Орден Имперских воронов. Несущая смерть

      Алисия даже испугаться не успела, просто появилось осознание, что это конец. Спасти ее могло разве что чудо, но в них Магичка никогда не верила. Осознание безнадежности принесло с собой вовсе не страх, а покой. Несущая смерть не сомневалась в том, что сделала все, что было в ее силах. Раз так, то и сожалеть не о чем. Магичка не закрыла глаза, не отвела взгляда, она готова была принять судьбу.       За миг до того, как разрушительная магическая волна обрушилась на воронов, за миг до того, как острые стрелы и мечи вонзились в их тела, яркая вспышка озарила багряный пульсирующий небосвод, создавая мощный защитный купол над Алисией. Сразу же за этим с небес обрушилось жидкое пламя, выжигающее тела эльфов. Кровавый океан пришел в движение и разразился настоящий шторм. Среди алых волн то и дело появлялись черные щупальца, хватающие, ломающее, утягивающие на дно армию Дома осени, разрушающие то, что еще каким-то чудом уцелело.       Безумие! Это настоящее безумие, в котором стихия вторила могущественному монстру. Все искрилось, мельтешило и содрогалось. Ничего невозможно было рассмотреть или даже просто догадаться, что творилось вокруг. Несущей смерть оставалось лишь довериться союзникам и ждать, пытаться выжить и не утонуть в бушующем океане. Тяжело… Силы стремительно покидали девушку, приближая неминуемый конец.       — Что происходит?       Эрнесто захлебывался в крови, с трудом удерживался на плаву рядом с Алисией. Ему не выжить, не пережить эту бурю!       — Вселяющий ужас! — обрывочно выкрикнула магичка. Бороться с результатом собственной магии было непросто, но это все, что она могла в этот момент. Купол не только защищал ее, но и не позволял действовать, ограничивал движения и варианты действий. — И Окто, — Алисия умудрилась различить знакомые запахи. Сейчас можно было ориентироваться лишь на них, но даже так не получалось единой картины, — Тейла… — совсем беззвучно прошептала Несущая смерть.       Армия Императора и Ордена не пришла на помощь, но она не одна, за нее есть, кому вступиться. И эта мысль грела душу. Вот только страха тоже добавляла — уже не за себя.       — Надо же, — раздался голос Леди Фиоры. — Занятно. Очень занятно.       — И что же здесь занятного?! — зло рыкнула Алисия. Как же она ненавидит эту богиню, не желающую оставить ее в покое.       — То, что ты кому-то нужна так сильно. Одна рискует умереть от истощения, так и не познав жизни. Второй — никогда не стать собой, не вернуть давно утраченную форму. Третий — навсегда остаться монстром. Занятно… Очень занятно.       Алисия уже не могла удерживаться на плаву, кровавая пучина утягивала ее на самое дно, а кровавый дождь все продолжался. Он больше не подчинялся своей создательнице, будто обрел собственную душу и разум. Несущая смерть тонула, захлебывалась густой солоноватой субстанцией. Она больше не видела и не слышала, не ощущала, все поглотил кровавый океан.       Теперь все, действительно кончено, не только для Багряного леса, но и для нее самой. ***       Все совсем не так, как должно! Мелэдир был не в силах сдерживать эмоции, черные ядовитые чувства, разъедающие его душу, разрушающие разум. На протяжении многих лет он приносил великие жертвы во имя своего народа и богини, но этого оказалось недостаточно. Его мертвая армия погибала, на этот раз окончательно и бесповоротно. Судьба в очередной раз посмеялась над ним. Кажется, в кровавых облаках он видит ее коварную ухмылку. Во имя великой цели он уничтожил свой народ, не пощадил даже младенцев и сам Багряный лес. Зачем? Все тщетно. Теперь вместо шелестящих деревьев бурлящее кровавое море, обитель жизни провоняла смертью, а сам он… Эльф взглянул на свои дрожащие руки. Они почернели, покрылись гниющими нарывами. Его расплата за грехи была страшнее смерти…       — Где мы просчитались, брат? В чем наша ошибка?       — Нужно было самим взрастить сосуд, — резко бросил Турранеф, не сумевший одолеть своего врага. Маг жаждал знаний, и это стало одной из причин их поражения. Но разве циничный гордец способен это признать? Эльф всегда действовал чужими руками, перекладывал ответственность на других.       — Все кончено… — глава Дома Осени чувствовал, как алое море поглощает его. Он пытался бороться, но уже не видел смысла в этом. Его душа умирала, а вместе с ней угасали страсти. — Все зря…       — Еще нет! — победно рассмеялся маг. Он всегда будет в выигрыше, ведь в отличие от брата никогда не был марионеткой. — Кровавая пучина поглотит всех: и тебя, и твое мерзкое отродье. Леди Фиора ступит на эту землю, а я буду подле нее! Эльфы вновь будут править миром, мы вернем свое господство и возродим великий Дом Осени!       Мелэдиру было уже все равно, он даже не понимал, что говорит его брат, не слышал его голос. Эльф медленно шел на дно, и уже не был жив, хотя и до смерти ему еще оставалось далеко. Сознание ускользало все дальше, ведь эльф — часть леса, которого больше нет. Мелэдир всегда знал, что его судьба быть орудием в руках брата и жрецов, он осознано пошел на этот шаг. Все это ради блага его народа, медленно исчезавшего в небытие.       Все оказалось тщетно… Что бы ни говорил Турранеф, что бы ни думали жрецы, они уже проиграли. Кровавое море с радостью приняло эльфа, утягивая на самое дно. Он будет и дальше существовать, вспоминать, думать, осознавать, что натворил. Такова его расплата. Мелэдир помнил то, что предпочел бы забыть. Когда он впервые увидел дочь, в его душе что-то шелохнулось. И это осознание намного хуже всего, что было после и происходит сейчас.