Ты улыбнуться заставил меня. И я рад, что всё так сложилось. Скоро бал, признайся, ты ждал того дня, Но по-моему, это всё раньше случилось. Это — мы, наши чувства друг к другу. И я знаю, что верно сужу по тебе. Но Адель для тебя ведь не просто подруга? Я надеюсь, ты верен судьбе…
Дорога предстоит неблизкая, три часа езды как минимум, хотя это ещё не так далеко, но и не соседнее графство. Владения хозяина бала смущали взоры таких лордов как Эвен, однако сам он не был смущён — графство этой персоны составляло почти одну пятую территории всей страны. Впечатляет. Но на самом деле самой важной частью являлся дворец. По рассказам это здание просто превосходит все ожидания приезжающих, потому что замка таких размеров никто ни разу не видел, разве что за границей. Да, так и есть, даже в книгах написано, что это самый большой за всю историю переменяющихся поколений замок, воздвигнутый тысячи лет назад, когда ещё не знали, что такое деньги и слава, тогда не было графств, этот замок был единым на всю страну, но времена прошли, замок остался, а вот политика, к сожалению, нет. Оно, может, и к лучшему, ведь тогда род Бэк Найшеймов не воспроизвёл бы на свет горячо любимого Исаком лорда Эвена, но ещё не до конца любимого и «любимого» в значении близкого к себе человека, а не как многие могли подумать. Так думал и сам Исак, пока собирался с мыслями перед выходом. Его простая на вид одежда казалась совсем не подходящей для такого рода события, но идти за одеждой к лорду — просто немыслимо! Где это видано, чтобы дворецкий просил у лорда одежду на бал? Да дворецкие никогда и не ходили на балы, разве что там присутствовали дворецкие самих хозяев, но чтобы приезжие… чушь! Исаку просто повезло, а может лорд его просто разыгрывает и в самый последний момент оповестит его о том, что всё это шутка, злая шутка, но, может, не для него, хотя для Исака точно. Эвен не такой, но какой — «не такой»? Есть много понятий у этой фразы, так можно сказать про абсолютно любого человека и подставить ещё одно слово. Вот, к примеру, Эвен не такой лорд, как все, или Эвен не такой юноша, как другие; к слову, всего лишь фраза-пустяк, но почему-то для некоторых она так много значит. Но не успел дворецкий и развернуться, как в комнату с громким скрипом двери впорхнул сам лорд с какими-то тряпками в руках. А, нет, это не тряпки, а одежда. Странно, у Исака всегда было хорошее зрение, но даже лицо лорда сейчас казалось таким размытым, хоть и вблизи. Чёртово недосыпание. — Наденешь это, я хочу, чтобы ты выглядел достойно, — уверенным тоном говорит Эвен, и Исаку остаётся только подчиниться, потому что невежливо было бы с его стороны отказывать такому удачно подвернувшемуся предложению. Но Исак делает вид, будто он вовсе и не желал этого — что лорд вот так без спросу ворвётся в его спальню и возможно даже застанет то, как он переодевается, и вручит ему свеженький комплект одежды для сегодняшнего бала, будто Исак не Исак вовсе, а какая-нибудь золушка. — Как скажете, мой лорд, — даже без толики удовлетворения отвечает Исак, забирая одежду из его рук. Собирается раздеваться, но лорд не уходит, а так и стоит с уже пустыми руками. — Милорд? — ожидающе произносит дворецкий, поднимая одну бровь в знак непонимания, и тут же ловит в ответ какую-то короткую усмешку. Лорд выходит. Посмотревшись в зеркало, Исак точно удостоверился в том, что всё просто идеально сидит на нём. Хм, и как лорду удаётся так удачно подбирать ему одежду? Будто где-то в подвале сидит швея, у которой имеются записи мерок с тела Вальтерсена. Или даже лорд, когда дворецкий спал, измерил его такой длинной лентой и принёс снятые мерки той самой швее. Надо будет пройтись по нижним этажам, чтобы удостовериться в этом. И если это правда… хм, было бы забавно. Честно говоря, Исак сегодня выглядит просто превосходно, не считая усталого лица и тёмных кругов под глазами. Эвен будто этого и не замечает, вот и хорошо, не придётся выслушивать лишние наставления и отвечать на ненужные вопросы. Дворецкий спускается, осматривая зал, который почему-то пустует. Интересно, где сейчас горничные? Судя по времени, сейчас обед, но в столовой тихо, будто все и вовсе разъехались по домам. Что странно, ведь в зале чисто, да и во всём замке в целом. Но нет, когда Исак переступает последнюю ступеньку, то видит Мэрилин у незажжённого камина. Она читает книгу, которую лорд оставил здесь во время их урока танцев и не только. Хм, интересно, сколько книг Мэрилин прочла за всю свою жизнь? Думает Исак, но не желает задумываться над этим, потому что в зале появляется Эвен. — Ты готов? — раздаётся вопрос, ну и вот что Исак должен ответить? Как будто по нему не видно. Руки дворецкого как обычно заведены за спину, а подбородок немного приподнят, так он и правда кажется выше, что лорд явно подмечает. Эвен подходит, поправляя рубиновые запонки на рукавах чёрной как уголь рубашки под ало-бурым жилетом с золотой росписью, стуча каблуками лакированных туфель по вычищенному и блестящему от чистоты глянцевому полу, и останавливается в одном шаге от дворецкого. Выглядит лорд задумчиво и прекрасно из-за этого, его веки расслаблены и чуть спущены на глаза, отчего взгляд кажется немного прищуренным, но не злым, его широкие плечи как обычно расправлены, идеальная осанка, это было заметно при танце. — Вы уже… — «подготовили лошадей», сказал бы Исак, но за дверью послышалось громкое ржанье и мелкий топот копыт. Вот и славно.***
Они едут неспеша — по просьбе лорда — так как… а к чему спешка? Бал ещё нескоро, да и погода просто прекрасная. Исак молчит, перебирает в руках страницы открытой книги, но Эвен видит, что тот не читает. — Ты смотришь в этот разворот двадцать минут, может, пора уже перевернуть страницу? — спокойно произносит лорд, кивая на раскрытую на коленях дворецкого книгу. Они сидят друг напротив друга, по дороге немного качает, иногда встречаются такие места, когда повозка тихонько подпрыгивает, отчего книга с колен Исака пару раз падала на дно повозки. Эвен каждый раз усмехался, наблюдая за тем, как дворецкий поднимал бедную книжку, отряхивал обложку и страницы, если та упала вниз открытым разворотом, и принимался искать то место, на котором закончил, хоть даже и не начинал. Исак пожимает плечами на вопрос лорда, но ничего не предпринимает, продолжая пялиться в одну точку, кажется, это слово «обречён», но кто обречён, и про что вообще эта книга, Исаку неизвестно. Она просто лежала здесь без дела, так почему бы и не почитать? — Скажи, Исак, — через некоторое время говорит Найшейм, откидывая голову назад, отчего ворот его чёрной рубашки оттягивается вперёд, будто крыло ворона, когда тот в полёте, и чуть дрожит под напряжением шеи, — тебе радостно от того, что мы едем на бал? — честно говоря, лорду было интересно узнать от дворецкого своё мнение, ведь Эвен решил за него, а у самого юноши так и не спросил, нехорошо получается. Исак колеблется, облизывает губы, пока что молчит, пытаясь сфокусироваться на чём-то одном — на книге или же на словах лорда. Захлопывает первую, откладывая туда, откуда взял. — Я не могу сказать, что я рад, потому что я и вовсе не знаю, что такое бал. Если бы мне удалось хоть раз побывать на нём, я бы, может, и был счастлив сейчас и рад тому, что еду на бал уже во второй раз. Понимаете, мой лорд? — Исак говорит это так, словно хочет скорее не ответить, а получить ответ на свой ответ со стороны лорда. Именно так он обычно и делает, когда входит в беседу с ним. Эвен приподнимает грудную клетку, отводя голову назад до упора, и щёлкает позвоночником, двигая грудью из стороны в сторону, чтобы размять затёкшие конечности, и затем садится так же ровно, как и сидел до этого. Исак хотел бы увидеть, как пара пуговиц расстёгивается во время его действия, но того не происходит. — Я понимаю тебя, Исак, — тихо отвечает «ворон» в ало-буром жилете и закидывает ногу на ногу, обхватывая руками колено. — А теперь ответь на ещё один вопрос… — лорд закусывает губу, закрывая глаза, чтобы на мгновение сообразить, что бы такое спросить у дворецкого, который сидит сейчас напротив него и ждёт вопроса. Наконец щёлкает языком и открывает глаза, почему-то улыбаясь. — Какая из горничных нравится тебе больше всего? — Исак, честно сказать, удивлён такому вопросу. Он никак не ожидал, что лорд будет затрагивать эту тему в разговоре с ним, обычным дворецким. Это же глупо. Но лорд начал этот разговор, а не дворецкий, надо заметить, так что тут всё по правилам. — Ну… я… м… — глаза бегают из стороны в сторону, будто ища ответ в окружении, но, когда Исак осознаёт, что ответа там нет, то успокаивает свой взгляд и поднимает голову, смотря на лорда. — М? По мне так Фрея ничего такая, — говорит как бы сам себе Эвен, упираясь ладонями в край сидения, отчего его широкие плечи приподнимаются. — Милорд, почему Вы задали мне этот вопрос? — Исак правда не понимал такого странного интереса со стороны лорда, ведь обычно на такую тему разговаривают с друзьями… Ах, точно, у Эвена нет друзей. — Почему нет? Мне не с кем больше поговорить о таком. Тем более… я видел, как ты смотришь на Еву, и думаю, что ты ей не безразличен, м-м? — тянет эту злосчастную букву и наклоняется вперёд, коротко смеясь, отчего кожу Исака пробирает мурашками. Ох этот соблазнительный хрип в его низком голосе… — Что Вы такое говорите! — тоном, чуть выше обычного, возмущается дворецкий и отворачивается к окошку, скрещивая руки на груди. Его нога нервно стучит по дну повозки, а на лице проявляется лёгкий румянец. — Говорю, потому что видел, — находит, что ответить, Эвен и пересиливает себя, подсаживаясь к Исаку. Хватило какого-то одного шага и разворота, чтобы оказаться с ним рядом на его стороне. Дворецкий даже почувствовал внезапно повеявшее со стороны лорда тепло, кажется, будто и его ладони теперь уже вовсе не холодные. А сам лорд пахнет как те голубые орхидеи в саду. — Ева славная, я бы одобрил твой выбор и стал бы твоим шафером, — так же хрипло смеётся, не желая нарушать умиротворённую обстановку своим громким смехом. Исак краснеет сильнее, а его губы под лучами солнца, пробивающегося в окошко повозки, кажутся совсем пунцовыми. Его плечи слегка дрожат из-за того, что руки скрещены, и Эвен замечает, как юноша сжимает побелевшими пальцами ткань рубашки. Лорд касается его руки, спускаясь ниже к пальцам, и заставляет Исака расслабить их своим тёплым прикосновением. Да, руки лорда оттаяли, и сейчас он такой же тёплый, как и те свежие куропатки. — Ты сильно напрягся, я же вижу, как дрожат твои плечи, — тише произносит лорд, стараясь не напрягать Исака ещё больше своим громким голосом. Сейчас все его действия кажутся ему очень громкими из-за того, что Исак молчит. И так одиноко почему-то. — Ну же, Исак, поговори со мной, — просит Эвен, касаясь той же рукой его плеча, а в глазах проблёскивает та самая грусть, которую Исак уже давно заметил. Не выдерживая, дворецкий разворачивается и убирает руку лорда со своего плеча. Медленно поднимает взгляд к его лицу, проходясь от самой нижней пуговицы к самой верхней, и слабо улыбается, потому что видит по взгляду, что лорду это нужно. Кажется, будто он научился понимать его взгляды, действия, даже запах… Обычно лорд не так явно пахнет цветами, но сейчас Исак словно почувствовал себя в саду. Орхидеям, должно быть, одиноко там без него. — Простите, милорд, но я… — Тш-ш, — протягивает шипящий звук, под конец переходящий в слабый свист, и подносит указательный палец к его пунцовым губам, заглядывая в ореховые глаза, которые сегодня кажутся ему такими любопытными. — Эвен. Э-вен. Ну же, скажи это, — шёпотом просит лорд, как тогда, на берегу озера. В тот раз получилось, так почему бы и не попробовать во второй? Исак повторяет ту слабую улыбку, но ничего не говорит, просто отодвигается подальше, натыкаясь на стенку повозки, понимая, что дальше некуда. Но так уже менее страшно, хоть лорд всё равно слишком близко к нему, из-за чего может случиться маленькая неприятность, но большая для Исака. — Боже… — отчаянно вздыхает лорд и, глубоко вздохнув, холодеет и пересаживается обратно на противоположную сторону. Садится прямо с ногами на сидение боком, опираясь спиной о стенку, как и Исак с другой стороны, и откидывает голову назад до соприкосновения с повозкой, закрывая глаза. Можно выдохнуть. Исаку становится стыдно за своё поведение, но он по-прежнему ничего не предпринимает, продолжая искоса наблюдать за лордом в таком состоянии. Он чувствовал его тепло, когда то потребовалось для того, чтобы расслабить Исака. Значит, лорд Эвен не всегда такой холодный, что мурашки по телу идут от одного его прикосновения. Дворецкий тихо радуется тому, что сумел разжечь в нём огонь, но чувствует вину на себе за то, что испортил лорду настроение, снова. Исак вздыхает и так же откидывает голову, расслабляя плечи. Ехать ещё долго. Можно было бы скоротать поездку разговором, но попытка уже была. Однако оставшуюся дорогу они едут молча, даже не пересекаясь взглядами и не двигаясь с места. Странно, Исак не заснул, хоть очень хотелось. Мало ли что может случиться за время его сна. На самом же деле причиной его бодрствования были мысли и крутившийся вокруг него портрет лорда, его тёплая ладонь на его пальцах, плече, его добрый, но грустный взгляд, его вид, полный доверия и надежды на то, что, возможно, получится обзавестись настоящим человеком, а не какой-то паршивкой, которая постоянно прислуживает и слова не скажет. Исак был прав, когда говорил Эвену про горничных — даже если лорд выпорет одну из них, она и слова не скажет. Но Исак не такой, он имеет своё мнение. И Эвену всегда интересно общение с ним. С настоящим человеком. Возможно, есть ещё надежда на что-то между ними близкое, тёплое и полное доверия. Но не в этом месте. Впереди бал. Луна. И много-много слов.