Брат и сестра?

      Это было обычное утро обычного дня. Мерида проснулась как всегда с первыми лучами солнца, умылась, причесала свои непослушные волосы и теперь пыталась влезть в ужасно узкое и неудобное платье. Признаться, девушка уже давно выбросила бы это платье, но после недавно случившегося, она не хотела расстраивать свою мать.*       Почти что чудом поместившись в церемониальный наряд, обязательный для всех членов королевской семьи, принцесса подошла к зеркалу. Оттуда на неё смотрела стройная, рыжеволосая девушка шестнадцати лет. Мерида так и стояла бы рядом с зеркалом, рассуждая в мыслях о чём-то своем, но неожиданно её размышления прервались резким стуком в дверь. Пинком загнав под кровать колчан со стрелами и поправив волосы, девушка побежала открывать. Мерида открыла дверь и удивленно воззрилась на свою мать, стоявшую перед ней в костюме для верховой езды. Элинор зашла в комнату и сказала: — Я тут подумала, а почему бы нам не прогуляться верхом, так что, собирайся! Сначала Мерида сильно удивилась, но уже через мгновение радостно вскрикнула и словно рыжий вихрь убежала переодеваться. Спустя несколько минут, переодевшаяся девушка уже выуживала из-под кровати лук и колчан со стрелами. Когда нужные вещи были найдены, она выпрямилась и сказала: — Все! Можем идти, я готова! Элинор оглядела дочь с ног до головы, улыбнулась и, радостно кивнув, направилась к выходу. Молча, думая каждая о своем, мать и дочь дошли до конюшни, оседлали лошадей и вместе отправились за стены города. Немного подумав, Элинор и Мерида направились в их любимое место — к обрыву, откуда открывается великолепный вид на закат, а внизу, ударяясь о скалы шумит лазурное море. Спешившись, женщины сели друг рядом с другом. Было видно, что обе очень сильно хотят поговорить о чем-то, но ни одна не решается начать первой. Через несколько минут королеве надоело сидеть в абсолютном молчании и она запела: Смилуйся господь над твоей душой пусть и не хорошей, и не плохой — Ты была такой, как сумел придумать, Напоследок дверь наподдав ногой, я ушел как зверь, сам себе изгой, Я тревожил пыль, в смятую ковыль мысли о тебе все пытаясь вдунуть.  Я ушел от оков равнодушия дней, от бессмысленной печали пустой, Мне не хватит подков, мне не хватит коней, чтоб угнаться за твоей красотой.  Мне не хватит подков, мне не хватит коней, чтоб угнаться за твоей красотой. Прожил я неделю и прожил год, как дурак, поверил, что все пройдет, Блеклые картинки во сне целуя,. Как-то разорвал я усталый бред и пошел искать тебя в белый свет, Солнце и Луну, Бога, Сатану спрашивал, найти где тебя смогу я.  Хоть за душу мою мне продали совет те, кто прячется в гробах на свету,  Но в просторах степей и в осколках планет я боялся, что тебя не найду. Но в просторах степей и в осколках планет я боялся, что тебя не найду. В том пейзаже, что рисовал Дали, замок я нашел на краю земли,  Я вошел, и стражник закрыл ворота, Длинный коридор, каждый шаг как нож: ты, по мне тоскуя, меня не ждешь, Ты себя виня, стала для меня слаще чем вино, хуже чем гаррота.  И пускай из ловушки выхода нет, я стучусь в сердце мертвое вновь: Мне не хватит души, мне не хватит монет расплатиться за твою нелюбовь.  Мне не хватит души, мне не хватит монет расплатиться за твою нелюбовь. — Эту песню когда-то давным давно мне пел один человек. Тогда я была без памяти влюблена в него, и конечно же, когда он сделал мне предложение я сказала «Да», — начала свой рассказ Элинор. Мерида удивленно посмотрела на мать — её отец был воином, но ни разу не певцом. Тем временем королева продолжила: — Я вышла за него замуж, и через год у нас родился долгожданный сын, — Мерида даже воздухом подавилась, к такому её жизнь не готовила.