Обстановка в
пультогостиной* была настолько траурной, что, не соберись тут все члены команды, включая кота, капитан непременно решил бы, что кто-то умер. Мрачный и явно чем-то недовольный Тесей занимал положенное ему место пилота, но в соседнем с ним кресле навигатора почему-то обнаружилась Тина, что-то старательно объясняющая присевшей на подлокотник Серафине. Ньют же, еще более сутулый и потерянный, чем обычно, забился в угол дивана и молча смотрел в одну точку, игнорируя даже сидящего рядом Якоба, на добродушном лице которого без труда читалось искреннее сочувствие. Напряженным казался даже устроившийся на одном из стульев Гриндевальд, первым заметивший появление Грейвса и смеривший его таким взглядом, что капитану стало еще более не по себе. Не спасал ситуацию даже витавший в воздухе приятный аромат какой-то выпечки, который в иной ситуации сразу же поднял бы Персивалю настроение, но теперь лишь заставил ещё сильнее занервничать.
— А теперь мне, может, объяснят, наконец, что все-таки случилось? — выйдя в центр пультогостиной, строго поинтересовался Грейвс, и взгляды всей команды, за исключением Ньюта, сразу же скрестились на нем.
— Перси, ты только не волнуйся, — начала Серафина, и Грейвс, прекрасно знавший этот ровный, немного вкрадчивый тон, сразу же приготовился к самому худшему.
— Да ничего страшного не случилось, капитан! — лихо развернулся в кресле пилот, сияя неестественно широкой улыбкой.
— Я уже набросала новую трассу! — сосредоточенно поддержала Тина.
Глаз капитана начал предательски подрагивать.
— А чем плоха была старая? — вкрадчиво и
очень спокойно поинтересовался Персиваль. Признаться, трассу он посмотрел вскользь: один прыжок с «Макуса» до «Нью-Дели», где они и взяли груз, и каких-то пять — до «Хинди», где их ждал очередной заказ. Что могло пойти не так?!
Как выяснилось, не так пошел Ньют. А точнее — полетел. Станция гашения в этом секторе оказалась не то что бы даже неисправной — тогда была бы надежда, что ее все же могут починить — этой станции тут не было вовсе. Причем давно. Как можно было не проверить данные и чем руководствовался Ньютон, капитан понять так и не смог. И добиться хоть какого-то внятного объяснения от него не удалось тоже. Навигатор, совершающий свой первый полет — наказание для всего экипажа. А ведь Грейвс раньше считал, что быть навигатором — проще некуда! Сиди, задавай программе маршрут, а она все сделает за тебя. Оказалось, что не все — программа за навигатора не подумает. И уж тем более не сделает этого за капитана…
— Сейчас, подождите, я покажу, — затараторила Тина, заметив, как выражение лица Грейвса по степени мрачности от отметки «все плохо» начинает медленно приближаться к «зачем я с этим связался» и «все пропало». Девушка свернула расчеты, но вместо трассы в вирт-окне появилась стройная соблазнительная блондинка в нежно-розовой ночной сорочке — такой короткой, что ее можно было бы счесть маечкой.
— Тини, ты привела мужчин в дом? — восхищенно проговорила она, встряхнув своими золотистыми кудрями и окинув взглядом собравшихся.
— Надень что-нибудь, Куинни! — поспешно бросила Тина, втянув голову в плечи.
— Это еще что такое, Голдштейн? — первым обрел дар речи Грейвс, продолжая, впрочем, рассматривать голографическую блондинку, которая принялась медленно и эротично… одеваться. Персиваль знал, что раздеваться можно весьма и весьма соблазнительно, но чтобы так облачаться в одежду… В общем, заворожены были все: Тесей с откровенным удовольствием оценивал весьма аппетитные формы, Якоб застыл как громом пораженный, словно встретил женщину своей мечты, а Серафина смотрела пристально и с интересом — так, будто собиралась взять эту тактику на вооружение (и Персивалю было заранее жаль того, на ком она надумает ее испробовать). Даже кот, который решился подойти ближе, сейчас замер, не сводя глаз с вирт-экрана. Только Ньют продолжал рассеянно блуждать взглядом, ни на чем не останавливая своего внимания.
— Простите, капитан, я установила Куинни в нашу систему. Это искин, мой помощник-аналитик. И она помогла мне найти вас, когда вы были в плену! — тут же принялась защищать это безобразие Тина, словно искин был ее кровной родственницей.
— Так может мне ей еще и спасибо сказать? — не выдержал капитан, многозначительно приподняв одну бровь. На что девушка совсем поникла и опустила голову, а голографическая Куинни укоризненно вздохнула, отчего ее грудь соблазнительно всколыхнулась.
— Это моя вина, капитан, — неожиданно твердо прозвучал голос Ньюта. — Тина здесь совершенно не при чем. Не нужно так с ней…
Персиваль обернулся и, наконец, встретился взглядом с навигатором, хотя до этого тот упорно избегал зрительного контакта практически со всеми, кроме своего брата. Сейчас он смотрел прямо и сосредоточенно, и только выражение лица выдавало едва сдерживаемое волнение.
— Прекрасно. Кто виноват — мы, наконец, выяснили. Осталось решить, что же теперь делать, — многозначительно хмыкнул Персиваль. Он не был сторонником распекать провинившихся подчиненных на публике: лучше это было сделать с глазу на глаз, да и сейчас куда важнее было не наказать и без того подавленного виновника, а придумать, как выбираться из той дыры, в которую он их всех завел.
— Тина, показывай уже, — Серафина положила заметно расстроенной девушке руку на плечо и слегка сжала его, желая поддержать. Та, взглянув на женщину, благодарно улыбнулась и выпрямила спину.
— Куинни, выведи карту на экран.
Искин, которая до этого облачилась в темно-синее платье с глубоким вырезом поверх розовой ночной сорочки, эффектным жестом сорвала с себя и его, и сорочку, но увидеть что-то под ней не удалось (Тесей разочарованно вздохнул, а Якоб с облегчением выдохнул) — темно-синяя ткань волной затопила весь экран и обернулась космосом с сияющими точками звезд. Изображение увеличилось, одна из звезд приблизилась, настолько, что стали хорошо видны вращающиеся вокруг неё планеты.
— Раньше станция была тут, на луне вот этой, четвертой от местного солнца, планеты. На ней нашли множество полезных ископаемых, и лет тридцать усиленно их добывали, — принялась рассказывать Тина, поудобнее устроившись в навигаторском кресле. — Однако, месторождения начали истощаться, и примерно год назад проект по добыче был закрыт, а большая часть населения покинула планету. Станцию гашения закрыли, но информацию в системе почему-то так и не обновили, а отзывы как будто кто-то старательно удаляет.
Кажется, Ньюта старались выгородить и оправдать — как могли. Что ж, Грейвс потом сам все проверит. Но сейчас его интересовал совершенно другой вопрос.
— Где другая ближайшая станция гашения? — поинтересовался он, затаив дыхание. Жизнь научила его ожидать самого худшего.
— Всего в десяти днях пути отсюда! — не выдержав, вмешался пилот, кинув быстрый взгляд на капитана, а после на вирт-экран, где высветился предполагаемый маршрут. — Но я домчу и за восемь! А если постараться — могу попробовать и за шесть! Корабль-то, может, и не новый, но шустрый, да и начинка вся в отличном состоянии. Якоб говорит, что может попытаться разогнать движки, тогда за шесть точно уложимся.
Персиваль перевел дух. Но после кое-что вспомнил.
— Серафина, ты ведь нашла нам этот заказ, так скажи мне, пожалуйста… Сколько там дней было на его выполнение? И почему в контракте был такой акцент на сроках?
— Я уточняла у заказчика, им важно успеть до какого-то праздника… — задумчиво проговорила она, вспоминая.
— Какого? — решил уточнить капитан.
— Не помню, но, кажется, они говорили о чьем-то дне рождения, — дернула уголком рта Серафина.
— Ничего себе! Столько килограмм серебра — и кому-то в подарок! Он что, статую свою с небоскреб отольет? — удивился Тесей.
— Двенадцать дней, — закусив губу, выдала Серафина, сверившись с поспешно найденным договором.
— Теперь — не успеем, — быстро рассчитав в уме, вздохнула Тина. Появившаяся в вирт-окне Куинни согласно и печально кивнула, подтверждая.
— Если бы станция работала — успели бы добраться за девять дней, — тихо и виновато проговорил Ньют.
— Ну что ж, подумаешь. Первый блин комом, как говорится. Немного опоздаем, поздравят после, вычтут неустойку, — попыталась приободрить всех Серафина.
Молчание, повисшее в воздухе, бодрее и веселее от этих слов становиться никак не желало.
— Кстати, о блинах, — разрезал тишину, как нож масло, преувеличенно радостный голос Якоба. При этом все, включая Ньюта и кота, посмотрели на него, а капитан — с таким видом, словно не верил, что запас плохих новостей у его команды оказался исчерпан. Впрочем, на этот раз всё оказалось совсем не страшно. — Я их испек, еще с утра. И сейчас, определенно, время обеда!
***
Блины оказались великолепны: красивые, ажурные, источающие такой восхитительный аромат, что даже кот крутился рядом, выпрашивая порцию и себе. А уж на вкус они были просто потрясающи! Варенье, сгущенное молоко и шоколадная паста составляли блинам неплохую компанию. Грейвс методично и задумчиво расправлялся с творением рук Якоба и удивлялся, пытаясь припомнить: было ли все это добро в счете за продукты, которые заказывала Серафина, или же нет? Впрочем, сейчас было куда важнее то, что повару-механику удалось немного разрядить обстановку и поднять настроение не только команде, но и капитану. Причём первым, кто это заметил и оценил, оказался Гриндевальд.
Кот до сих пор шарахался ото всех, никому не даваясь в руки, но подачки принимал с таким видом, будто делал великое одолжение. С пола он не ел категорически, и потому еще в самом начале полета Тина завела для него отдельное блюдце. Доев очередную порцию, Гриндевальд начинал требовать следующую, поддевая лапкой блюдце и пододвигая его ближе к столу, в конечном итоге оказавшись под ним. И «бедного, голодного котика», в которого непонятно как столько влезало, старались покормить все. Так что, когда Персиваль в очередной раз заглянул под стол, будто бы случайно желая уронить кусочек блинчика повкуснее, то обнаружил там множество таких же несъеденных кусочков — и кота, в изнеможении развалившегося изрядно выпирающим пузом кверху.
— Как думаете, не лопнет? — с интересом спросил капитана заглянувший под стол Тесей.
— Если что — зашьем, — жизнерадостно пообещала Серафина, а кот, словно поняв, что речь идет о нем, округлил глаза и попытался принять чуть менее компрометирующую позу, впрочем, не особо успешно.
Грейвс, усмехнувшись и заработав полный презрения взгляд разноцветных глаз, всё же бросил Гриндевальду блин и вернулся к еде.
***
После обеда все разбрелись кто куда, деликатно оставив опять начавшего мрачнеть Грейвса в одиночестве. Якоб сбежал первым, заявив, что ему нужно побыть сегодня и механиком, и кое-что проверить в машинном отделении. Ньют исчез почти незаметно, пробормотав что-то о «проверке ценного груза», Тесей посмотрел ему вслед, пожал плечами и отправился в свою каюту — поспать часок-другой. Тина, украдкой покосившись на капитана, махнула рукой на Куинни в вирт-окне, которая сидела на таком же виртуальном столе, покачивая длинной точеной ножкой. Искин вскинула брови, словно между ними шел какой-то безмолвный диалог, но после кивнула и исчезла. Тина же загрузила посуду в посудомоечную машину, забрала у кота блюдце, очистила, вымыла и сбежала тоже.
Дольше всех за столом вместе с Персивалем оставалась Серафина, но и она, видя, что капитан не собирается ничего сейчас обсуждать, вздохнула и ушла в медотсек, заявив, что лекарства в жидком виде и с парой лет выдержки будут ждать его там. Если он, конечно, захочет принять их внутрь со своей старой подругой и добрым доктором, которая знает толк в выпивке и готова разделить вместе с ним ее и охватившую капитана печаль.
В итоге в гостиной остались только Грейвс и кот, продолжавший лежать под столом, не в силах сдвинуться с места.
— Первый же рейс — неудачный, жизнь — не сложилась, перспективы — туманные. И вот что мне теперь со всем этим делать? — тихо спросил у пустоты Персиваль.
Пустота только горестно вздохнула в ответ.
*Пультогостиная — объединяет в себе центр управления, зал для отдыха и столовую, но вы все и так это знаете. Согласно основе основ, учебнику авторства О.Громыко, пультогостиная на корабле — наилучший вариант. Способствует особенно тесному сплочению коллектива, созданию благоприятной атмосферы безумия на корабле, а также помогает повысить градус и концентрацию событий и упоротости в одном отдельно взятом помещении. 
