Ваня
Солнце уже скрывается на горизонте, но Ваня не спешит домой. Он упорно наматывает метры по городу в своих раздумьях, не обращая внимания на мимо проходящих людей. Домой не хочется идти всей своей душой, ибо девушка начнёт выносить мозги. Все чувства, которые были раньше ко второй половинке, растворились в непонятном для Евстигнеева направлении. Парень, конечно, изо всех сил старается поддерживать отношения, но все скандалы и истерики ведут к печальному концу. Кое-как достав ключи холодными руками из кармана, Ваня открывает дверь в съёмную квартиру, получая в лицо тёплый напор воздуха. Вместе с этим в нос бьёт приятный запах еды, от чего желудок начинает завывать песни китов. — Кать, я дома, — Евстигнеев направляется в сторону кухни, откуда исходит блаженный запах. Девушка встречает его натяжной улыбкой и обнимает. Обнимает. Евстигнеев хмурится, держа девушку за талию. В её глазах читается усталость вперемешку с грустью, от чего под ребрами начинает колоть. — Вань. Нам... В общем... Ну, — Катя не находит себе места, то садится на стул, то ходит до холодильника. — Мы расстаёмся. Сердце предательски бьётся, готовясь вот-вот выскочить из груди. Вот так значит. Евстигнеев стоит на одном месте, надеясь, что это всё огромный сон. Что он сейчас спит на какой-нибудь лавочке, загулявшись. Но нет. Девушка передаёт ему тарелку с едой, от которой желудок сводит. От мысли, что это последний приготовленный Катей ужин, хочется головой об стену биться. Чувств нет. Но привязанность никто не отменял. Ведь так? — Вещи уже перевезли, так что не беспокойся, — как-то грустно говорит она. — И куда? — озадаченный Ваня берёт тарелку, стараясь сохранить самообладание. На вопрос девушка не отвечает. Лишь опускает взгляд на пол, сохраняя тишину. Рудбой поджимает губы до белой тонкой полоски, сжимая в руке вилку. Эти три года отношений были коту под хвост. — Понятно, — всё, что смог сказать Ваня. Весь вечер и ночь проходят как в бреду. Хочется бить посуду, разорвать портреты, которые Катя дарила парню. Но вместо этого он лишь выпивает всю бутылку коньяка, стараясь забыть эту ситуацию. На душе не очень приятный осадок, от которого не возможно убежать или скрыться.***
Слишком грустно. Ваня набирает более чем знакомый номер сестры и ждёт, когда на той стороне послышится знакомый голос. Гудок. Второй. Третий. И вот сонный голос с тихим хрипом произносит имя брата. От этого Евстигнеев чувствует себя виноватым и хочет биться головой об стену. — Вань, час ночи, ты знаешь об этом? — недовольство с головой окутывает Иру, и та еле сдерживает себя. — Знаю. Просто... Мне надо с кем-то поговорить. На том проводе слышится тяжёлый выдох и несколько матных слов, которые произносит мужской голос. Наверное, муж сестры тоже отошёл от сна. Теперь Ване ещё больше хочется прибить себя. — Евстигнеев, у тебя девушка есть, вот с... — Мы расстались. Сегодня. — А я что? Вань, ваши проблемы, — очень грубо сказано из уст сестры, от чего Рудбой готов волком выть. Сердце разрывается на кусочки и парень пытается хоть как-то отвлечь себя от ужасных мук, но уже противный голос выбивает его из раздумий. — Вань, мне рано вставать, пока, — и короткие гудки. М-да уж. Как говорится, семью не выбирают. И Ваня это понимает. Охладив свой пыл, Евстигнеев ложится на прохладную постель и проваливается в сон, посылая нахуй сестру, бывшую девушку и весь мир.