Потому что ты ни о чем не жалеешь.
Сана смотрит на свои руки: светлые, мягкие, больше не касающиеся ни к чему грязному или обмораживающему. Ей могло казаться, что она совершенно одна в этом мире, и даже сейчас, глядя вокруг и понимая, что не видит ничего, кроме белого света...Она вспоминает звёздное небо. Как смотрела на него, полного звезд: они обозначали маленькую черточку над каждой душой, будто кричали, что их владельцы существуют, и что они готовы сиять. Эти скопления звёзд напоминали толпы людей, но не тех, что вечно куда-то спешат и не успевают наслаждаться жизнью, а тех, которые научились ценить её и каждый прожитый момент. Словно каждый раз, когда на небе загорается одна звезда, это значит, что кто-то нашёл свой собственный смысл. И даже стоя перед этим огромным небом, ей казалось, что она совершенно одинока в этом мире. Но это больше не так. Теперь у ЧэЁн есть понимание, и ещё...Она сама. Найдя себя однажды, она более не рискует потерять. К глазам не подступают слезы, а ни одна часть тела не дрожит. Это не американские горки: ни счастья, ни печали. И этим они прекрасны — спокойствие, способное зажечь свет в абсолютно каждой молекуле, наполняющей пространство. Она уже знает, что увидит, когда обернётся. И делает это с улыбкой на лице. Стоя ровно и обхватив обе собственные руки, Сана смотрит на ТэХёна. Он одет официально, однако всё ещё в своём любимом чёрном плаще: лакированные туфли и как и всегда слегка растрёпанные волосы. Его потупленный взгляд снова словно прижигает в ней дыру, но...Если обычно ТэХён недоволен или зол, то сейчас это нечто совершенно другое. Он просто не верит, что это произошло, что это случилось с ней. Не находит слов, поэтому они ещё стоят молча некоторое время, глядя друг на друга. — Я говорил, что так случится, — первый начинает он, — А ты не была готова послушать меня даже на секунду. — Я знала, что так будет, — улыбается девушка, не чувствуя ни грамма злости или разочарования по отношению к ТэХёну. Лишь всепрощение и полное осознание даже того, чего не поняла, будучи живой, — Я приняла это решение сама. ТэХён болезненно закусывает собственную губу — у него, как бы ни старался, не получается скрыть свою собственную печаль, грусть и наступающую истерику. Но ведь он — проводник. И держать себя в руках — негласное правило. Для него и всех ему подобных, для которых не есть нормальным не просто демонстрировать, а ещё и тем более испытывать какие-либо чувства. — Ты окончательно перешла рубеж. Тебя не будет...Никогда...— он не может договорить, потому что её взгляд ещё более непробиваемый. Непреклонный. — Не жалей меня, пожалуйста. Всё правда хорошо. Сострадание здесь уже будет излишним, да и поздно... — Сострадание? Возможно так, но я просто схожу с ума от одной мысли о том, что ты фактически сделала шаг в бездну самостоятельно, — она выводит его из себя. Но абсолютно каждый проводник имеет право на последнюю беседу с подопечным. — Я не делала шаг в бездну. Я всё исправила. ТэХён прикрывает глаза рукой, потирает переносицу и жмурится. — Что этот ЧонГук и СуИн сделали такого, что ты пожертвовала ради них жизнью? Что ты...— и вовремя прикусывает язык, — Забудь об этом. Теперь тебе всё равно не предстоит встретиться с ним снова, и...— и снова замолкает...— А меня...Меня ты не помнишь? Сана, что всё это время молча слушала, вопросительно приподнимает бровь. — Тебя...? — помимо того раза, когда он спас её в той жизни, где она совершила самоубийство, — А должна..? Эти слова режут по больному. Потому что — нет, не помнит. Она не помнит его. И ТэХён выдыхает...Что ж, не стоило надеяться на это. Ему хотелось сказать всё, что о ней думал: как злится и как ненавидит не её, а те необдуманные действия, как хочет просто взять и сам всё исправить, но не имеет на это никакого права...Не имеет права вмешиваться в её жизнь и её решения, даже если своими действиями она фактически идёт на повторное...Ох... Сана улыбнулась, кивая сама себе, и подняв голову, вдруг выдала: — Спасибо тебе, ТэХён. Спасибо тебе за всё.«Я очень благодарна несмотря ни на что».
Замолкает, глядя в её глаза. Ему нечего ответить на это. Потому что за спиной Саны загорается золотая арка. Она на мгновение оборачивается, замечая её. Это закончится окончательно, когда Ли переступит её порог и окажется в другом месте. Совершенно другом. — Это и есть он...Лимб...— показывает на возникшую арку ТэХён, — Я рассказывал тебе про него ранее... — Да, я помню. Но наступает время прощаться. Ведь всё когда-либо заканчивается. И хоть ТэХёну так много хочется сказать Сане, он понимает, что она не ответит ничего, кроме «я знаю» и «я не желаю, я не зря это сделала». А на его чувства уже всем всё равно, это не входило в его и их обязательства. Она стоит на своём до конца. — Пожалуйста...— склоняет голову Ким, кивая. Хочется обнять, хоть на секунду прижать к себе, заплакать, и, признаться в том, как долго искал её для того, чтобы во всем признаться. Уже не первую тысячу лет. Просто когда-то она тоже была работницей небесной канцелярии. И только ТэХёну известно, как всё это происходило. Тогда, когда ещё только зарождалось разделение на ангелов первого завета, которые только выполняли указания и ничего не чувствовали, а в особенности у них отсутствовало сострадание, и ангелов второго, которые любили людей и были подобны им лучшим качествам...Они с Саной были противоположностями. Их поставили в пару, работать над поселениям людей на земле, вдобавок к этому оба они должны были перенять черты характера друг друга. Девушка должна была стать более серьёзной и больше следовать правилам: она действительно была настоящим человеком. ТэХён же больше напоминал робота, в нем не было ничего человеческого. И когда он впервые встретил её, никак не мог поладить. Ведь всё, что она говорила и чувствовала так отличалось от того, к чему он сам привык...В любом случае, что-то ледяное внутри него таяло. Он начинал проникаться всем земным и людским, постепенно лишаясь черствости благодаря Сане. Он был готов отказаться от всего того ненужного и лишнего в нем, чтобы их союз помог достигнуть золотой середины между первым и вторым заветом. И всё шло хорошо, отлично. Но в какой-то момент Сана...Решила спуститься на землю. Потому что полюбила смертного, которым управляла душа ЧонГука. Даже сквозь года и тысячелетия она продолжать выбирать только его, именно его. Но для того, чтобы спуститься туда и стать полноценным человеком, девушка должна была отказаться от своего статуса. Правила были таковы, что ангелы, которые превращались в людей, лишались права возвращаться на прежнее место. Они рождались как простые смертные, ничего не помня, а самое главное...Они не имели защиты за спиной. Они попадали в разные передряги и имели достаточно тяжёлую судьбу, так как изначально были другими и были вынуждены начинать всё сначала...Так и случилось, что прошло ещё много тысяч лет прежде, чем земная жизнь той Ли ЧэЁн стала её первой. И прежде чем она стала такой тяжелой. Её настоящее имя — Сана. Именно поэтому ТэХён снова дал его ей, придумав фамилию «Чхве» к нему наспех. Без неё он медленно отходил от всего человеческого и снова возвращался к образу проводника-робота, но из-за Саны...Его внезапно поставили в роль её надзирателя, вот и было некуда деться. А сейчас он провожает её в последний раз... — Прощай, — улыбнулась девушка, и поклонилась в знак благодарности. Обернулась, уже окончательно выпрямив спину, плечи, руки. Она выдохнула, чувствуя тяжёлый взгляд ТэХёна на своей спине и затылке. И только она знала...Как всё было на самом деле. Сана всё помнила. Помнила ещё от того момента, как попала в аварию, ведь вспомнилась не только та жизнь Ли ЧэЁн, а ещё и все предыдущие. ТэХён в том числе...Но она посчитала, что ему будет легче, если он не узнает правды. Ведь каждый раз Сана продолжала выбирать другого человека...Даже сейчас. Она больше не хотела разбивать сердце Кима вдребезги, как все эти тысячу с хвостиком лет. Слеза прокатилась по щеке вниз, прежде чем она сделала шаг вперёд. Её последний шаг. Остановившись за порогом золотистых ворот, переступив его, Сана развернулась к ТэХёну, чтобы улыбнуться ему напоследок. Он стоял на месте, всё так же держался молодцом с невозмутимым взглядом.«Неважно, сколько времени пройдёт. Я буду честной перед собой. Но я сохраняю твоё сердце от страданий и боли...»
— Спасибо. «Я ни о чем не жалею». Эти приподнятые уголки губ превратились в озаряющую всё ярким светом, улыбку. И окончательно остались в голове ТэХёна, врезавшись в память. Прежде, чем она исчезла, растворившись в воздухе и тем самым превратившись в маленькие молекулы, наверное, в будущем принадлежащие звёздам. *** И опять белая площадь. Где-то в центре метели, когда её густота становится не такой плотной, проглядывается силуэт мужчины. ТэХён стоит ровно во все том же месте. Он слышит шаги за спиной, но не оборачивается. Потому что знает, что тот, кто идёт к нему, сам о себе заявит и не сможет промолчать. ЧонГук держит красный шарф, крепко сжимает его в замёрзшей и покрасневшей от мороза ладони, которой прежде сжимал руку Саны. — Она лгала тебе, да...? — первым начинает он, — Она ведь всё помнит. Всё... — Я не мог ничего изменить...И ты тоже... ЧонГук не выдерживает — падает на колени, прямо на заснеженную землю. Он плачет. Горько, долго...Хватается за кусок пальто ТэХёна, не в состоянии успокоиться. А Ким...Сам Ким не может даже шевелиться. Он не верит в то, что случилось. Он неподвижен. А ЧонГук...Просто выражает его эмоции за двоих, всем своим состоянием. Его голос задевает за живое, потому что... Потому что внутри у ТэХёна на самом деле такая же буря эмоций. Он — всего лишь «робот», которого каким-то образом научили любить и ценить. И тут же забрали самое любимое и ценное. Он держит руки в карманах, дабы те не мёрзли. Но правда заключается в том, что все его внутренности, а в особенно сердце — уже во льду. По щеке прокатывается одна единственная слеза, не сопровождаемая ни одним словом.