***
Наверно, рано или поздно это должно было произойти. Дождь, стуча по разноцветным витражным стеклам старой церквушки в глубинах итальянского леса, смотрелся изнутри точно слезы ангелов, что окружали колыбель Христа. Сглотнув подступающий ком, Тсунаеши сложила в молитвенном жесте свои маленькии ладошки, которые не смогли испортить никакие тренировки Реборна. Лишь бы все закончилось! Оказалось бы кошмаром, носланым коварным Мукуро, что сидит сейчас в Вендетте. Но нет. Молитва не достигла Господа, и сон остался явью. У Емитсу и взаправду есть сын, как две капли воды похожий на родителя. И Хаято не желал никак быть ее Правой Рукой, а Ямамото лецимерно игрался ею. Сасгава крутился рядом потому, что она, Тсуна, была близка Киоко, и только. Ламбо же был обычным киллером, не смотря на возраст, который многих обманывал. — Подло. Низко. Как же это… — слезы катятся градом, а она стоит у подножия статуи, где распятый Христос всместе с нею оплакивает коварсто людское, которое несет столько боли в себе. — Мелкая, — хриплый голос, что раздался за хрупкой спиной, походил на шепот ветра. На подрагивающие плечики опустились шершавые руки, испещренные шрамами, принося в промозглое царство чувство тепла и не-одиночиства. — Нам пора, — руки обняли за плечи, и их облодатель прижался к продрогшей спине разгоряченным телом. — Зачем тебе я, Занзас? — после рыданий голос напоминает карканье. В вихрастую макушку устало выдыхают, а затем перед лицом появляется натертая до блеска рукоять пистолета, в котором отражаются горящие рубиновым огнем глаза. — Ещё вопросы, с-е-с-т-р-е-н-к-а? — промурлыкал вариец, а затем, пока его не засыпали кучей вопросов, вырубил драгоценную добычу точечным ударом в шею. — Надо будет Туманный мусор мелкай вытащить, чтоб ему подовиться, Ванга несчастная, — прошипел себе под нос недовольно брюнет. И как только эту девчонку в такую глушь занесло?***
— Ку-фу-фу-фу… Скучала, Тсуна-чан? — Рокудо Мукуро развел руками, точно пытался обнять старую подругу. — Т-т-ТЫ! — взвыла шатенка, подлетая к нему и хватая за грудки плаща. — Ублюдок! Скотина! АНАНАС-ПЕДРИЛА НЕСЧАСТЫНЫЙ!!! — трясла она несчастного иллюзиониста со всей силы. — М-м-моя г-голова… Оторвется, — проговорил разноглазый, в перерывах между матами, которыми его крыло бывшее начальство. Начальство же от этого стало трясти ещё сильнее, явно надеясь на положительный результат отрывания головы. — Умолкни! — рыкнула из-за спины шатенки Удзумаки, заезжая кулаком подруге в лучших традициях Тсунаде — прям по макушке, выбивая весь дух. — Спасительница, — откашливаясь, проговорил блондинке туманник, ехидно улыбаясь, но сдулся, стоило только глянуть на него уже в традициях Ибики. — И-те-те, злая ты, уйду я от вас, — прохныкала несчастная, потирая многостродальную черепушку. А потом, чтоб добить, добавила, — К брату. Поднятая бровь рыжей атаманши в наглую заявляла о несостоятельности угрозы. Провинившейся шатенке пришлось поджать губы.***
— Врооой! Тупой Босс! — войдя в холл замка, первое, что услышал брюнет, были крики его капитана, вслед за которыми появился и сам «Рапунцель». Супербиа, увидев на руках начальника Наследницу Вонголы, резко сбавил скорость, тормозя. Набрав в легкие побольше воздуха для новой звукавой отаки, он натолкнулся на убийственно-спокойный взгляд. — Только попробуй, и я вырву тебе кадык, — прошипел мафиози, прижимая хрупкую девчушку к себе, не смотря на льющуюся с них в три ручья ледяную воду. На заднем плане воздухом кто-то подавился. — Врой, тупой Босс, — потеряно произнес блондин, а затем в его мозгу что-то щелкнуло. — Ты вспомнил? — О чем? — отозвался Занзас, подходя к своим офицерам. — О том, что ты, мудак, раньше препиреться не мог? Или о том, что мелочь мне сестра? — низким, приглушенным голосом вопросил у подчинённого. — Как? — прохрипел задушено Скуалло. — Туман мелкой помог, а потом ещё донес, куда ее увезли, чтоб убрать, — посторонним взгладам казалось, что их Босс медленно описывает все пытки, что грозят Акуле за ослушание. — Мусор! — оторвавшись от мечника, гаркнул вариец. — Мелкая Савада теперь под моей опекой! Троните — в порошок сотру, ясно?***
— Тсуна-тян, а я? — подал вновь признаки жизни туманник. Не стоило этого делать, ибо экзикуция с отрыванием головы возобновилась…