❝ Я никогда не думал, что могу утонуть в своём пустом сердце. Я никогда не хотел причинять тебе боль, Но только так я могу оправдываться. Она всегда будет ненавидеть меня¹. ❞
— Мы разберёмся с этим. В его голосе я слышала попытки сохранять спокойствие. Чертов Сэм Винчестер, который при любых обстоятельствах включает мозги и начинает взвешивать положительные и отрицательные стороны случившейся ситуации без истерик, беганья, как куры с оторванной головой и бросания стульев на дальность. Именно его размеренный тон и непоколебимое положение тела вынудили не раздувать из сказанного трагедию, хотя очень даже стоило. Не понимаю, почему у меня рассудок смог выполнить свою функцию и не дать волю эмоциям, но так уж случилось. Я сделала шаг назад, проводя рукой по волосам. Я сказала это. Сказала, что продала душу. От осознания из груди вырвался глубокий выдох, сорвавшийся на всхлип, свидетельствующий о прекращении слезопролития. — Я могу сейчас спросить? — Не надо. — Ладно. Пойдём в машину. Мы приедем в Су-Фолс к утру. Там поговорим. Договорились? — он слегка улыбнулся и положил руку на моё плечо, уверенно встряхивая, вынуждая посмотреть на него. Едва заметное замешательство пробежало по его лицу, но не из-за услышанной правды. Он не знал, как себя вести со мной, что наталкивало на одну явную мысль: он и его брат прежде не сталкивались с людьми, чей срок жизни находится на острие иглы черноглазого жителя перекрестка. В больнице Сэм сказал, что их отец продал за Дина душу, но, как мне стало ясно, об этом факте братья узнали лишь после окончания срока сделки. — Порядок? — Да, наверное. Он, слегка касаясь ладонью спины, подтолкнул меня вперед. Мы дошли до машины не так быстро, как я убегала от нее каких-то несколько секунд назад. Там уже ждал Дин с подготовленной кипой вопросов, которые ему никто не позволил задать. Роберт только посмотрел на меня через зеркало заднего вида, но как только наши взгляды встретились, он отвел глаза. Тишина заставила напрячься, но Сэмюэль вновь предпринял попытку разрядить обстановку. Почесав подбородок, он выдал: — Мы уже десять часов рулим, может заедем перекусить где-нибудь? — Да. Да, мы можем. Посмотрите по картам, через сколько километров ближайшая заправка или бар. Но, несмотря на общее решение провести лишний час за поздним ужином, ничего не состоялось. Мы проехали всевозможные кафе и остановились только, чтобы пополнить бак дрожащего и непонятно на какой магии работающего драндулета Бобби. Нашей станцией стала заправке с одной работающей колонкой и без намёков на наличие маркета. Только полуразваленное строение, больше напоминающее будку станционного смотрителя, где за разбитым стеклом сидела кассир — неприятная бабуля с загорелой кожей и белыми короткими пучками волос. Сначала я даже допустила мысль, что она неудачно помыла волосы перекисью. Но всё оказалось не так уж и плохо. Недалеко от будки расположился побитый временем и скосившийся влево автомат с кофе, где расценки не менялись с конца восьмидесятых. Да и кофе, наверное, тоже. Все, за исключением меня и нашего водителя, которым к этому времени оказался Сэм, спали. До меня сон не доходил. Не только из-за того, что я смогла переступить через себя и рассказать о заключенной сделке, но еще из-за бурчания Дина сквозь сон и его беспорядочного дергания ногами в вечно грязных ботинках. Этот человек занимал буквально половину заднего сиденья, предназначенную в среднем для трёх человек. В теории. — Где мы? Сэм обернулся на мой голос, вставляя заправочный шланг в бензобак. — Не спится? — Не каждый день рассказываешь, как продал душу, — прикрыв дверь, чтобы лишний раз никого не разбудить, я оперлась спиной на багажник, — После такого, знаешь ли, как-то не получается спать спокойно, — мы с Сэмом ухмыльнулись одновременно. И это единственное, что можно сделать в таком неудобной для нас обоих ситуации. — А ты? — Что? — его голос переменился. Он повысил тон, а, вспомнив о качестве непроницаемости звука в такую старушку, как колымага Сингера, стих и продолжил. — Что я? Продавал ли душу? — Нет, я имела в виду: а тебе не спится? — боже. сморозила двойную глупость: сначала не уточнила, что именно хочу сказать, а потом еще и спросила, почему не спится. Спросила у человека, который за рулем и тупо не имеет права даже допускать мысль о том, что заснуть. По крайней мере до тех пор, пока держит в руках баранку. — Черт, то есть, не хочешь ли ты спать? Может разбудить Дина или Бобби, чтобы они подменили тебя? — Я за рулем от силы три часа. Это не так много. Напряжение ощущалось сильнее из-за стрекотания сверчков в кустах вокруг заправки. Винчестер незаметно озирался в смятении, хоть и не подавал виду (что еще больше нравилось мне в нем). И от этого я начинала жалеть, что всё же ответила ему на возникшие еще в больнице вопросы. Неловко. Поэтому я предприняла попытку смягчить ситуацию, как обычно стремился делать он: — Не так много, но хватит, чтобы ощутить, как отсидел зад. Он не засмеялся, но возникшая на губах эмоция уже больше была похожа на радостный смешок, чем предыдущие ухмылки и усмешки. — На твоём месте я бы хотела знать, почему продала душу и как долго мне осталось. И на твоём месте я завалила бы себя вопросами, потому что люди так обычно и делают, а ты не делаешь. Спасибо за это. — Я не на твоём месте, но знать бы очень хотел, — Сэм достал шланг, вернул его на станцию и достал несколько купюр, взглядом показывая, что намерен идти оплачивать и мы можем продолжить разговор по дороге. — Только если и спрошу, ты разве ответишь? — Похоже, что да? — Похоже, что ты запуталась. И очень сильно. После того, как ты захотела остаться в коме, могу сказать, что умирать тебе точно не хочется. Или, скорее не так: тебе не хочется попасть в ад после смерти. Мы прошли через всю заправку, остановились у касс и еще пару минут говорили не между собой, а с женщиной за кассовым аппаратом. Она все время зевала, прерываясь через каждое нажатие по кнопкам на откусывание своего бутерброда двухдневной давности (не только из-за вида влажного хлеба, пожелтевшего масла и сухого сыра, но и из-за характерного запаха, который пробивался сквозь стекло. На ее почерневших от грязи пальцах блестели остатки того самого масла, отчего мне стало мерзко. Видимо, Сэму тоже, поэтому он предложил ей оставить сдачу себе. Всё ровно там оставалось пару центов. Но леди в упор отказалась и всё же деньжата пришлось забрать. — Мне интересно, пахнет ли мелочишка, которую ты ей оставил, этим ароматным ночным перекусом. — произнесла я вполголоса, когда мы отошли в сторону. — Да, — констатировал мужчина после того, как поднес ладонь к носу и принюхался. — Надеюсь, что у Бобби в бардачке найдутся влажные салфетки, иначе чистоте его руля придет конец. — А если нет? — Если нет, то в багажнике валяется сумка с вещами Дина. Оботру об его рубашку. — Ты этого не сделаешь. — Кто сказал? — его улыбка и непринужденная беседа отгоняли любые переживания и лишние мысли. Сэм Винчестер — ребенок солнца. Мальчик звезда. Единственный светлый луч в темном царстве страшной и жестокой правды американского закулисья. — Сэм, — посмотрев на меня сквозь плечо, он увидел, как я остановилась и последовал тому же примеру, предварительно совершив несколько шагов навстречу. — Месяц назад я знала, что будет дальше, а сейчас даже не уверенна, когда за мной придут адские гончие, но они точно придут и заберут меня, поэтому... Ты должен знать, что ты самый светлый человек, с которым я только была знакома. Да и, наверное, Дин тоже. Ты заслуживаешь добра больше, чем кто угодно в этом мире. И заслуживаешь нормальную жизнь, живую Джессику, семью и чуть менее оболтусного брата. Тебя попытаются изменить, но ты не меняйся. Однажды ты спасешь этот мир. Не буквально, конечно, но, думаю, ты понимаешь о чем я. Ведь так? Я не просто знала всё то, что ему сказала. Я знала, что всё это добро в сердце может искоренить кто-то, специализирующийся на психологии людей больше меня. Изначально в мои обязанности входило наставить Сэма на путь зла, но с момента окончания работы соглашения с Азазелем, он может попытаться найти нового подручного, который примет на себя мои обязанности и не потерпит поражение, что уже подвергнет чистоту души мужчины испытанию. Его душа меньше всех человеческих душ должна переносить трудности и боль. Сэм всего лишь человек и может сломаться. Не под моим гнетом, так под гнетом кого-либо еще. Винчестер не дышал. Будто не дышал. Он только внимательно смотрел на меня, а затем улыбнулся краем губ и в одно мгновение оказался так близко ко мне, что тут перестала дышать я и уже не будто, а правда. Он выхватил вероятный вдох, сжал одной рукой талию, а второй едва ощутимо провел по шее, вовлекая в резкий поцелуй двух несчастных. Я не хотела его отталкивать и не хотела даже мысленно отвергать. Зачем? Я не работаю больше на Азазеля. Моя жизнь уже обречена. И то, что стало причиной разрушения всего, что я стремилась отстроить из пепла, является теперь моей причиной найти хоть каплю радости в остатках дней на земле. Влюбленность в Сэма Винчестера обрекла меня на погибель и именно она меня сейчас спасала. Не могу сказать с уверенностью, что Сэмюэль тоже поддался розовому чувству под влиянием меня. Скорее, я была для него средством разнообразить охоту и споры с братом. Средством, которое вызывает у него симпатию и с которым чуть легче поговорить, чем со вспыльчивым Дином, между прочим, подкатившим ко мне в нашу первую встречу. Как давно это было и как недавно одновременно. Но мысли об этом озабоченном охотнике исчезли вместе с мыслями о неудобной поездке, тарахтящей машине и обреченной на вечные муки душе. Я поддалась влиянию Сэма, в то время, как моему влиянию он не поддался. К его счастью и моему горю. Ответив на поцелуй, я осознала, что совершила вселенскую ошибку, потому что в следующую секунду спиной уже чувствовала не его щадящую ладонь, а холодную шершавую стену здания касс. Поцелуй балансировал от чего-то остерегающегося и стремящегося продлить каждую секунду, каждый миг ощущения чужой кожи на поверхности своей собственной, до неоднозначного горения бумажного сердца температурой в 451 градус по Фаренгейту. Когда его руки бежали меж ребер, сжимая кожу до синевы и заставляя мурашки ползать в такт биению сердца и не самым чистым мыслям, губы оставляли едва ощутимые воздушные раны, напоминая о том, что прежде всего я в объятиях не человека, для которого девиз «помотросил и бросил» описание жизни, а в объятиях кого-то большего. Большего по пониманию моральных принципов. Гребанная копия Сала Парадайза² устроила мне такую встряску, что указанная фамилия ее отлично описывает³. Если бы поблизости располагался мотель, мы бы уже давно были там, но, скорее всего, наш старт нашел бы свой финал, как только моя кожанка исчезла бы в пределах пола. — Я не дам тебе умереть, — прошептал охотник, отстранившись на несколько миллиметров. — Я найду способ отменить твою сделку. Обещаю. — Ты не знаешь, что обещаешь. Ты не можешь такое обещать. — Обещаю вернуть тебе твою душу. Я знала, что у него не получится вернуть душу. Винчестеры не знали влияния Азазеля внизу и не знали демонов так хорошо, как их знала я. Обещать вернуть мне мою же собственную душу сравнимо с тем, чтобы обещать на следующей неделе слетать на луну и устроить там свидание — не имеет смысла и возможностей. Но прямо сейчас мне не хотелось объяснять что-то. Я только кивнула, давая возможность верить в неосуществимо. Намеренное заблуждение.***
— Я не понимаю, по какому принципу у вас двоих случаются ведения, — произнес Дин, потирая переносицу уже в третий раз за наш короткий разговор на тему со сверхъестественными способностями. — То они есть, то их нет. Сэм не мог ответить ему, потому как сам не знал, а я не отвечала, потому как не была настоящим телепатом. Больше у меня не было даже поддельных видений, так что как только разговор возник, до меня дошло: меня могут легко раскрыть. Когда у Сэма случится новое видение, а у меня нет, всё станет ясно. Мне нужно как можно скорее рассказать все, иначе за меня это сделают обстоятельства, а как показывает практика, лучше узнать правду от самого совравшего, чем от постороннего вмешательства или собственной догадки того, на кого направлялась ложь. Но для меня это казалось непосильной ношей. Я не могла ни физически, ни морально представить, какая же последует реакция на эту правду. На проданную душу Сэм не отреагировал категорично. Но это я продала душу. Это никак не ломало ему жизнь и не меняло мир. Здесь речь шла о слежке, о предательстве, о лжи. Я вырыла сама себе яму, поддавшись первой влюбленности. Мы приехали в Су-Фолс днем, а не утром из-за желания Дина поесть подольше в придорожном кафе на рассвете. И со дня до наступившего вечера все, чем мы занимались, это отсыпались. Кроме нас с Сэмом. Мы глаза не сомкнули. — Я не хочу прерывать ваш бессмысленный разговор, — внезапно вмешался Бобби, проходя в гостиную своего дома с коробкой в руках. — Но у меня есть кое-что, что вы, парни, оцените. Это кое-что я пытался найти достаточно долго, как и вы. Не знаю, каким чудом охотник, обнаруживший этот предмет, решил отдать его мне, но он это сделал и... Пожилой охотник поставил на стол коробку, поднял крышку и на дне показался до боли знакомый мне рельеф. Узоры. Это было оружие. Кольт. Тот самый кольт, что Азазель около полугода назад у кого-то выкупил вместе с душой. Откуда ему взяться здесь и откуда ему взять у того, кто смог вернуть его Бобби? Обстоятельства казались странными. Желтоглазый просто так не разбрасывается своими игрушками, особенно такого уровня. Смутившись, я сделала вид, словно даже не знаю ничего об этом оружие. Чертовы рефлексы по защите собственной задницы. — Черт, Бобби! Лицо Дина нужно было видеть в данную секунду. Он ошеломленно бросился обнимать старика, а затем похлопал Сэма по плечу, стараясь сдержать возникшую радость. Он еще бы запрыгал и запел от счастья. Хотя оно не удивительно. Винчестеры стремились убить Желтоглазого, потому оружие, способное его убить, являлось для них роскошью. Как мне рассказал Сэм, когда закончилась эта баллада радости и мы решили поговорить на кухне за чашкой чая на грядущую ночь, этот кольт искал его отец и отыскав, был вынужден отдать вместе со своей душой демону за жизнь Дина. Здесь я действительно удивилась, потому что никогда не могла подумать, что кольт Азазель выторговал именно у Джона Винчестера, а не у кого-то с большей славой среди охотников. — Это большая победа. Я про возвращение кольта. — Не сомневаюсь. Дин бегал по дому Бобби, ища бутылку виски покрепче и заявляя, что сегодня наверняка нужно отпраздновать, а Сэм только сдержанно улыбался. Для него подобное значило не меньше. Если мать он потерял в неосознанном возрасте, то девушку совсем недавно, а рана подобного размера вряд ли могла зажить просто потому что время все исправило. Я видела, что для него смерть Азазеля могла принести какой-то покой. Месть подают холодной, а для Сэма и Дина месть демону остыла достаточно. — Что насчет тебя, Скай? У нас есть кольт и мы можем убить Желтоглазого. В нем пуль немного, но вполне достаточно, чтобы суметь найти того, у кого твоя сделка и с помощью шантажа вернуть твою душу. Слова Сэма частично обнадежили меня, но сама идея казалась невозможной. У кого бы ни была моя сделка, он ее не вернет. Я знала, как работают демоны и понимала принцип подписания контракта. Только и тут я не подала вид. — Почему ты продала душу? — Потому что сглупила, — я посмотрела назад. Заметив, что Дин увлечен перебиранием каких-то коробок и не помешает, все же решила продолжить. — В шестнадцать я напилась на вечеринке у подруги. Мы сидели в баре и обсуждали всякую ерунду. На ее праздник мне запретили идти родители и я так разозлилась на них, что весь вечер очень громко заявляла, как хочу, чтобы они ушли из моей жизни. Неподалеку сидел парень, который подошел к нам в конце вечера и предложил мне заключить сделку. Я ему душу, а он сделает так, чтобы родители никогда меня не беспокоили. Я согласилась, считая, что он шутит, но он не шутил и через час мне позвонили соседи и сказали, что мой дом горит. Никаких слез рассказанная история у меня не вызвала. Скорее, опустошение и одновременно облегчение. На сердце оставался странный осадок, будто я что-то упустила важное, но никак не могла вспомнить. В ответ Сэм только положил свою руку поверх моей и опустил голову, заставляя ощутить его поддержку. Но, когда он только хотел открыть рот и что-то сказать, Дин перебил его, потребовав, чтобы он поехал в магазин. И мы остановились на том, что вернемся к этому разговору.***
Грязь попала под ногти. Он попытался ее выскрести, но сдался быстро, услышав позади себя сиплый женский голос. Девушка держала голову высоко, оценивающе рассматривая мужчину, а затем улыбнулась, оскалив красное свечение глаз. — Сэм Винчестер. Весь в папочку? — демоны перекрестка всегда знали куда нужно давить, чтобы поколебать человеческую самоуверенность, но с Сэмом такой номер не проходил. По крайней мере, воздействие токсичных слов он не показывал; прежде всего он здесь не за этим. — Чем я могу помочь? — О чем тебе говорит имя Скай? — О том же, о чем и тебе, — девушка вскинула брови, презрительно скрещивая руки на груди. Для нее Сэм Винчестер был лишь сыном известного охотника и не более. Она знала, что ей он сделать ничего не сможет, как и знала собственное превосходство в любой отрасли, что может заинтересовать мужчину. — О том, что у родителей ребёнка с именем Скай явно были проблемы с психикой. — Прекрати острить. Он обошел вокруг нее, складывая руки в кармана. Протоптав засыпанную яму со шкатулкой, его взгляд вернулся к красноглазому существу. Она и не намеревалась продолжать. К моменту наступления второго десятка секунд тишины, для нее однозначным стал факт несерьезности стремлений вызвавшего. — Ладно, Сэм, ты, конечно, сверкающая звезда с шоу талантов для всего ада, но не настолько, чтобы быть твоим поклонником и желать тратить на тебя время. — голова демона склонилась в сторону, а из груди вырвался разочарованный выдох. Стоило ей только сделать шаг назад с решением исчезнуть во мраке ночи, как Винчестер прервал, собравшись за столь короткий промежуток тишины с мыслями: — Я знаю, что вы храните заключенные контракты где-то у себя. Где-то внизу. — Если ты вызвал меня не за тем, чтобы пополнить наше «где-то» своим контрактом, нам не о чем больше говорить. — Стой. — Что еще? Обернувшись, девушка ощутила, как лоб уперлось холодное дуло... кольта. — Где ты достал его? — Где достал, там второго нет, — эмоциональные грубые ответы означали для такого человека, как Сэмюэль лишь отданный отчет в каждом собственном действии. Он не подавал чувств. Только рассудительность и шаги, продуманные до мельчайших невозможных возможностей. — Я спрошу еще раз: что тебе известно о контракте девушки Скай? Он прекрасно понимал, что таких девушек с именем Скай может быть миллион на Земле, и такой же миллион в силах продать душу, потому процент того, что демон подумает именно о той Скай, что спрашивает он, казался невероятно низким. Но низкий не значит невозможный. Красноглазая покачала головой, остановив время своим молчанием на пару мгновений, ставших буквально бесконечностью, за которую сердце, стоящего перед ней с кольтом человека, успело ускорить и замедлить свое биение по меньшей мере трижды. — Я ничего не знаю о контракте с девушкой, о котором ты спрашиваешь, — заметив, с какой уверенностью мужчина слегка придавил курок, она замешкалась, изменившись в лице. — Но я знаю другую сделку. Сделку, принадлежащую девушке, которую ты считаешь Скай. Конечно, я понимаю, о ком идет речь. Вся Преисподняя судачит о третьем колесе в телеге Винчестеров. — Ближе к делу. — Скай не существует. Если тебе интересно, то можешь проверить ее вещи. Вероятно, найдешь много интересного. Например, целую стопку документов на самые разные имена, включая имя Скай. Но из всех этих документов настоящим будет только одно. — Что ты имеешь в виду? — Брось, Сэмюэль. Думаешь, что только вы с братом и другими охотниками умеете представляться не теми, кто есть? А много ты знаешь людей, которые знают о вас с Дином правду и имеют только один набор документов? Ощутив, как дуло медленно стало колыхаться, девушка сделала короткий шаг назад и ухмыльнулась. В ее глазах блестело удивление и одновременно азарт. Кто же на самом деле попутчица охотников ей было известно, как и было известно, что за контракт был подписан ее рукой. Но так быстро раскрывать карты человеку, если можно достаточно подготовить его к моральному удару? Никогда. — Что ты знаешь о Скай? Что ты знаешь о ее сделке, о ее прошлом? Отвечай на вопросы. — Я отвечаю. Как видишь, — поднеся палец к кольту, демон слегка отдалила его от себя. — Я не мог не отвечать из-за этой штуки в твоих руках. Но тебе тоже придется отвечать, если ты не хочешь уйти ни с чем или только с трупом этого костюма. — Ладно, — игра по правилам распространялась даже на нечисть, потому дальнейший разговор обещал быть с вопросами, исходящими от двух сторон сразу. — Скай продала душу из-за глупости. Она не знала, что продает ее. Ее разговор с подругами о том, как ей надоели родители подслушали, после чего ей предложили заключить контракт. Заключив его, она поняла, как ошиблась. Позже она обнаружила у себя возможность видеть будущее. Благодаря тому же, что и я. Теперь ты. — Погоди, — легкий смех, — Давай вернемся к разговору о сделке Скай через, скажем, пару недель, потому что мне очень интересно, как она выпутается из той паутины, что не решила перерезать после того, как Желтоглазый паук уполз к другим паукам, — недоумение на лице Винчестера говорило само за себя, но, очевидно, девушку это лишь веселило. — А я ведь проиграла свою ставку в споре с одним торгашом. — Что ты там придумываешь? — Правду, Сэм, — она последний раз хмыкнула и далее уже улыбалась, осматривая его с ног до головы, продумывая план своего рассказа, — Ты ведь хочешь знать о ее сделке, так? Будь всё сказанное ею правдой, я бы отпустила тебя спать спокойно, потому кроме этого я не могла бы ничего сказать, но так сложились обстоятельства, что больше я не хочу отсюда удымить, — выждав пару секунд и момента, где собеседник сморщит лицо в нетерпении, она продолжила, — Скай продала душу не мне, но точно не по глупости. Это был осознанный шаг, который она будет упорно отрицать, потому что у нее не все дома. Скай зовут Кара Купер, она из Калифорнии. Если ты спросишь о ее семье, не зная о сделке, то она пожмет плечами и ничего внятного не скажет. Разве что признается, что они все мертвы. Чего она не расскажет точно, даже если ты окажешься самым посвященным в историю ее проданной души, так это, что она безумно яро желала смерти мамуле и папуле. Знал бы ты, как же она просила расквитаться с ними мучительно, — лицо красноглазой выразило наслаждение процессом повествования. — Как жаль, что не я тогда ошивалась на том перекрестке. Я бы выбрала более оригинальный способ убийства кого-то вроде ее семейки. Сгореть заживо — слишком просто для них. А вот содрать кожу — что более интересное. — Кончай врать. — О, сладкий, я не вру. Кара продала душу за то, чтобы перестать быть девочкой для битья. Знаешь, что с ней делал папуля? Могу рассказать или тебе не хочется подробностей синего и фиолетового цвета? — Хватит нести чушь. — У людей шрамы от правды, поэтому есть определенный процент тех, кто продают душу как раз из-за правды. Чтобы исправить правду. Кара хотела исправить правду. Когда сделка вошла в силу и вся ее семья сгорела заживо, а она стояла на улице рядом с домом и слушала их вопли, у нее поехала крыша. Я не врач, но констатировать безумие могу и без диплома, потому что только псих побежит снова на перекресток, чтобы вернуть собственных палачей. — Что? — Ты же хотел, чтобы я перестала нести чушь, — Сэм сделал шаг навстречу демону и упер дуло ей в лоб вновь. — Хорошо, я поняла тебя. Интересно, что случилось после второго похода на перекресток? Она не говорила, да? Кара хотела вернуть душу и отменить сделку. Маленькая шестнадцатилетняя крошка не знала, что нельзя отменить сделку, но еще она не знала, что продала душу заскучавшему в своем троне Желтоглазому. Азазелю. И именно он вернулся к ней на перекресток во второй раз. Быть может в ту ночь у него было хорошее настроение, но они заключили еще одну сделку. — Какую сделку? Демон засмеялась. Истерически, явно прощупав нужную почву. Сэмюэль совершил вызов демона перекрестка с кольтом ради того, чтобы узнать о сделке какой-то девчонки? Не значит ли это, что ее душа ему правда важна? Но, очевидно, столкновение с именем того, кто убил двух важных женщин в его жизни заставило лишь усилиться эффект от услышанного. Красноглазая не думала о том, что ей могут не поверить. Чувства охотника стали для нее игрой, которую она остановила своим диким хохотом. — Какую сделку? Отвечай мне! — Он обещал ей вернуть душу и семью, если она будет работать на него, — она всё смеялась и смеялась не в силах прекратить, — Четыре года назад Кара потеряла рассудок и превратилась из школьницы в человека, который выполняет всю ту работу, что не могут выполнить демоны. Ее было правда много. Но недавно Азазель разорвал их контракт, — пользуясь ошеломлением мужчины, девушка проскользнула мимо кольта и обошла вокруг, остановившись лишь вблизи того, на чьих эмоциях сейчас так умело играла, — Хочешь знать почему? — наклонилась ближе к его уху. — Потому что Желтоглазый понял: тебя не взять просто так. Он решил сделать из тебя того, кого всегда хотел с помощью друга. С помощью того, кто сможет влиять на тебя. С помощью кого-то, кто не Дин и кому ты сможешь доверять. С помощью Кары. С помощью Скай. — Ты это придумала. — Скай не телепат. Ведь телепатом она тебе представилась? Она бывшая пешка Желтоглазого. Она искала тебя, чтобы сыграть свою роль и сделать из тебя того, кем ты и так рано или поздно станешь с помощью втирания в доверие. — Ты врешь. — И раз прямо сейчас ты стоишь здесь и пытаешься узнать о ее сделке, часть своей работы она прекрасно выполнила. Наверняка тебе интересно почему. Почему она решила отказаться от сделки, если она ходила с детства в синяках и однажды не смогла это выносить? Потому что это защитный барьер, Сэм. Она придумала себе собственную правду, чтобы не быть одной. Ее били, ее насиловали и она была нужна как жертва. После смерти семейки она уже не была нужна никому. Почему Азазель теперь отказался от услуг Скай? Потому что ему нужна трезвая голова, а после пары деньков общения с тобой крошка Скай влюбилась и потеряла трезвость. Сэм стоял без движения. Рука с кольтом подрагивала. Глаза беспорядочно бегали. Разум отказывался верить. Нельзя. Демонам верить нельзя. — Но ведь ты закопал шкатулку не только, чтобы поболтать со мной о ее сделке? Для этого ты бы не принес кольт. Ты хотел просить меня об отмене ее сделки. Я права? — Ты можешь? Ты можешь отменить ее сделку? — Только если ты заключишь сделку со мной. Далее всё закончилось. Случился выстрел, пуля влетела прямо в лоб демону, а тело рухнуло на землю, подняв небольшое количество пыли дороги. Сэм достал шкатулку из под земли и быстрым шагом пошел к машине, одолженной у Бобби. В его голове не укладывалась ни одна мысль. Еще около получаса мужчина просидел на водительском месте, глядя на лежащий труп. Он должен был закопать тело или убедиться в том, жив ли в нем человек, но раз труп оставался трупом и не вставал, дома уже никого не было. Он ощущал, как в груди разливалось целое море сдавленного чувства, словно прямо сейчас кто-то оставил его одного в целом чужом мире, который не знает его языка. Руки все еще тревожно дрожали. Он не знал, злиться ему или отпустить все и поговорить, потому что в итоге нельзя ни о чем говорить наверняка, если речь идет про демона. Но бездоказательные слова демона он не мог преподнести. Просто не мог. Поэтому следующие несколько часов провел в баре, где работала сеть, шерстя весь интернет в поисках информации о Каре Купер.***
— Дин, хватит выпивать всё моё пиво. — Сэм ведь поехал в магазин. Он купит еще. Разговоры Бобби и Дина только забавляли. Они спорили то ли как два друга, то ли как отец с сыном, обсуждая всевозможные темы спокойно и без стеснения. Чего-то конкретного после решения Сэма съездить за едой мы не делали. Дин только перебирал кассеты Бобби, выбирая под какой фильм он сегодня напьется, празднуя возвращение их кольта. Но их беззаботные беседы прервал звук подъехавшей машины, а затем и открывшаяся дверь. — А вот и еда. Но стоило Сэму зайти на кухню с пустыми руками, Дин возмутился: — Или нет. Сэм, где пирог, где пиво? — Я забыл купить. — Ты поехал за покупками и забыл об этом? Где ты был столько времени? Прошло около трёх часов. — Съезжу после. — Нет уж. Сначала ты забыл купить продукты, а потом забудешь выйти из магазина. Я лучше сам. Скай, поищи в коробках Бобби что-нибудь посмотреть про ковбоев,но без меня не начинайте. — Мне нужно поговорить со Скай.