На перекрестке двух миров.

      Она проснулась в большой комнате, разделённой на несколько секторов большой решёткой. Запястья Люси украшали наручники, соединенные между собой внушительной цепью. Но больше всего поразило заклинательницу то, что все её раны были обработаны какой-то мазью и больше не вызывали какого-то дискомфорта.       В комнате было так же множество странных людей: одни были слишком огромны, другие напротив обладали крошечными размерами. Если одежда, надетая на многих присутствующих, казалась жертвой больной фантазии стилиста, то вот язык, на котором перешептывались заключённые, был мало понятен блондинке. С огромным трудом девушка могла разобрать пару знакомых слов, но не более…       Люси еще не знала, где она и чем ей всё это грозит. Сейчас в голове заклинательницы крутился один единственный вопрос: «Спаслись ли мои друзья?» От ярких воспоминаний последней битвы девушка обняла себя за плечи, чтобы унять дрожь во всём теле.       Эта битва была самой ожесточённой и кровавой из всех, что были на памяти в жизни Люси. Никогда еще феи не сражались с четким понятием того: что-либо ты, либо тебя. Феи убивали, чтобы выжить самим. Но удалось ли им это в конечном итоге? Люси боялась ответить на этот вопрос. Она верила, хотела верить, что всё в порядке и как обычно надавали врагам по самое не могу.       На губах девушки появилась едва заметная, грустная улыбка. Счастливые воспоминания пробежали перед глазами: вот Нацу с Греем дерутся, в пылу драки уничтожив тортик Эльзы. Вот Титания уже принялась мутузить парней за погибшее лакомство. Везде смех, везде счастливые лица… Горькие слезы потекли по с щекам. Люси почему-то уверенна, что все мертвы…        Рука сама потянулась туда, где обычно лежат ключи. Пусто. Кто-то забрал их. Она осталась совсем одна.

***

       POV Люси       Произошло это в тот же день, когда я очнулась в этой темнице. Примерно через полчаса к нам ворвались громилы и начали по очереди выводить из клеток, организовано выстраивая в одну линию. Было видно, что бандиты не в первый раз занимались таким делом.       Что меня поразило, так это то, что люди и не думали сопротивляться или как-нибудь по-другому показывать своё возмущение. Все спокойно стояли на своих местах, когда здоровый ошейник с красной тусклой лампочкой смыкался на их шеях. Явно все чего-то до ужаса боялись.       Вот пришла моя очередь. Один из бандитов вальяжной походкой подошел ко мне, предварительно ощупав меня своим сальным взглядом. Его грязные лапища дотронулись до моей шеи; я едва сдержала порыв отпрыгнуть назад, понимая, что привлекать к себе внимание нельзя. Затем грубые пальцы погладили тонкую кожу на шее. Я зажмурилась, боясь лишний раз сделать вдох.       К счастью, это продолжалось недолго. Долгожданный ошейник повис на моей шее, а мужчина ушёл. Я облегчённо посмотрела ему вслед, понимая, что в следующий раз мне может так и не свести.       Когда все рабы приобрели собственные ошейники, нас организованно повели прочь из этого места. Бандиты окружили нас со всех сторон, не оставляя и шанса на побег.       Люди шли, словно на казнь. В их глазах мелькала обречённость. Некоторые молча плакали, приглушая свои стоны ладонью. В отличие от меня они похоже знали, что нас ждёт впереди.       Их реакция меня пугала, я заразилась общим настроем, с каждым шагом трясясь от страха все сильнее. Я в который раз проклинала свою беспомощность, мысленно давая себе обещание, что, если выберусь отсюда, обязательно стану сильнее. Меня уже тошнит от собственной слабости.       Мы остановились только тогда, когда достигли большого зала, который был разделён на две части ярко-красной плотной шторкой. По ту сторону слышались звонкие голоса толпы. Они чего-то с нетерпением ждали.       Новоявленные рабы испуганно смотрели на разделявшую комнату преграду, чуть ли ни ногти на руках грызя от волнения. Я не винила их. С каждой секундой у самой нервы потихоньку сдавали. Если бы только я была сильнее, если бы только у меня были под рукой мои ключи…       Внезапно голоса толпы стихли. За место них зазвучал другой. Обладатель этого голоса что-то радостно, восторженно кричал в микрофон. Аплодисменты публики. Шоу началось.       Нас начали выводить, как я поняла, на сцену по очереди. Голос ведущего не стихал ни на секунду, заставляя меня лишь догадываться о том, что там происходит.       До меня очередь доходила долго. Я, устав стоять, к этому времени уже сидела на прохладном полу, понемногу свыкаясь с мыслью, что стала вещью. О том, что мне удастся как-то избежать этой участи, я и думать не могла. Навряд ли по взмаху волшебной палочки сюда ворвётся Нацу и спасёт меня.        Везение также, как и судьба, — штука непредсказуемая. Сегодня тебе везёт на каждом шагу, ты богат и знатен, а завтра ты — преступник, потерявший всё за несколько жалких часов. Это забавно только тогда, когда ни в коем разе не касается лично тебя.       Меня буквально за шкирку потащили на сцену, довольно грубо толкая в спину. Я слышала, как мне вслед кто-то из бандитов свистел и говорил явно что-то похабное. От стыда и гнева я не знала куда себя деть. Но всё ушло, стоило мне только оказаться по ту сторону зала.       Если я раньше думала, что некоторые пленные одеты странно, то ступив на сцену и оглядев зрителей и ведущего, я сразу же поняла, что поспешила с выводами. Одного быстрого взгляда на сидячие места хватило, чтобы понять очень много о нынешней моде в этой стране. У нас в Фиоре так не одевались.        Пока я приходила в себя, ведущий в розовом платье с расписанными рукавами и лысой головой прыгал вокруг меня, расхваливая, как хороший товар. Вы не ослышались, это был именно мужик, а не баба…       Меня продавали, но я не могла ничего сделать. Начался торг, а я могла лишь кусать до крови губу, сдерживая подступающую истерику. Глаза заблестели, когда объявили, что товар продан. Ноги подогнулись; я чуть не рухнула в обморок.       Ведущий довольно потирал свои руки, видимо за меня кто-то отдал хорошую сумму. Я хотела разорвать этого ведущего голыми руками. Меня захлестнула ненависть. Как так можно…? Как люди могут продавать людей…?       Внезапно для меня занавес опустился. Я была последним лотом. Бандиты привычно грубо толкнули меня в спину. Не успела я сделать первый шаг, как недалеко от нас что-то с оглушительным грохотом рухнуло. Краем глаза я заметила, как многие бандиты побледнели.