Давай летать вместе!

      Девушка и сама не успела заметить, как уснула. Во сне кошмары её не мучали, скорее была непроглядная, тягучая, словно патока тьма, что затягивала и не отпускала. Эстер пыталась вырваться из её крепких и цепких лап, но не могла, ей оставалось только дёргаться и кричать, звать на помощь и захлебываться в плотной и вязкой массе.       А проснулась девушка совершенно неожиданно. Какой-то резкий и громкий звук прозвучал прямо над ухом. Эстер резко дёрнулась и чуть не упала с кровати, но успела схватиться рукой за железный поручень. Осмотревшись с паникой во взгляде, девушка ничего нового не увидела. Никого рядом не было, а комната была всё та же. Те же пустые белые стены, и та же пустота.       Только сейчас Эстер осознала, что невыносимо хочет есть и уже не важно, кто ей принесет её завтрак или… обед? Пусть хоть сам Пеннивайз. В данный момент было плевать. Девушка изнемогала от голода. Живот противно ныл, да и голова кружилась слегка. Тело тоже болело и Эстер не хотела вспоминать почему именно. Вернее, она прекрасно помнила, но пока не было особого желания во всем этом копаться. Потом. Она подумает обо всем случившемся позже. Сейчас слишком мерзко и противно.       Хотелось невыносимо вдохнуть свежего воздуха. Да, девушке требовалось хотя бы на пару минут выйти на улицу. Но глухие толстые стены словно бы говорили, что юное создание больше никогда отсюда не выйдет. Девушке стало страшно. Ей и правда показался шепот. Кто-то ей о чем-то упрямо и нудно говорил. Поэтому вскочив с кровати, Эстер принялась мотать головой в разные стороны. Ей не хотелось сходить с ума. Но кажется, это сейчас и происходит.       — Нет! Я не сумасшедшая! Я… я… не должна вас слышать…       Эстер… мы ждём тебя… иди же к нам! Поддайся…       Девушка зажала уши руками и сжавшись в маленький комочек, прижалась к холодной стене. Но голоса не стихали. Они стали кричать. Кто-то от боли выл, кто-то проговаривал её имя.       — Эстер, всё хорошо?       Девушка не сразу смогла понять, что новый голос звучал иначе. Так, словно бы не находился у неё в голове. Открыв глаза, Эстер приподняла голову и увидела Билла. Он стоял и с очень серьёзным выражением лица, взирал на забившуюся в угол бедняжку.       Увидев и осознав кто перед ней, девушка выпрямилась и глядя прямо в голубые глаза врача, без запинки, почти твердым голосом произнесла:       — Ну что, снова пришёл поесть, да? Вчерашнего было мало, урод? Ещё хочется, верно? Мразь канализационная! Давай! Чего ты медлишь? В игры какие-то играешь!       Девушка с каждым словом отходила всё дальше и дальше, пока не оказалась на другой стороне комнаты. А доктор всё как-то странно взирал на свою пациентку.       После её небольшой тирады, Билл выдал:       — Эстер… видимо тебе приснился какой-то слишком уж реалистичный кошмар. Да ещё и с моим участием. Не хочешь мне его подробнее рассказать? Я бы мог помочь…       Девушка же засмеялась, как-то безумно и глупо.       — Помочь? Правда? В чем же? Пеннивайз, хватит! У меня нет сил на эти вот… эти игры! Я прекрасно вчера видела, как ты принял свой настоящий образ, поэтому всё! Не сможешь больше обманывать…       Девушка и сама до конца не была уверена в том, что говорит. Но неожиданно и резко она поняла, что на ней сейчас надета обычная спальная рубашка и просторные штаны. Но ведь… она их не надевала. Чертыхнувшись, Эстер задрала рукава, но и на запястьях были чистейшие белоснежные бинты. Ощупав шею, девушка вдруг остолбенела от ужаса. Раны не было. Но ведь он укусил… она четко это помнила.       Подняв голову на Билла, Эстер усмехнулась.       — Видимо… это и правда был… ночной кошмар.       Девушка прижала руку ко рту и заплакав, опустилась на холодный пол. Прикрыв руками лицо, от всего окружающего мира, Эстер попыталась отрешиться от всех этих чертовски колючих мыслей. Неужели она и правда больна? Всё это её воображение? Но… черт… она не находила правильных слов. Их, вернее, не было. Почувствовав теплую руку на своей голове, девушка резко перестала плакать. Теперь её точно отсюда никуда не выпустят. Оставят навсегда…       — Эстер… я думаю тебе стоит мне рассказать ночной кошмар. Да, это будет трудно, судя по твоей реакции, но я смогу тогда помочь.       Подняв голову вверх, Эстер встретилась с добродушной улыбкой доктора. Ей хотелось верить, но внутри что-то упорно ныло, когда она смотрела на него. Что-то, сидящее глубоко внутри.       — Я… расскажу… только для начала хотелось бы… поесть.       Девушка как-то смущено отвела взгляд и всё-таки встала. Ноги подкашивались от усталости. Но она старалась не показывать этого. Да и вообще, ничего ему не показывать. Всё-таки какие-то странные сомнения съедали душу Эстер.       — Да-да, просто ты вчера, когда я пришёл с ужином, уже спала. Я не стал будить, решил, что тебе стоит отдохнуть. Стрессовая ситуация, я понимаю.       Эстер напряглась. Он врет или говорит правду? Чертов доктор. Она не могла верить ему, но своим глазам и ощущениям теперь тоже. Билл же, подойдя к двери, открыл её и вкатил тележку с вкуснейшими блюдами. Ну, после продолжительной голодовки, для Эстер таковыми являлись обычная куриная ножка и пюре, к тому же ещё была булочка и, кажется, чай.       — Давай ты пока будешь есть, попутно попробуешь рассказать сон. Меня очень беспокоит твоё состояние.       Девушка словно отключилась. На доктора стало плевать. Она подбежала к тележке с едой и грубо говоря, накинулась на вкусный деликатес. Сочный запах ласкал ноздри и заставлял желудок призывно урчать. Доктор же улыбался своим мыслям, глядя на девушку. Правда, Эстер находилась в спокойном состоянии не так долго, как того хотелось бы. Всё было хорошо до тех пор, пока глазам девушки не открылось страшное: в данный момент она ела чью-то кисть. Обрубок руки был грязным и желтоватого цвета, а когда в нос ударил трупный запах, девушка с криком подскочила со своего места. Рвотный рефлекс не заставил себя ждать. Эстер резко согнулась. Желудок освободился от той крохи пищи, которую успел получить. А когда тошнота прошла, девушка смогла разогнуться. Билл стоял в стороне и с наигранной тревогой смотрел на девушку.       — Эстер… что же с тобой происходит?       От его фальшивого голоса стало вдвойне тошно. Эстер со злостью хотела было уже ответить, но вдруг её взгляд упал на всё ту же тарелку. Части руки не было, а была знакомая куриная ножка. Девушка присела осторожно на краешек кровати и постаралась не засмеяться в голос. Ведь сейчас она и правда осознала, что с её сознанием не всё в порядке.       — Всё хорошо, Эстер. Я сейчас кого-нибудь позову, чтобы убрали… но тебе нужно поесть. Будь добра, продолжай.       Хотелось девушке сказать, что сыта. Что больше нет сил, но не стала. Состояние и правда было не утешительным.