***
— Соберитесь! Сегодня первая репетиция в костюмах, у нас не так много времени до выступления! — распоряжался учитель. — Итак, приготовились. Сад Капулетти. Входит Ромео. — Им по незнанью эта боль смешна. Но что за блеск я вижу на балконе? — из-за кулис вышел Тэхён. — Там брезжит свет. Джульетта, ты как день! Стань у окна, убей луну соседством; она и так от зависти больна, что ты ее затмила белизною. Оставь служить богине чистоты. Плат девственницы жалок и невзрачен, — на балконе показывается якобы Джульетта, поправляя съезжающий парик. — Он не к лицу тебе. Сними его. О милая! О жизнь моя! О радость! Стоит, сама не зная, кто она. Губами шевелит, но слов не слышно. Пустое, существует взглядов речь! О, как я глуп! С ней говорят другие. Две самых ярких звездочки, спеша по делу с неба отлучиться, просят её глаза покамест посверкать. Ах, если бы глаза ее на деле переместились на небесный свод! При их сиянье птицы бы запели, принявши ночь за солнечный восход. Стоит одна, прижав ладонь к щеке. О чем она задумалась украдкой? О, быть бы на ее руке перчаткой, перчаткой на руке! — Так, отлично! — командовал учитель литературы. — Джульетта отвечает. — О горе мне! — Хосок все ещё пытался сделать свой голос выше обычного, но любой пародист сказал бы, что получается у него из рук вон плохо. А ещё он поражался, как мозг Тэхёна, неспособный запомнить элементарные вещи, так хорошо работает. Не то чтобы рыжий считал его тупым, нет, он таким и не был, но его память… оставляла желать лучшего. — Проговорила что-то. Светлый ангел, во мраке над моею головой ты реешь, как крылатый вестник неба вверху, на недоступной высоте, над изумленною толпой народа, которая следит за ним с земли, — Тэхён подбежал ближе к балкону. — Ромео, как мне жаль, что ты Ромео! Отринь отца да имя измени, а если нет, меня женою сделай, чтоб Капулетти больше мне не быть, — Хосок еле сдержал смешок оттого, насколько забавно русый выглядел в каких-то синих панталонах, явно на размера три больше, чем нужно, не заикаясь даже о белых колготках. И кого интересует, что он, вообще-то, сам в платье из музея, которе сзади застегивается на липучках и выглядит ни капли не лучше. — Прислушиваться дальше иль ответить? — Тэхён тоже наконец-то посмотрел на балкон и, увидев кобло, а точнее парик, который ещё не успели расчесать, на голове у своей «дамы сердца», испытывал такие же трудности со сдерживанием эмоций. — Лишь это имя мне желает зла. Ты б был собой, не будучи Монтекки. Что есть Монтекки? Разве так зовут лицо и плечи, ноги, грудь и руки? Неужто больше нет других имен? Что значит имя? Роза пахнет розой, хоть розой назови ее, хоть нет. Ромео под любым названьем был бы тем верхом совершенств, какой он есть. Зовись иначе как-нибудь, Ромео, и всю меня бери тогда взамен! — Хосок эмоционально махнул рукой, случайно срывая парик, который до этого придерживал, и тот аккуратно приземлился прямо учителю в ноги. — О, по рукам! Теперь я твой избранник! Я новое крещение приму, чтоб только называться по-другому, — лицо Тэхёна исказилось в странной гримасе из-за попыток сдержать смех, отчего перышко на его голове начало забавно дергаться в такт его плечам. — Кто это проникает в темноте, — рыжий не выдержал и рассмеялся, — В… в мои мечты заветные? — Так, стоп! — учитель взмахнул папкой и оставалось только благодарить, что он не бросил её в кого-то. — Что за непрофессионализм? Что бы ни случилось, вы должны отыграть роль до конца! — учитель литературы явно в детстве мечтал стать режиссёром, потому что кричал он знатно и без рупора. Или так на него действует третий час, проведённый в здании школы после окончания всех занятий. — Верните парик в костюмерную, пусть его доработают. Все свободны на сегодня. Завтра на то же время, в зале, с костюмами. Но уже без шуточек!***
— Почему ты так медленно идёшь? — Тэхён страдальчески повис на плече младшего. — Может потому, что никуда не спешу? — все также не торопясь, ответил рыжий. — Ну неужели тебе не хочется поскорее выйти из этого адского здания? Почувствовать рождественский запах зимних улиц от бомжа, который живет на остановке? — наигранно мечтательно произнёс Тэ. — С каких пор на остановке живет бомж? — младший остановился, задумавшись. — Вообще-то уже три дня как, но это не важно, ты иди-иди, — русый слегка похлопал его по плечу. — Ты же знаешь, что мог со мной не идти? — сказал Хосок, продолжая двигаться вдоль коридора и сжимая в руках парик. — А ты не хотел, чтобы я с тобой шёл? — заранее зная ответ, ухмыльнулся Тэхён. Хосок тут же слегка покраснел и начал активнее разделять спутавшиеся волосинки. — Это уже другой вопрос, — тихо сказал младший и отвернулся, продолжив путь в тишине. — Эй! — Тэхён дернул рыжего за локоть, останавливая от неминуемого столкновения с дверью костюмерной, из которой как раз выходили некоторые из ребят. — Господи, и что бы ты без меня делал? — Ну, не знаю. Как насчёт "не отвлекался бы от дороги"? — всё так же неловко фыркнул Хосок, в глубине души всё же испытывая благодарность за сохранённый в целостности нос. — Или же упал бы, как сейчас, например, — Тэхён ухмыльнулся и легко втолкнул младшего в костюмерную, глядя слегка исподлобья. — Эй, не сме..., — Хосок не ожидал такого подвоха и, споткнувшись о метлу упал на какой-то реквизит — то ли тучи, то ли что-то в таком духе, но было немного не до того, пока он пытался ухватиться за что-нибудь. Этим чем-нибудь опять оказалась рука русого, но он не спешил помогать ему подняться. — Слушай, Джульетта, ты ведь обещал мне всего себя, если я сменю имя. Так я уже не Ромео. Теперь твоя очередь выполнять обещания. Тэхён навалился на рыжего, пресекая попытки встать. Русый ухмыльнулся ещё шире и поцеловал Хосока, прикусывая его нижнюю губу. Почувствовав, что тот расслабился и не менее охотно отвечает, Тэхён оторвался, заглядывая рыжему в глаза. — Ты целуешься гораздо лучше, чем непорочная монашка, — в глазах русого играли отблески света, который проник в костюмерную сквозь щель в неплотно закрытой двери. — Будто у меня есть выбор, — усмехнулся ему в ответ младший. Тэхён сразу же понял, чего от него хотят, и продолжил своё увлекательное занятие. Помимо тягучих поцелуев, он невесомо поглаживал кожу под чужим свитером, не спеша от него избавляясь. Оголяя по миллиметру бледную кожу торса, Тэхён переместился от губ к линии челюсти, а потом к шее, оставляя пару наливающихся кровью меток, прикусив кожу. Хосок просто терялся, путался в сладости новых, непривычных ощущений под прикосновениями Тэ, податливо извиваясь под его напором. В попытках удержаться за реальность младший то перебирал пальцами русые пряди, то сжимал его плечи, медленно плавясь от удовольствия в Тэхёновых руках. В какой-то момент Хосок почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Пытаясь избавиться от наваждения, рыжий пробовал расслабиться, но ощущение кого-то третьего и явно лишнего не давало покоя. Он легко надавил на грудь Тэхёна, пытаясь отстраниться, но вместо этого почувствовал, как ловкие руки принялись за его ширинку. Резкий блик света. Щелчок. Самодовольная ухмылка.