Трасса

2105 год. Конец мая. Великобритания. Час до старта. В небольшом ангаре напряжённо и тихо. Дону лично помогает Сонгю надеть комбинезон, крепко застегнув все застёжки. Сонгю смотрит на него чуть свысока, следит за его напряжёнными губами — Дону всегда так выглядит, когда готовит их к старту. Ладони непроизвольно потеют, и Сонгю улыбается, чтобы успокоится. Краем уха он слышит, как Сонёль хлопает Ухёна по плечу, явно улыбается. -Сделай так, чтобы мне не пришлось тебя заменять, - его голос немного наигранный, потому что все знают: насколько бы каждый из них не был уверен в себе, никто не знает, что может случиться на трассе. -Смотри внимательно, как я сделаю всех, - усмехается Ухён, и его губы расплываются в хитрой улыбке. Ёль слегка ударяет кулаком в его грудь и скрывается где-то среди машин. Сонгю всё же замечает резко сменяющееся выражение лица Намстара. И на языке столько не сказанных слов, за что он ругает себя и обещает, что обязательно скажет их, когда они пересекут финишную прямую. Дону кивком головы показывает, что он закончил, и штурман с благодарностью кивает в ответ. Лидер идёт к Ухёну, который уже надел свои ботинки на жёсткой подошве. Дону внимательным взглядом изучает эмоции пилота, которые с каждой минутой становятся всё скованней, потому что лучший способ сосредоточиться — это забыть обо всех проблемах, которые сейчас стягивают его плечи. -Ты всё помнишь? - удостоверяется Чан Дону, и Намстар кивает, вытягивая руки и позволяя закрепить застёжки на рукавах. - На этот раз будет Трасса длиною в триста пятьдесят километров. Участки поделены, как обычно: двести километров, сто и пятьдесят. Соблюдайте скоростной режим на особых участках, чтобы нас не оштрафовали. Я буду на связи, как и всегда. Мы встретимся в двух сервисных пунктах, не забудь, что чем меньше поломок будет, тем быстрее вы окажетесь на финише. И ещё... Ухён вскидывает на него взгляд, глядя своими карими глазами, которые иногда говорят даже больше, чем слова. -Аккуратнее на поворотах, - улыбается Дону и застёгивает Ухёну комбинезон. -Будет сделано, капитан, - передразнивает Нам. Сколько лет проходит, а привычки не меняются. Перед самым выходом Ухён долго и пристально смотрит Сонгю в глаза, даже не пытаясь отвести взгляд. Сонгю делает для себя определённые выводы, сильнее сжимая шлем в руке. Он тоже не отводит глаз, пока перед ним не возникает Дону и не забирает у него шлем, чтобы надеть на него. Все собираются вместе около машины, мысленно желая друг другу удачи. Мёнсу до последнего что-то усердно проверяет, тяжело вздыхая и качая головой. В конце концов, Сонёль одергивает его и заставляет встать спокойно рядом со всеми. Наступает минута молчания, когда все, молча, желают друг другу удачи — каждый из них важен. Даже если трассу будут проходить лишь Сонгю и Ухён, остальные не будут стоять в стороне. Пожалуй, если бы их не было семь, то они были бы уже не Инфинит. *** Тихое рычание мотора заполняет уши, заглушая все дикие оры вокруг. С каждым годом зрителей становится всё больше, и иногда даже сложно сосредоточиться. Сонгю смотрит в окно, туда, где стоит остальная часть команды. Дону надевает наушник и охватывает взглядом все машины. -Вы меня слышите? - голос их лидера очень спокойный, будто Дону боится разрушить песочный замок в виде их спокойствия. -Да, слышим хорошо, - отвечает Сонгю за них двоих, смотря, как Ухён сжимает руль. Иногда ему так хочется увидеть выражение его лица, но шлем будто стена, перекрывающая доступ. Пальцы штурмана стискивают в руках тонкий планшет, на котором ещё не появилась карта маршрута. Справа рядом с ним стоит бордовая Subaru Impreza L-200, оборудованная зеркалами с неоновой подсветкой. Ухён уже догадывается, кому она принадлежит, но лишь усмехается, позволяя играть на своём лице самодовольной улыбке. Белый Citroen C4 plus-4, слева от них, оглушает рёвом мотора, когда водитель показушно давит на газ. -Дамы и господа! - по всей территории, где собралось огромное количество народа, раздаётся голос ведущего, который говорит по-английски. - Мы рады приветствовать вас на открытии всемирного чемпионата Death Race! В этом году мы приготовили самые сложные трассы, которые покорят любителей острых ощущений! Наша гонка продлится ровно полгода, чтобы все почувствовали на себе сложность условий в разные времена года. И помните: выживает сильнейший! -Как дерзко с его стороны, - фыркает Намстар, кладя руку на рычаг КПП. Огромный экран, что возвышается над линией старта, извещает, что до старта осталась одна минута. Что же там говорит дальше ведущий, никто из них двоих не слушает, а мысленно готовится, что сейчас двигатель заревёт, и машина сорвётся с места. Пять — Сонгю делает глубокий вдох, бросая взгляд на экран планшетника. Четыре — Ухён переключает передачу. Три — грузный шум двигателей. Два — экран планшета загорается. Один — педаль в пол, машина резко срывается с места, оставляя за собой слой пыли и крики фанатов. -Пятьсот метров — право, подъём — 5 градусов, - когда их машина входит в поворот, не такой резкий, как ожидалось, Ухён видит, что у них на хвосте висит бардовая Subaru, которая не собирается сбавлять газу. -Джун, паразит, решил поиздеваться? -Ухён, яма! - отрезвляет его штурман, и Ухён выворачивает руль вправо, чтобы их не занесло на кочках. Они сбавляют скорость, пропуская вперёд другие машины, когда дорога начинает жутко вихлять. Каждый из них знает одно правило: тише едешь — дальше будешь. Чем спокойнее водитель, и чем увереннее он держит руль, тем больше шансов дойти до финиша целыми. *** Мёнсу глядит в окно вертолёта, когда они летят в первый сервисный пункт. Он не хочет смотреть на экран монитора, который показывает, как их машина проходит трассу. Ему совсем не хочется туда смотреть, потому что кажется, что они, все семеро, делают что-то не так. Но пусть это будут только его опасения, его личные недоразумения. Глаза невольно замечают, как Сонёль складывает руки в замок и прислоняется к ним губами. Он внимательно следит за всем, что происходит на трассе. Иногда он резко дёргается, но потом замирает, будто ожидая чего-то. Мёнсу вслед за ним тоже невольно напрягается, но на экран всё же не смотрит. Сонёлю иногда хочется дать Ухёну по голове, да так сильно, чтобы тот больше не допускал таких глупых ошибок, как заезд на обочину. Хотя он сам понимает, что там, в машине, мелочи всё чаще остаются мелочами, потому что нет времени их исправить. Да и как вообще можно отвлекаться на что-то не столь значительное, когда в теле адреналин, перед глазами Трасса, а под ногами педали, которые реагируют на любое касание. -А вот и первые выбывшие, - оповещает Сонёль то ли пустоту, то ли всех сидящих в салоне вертолёта. Мёнсу всё же смотрит на экран монитора, где всё показывают в замедленной съёмке: -Зелёный Nissan вылетает за пределы трассы, три раза переворачиваясь! К сожалению, команда больше не сможет продолжать гонку. К ним сейчас спустится спасательная служба, - слова комментатора прозвучали так спокойно, что Эл уже даже не удивляется им, он давно привык, что здесь ни о чём не волнуются. Иногда он задаётся вопросом, что они забыли в этой каше? Хотя каждый знает, что без всего это жить не сможет. -Скажи что-нибудь, - голос Сонёля явно обращён к нему. Мёнсу бросает на Ёля свой внимательный и пронзительный взгляд, беря того за руку и переплетая пальцы. -А чтобы ты хотел услышать? -Хм, возможно, что всё будет хорошо, - он улыбается своей особенной улыбкой. -Только это? - в ответ кивок, и Мёнсу снисходительно улыбается. - Всё будет хорошо, - они, молча, смотрят друг на друга, всё ещё не разжимая пальцев рук. Дону сидит впереди них, изредка поглядывая, как Хоя смотрит на датчик, показывающий состояние пилота и штурмана — они всегда прикрепляют чип к ним, чтобы быть уверенными, что всё в порядке. Хоя не смотрит в монитор, который показывает гонку, да и вообще кажется, что туда не смотрит никто, кроме Сонджона, потому что тому больше нечем заняться. -Хоя, - тихо зовёт Дону, будто опасаясь чего-то. Но врач не отвечает, продолжая смотреть на датчик. - Ховон! Хоя вздрагивает, отрываясь от экрана. -Что? -Как они? - но Хоя понимает, что Дону хочет слышать ответ совсем не на этот вопрос, а на «Как Ухён себя чувствует, и дотянет ли он до конца без происшествий?». -Всё нормально, - на его лице проскальзывает чуть заметная улыбка, и Дону откидывается на спинку сидения. Полчаса он уже не следит за тем, что делает Ухён, потому что знает, что его вмешательство будет лишним, ведь его нет там, с ними, на Трассе. Вертолёт садится на большой открытой площадке, издалека видно, как сквозь лес тянется Трасса, и слышится рёв двигателей. Пять человек быстро идут в ангар, куда скоро прибудет чёрная Mitsubishi Lancer Evolution. Мёнсу долго уговаривал поехать Ухёна на Citroen, но тот категорически отказался. И пришлось сдаться, хотя сам Эл знал, что это опасно, учитывая сложность трассы. Когда машина въезжает в ангар, то автоматическая дверь сразу же закрывается, и все срываются с места. Сонгю выходит из машины первым, быстро снимая шлем, чтобы подышать. Его волосы все мокрые, даже, несмотря на присутствие в шлеме специальных тканей, которые не должны вызывать пот. Ухён всё ещё сидит в машине, расслабленно откинувшись на сидение. Он выходит только тогда, когда Дону стучит ему по стеклу. Пока Сонджон приносит канистру с бензином, чтобы заправить почти пустой бак, Мёнсу осматривает автомобиль, который весь покрылся слоем грязи и обзавёлся парой вмятин. -Смотрю, в этом году все решили играть по жёстким правилам, раз так лихо вымещают свою злость на машинах противников, - замечает Эл, на что Ухён лишь усмехается, жадными глотками опустошая бутылку с водой. -Скажи спасибо, что они вообще не выпихнули нас с дороги, потому что боятся, что я им отомщу, - Намстар кидает бутылку в руки Сонёля, который стоит рядом с мусорным ведром. -И всё же смотри, чтобы они не сильно вас пихали. Лучше будет, если они сойдут с дистанции раньше, - умозаключения Дону слегка шокируют остальных. -Ты предлагаешь нам убрать их первыми? - переспрашивает Сонгю, который всё это время молчал. -Просто сделайте так, чтобы они, мягко говоря, не мешали, - Хоя даже удивлённо вскидывает брови, ведь раньше они обходились без радикальных мер. -Ты жесток, лидер, - подаёт голос Ёль. - Конечно, правилами не запрещается, но... -Сонёль, я не предлагаю убить их, а просто вывести машину из строя! - все замолкают, когда слышат громкий голос лидера, который обычно не повышается выше среднего. - Вы видели, что они творят? Одни уже даже поцеловались с ограждением моста. И это только начало. Лучшая Трасса — безопасная Трасса. А безопасная она тогда, когда пустая. -Мы сделаем, - низкий голос Ухёна, от которого всем не по себе, ведь Намстар так уверенно соглашается нарушить устои, которые они обычно не нарушают. Все задерживают дыхание, когда пилот и штурман идут обратно к машине, надевая по дороге шлемы, на боку каждого из которых красуется серебряная надпись: Infinite. И это даже больше, чем можно сказать. *** -Что творится!? На трассе осталось всего пять машин, и две лидирующие команды идут бок о бок. Остаётся всего-то ничего до финиша, и скоро мы узнаем имя победителя сегодняшнего заезда! - Хоя устало отворачивается от экрана, предпочитая не смотреть. Эти несколько часов кажутся вечностью, за которую он перенервничал больше всего. -Ставлю пол-лимона, что они приедут первыми! - до его слуха доносится голос Сонёля, который не может усидеть на месте, как только они добрались до финиша, где им предстоит ждать окончание гонки. -Если только не MBLAQ, которые висят у них на хвосте, - лидер заметно успокоился, и теперь гарцует перед монитором так же, как и Сонджон с Сонёлем. Мёнсу уже ушёл на улицу, потому что в духоте ангара ему совершенно не нравится. За дверями ангара поднимается невообразимый крик фанатов, и вся команда Инфинит срывается с места, выбегая на улицу. Хоя, пробирается сквозь толпу репортёров, участников других команд и вообще кучи каких-то левых людей. Он совершенно не понимает, почему все так кричат, ведь гонка ещё не закончилась, и экран показывает, как две машины до сих пор преодолевают препятствия. -Давай, паразит, порази меня! - кричит Ухён, когда на финишной прямой с ними ровняется бардовая Subaru. Ухён давит на газ, смотря в боковое зеркало, как соперник начинает вихлять сзади, ведь Ухён не даёт им протиснуться. Сонгю вжимается в сидение, пытаясь удержаться на месте, ведь Ухён, кажется, сошёл с ума и совсем не заботится об их безопасности. А сзади поднимается столб дыма, когда они въезжают на стадион, где находится финиш. Машину заносит, когда они пересекают линию финиша, потому что Ухён жмёт по тормозам. Сонгю теряется, когда чувствует удар, и их относит в трибуну. И всё меркнет... Последнее, что он слышит — оглушённые крики... *** -Сонгю, да открывай глаза, твою мать! - он ничего не понимает, его мутит, голова раскалывается. Какой-то шум вокруг, чьи-то шаги. Его держат за плечи, крепко сжимают. Он с трудом открывает глаза, перед ним всё плывет. -Да не тряси ты его! - хватка на плечах ослабевает, зато он понимает, что лежит на земле, у кого-то на руках. Картинка проясняется, и он видит перед собой Дону. Тот, у кого он лежит на руках, - это Хоя. - С ним всё в порядке. -Что произошло? - штурман садится не без помощи врача, вокруг них толпа каких-то людей, некоторых из них удерживает полиция. По трибунам же идёт шёпот, и Сонгю резко дёргается. - Ухён!? -С ним всё нормально, - Дону помогает ему встать. Их машина, чёрная, но вся в пыли, с раскорёженным задним крылом и отлетевшим в сторону бампером стоит в стороне. - А вот другой команде явно не повезло... -Что? В каком смысле? - Сонгю останавливается, широко раскрыв глаза, и оборачивается назад. В двухсот метрах от них он видит бардовую Subaru, а прямо за ней синяя Tayota, которая явно перевернулась, потому что лежит на крыше. По её двери расползлись чёрные полосы, свидетельствующие о том, что был пожар. - Но... -Скажи спасибо Ухёну, который вовремя дал газу... - Хоя кладёт руки ему на плечи и заставляет идти в сторону ангара. Сонгю всё ещё повторяет про себя: как, как, как? Как, чёрт возьми, это произошло!? На хвосте же никого не было? Но, видимо, всё-таки был... -Ким Сонгю! Какого хрена ты так нас пугаешь!? - на Сонгю налетает Сонёль, обнимая так сильно, что рёбра начинает сдавливать. -Убери свои руки, задушишь же его, - на горизонте появляется Мёнсу, который одёргивает второго пилота. - Хотя у меня к тебе, Сонгю, тоже претензии. -Но... - заикается штурман, механик же не даёт ему вставить слово. -И почему ты всегда оказываешься в центре событий!? Мы чуть не умерли, когда Ухён тебя вытащил из машины без сознания! Это первый заезд, а ты уже успел вымотать нам нервы! Ты хочешь, чтобы мы все тут с инфарктом слегли? Нет, я всё понимаю — это соревнования, но нельзя же так!... -Всё сказал? - усмехается Гю, когда поток информации, а вернее упрёков, иссякает. Мёнсу кивает, а штурман обнимает его, про себя радуясь, что он может увидеть ребят снова. И его обнимают все в то время, когда он ищет глазами Ухёна, которого явно тут нет. Он появляется позже, когда Дону уходит к организаторам чемпионата, чтобы что-то выяснить, Мёнсу с Сонджоном и Сонёлем идут на улицу, забрать машину, которую Инфинит вряд ли будут использовать когда-нибудь ещё. Ухён приходит тихо, незаметно появляясь сзади, когда Сонгю пытается снять свой костюм, пропитавшийся каким-то ужасным запахом, просто невыносимым. И ему кажется, что это запах страха или смерти, он просто уверен в этом. -Прости, что мне пришлось отлучиться, - Ухён садится на стул в раздевалке. Он всё ещё в красном комбинезоне, запачканном чем-то чёрным и масляным. -Где ты был? - Сонгю поворачивается к нему лицом, чтобы посмотреть прямо в глаза. Но Ухён отворачивается, явно не желая показываться на глаза. - Кто-то умер? Ухён лишь тихо кивает. У него во рту такой горький привкус, он до сих пор не может прийти в себя, и хочется просто забыться, ведь перед его глазами тот самый слой пыли, бардовая Subaru, синяя Tayota и Сонгю. Сонгю, который мог умереть просто за секунду, если бы Ухён не среагировал вовремя. Ухён бы тогда себя не простил. Он не позволит Сонгю умереть раньше себя. -Мы с Джуном вытащили пилота, а штурман скончался на месте, - тихо произносит Намстар, и Сонгю чуть не падает, потому что у него подкашиваются колени. Он не понимает, почему так реагирует на всё это, ведь ему не в первой, но именно в этот раз ему особенно противно, больно и страшно. И штурман в сотый раз понимает, что жизнь, которую он выбрал, слишком жестока, потому что он просто находится на волосок от смерти. -Это игра, Ухён. Так бывает, знаешь... - он подходит ближе, опускаясь перед пилотом на колени. Ухён смотрит за всеми его движениями: как он снимает ему ботинки, как расстёгивает застёжки комбинезона, как стирает с лица пальцами чёрные пятна. Трасса — самая жестокая игра, которую могли придумать люди, ведь чем дальше заходит команда, тем жёстче правила игры. На кону — десятки жизний, приз — свобода. Каждый из них знает это не понаслышке. Каждый из них подписался на это, и теперь их судьбами играют, как футбольным мечом, раз за разом закидывая мяч в разные ворота. Сонгю знает, что Ухён ненавидит, когда на Трассе кто-то умирает. Ухёна начинает трясти, он злится, замыкается, тушуется и просто сводит с ума всех своим поведением. Сонгю знает, что Ухён больше всего боится смерти, но не своей, а Сонгю. Ухён всегда так невзначай, между словом, между строк, просит Сонгю беречь свою жизнь - «только живи, слышишь»? На горизонте горит красное солнце Англии, над трибунами развеваются белые флаги, на самих трибунах - тихо... Ветер юго-восточный, три метра в секунду. Солнечно, без осадков. Сонгю берёт Ухёна за руку, когда они идут вдоль ангаров. У Ухёна холодные руки.