***
Из обычного старого универсала, припаркованного рядом с такими же неприметными автомобилями, вышел Фердинанд, одетый в потёртое серое пальто и темный кепи, свою обычную черную повязку на глаз он сменил белой медицинской, в правой руке нес дипломат. Идущая рядом с ним Ингрид шелестела голубой курткой, спрятав под шапочкой свои коричневые волосы и одев темные круглые очки. Они приблизились к большому бревенчатому дому, стоящему у берега голубой линзы озера, окруженного рядами уходящих в бесконечность изумрудных елей. Дом выглядел неухоженным и казался заброшенным, однако, на его первом этаже сверкали огни ламп. Поднявшись по скрипящим ступенькам на крыльцо, они открыли довольно новую деревянную дверь и быстро вошли внутрь. Пара оказалась в просторном холле, отделанным под дерево, по которому разносился запах сигарет и консервов. — Приветствую, Вождь. Рад встрече, мисс Марбл. — поприветствовал их Нильс Аксман — темноволосый мужчина чуть младше Фердинанда с утонченным чертами лица. Он оперся локтями на скопление коробок, держа в правой руке сигарету. — Взаимно, Нильс. — улыбнулся в ответ Шнейсер, освобождая Ингрид от верхней одежды. — Все оповещены и уже в сборе, так что можем начинать — Нильс наполнил воздух очередным табачным облаком. — Только дадим нашим «голодающим» закончить свою трапезу — иронизировал Фердинанд, снимая пальто. Вдруг из арки-входа в соседнюю комнату к ним вышел бедно одетый Антуан, держа в руках жадно поедаемую им банку консервов. — Мо бы хоть на банкехе сказать, фто мы собираемся сегодня! Когда ано утром меня разбубил звонок, пришлось быфтра заканчивать все дела и уезжать, я даже поесть армально не успел, весь день был голодный, как хтая волков, а по приезду сюда обнаружил в халобильнике одни конфервы! — возмущался лысый, пережевывая свой вынужденный ужин. — Зато это твоё любимое рагу хахах — посмеявшись ободрил его Шнейсер. — И то верно, эхех. Рад снова видеть тебя. Пойдём, все уже ждут. — пробормотал Антуан, наконец закончив пережевывать. А почему ты вела себя тогда как неродная, Ингрид? — Нельзя забывать про конспирацию. — менторски подняла пальчик Марбл. И тебе я бы советовала не быть таким откровенным. — Ой, да не волнуйся! — икнул Вийон. Все будет отлично. Они прошли черед бревенчатую арку и оказались в большой комнате, в середине которой находился старый длинный стол. Под большим окном, закрытым жалюзи вели обсуждение остальные союзники Фердинанда, которые заметив приближение лидера тут же отвлеклись и направились к нему для приветствия. — Наконец — то свиделись, Фердинанд! — ощерив рот в улыбке поздоровался Эмиль Петен, главный секретарь Национальной Европейской Партии. Обрюзгший старик с квадратной челюстью и зачесанным назад седыми волосами крепко обнял Шнейсера. — А ведь когда я мог поднять тебя выше головы. Эх… — Да, быстро время летит. — похлопал его по руке главнокомандующий. — Никогда не думал, Петен, что сухарь вроде тебя может проявлять подобные эмоции. — в своей привычной язвительной манере вклинился в разговор Эрик МакКенна. Тонкий, короткостриженый рыжий мужчина с постоянно красными щеками владел одним из крупнейших телеканалов Евросоюза. — Эрик, ну можешь хоть ненадолго выключить мизантропа? — буркнул Вийон, легонька ударив его кулаком по плечу. Ведь пока не напоишь, нормальным человеком не станет. — ухмыльнулся он. — Этот фрукт даже меня перепьет! — задорно вымолвил широкоплечий темно русый зеленоглазый генерал, немного старше Фердинанда — Василий Краснов. Он подошел к главнокомандующему и протянул ему небольшую папку с документами. — Шнейс, все пакеты мер уже готовы. — оттарабанил Краснов. — Я так же исполнил твои пожелания. Причем раньше остальных. — презрительно стрельнув взглядом на присутствующих заявил Эрик. — Отлично. А теперь присядем. После приветствия все уселись за стол. Шнейсер сел во главе стола, по правую руку сел Эмиль, слева расположилась Ингрид. — Не за кем из вас не было хвоста? — поинтересовался у присутствующих Фердинанд, на что вполне ожидаемо получил единогласный отрицательный ответ. — Отлично, значит, наша маскировка сработала как надо. — после этих слов главнокомандующий начал свою речь. — Итак, господа, наверное, всех вас интересует, почему я резко и внезапно объявил о сборе? Так вот — двенадцать лет назад последний единый президент Европы была предательски свергнута со своего поста путём гос. переворота — голос его задрожал, в нём появилась злость. А затем пожертвовала собой ради будущего страны, после чего её должность была разделена на трёх президентов по внешней, внутренней политике и армии, а над ними был поставлен еще и председатель Совета Сорока — глава нашего «обожаемого» парламента. Благодаря этому ублюдки, свершившие свое черное дело, получили полной контроль над страной, спрятавшись в тени за своими марионетками. — проскрипел Шнейсер, сжав руку в кулак. Двенадцать лет мы, сплоченные словно монолит работали не щадя себя с одной единственной целью — восстановить в Евросоюзе законную власть и дать его гражданам достойное будущее. — соратники не отрываясь смотрели на него, ловили каждое слово. Нам приходилось лгать и убивать, совершать другие ужасные и бесчестные вещи, мы отправили в могилу много предателей, заменяя их верными нам людьми, сражались с ними их же оружием и не смотря на все тяготы и ужасы, что мы прошли…мы...наконец победили! — радостно сообщил он, оглядев присутствующих, его голубой глаз заблестел. Фердинанд встал из-за стола, открыл тумбу позади него, извлек оттуда бутылку шнапса и семь стопок. Остальные так же встали из-за своих мест. — Вчера, будучи вызванным председателем Совета — он продолжал свою речь, наполняя стопки. Я узнал, что он не только сделал меня кандидатом на скорых выборах, но и что приставленные мной врачи «сработали» на отлично. Я был назначен преемником из-за его ухавшегося еще больше здоровья. — его собеседники улыбнулись от такой новости и начали разбирать наполненные стопки. Так что скоро мы будем праздновать в коридорах Елисейского дворца нашу окончательную победу! — провозгласил Шнейсер. А пока что поднимем бокалы за тех, кто не дошёл до этого момента вместе с нами… Они залпом осушили стопки шнапса, Ингрид закашлялась и занюхала обжигающий напиток рукавом, затем все сели на свои места. — Так чего же мы ждём? Убьём Алена и дело с концом! — прогавкал Василий, встряхнув своими прядями волос небольшой длины. — Не забывай, что все не так просто. Чтобы захватить власть минимальной кровью, мы должны не просто избавиться от председателя совета, а сделать его мучеником, убитым предателями Европы. Благодаря его трагической смерти мы, обвинив совет, сделаем их козлами отпущения и направив на него весь гнев народа, лишим его полномочий и став спасителями страны, получим абсолютную власть. — улыбнувшись от удовлетворения закончил Фердинанд, раскинув руки. — Воистину, ты гений современности, Вождь. — восхитился Аксман. — Благодарю, Нильс. Кстати, все отряды Орлов готовы к действию? — Несомненно! Лучшие из лучших военных и молодых добровольцев по всей Европе, полностью преданные тебе, готовы к выступлению. — гордо заявил Нильс. Единственная проблема в том, что власти некоторых частей ЕС преследуют членов наших формирований. — Великолепно! — улыбнулся Шнейсер. Они помогут удержать общественный порядок в случае непредвиденных ситуаций и надавить на местные власти, если те будут противиться новому правительству. Что до мешающих нам лидеров некоторых стран ЕС, то я решу этот вопрос в ближайшие месяцы. Теперь пора обсудить направления внешней политики Евросоюза после нашего прихода к власти. — Позволь мне начать, Фердинанд. — спокойно изрек Петен. С Китайской Федерацией следует сохранять «теплый нейтралитет», сотрудничать следует лишь в том случае, если это будет выгодно нам или нанесёт вред Британии. — Я согласен с тобой, Эмиль. Кроме того, мои люди докладывают, что Старшие Евнухи, руководящие страной, уже давно пренебрегают традициями, так почитаемыми народом, и в тайне симпатизируют Британии. — Фердинанд ехидно улыбнулся. Это означает, что собрав больше доказательств, путём шантажа мы сможем как минимум получить больше торговых преференций, а максимум-повлиять на внешнюю политику Китая. — Так-то! Мы крепко схватим их за то — громко хлопнул ладошами Антуан, чего у них нет, и заставим плясать под нашу дудку! Ха-ха-ха! — Ты то поплясал во вторник. — заносчиво брякнул Эрик. Нажрался как свинья и уснул лицом в соусе. — Тююю, я не виноват, что ты заказал слишком много вина. Причем дорогого, с собой брать нельзя. Не пропадать же было продукту. — В любом случае, нам нужен запасной план насчет Китая — кто знает, что может пойти не так. — МакКенна был настроен довольно скептично. Ну, а что до Британии и её союзников, история показала, что переговоры с этими напыщенными индюками вести бесполезно, ибо они понимают лишь позицию силы. Помощь Ордену Черных Рыцарей следует сохранить, но уменьшить объемы, ибо после исчезновения Зеро они стали гораздо менее эффективны, но для отвлечения внимания британцев сгодятся. — Все равно нужно попытаться провести переговоры! — резко оспорил его Эмиль. — Только вряд ли от этого будет толк. — с еще большим скепсисом ответил оппонент. В любом случае, начать операцию «Гарпун» мы всегда успеем. — Эрик прав. Британцы подлы и давно видят ЕС как очередные колонии. Конечно сотрудничество пошло бы на пользу всем, только вряд ли в ближайшее время Британия сменит свой курс, а это значит, что в приоритете остается силовое решение. — подытожил он. — Вождь, мы можем использовать козырь против Китая в виде индийских сепаратистов, а заодно таким образом лишить его огромной части военной промышленности. — предложил Нильс, поправив зачесанные на бок волосы. — Ха! Отличное предложение! — пробасил Василий. — Вот и наш запасной план. Молодец, Нильс, отличная идея! — похвалил его Фердинанд. — Благодарю. — смущенно проговорил он, едва заметно покраснев. — Теперь, когда все вопросы внешней политики решены, самое время заняться внутренней.— Ингрид, постучала пальцами по столу. Свой доклад по изменению экологического законодательства я уже предоставила. Надеюсь, все остальные так же принесли свои доклады, как вас просил Фердинанд? — Я подготовил доклад о экономическом развитии.– говорил Эмиль, протягивая Шнейсеру толстую папку. Здесь изложены мои мысли о том, как следует развивать нашу экономику, каким отраслям отдать приоритет и другие её аспекты. — Ты продумал повышение социальной поддержки населения за счет национализации части промышленности? — спросил его Фердинанд. — Как и было сказано. — прикрыв глаза ответил старик. — А это точно хорошая идея? — забеспокоился Антуан. Мы настроим против себя значительную часть довольно богатых людей, да и не все население спокойно встретит это решение. Может изыщем дополнительные средства…допустим за счет увеличения объемов внешней торговли? — Зависимость от торговых отношений с другими державами лишь навредит ЕС. Мы должны стараться опираться на собственные силы. — Шнейсер приложил руки к груди. Национализации в основном подвергнутся стратегические отрасли вроде тяжелой промышленности и природные ресурсы. Ты верно подметил насчет верности — это будет отличный способ проверить среди промышленной элиты преданность новой власти. Те, кто примет нас, останутся управляющими на своих предприятиях, но по наследству передать их не смогут. И да, твоим книжным заводам национализация не грозит, хехе. — Вот надо тебе показать меня меркантильным человечишкой! — шутливо надулся Антуан. — Тебе только фрака и цилиндра не хватает для идеального образа буржуя! — посмеялся Фердинанд. — Еще трость забыл, ха ха. А теперь к делу. Тут я изложил мысли и возможные доработки по поводу твоей военной реформы и изменения в структуре армии после того, как основной её костяк станет призывным. — Василий передал главнокомандующему свою папку. — Просто отлично! — Шнейсер открыл папку и начал читать помеченные красным доработки. — Еще на последних страницах общие мысли о развитии моей Родины, когда она наконец станет свободной от британцев и предателей. И мерзкое слово Евро-Британия исчезнет навеки! — воодушевился Василий. — Нашей Родины, друг мой. Моя мать тоже была родом из одного из красивейших городов России — Санкт-Петербурга. — от воспоминаний о ней на лице Фердинанда появилась приятная улыбка. — Значит, мы снова будем открывать для себя город! Можно прогулять по набережным и посетить музеи. Или освежить воспоминания юности, попив пивка в одном из дворов — колодцев! — Хорошая задумка. Ну, а если с пивом будет рыба, то я точно не смогу упустить столь щедрого предложения! — рассмеялся Шнейсер. По залу прокатилась волна хохота. Смех Эмиля был больше похож на кашель, что было обычно для человека его возраста. Василий ржал как конь, Антуан хохотал, периодически хрюкая, а Ингрид своим быстрым и звонким смехом напоминала колокольчик. Нильс смеялся прерывисто, а Эрик даже не улыбнулся. — Ну что, посмеялись? Вернемся к делу — фыркнул Эрик. Остались лишь мы с Антуаном. Вот наши доклады. Мой — о способах и видах пропаганды и её внедрению в население. Архитектурный аспект я так же доделал. Еще мы с Антуаном доработали его доклад о реформе образования — поразмыслили, как внести в его идею о создании общеевропейской пионерской организации идеологическое воспитание и еще внесли этот аспект и в остальные этапы обучения детей и молодежи. Контроль голов подрастающего поколения — залог стабильности Евросоюза. — он горделиво улыбнулся и передал доклады Шнейсеру. — Замечательно, все доклады собраны и доработаны, где требовалось. — Фердинанд улыбнулся и сложил папки в свой дипломат. Теперь последнее — повторим наш план действий после смерти Алена, ибо до нового года он явно не доживет. После моего назначения действуем так — в первую очередь начинаем активную пропаганду нового режима и очернение старых элит, проводим ряд социальных реформ и преобразований, чтобы окончательно заручиться поддержкой большей части населения. Вводим военное положение и проводим массовую мобилизацию для войны с Британией и Евро-Британией, завершаем войну с первой успешным проведением операции «Гарпун» и возвращаем в Европу вторую, используя оторванность от народа местных завозных из Британии власть имущих и проевропейское взгляды простых людей. Так же придется провести репрессии, особенно в высших слоях. Увы, без этого никак.- тяжко выдохнул он. Но мы должны остаться у власти любой ценой. — жестко выдвинул Шнейсер. Затем, когда после своего победоносного триумфа мы окончательно закрепимся во власти и расправимся с нашими внутренними противниками, а жизнь придёт в мирное русло, будут проведены остальные реформы. — продолжал Фердинанд, а Ингрид начала вновь наполнять шнапсом стопки. — И мы станем лучшими правителями Европы за последнее время и под нашим мудрым руководством приведем её к процветанию! — торжественно и гордо закончил главнокомандующий. В этот момент стопки были уже разобраны. Затем все встали из-за стола. — За благо Евросоюза! — начал Эмиль. — За процветание и счастье! Ура! — поднял стопку Антуан. — За Единую Европу! — раздался громкий голос Василия. — Что ж, за успех. — слегка надменно произнес Эрик. — За тебя, Вождь! — почтенно выговорил Нильс. — За моего Фердинанда! — широко улыбнулась Ингрид. — За торжество справедливости! — с придыханием выговорил Шнейсер. Стопки моментально опустели, и вскоре место сбора было покинуто — все отправились на парковку перед домом, чтобы друг с другом попрощаться и отправиться восвояси. — Фердинанд, мне кажется, в последнее время мы стали очень редко видеться. — заявил остановившийся на пороге Эмиль, надевая шляпу. — Ничего, господин будущий премьер — министр. — улыбнулся главнокомандующий, приобняв его. Сейчас вся эта суматоха закончиться, и как возьму власть, будем видеться каждый день. Правда на брифингах, а не в свободной, как в детстве, обстановке. — Кхе-кхе, мне не привыкать копаться в бумажках. Береги себя. — И ты, Эмиль.***
После того, как Фердинанд и Ингрид проводили взглядом последние машины, скрывшиеся за могучими хвойными лапами, они отправились к темно-голубой озерной глади и сели на стоящую на земляном берегу деревянную лавочку. Солнце, окрасившее небо в ярко оранжевый цвет нежно ласкало их лица своими закатными лучами. — Удивительно… — лицо Шнейсера изменилось в радостной улыбке. Уже скоро главная цель моей жизни осуществиться, и я наконец буду правителем своей страны. Просто не верится! Европа будет процветать, а так же впервые за два столетия вернется к монархии. Ей будет руководить Император Фердинанд, обожаемый своим народом! — после этих слов главнокомандующий засиял от счастья. — Мы наконец поженимся и я стану твоей императрицей. — нежно произнесла Ингрид. — По-другому и быть не может, Ини. Я окончательно уничтожу наших врагов, и больше не буду бояться за тебя. — он взял её руку, повернулся к ней лицом и посмотрел в сияющие в унисон солнцу глаза. Мы откроем свои отношения народу и навечно свяжем друг друга брачными узами. — И после воцарения, восстановим этот дом и будем отдыхать тут всей семьей. — Ингрид окинула взглядом лес и озерную гладь. Я просто обожала проводить летние каникулы в этом прекрасном месте. Помню, мы с отцом собирали грибы и варили такой суп, что звери сбегались с окрестностей! Эххх. — голос её перешел в грусть. А потом он обанкротился, а дом пришлось продать за гроши. — лицо девушки потемнело. После этого еще и заболел, так что семья оказалась в долгах. Денег не было, и чтобы продолжить обучение в военной академии…мне пришлось отправиться на работу в один из Берлинских борделей. И какое же невероятное счастье, что я встретила там тебя… — улыбнувшись Ингрид обратила внимание на волосы возлюбленного, так красиво горящие в закатных лучах. — Этот день я запомнил на всю жизнь. — ухмыльнулся главнокомандующий. Хотел как всегда отдохнуть и расслабиться после работы. Но мне хотелось новых ощущений, и я попросил показать новых девочек. И вот они выстроились передо мной, как вдруг из-за угла вдруг выбегаешь ты, расстегивая по пути строгую рубашку и в спешке обнажая нижнее белье. А затем начинаешь просить, что мой выпор пал именно на тебя. Помню, все просто в ступор впали от удивления, хаха. Обычная грудь, неплохие ягодицы, милое личико и как я позже узнал — невероятная преданность и любовь — все это было свойственно тебе. — ласковым голосом прошептал Шнейсер, взял её за талию и нежно поцеловал в шею. — Ты выбрал меня, и для постоянно занятой учебой лучшей ученица академии это была самая чудесная ночь. — страстно выдохнула Ини, встряхнув головой. А потом мы долго говорили о Европе, и наши взгляды оказались очень близки, к тому же я была твоей поклонницей, что тут говорить. Меня восхищали твои идеи, твоя стойкость и целеустремленность. Мы встречались, общались и занимались любовью все чаще и страстнее. И если сначала ты не полностью доверял мне, то уже скоро я переехала к тебе. — в этот момент они ласково соприкоснулись лбами. — Став не просто моей девушкой, а помощницей и опорой. — Которая будет с тобой несмотря ни на что. — через мгновение их губы соприкоснулись и слились в едино в страстном и сладком порыве чувств. Когда их теплый поцелуй закончился, Ингрид положила голову на плече Фердинанда. Сам он направил в свой взгляд на небольшую полосу берёз, стоящих на противоположном берегу, чьи золотые листья напоминали ему волосы Лейлы. От мысли о ней внутри главнокомандующего стало еще жарче. — Хочу, чтобы во время триумфа Европы моя ученица стояла на трибуне рядом со мной — бархатным голосом изрек он, его блестящие глаза не отрывались от желтых деревьев. Пусть она и идеалистка, не знающая, насколько подлыми и грязными могут быть люди, я рад, что сумел сделать все для того, чтобы ей не пришлось пройти через то, — выдохнул Фердинанд, что пришлось испытать мне. Шнейсер хотел отвлечься от навязчивых мыслей о своей подопечной, и заодно вспомнил об отсутствии между ним и Ини секса в течение четырех дней. — Мы уже достаточно много выпили и не сможем уехать отсюда. — он посмотрел на неё горящими от похоти глазами. На втором этаже есть кровать, к тому же внутри осталась еще половина бутылки шнапса и целая куча консервов. — намек Фердинанда она поняла моментально. — Романтика. — иронично усмехнулась Ингрид. После этих слов они вернулись в дом и занялись любовью, наверстывая упущенные дни. Эта ночь принадлежала им.