, как ты вообще умудрилась туда свалиться?» — Ой, сэр! Там такие стенки скользкие, полезла за тигрёнком и… — Ясно. Про Уайлда даже не спрашиваю, понятно всё. Теперь объясните, что вас вообще понесло на эту стройку? Напарники смущённо переглянулись и затихли. Наконец, Ник промямлил: «Ну… шеф… понимаете… вдруг там…», — он судорожно пытался придумать, что же соврать, но в голову, как назло, ничего не приходило. Бого сначала с удивлением смотрел на него, но вдруг до него дошло, чем собиралась заниматься эта парочка вдвоём на заброшенной стройке в рабочее время… — Стоп! Нет! Не рассказывайте! Считайте, что я этот вопрос не задавал! — он закатил глаза, схватился за рога и, рыча что-то непристойное, бросился из палаты. — Чего это он? — спросил Денди, традиционно упустив всю суть, к облегчению хихикающих лиса и крольчихи.Бонусная часть: «Другой ракурс»
Искрящийся ручей. На тысячи километров вокруг — ни одного города с их грязью, ни преступников с их чёрными душами, ни полицейских с их занудством. Я подхожу к ручью, в свете солнца вода играет… красками… Какими? А, не важно. А в ручье — форель! Или нет, пусть будет лосось. Я бросаюсь в ручей, начинаю сильными лапами и пастью хватать извивающуюся рыбу. Вода прохладная, но солнце согревает мою спину… Да что ж все так носятся?.. Потеряли кого? Плевать. Вот я с уловом подхожу к своей хижине и ба! Три мои жёнушки уже выволокли коптильню! Все толстенькие, как на подбор, с ярко-бурой шерстью… Нет, пусть одна будет белой, да! Так вот, коптильня стоит, нужно сосновых веток наломать для запаха… Чёрт, опять этот буйвол с мыслей сбивает… Ну и голосина… С жирафом съездить? Ладно, сделаю, отстань только. Вот же любит поорать капитан, а ведь тридцать лет назад ещё под стол пешком ходил, когда я уже… Так вот… Приобнимаю я её, ту, которая с белой шёрсткой, рыбка на углях скворчит, чай уже разлит, варенье, значит, пусть будет малиновое. От рыбки запах!.. На всю округу… Ой, ну что ещё? Только не ори! Как его… пусть будет просто жираф… свалился на мою голову. Они ж обычно молчаливые, а тут — вопит. На мою первую жену похож: такая же заноза в заднице. Еду, еду. Ну вот, сбил с панталыка. Лосось… или форель была? Пусть будет лосось. Лосось извивался в зубах, солнце пригревало, на берегу уже поджидала белая медведица в сарафанчике. И с удочками. Вот это спиннинг! Идём мы, значит, по бережку, а там — порожистое место, форель, то есть лосось, так и плещется! Ох, ну что ж ты такой тупой? Разорался тут. Где ж тут ещё можно в колодец упасть, кроме как на стройке? Так вот, расставляем мы стульчики, ну, сначала по стопочке, конечно. Рябинкой, протёртой в сахаре, закусили… Ого, так это мы нудного лиса и шебутную крольчиху ищем! А зануду уже почти не видно под водой. Так прям рыбалка получается! Удочки, правда, нет, но ничего, жирафом управлюсь.