Как две капли

      Они подошли к особняку Риши, и Антуан повел Лилию через свой огромный сад. Исподтишка он любовался ею, наблюдая за ее реакцией, и остался совершенно удовлетворен результатом. Девчонка шла по саду, приоткрыв рот, а на лице ее читался такой восторг, какой ему редко доводилось видеть.       Лилия понимала, что она очень глупо выглядит с этим своим открытым ртом, но она ничего не могла с собой поделать! Она никогда не видела такого прекрасного сада так близко. Видать, здесь много слуг пашут, чтобы он был такой красивый. А эти каменные фигуры с голыми мужчинами, женщинами и крылатыми детьми! Просто чудо, она бы навсегда тут осталась… Может, стоит сказать этому богатому господину, что она тоже может работать в саду? Она может хорошо работать, да, ее и подгонять не надо будет, и места ей хватит совсем немного, она ведь такая маленькая…       Из-за деревьев показался особняк, и вот тут она охнула, даже не скрывая своих чувств, что вызвало у Риши улыбку.       — Какой красивый дом! — восторженно прошептала Лилия. — И вы живете здесь один?       — Нет, милая, часть слуг тоже живет в этом особняке, — ответил он. — А также гости, которые сюда приезжают.       — А сейчас тут есть гости, господин?       — Нет. Я в последнее время не расположен к гостям, — покачал головой Риши.       Она остановилась и заглянула ему в глаза. К своему удивлению, Риши уловил в ее зеленых глазах сочувствие.       — Значит, вы все-таки совсем один, — сказала она. — Не думаю, что такой богатый господин, как вы, беседует со слугами.       — О, мне хватает болтовни в городском совете, девочка, — усмехнулся он.       — То про дела болтовня, а не просто так, — она наморщила носик. — А это плохо, когда ты не можешь с кем-то поговорить просто так. Хотя бы иногда.       — Ну, вот я с тобой сейчас говорю, — мягко улыбнулся Риши. — Идем. Я слышу, как бурчит у тебя в животе.       В этот момент ее голодный желудок действительно издал громкое урчание.       — Простите, господин, — засмущалась девушка. — Я в последний раз ела только утром, с тех пор маковой росинки во рту не было.       Они вошли в дом, и Антуан провел ее в свой кабинет, где слуги уже накрыли на стол перед тем, как удалиться спать или на праздник.       Лилия смотрела, как он управляется со столовыми приборами. Ее поразила эта странная штука с двумя зубьями.       — Господин, — спросила она. — А это очень трудно — есть такой штукой? Я никогда в жизни такую не видала.       — Ты хотела сказать «не видела», — с улыбкой поправил он ее. — Вовсе нет, если захочешь, то быстро этому научишься.       Лилия хотела возмутиться, что он ее поучает, но подумала, что ей это может пригодиться. Может быть, если она научится правильно разговаривать, ее когда-нибудь возьмут в горничные, и она тогда перестанет гнуть спину на полях.       Антуан, тем временем, встал и подошел к ней сзади. Он вложил в ее левую руку вилку, а в правую нож.       — Смотри, — сказал он. — Придерживаешь этой штукой, кстати, она называется вилкой, кусочек мяса, а ножом отрезаешь. И кладешь себе в рот.       Он показал ей, как это надо сделать, и Лилия, неловко орудуя непривычными для нее столовыми приборами, повторила все, что он ей показал.       — У тебя хорошо получается, — одобрил он. — Скоро научишься.       — Ага, спасибо, господин, — сказала она.       — Надо говорить «да».       — Да, господин.       Когда они поужинали, Антуан проводил ее в спальню. Раньше это была спальня Лауры, и Лилия ахнула от ее великолепия.       — Господин, я думала, вы дадите мне переночевать в конюшне, — ошеломленно сказала она. — Непривычная я к такому…       — А ты хотела бы ночевать в конюшне? — Риши вздернул бровь.       — Нет, но здесь такие чистые простыни… — ответила Лилия. — Вы не подумайте, что я замарашка какая, господин, но мне нечасто удается вымыться, и я боюсь, что все тут испачкаю.       — Мы сейчас уладим эту проблему, — ответил Антуан.       Он провел Лилию в роскошную мраморную купальню. Слуги всегда следили за тем, чтобы вода там была теплой, когда бы он ни вернулся. Лилия застыла на пороге.       — Ну, иди же, — подтолкнул он ее. — Я подожду тебя за дверью. Как закончишь, позови меня, я провожу тебя в твою комнату.       С этими словами он прикрыл дверь с той стороны.       Лилия устроилась в ванной, размышляя, с чего бы ей, нищей работнице, оказывают такие почести. Да, этот богатей сказал, что она похожа на его покойную дочь, но она не считала это поводом так носиться вокруг нее. «А вдруг он хочет чего-то большего?» — возникла у нее мысль. Она уже привыкла к тому, что мужчины ходят табуном вокруг нее, смотрят сальными взглядами и пытаются распустить руки. Разговор с такими у нее был предельно короткий. Она либо изо всех сил наступала им на пальцы ног и удирала, либо визжала, кусалась и опять удирала. Не нужны ей все эти глупости, бед потом не оберешься. Но этот богач пока себе такого не позволял. Более того, он был такой обходительный и без всяких подобных намеков, руки держал при себе, не пытался прижаться к ней всем телом, как это делали другие… Она решила, что посмотрит пока. Если он начнет к ней приставать, она сбежит хоть через окно.       Когда она закончила мыться и надела халат, который висел в купальне и подошел ей идеально, Риши проводил ее в эти роскошные покои.       В дверях он вдруг обнял Лилию за плечи и потянулся к ней губами. Она уже приготовилась к худшему. Начинается, мрачно подумала она. Но он всего лишь слегка коснулся своими губами ее лба, пожелал спокойной ночи и ушел. Она улеглась в роскошную постель и положила голову на подушку, которая пахла лавандой. Незаметно для себя Лилия заснула.       Риши лежал в постели и думал об этой женщине, которая сейчас находилась в покоях его дочери. Несмотря на свою неотесанность и необразованность, она была умна и схватывала все на лету. Он находил, что она непривычно самостоятельна и независима для женщины, что было естественным, — ей приходилось самой о себе заботиться. Поэтому характером она совершенно не походила на Лауру. Лаура, привыкшая к холе и неге, была кротка, словно голубка, эта же была диким зверьком, ожидающим от жизни пакостей. Жизнь ее, судя по всему, не баловала. Сущий чертенок. Но боже мой, как же она была прекрасна! Он чуть не натворил глупостей, когда проводил ее в комнату дочери, у него было большое искушение поцеловать ее не в лоб, а в губы, которые так и манили. Но она заметно напряглась, видимо, ожидая чего-то подобного, поэтому он сдержался и поклялся не позволять себе подобных выходок. В конце концов, для него это было близко к инцесту из-за ее схожести с его Лаурой, что порождало мысли о грехе и извращении. Нет, если он и будет о ней заботиться, то только как о своей дочери, ничего больше.       С этими мыслями Риши заснул. Сны ему в эту ночь не снились.