Измены

Научусь без тебя как-то жить, Обойдусь без вниманья и ласки… Но смогу ли опять полюбить, Раз любовь – это детские сказки? В сказках дело идёт до венца, Всё кончается свадебным пиром… Но любовь разбивает сердца, Оставляя огромные дыры…

Несмотря на то, что у него с Такеши произошло все так быстро, Художник не ощутил вкуса победы. А он был из породы победителей! Он легко влюблял в себя молоденьких дурочек и женщин постарше, умело преподнося себя во всей красе: аристократическая внешность, изысканные манеры, неоспоримый талант… А Такеши к нему подтолкнула не любовь… Она сделала это от обиды на кого-то, от недовольства кем-то или назло кому-то. И этот «кто-то» — ее муж. Или она сделала это просто от скуки. А ему нравилось, когда женщины сходили по нему с ума. И Такеши не должна стать исключением! Про Такеши Художник понял, что она умная женщина. И не хищница. К ней нужен другой подход, чем к дурочкам. Такие, как она, влюбляются постепенно, находя в своем партнере все новые и новые положительные качества души. Ценят эрудицию, романтизм… А подарки любят вообще все женщины! Не зависимо от IQ. Поэтому он решил купить Ямамото что-нибудь «ювелирное». Не очень дорогое, но оригинальное. Чтобы выглядело дороже, чем на самом деле. Женщины терпеть не могут скупых. Это раз! И два: надо выучить еще несколько стихотворений! Кажется, на нее это действует. В Художнике проснулся охотничий азарт. Собственно, он и не засыпал никогда! * * * — Ну, как там у тебя с ним? — Скуало хотела быть в курсе дела. — Мы не видимся. Но он звонит мне каждый день: читает стихи… Вот скажи: ты можешь представить себе Хаято, читающего стихи?! — Это вряд ли. Таке, ты знаешь, я долго думала на счет оргазма. Ведь, действительно, надоело думать во время секса: «А не побелить ли потолок?» Или представлять себе Брэда Питта. — А мне больше Джони Депп нравится. — Таке, а ты помнишь что-нибудь из того, что он тебе читал? — Сегодняшний кусочек только: Мы так с тобой внезапны, Как дождь среди зимы. О нас никто не знает, Пожалуй, даже мы… — …Я тебе завидую… И все равно говорю: не спе-ши! * * * Такеши, наконец, согласилась встретиться с Художником. Он сказал, что хочет написать ее портрет. И Мила подумала: когда еще у нее будет портрет, написанный известным художником, за работы которого платят такие деньги? Да никогда! Позирование оказалось изнурительным занятием. Довольно быстро затекла шея и начала ломить спина. Такеши уже стала задумываться: а так ли нужен ей этот портрет? — Потерпи. Я буду рисовать быстро. Мы справимся за три-четыре сеанса. От силы — пять. — Три-четыре?! — Такеши, подними подбородок. Вот так. Давай я тебя развлеку стихами? Таке кивнула. — Не кивай и подними подбородок. — О Господи! В мой старый сад, Ланфрен-ланфра, Лети, моя голубка. Там сны висят, Ланфрен-ланфра, На всех ветвях, голубка… Ланфрен-ланфра, Лан-тати-та, Там свеж ручей, трава густа… Постель из ландышей пуста… Лети в мой сад, голубка… Мы легкий сон, Ланфрен-ланфра, Сорвем с тяжелой ветки. Как сладок он, Ланфрен-ланфра, Такие сны так редки. Ланфрен-ланфра. Лан-тати-та, Но слаще сна твои уста, И роза падает с куста Тебе на грудь, голубка… В моем саду Ланфрен-ланфра, Три соловья и ворон. Они беду, Ланфрен-ланфра, Любви пророчат хором. Ланфрен-ланфра, Лан-тати-та, Свети прощальная звезда, Любовь последняя чиста, Лети в мой сад, голубка… У Ямамото перехватило дыхание от негромкого волнующего голоса. От прочувствованного чтения. От самих стихов. Они ей очень нравились. Давно. — Я соскучился… Художник вытер и отложил кисти. Это стихотворение всегда срабатывало безотказно. * * * Такеши чувствовала, что влюбляется. От встречи к встрече. Художник ухаживал красиво. Изысканно. Каждый раз старался ее чем-нибудь удивить и порадовать. При этом у него был такой вид! На его лице было написано: хвалите меня, восхищайтесь мной. «Как ребенок, — думала Такеши, глядя на радостную физиономию. — В этом он ничем не отличается от остальных мужчин». Сегодня он поил ее «желтым» чаем. Памятуя о мате, Таке отнеслась к новому напитку с опаской и осторожностью. — Тебе нравится? — Да. Вкусно. И вкус долго чувствуется. — Да ты у меня просто профессиональный эксперт по чаям! У желтого чая, действительно, длительное и яркое послевкусие. Между прочим, почти до самого начала XX века под страхом смертной казни было запрещено вывозить из Китая желтые чаи. — Почему? — Потому что они очень дорогие и элитные. Чтобы получить килограмм такого чая надо собрать почти 25 тысяч чайных почек — типсов. Золотистых и пушистых. А собирают их всего два раза в год. Но Россия получала эти чаи из Китая уже в начале XIX века, в обмен на соболиные меха. Я специально заварил чай в прозрачных бокалах, чтобы ты смогла увидеть, как разворачиваются в воде эти почки и… — Ой, смотри, твои типсы поднимаются на поверхность верхушечками вверх. Ой! А теперь опускаются на дно. — И снова поднимаются… — И падают… — Ямамото с неподдельным интересом наблюдала за процессом заваривания чая. — Все. Больше не поднимаются. Смотри, они собрались вместе, и все острием вверх. Как войско на параде. * * * За ужином Такеши односложно отвечала на вопросы Гокудеры. У нее не шло из головы сегодняшнее признание Художника. Он сказал, что она понравилась ему сразу, с первой встречи. Что никогда еще у него не было женщины, так тонко его чувствующей и понимающей. Просто родственные души. И что он хотел бы быть с ней всегда. Такеши сидела и думала: «Интересно, что он подразумевал под словом «всегда»?» Хаято вдруг обратил внимание на ее глаза. Он так и застыл, не донеся вилку до рта. Счастливые глаза! У него похолодели руки, и ком встал в горле. А она стала еще красивее! Для этого может быть только одна причина. Женщины хорошеют от любви. «Что помешало тебе, чудиле, сделать жену счастливой?» — спросил он мысленно сам себя. Такеши заметила, как Хаято переменился в лице, побледнел. Испугалась. — Хаяточка, что с тобой? — … Все нормально. — Такеши… — Что? — Такеши… — Ну что? — …А давай в выходной в кино сходим? Или в ресторан? — Ты меня пугаешь. У тебя, действительно, того… с головой… С чего бы это? Мы уже сто лет никуда не ходим. Тем более в ресторан. Пойдем, конечно, если хочешь. — А ты хочешь? Пойти со мной? И Хаято посмотрел на Такеши каким-то затравленным взглядом. «У него взгляд брошенной собаки, — у Таке сжалось сердце. — Что я делаю?!» * * * Художник подарил Такеши браслет и кольцо. Украшения были массивными, тяжелыми. Модными. Он купил их в «Охотном ряду». Пока ждал своего приятеля, катающего шары в боулинг-клубе. Бродил по этажам и набрел. Это были не штамповки, а ручная работа. Каждая мелкая деталь по отдельности. Ему понравилось оригинальное сочетание серебра не с полудрагоценными камнями, а с качественными изумрудами. Хотел купить только браслет, но потом вспомнил, что серебряные украшения надо носить в паре. Только тогда они приносят счастье. Купил и кольцо. Заплатил больше, чем предполагал потратить. Но не пожалел. Такеши подарок очень понравился. Она радовалась, как маленькая девочка. Художник даже пожалел, что в бутике не нашлось таких же сережек. Изумруды были бы под цвет глаз. Что ж, серьги можно оставить на потом. Он любил выбирать и покупать подарки своим женщинам. Причем, если задумывал купить что-то определенное, тратил много времени на поиски. Больше всего ему нравился момент неожиданности: когда женщина распаковывает подарок, не зная, что там. И сколько радости в ее глазах, когда подарок ей нравится. А женщины так умеют благодарить… Вот и Таке… * * * — Таке, привет! Ну, как? — Ох, и любопытная же ты, Ску! Поговорку помнишь? — Про свинство? Помню, конечно… Ну, так как? — Он подарил мне шикарные браслет и кольцо. Серебряные. Тяжелые. Можно использовать в целях самозащиты. Ценника, конечно, не было. Но на ярлычке написано: Dikulushi, Congo. Представляешь, из Африки! Ты знаешь, Скуало, а в них чувствуется что-то такое… — Какое? — Ну не знаю… Такое… — Не выдумывай ничего! Я хочу на них посмотреть! — Ты на все хочешь посмотреть. Твое любопытство тебя погубит! — Такеши, давай возьмем Тсуну и посидим «на троих», мужиков пообсуждаем. Наших и чужих. Заодно подарком похвастаешься. — Ой, не знаю. У меня работы много. Не успеваю. — Знаешь, что! С любовником встречаться ты успеваешь! Слух резануло слово «любовник». Она еще ни разу не подумала о Художнике как о любовнике. Любовник — это что-то временное. Сегодня — есть, а завтра — нет. Сегодня — один, завтра — другой. А с Художником они, возможно, будут вместе всегда. — Хорошо, пойдем. Только смотри, при Тсуне ничего не ляпни. Она сразу к Хаято побежит докладывать. — Давай посидим «на двоих». — Если она узнает, что мы куда-то ходили без нее… Знаешь, что будет! — Догадываюсь… Ладно, я буду себя контролировать. * * * Ямамото решила, что лучше предупредить Хаято о встрече с девчонками. Чтобы он в своем воображении не сочинил чего не надо по поводу ее отсутствия и позднего возвращения домой. Иногда ей кажется, что Хаято обо всем догадывается, но молчит. А иногда она в этом просто уверена. Стала часто ловить на себе его вопрошающие взгляды, мол, «Такеши, а не хочешь ли ты мне что-то сказать?». Но вслух муж ничего не произносил, и она ничего не говорила и не объясняла, но чувствовала себя мухой, все больше запутывающейся в паутине, к которой не спеша подкрадывается паук-охотник. Паук знает, что муха никуда не денется, ей не выбраться из липкой и крепкой паутины. Он сплел ее на совесть. И поэтому не спешит. Муха бьется и ругает себя за глупую неосторожность, которая так плохо может для нее кончиться. Такеши даже сон такой один раз приснился: большой паук с головой Художника сидел в углу на потолке в их с Хаято спальне. А потом вдруг стал опускаться на паутине на постель. Быстро-быстро тащил из себя лапками паутину и опускался все ниже… Слава Богу, Таке проснулась. Сердце ее колотилось. Рядом мирно спал муж. Интересно, что снилось ему? Такеши прижалась щекой к его родному плечу, тихонько взяла за руку и почувствовав себя в полной безопасности, скоро уснула. Родное плечо — это хорошо. Но их вечера стали еще молчаливее. Таке было невыносимо скучно На следующий день Такеши рассказала свой сон Скуало и спросила, что это значит. Ску очень любила разгадывать сны. Скуало, поразмыслив минут пять, выдала расшифровку. Паук в доме — к деньгам, к удаче. Большой паук соответственно к большим деньгам и к большой удаче. Значит, Такеши будет энергично и плодотворно трудиться, за что судьба вознаградит ее удачей и материально. Тогда Таке поинтересовалась: к чему бы это у паука голова Художника? И почему ей этот сон неприятен, если все так благополучно звучит? Почему ей страшно? Ску, подумав еще минуту, нашлась что ответить: Такеши было страшно, потому что она боялась, что паук ее укусит, причинит ей вред. То есть подсознательно от связи с Художником она ждет беды. Но паук ее во сне не укусил, что есть хорошо. Она его не убила, что тоже хорошо. Потому что пауков убивать нельзя, это к ссоре с возлюбленным. После этих слов Такеши глубоко задумалась: а кто сейчас ее возлюбленный? Все-таки, не получив полного удовлетворения от объяснений, Таке залезла в Интернет: если женщине приснился паук, это знак, что в реальной жизни ею владеет страх быть брошенной партнером; она недооценивает свои силы и способности, и это является причиной страха. Таке снова задумалась: ну и кого ей сейчас считать своим партнером? * * * Подружки встретились в «Кофе-хауз». Все они были пожизненными кофе-манками, и здесь для них было райское раздолье вкусов и ароматов. Девчонки завистливо рассматривали украшения. — Да-а-а… — протяжно вздохнула Скуало. — Красиво. — Я как увидела их! Они мне сразу понравились! Особенно браслет. — А сколько стоит? Дорого? — спросила Тсуна. — Не знаю, — ответила Такеши и тут же запнулась. Ску удивленно посмотрела на подругу. А Тсуна выпучила на нее глаза: подруга, ты в своем уме? — Не знаю… Для кого как. Для меня, конечно, дорого, — выкрутилась Таке. Ее даже в жар бросило. — Но если сама себе не купишь… — Это точно. Мой за всю нашу совместную жизнь ничего мне дороже ста долларов не дарил. Жмот редкостный. Зато телеков, видиков столько сменил! Домашний кинотеатр, караоке! На фига нам караоке. Ни слуха, ни голоса у обоих. Гости бывают от силы два раза в году. Машина у нас уже седьмая! Зато мне лекции об экономии читает. — А у меня ухажеры тоже не слишком щедрые были. — Ну что вы, девочки, Хаято никогда не ругает меня за дорогие вещи. Наоборот, говорит: хорошо, что ты это купила, тебе очень идет. Он просто сам не покупает. Но совершенно не возражает, когда я трачу деньги на себя. А мне знаете, чего бы хотелось? — Чего? — Чтобы, хоть изредка, он баловал меня самостоятельно купленными подарками. Или чтобы мы вместе делали покупки. Ходили бы по магазинам под ручку. Советовались. Это было чистой правдой. Хаято, как и большинство мужчин, не любил ходить по магазинам. Для него гораздо удобнее дать ей денег, чтобы она себе купила, то, что ей захочется в пределах данной суммы. Если ее недоставало для покупки приглянувшейся вещи, Такеши добавляла сама. — Ты знаешь,Таке, я считаю, что нам с тобой с мужьями не очень повезло. То, что они непьющие, это, конечно, большой плюс. Но в остальном… Развиты односторонне: технари до мозга костей. Неряхи. Манеры те еще… А эти ужасные шлепки по заду?! Которые, по их мнению, надо понимать, как приглашение к любовным играм. Искусством не интересуются. Художественную литературу не читают. Писателей не знают. Артистов не знают. Композиторов тоже. Мы вчера со своим посмотрели «Груз 200». Спрашиваю: «Ну, как тебе фильм? Понравился или нет? Что думаешь?» Думала, обсудим. Ведь есть что. Ответ: «Кино как кино». Действительно, это ж не футбол, чего его обсуждать. — Просто нам с тобой, Ску, больше подошли бы представители творческих профессий. С развитым художественным вкусом. Более тонко чувствующие, понимающие. А нашим мужьям нужны женщины попроще. Мне, кажется, что мы для них слишком «сложные». И оттого кажемся им капризными, слишком много от них требующими. — Мне вот скоро сорок лет. Старая уже. Но ведь быть счастливой хочется в любом возрасте. — Почему старая?! Мне недавно в голову приходила мысль: а не родить ли нам ребенка. — Ну ты, Таке, даешь! — Скуало, а ты помнишь эту знаменитую фразу: в сорок лет жизнь только начинается! — А между прочим, Таке, я уже думала: неужели я так и буду прозябать всю свою оставшуюся жизнь? Когда вокруг бушуют «настоящие страсти», как говорит Малахов! Я тоже хочу сгорать от любви. Тсуна слушала подружек, переводя взгляд со Скуало на Такеши и наоборот. «Что-то здесь не так, — заподозрила она. — Про страсти и сгорание от любви — это неспроста. У них от меня есть какая-то тайна…» — А что, может, кто-то из вас готов отдать мне своего «односторонне развитого» мужа? Ну, раз уж вам с ними все равно не повезло. А, девочки? — решила вклиниться в разговор Тсуна. И девочки прикусили языки. Кажется, они наговорили лишнего. * * * Полной уверенности в том, что у Такеши появился мужчина, у Хаято сначала не было. Но стали припоминаться какие-то моменты, которые все больше подтверждали его догадку. Последнее время Таке перестала сама обнимать и целовать его. А временами ему казалось, что жена пережидает его ласки. Просто ждет, когда все закончится. У нее появились новые украшения. Серебряный браслет в виде двух переплетенных змеек, с глазками-изумрудами. И серебряное кольцо. Тоже в виде змейки с зелеными глазками. Змейка держала ртом саму себя за хвост. Может, Такеши и сама их купила, а может, и нет. «А что мешало тебе, чудиле, делать жене подарки? — снова спросил он себя. — У тебя такая жена! Надо было водить ее в ресторан, хотя бы по воскресеньям. На выставки в галереи. Такеши это любит. А ты, козел, бокс смотришь и журнал «Неизвестное где то рядом» читаешь! Конечно, козел! И рога свои ты заслужил. Что же теперь делать? Что делать? Спрашивать ни о чем нельзя! Ни в коем случае! Стоит спросить, и все: обратной дороги не будет! А так есть вероятность, что она «перебесится». Даже в этот момент Хаято не думал о жене плохо. Потому что он любил ее. Вернее, любит. Хаято прекрасно понимал, что Таке с ним скучно. И что с каждым днем ей становится все скучнее. Но он, заместитель директора крупного завода, дома стал чувствовать себя неуверенно. Появился комплекс эстетической недоразвитости. Он стал робеть перед своей женой. Хаято казалось, что если он с ней заговорит, то это обязательно будет не так и не о том. Даже не решался лишний раз прикоснуться к жене. Конечно, в таких условиях физическая близость случалась все реже. Хаято стал бояться, что Такеши может не получить от него то, чего ей хочется. Хотя до этого «проколов» у него практически не было. Потому что он любил свою жену. Вернее, любит.