Безумные фикрайтеры в Подземелье, или как монстров мучают спойлерами

      Было холодно. Наверное, холоднее обычного из-за пережитого ужаса и непривычной тишины в лесу Сноудина. За моей спиной стояли последние выжившие монстры, опасливо озиравшихся по сторонам. Рядом — Аня, утешительно поглаживающая Альфис по голове. Я вздохнула, когда вспомнила наше поражение — меня едва не убил призрак Чары, Андайн погибла, Меттатон развоплотился… где, почему и как Фриск успела набраться такого могущества, что никакие удары её не берут? Откуда вообще этот фантом взялся?       Вопросы кружились в голове, подобно урагану разнося по всему телу злобу, усталость и непонимание. Я находилась в своеобразном трансе, еле держась на ногах. Я ушла глубоко в себя, разбирая по полочкам случившееся. Может, Фриск уже давно достигла своего восемнадцатого уровня или даже больше… Даже думать об этом не хочется!       Асгор стоял перед входом в Руины, оглядывая фиолетовые двери, словно ожидал удара. Его трезубец постепенно краснел, источая жар, три искусно изогнутых лезвия налились алым, как кровь, светом. А там, за проходом последнее спасение народа Подземелья, таинственные проходы на свободу. Правда, меня это беспокоило. Если Асгор знал о туннелях и поставил на защиту кракена, то почему сразу не воспользовался? Или он знал что-то такое, чего мы не знаем?       — Не боишься? — подойдя ко мне, с насмешкой спросила Юдина. Я фыркнула, еле сдерживая привычное ворчание.       — Я сама Храбрость, мне ничто не страшно! — тотчас ответила я.       — Ммм, хорошо врешь.       — Знаю.       Я громко вздохнула от усталости. Веки сами собой слипались, и как я только на ногах держась — не знаю. Просто качалась, как мертвый осенний лист, полностью отключая сознание. А еще я поняла, что действительно боюсь. Боюсь возвращаться туда, где умерла Ториэль, а я ничего не смогла сделать. Где наверняка пытались как-то выжить те беззащитные монстрики, которых я утаила от Фриск в начале пути Геноцида. А если на кракена не сработает кодовое слово? Нас просто убьют, Фриск не станет перезапускать мир, ей ни к чему… почти. Чара. И предстоящая сделка, которая может не так уж и хорошо закончится.       — Скоро все должно закончиться, — подбадривающе сказала мне Аня. — Монстров мы спрячем, останется только разобраться с Фриск. Ты, кстати, как считаешь — чем можно разбить Решимость?       — Без понятия, — пожала я плечами. — А что насчет шифров? Разобралась?       Девушка покачала головой и раскрыла ладонь, вытащив её из кармана. В руке у неё лежал смятый лист бумаги, испачканный в размытых чернилах. Я аккуратно взяла комок, но прежде чем раскрыть его, Аня предупредила:       — Тебе это не понравится. Меня, лично, это настораживает.       Перевела глаза на записи и уже быстренько перевела, так как шифр был на английском. Вслух зачитала:       — Когда придёт человек, чья душа красна как кровь, сперва будет мир, а дальше — бесконечный хаос. Видимо, это про Фриск.       — И про пути прохождения: Нейтральный, Пацифист и Геноцид, — добавила Аня. — «Сперва будет мир, а дальше — бесконечный хаос». Читай дальше.       От меня не укрылось, с какой болью в глазах на меня смотрит Аня, словно мне предстояло прочитать свой смертный приговор. И как же я была права…       «Храбрость и Настойчивость не восторжествуют/не одержат победу/не господствуют» — пронеслись в голове все возможные варианты перевода. Но смысл не менялся — мы проиграем. Возможно, это не означало, что монстры погибнут, да и не факт, что я и Аня тоже — возможно, просто проиграем в битве. Хотя, другой вариант был намного хуже… — Ты считаешь, что мы погибнем?       Юдина покачала головой, потупив глаза на снег.       — Не совсем. Но и этот вариант нельзя исключать… ведь против пророчеств не повернешь.       — Тогда… — Я задумчиво глядела в пустоту, не видя ничего перед собой и вокруг. Все нагноение побелело, как фон в фотостудии. — Я отказываюсь умирать!       — Глупая, — промямлила Аня. — Говорю же: пророчества — самое точное развитие событий в будущем. Что бы мы не делали — все случится так, как сказано.       — А если это не пророчество, а предупреждение о возможном будущем? — перебила я подругу. — Что если мы в силах изменить все? И никто не умрет!       — Возможно, — нехотя ответила Аня. Кажется, ей уже не хотелось говорить на эту тему.       Недолгая пауза.       — Но если это все же… боже, — Девушка задрала голову к искусственному небу, будто пыталась сдержать рыдание. — Я хочу в это верить! Но не могу! Понимаешь? Первое уже сбылось, в Подземелье настал «бесконечный хаос», как бы мы не пытались это предотвратить! А теперь… мы либо проиграем живыми, либо просто умрем! Скорее всего, второе, потому что…       — …потому что?       — Потому что… потому что все пророчества, излагаемые в таком ключе, и значат смерть. В КВ, к примеру. Ну или еще где-то…       Я не знала, что ответить ей, и уж тем более — отстоять свою точку зрения. Точнее, в голове был ответ, который я никак не могла сформулировать. Так и слетало с языка: «Ты не права. Не всегда».       Раздался грохот и треск камней, шипение льда при нагревании и громкий «БУМ!». Двери, ведущие в Руины, обычно всегда запертые, слетели с петель, дав яркому свету утра ударить по кромешной темноте. На полу все также лежала гора пыли, оставшейся от Хранительницы Руин, и остановившийся Асгор сжал огромные кулаки — видимо, обратил внимание на сарафан жены и руну Дельта.       — Это сделала Фриск, верно? — казалось, он и так знал ответ. — Так значит…       — Ваше Величество, — на носочках дотянулась я до локтя здоровяка. — Она была жива и пыталась сберечь детей, которых вы… сажали в колбы, — Мне не хотелось употреблять слово «умерщвляли», полагая, что это заденет Асгора. — Но когда мы прибыли в Подземелье, после падения на золотые цветы, Фриск безжалостно убила её…       Я снова осеклась, взглянув на Аню. Я не могла понять, как воспринимать её многозначительный взгляд: сказать, что мы «не могли ничего сделать» или соврать «мы пытались остановить, но не вышло»? Я не хотела врать, но и боялась сказать правду прямо в лицо бедному королю.       — Ториэль не хотела причинять нам боль, но Фриск оказалась чудовищем. Мы ничего не могли делать, все произошло так быстро… — Почему я так ловко вру, боясь за свою шкуру? Почему я позволяю себе это? Врать о своей трусости — а это была именно она, — и не краснеть.       Асгор стер рукавом слезинку с ресниц, не в силах оторвать взгляда от останков. Казалось, вот-вот, и король расплачется, позволив себе показать переполняющие его чувства всем.       — Сначала Чара, потом Азриэль… а теперь… а теперь… Ториэль… и все остальные, кого оно убило…       Он поднял облепленный пылью и разорванный сарафан. Точный разрез вдоль туловища — от плеча до поясницы. Асгор прислонил одежды к своей морде и заплакал. Мышцы на его теле напряглись, король сгорбился, словно на его спину навесили сотни килограмм пирогов Ториэль…       Руины огласил львиный, рокочущий и низкий рев, будто Асгор хотел выплюнуть язык пламени из пасти. Монстры сочувственно глядели на него, но не смели даже подойти, кроме Альфис. Она подпрыгнула и обняла его за бок, пытаясь тем самым немного поделить с ним эту боль. Теперь оба кого-то потеряли.       Я отошла в толпу и ойкнула — Аня нарочно наступила мне на ногу и с блеском в глазах прошипела:       — «Мы ничего не могли сделать»? «Все так быстро произошло»? — цитировала она меня. — Ну ты и лгунья! Я думала, ты скажешь Асгору правду!       — Правду какую? Что Ториэль убила Фриск? Он и так это прекрасно знает! — сделала вид, словно ничего не понимаю, я.       — Мы просто струсили! — тихо ответила Аня, чтобы нас никто не слышал, хотя я чувствовала, как в глубине её души она так и норовит выкрикнуть это во весь голос. — Наблюдали! А только потом накинулись!       — Не мы, а я! — огрызнулась я. — Ты продолжила стоять, пока Фриск оставила мне вот это! — Я приподняла теплый свитер и оголила шрам на ребре. — Помнишь?       — Ты просто отвиливаешь от разговора. Ты боишься идти в Руины, боишься говорить правду и даже говорить на эту тему!       — Нам свойственно бояться, — закатила глаза и прикусила язык, удержавшись от лишних колкостей. — А уж тебе тем более! Ты ведь так и продолжила смотреть, как эта шваль рвет Ториэль на части!       — Чего ты этим добиваешься? — У девушки задергался глаз от раздражения. — Чтобы я почувствовала себя виноватой? Поздравляю, я и так чувствую себя таковой, спасибо, что напомнила!       — Я имела ввиду, что Асгор еще сильнее обидеться, если узнает, что мы не предприняли попытки… — смягчилась я.       — Но больнее не знать правды.       Юдина в упор посмотрела на меня, укоризненно сверля взглядом.       — Это и называется трусость. Трусость принять факт скорой смерти, трусость рассказать правду, трусость идти по сложному пути. Признай, ты же хочешь, чтобы все закончилось щелчком пальца? А потом оказаться дома, с чашкой чая, погладить Пеннивайза… не так ли?       — А ты об этом не мечтаешь?       — Больше мечтаю о том, чтобы надрать Фриск задницу, — С этими словами Аня развернулась ко мне спиной и, налепив на лицо нелепое спокойствие и печаль, словно это почти никак её не касается, грациозно пошагала прочь. Вот скажите мне, как у неё выходит быть в ярости и при этом невозмутимой одновременно?       Меня сжигало чувство стыда. За пару минут я осознала, что иногда не стоит бояться правды, бояться не вредно, как легко обидеть подругу и при каких условиях я выгляжу, как идиотка.       Неужели я… боюсь?       Эта мысль ранила меня по душе, как нож, прошедший по живой плоти. Я почти телом ощущала, как покрылось оранжевое сердце где-то внутри амулета маленькими трещинками. Нет. Это и вправду — сам шар на груди затрещал.       — Нам пора, — донёсся до меня голос Альфис. — Монстры! Все за королем!       Её призыв немного взбодрил ряды выживших, и все посеменили по темно-фиолетовому коридору подвала. Казалось, я так давно здесь была…       Камень на груди потяжелел, и казалось, словно сердце насквозь пронзили шпагой. Я поморщилась, превозмогая боль. Наверное, это и есть наказание за противоречие своей основной черте характера. Треск души…       И наконец монстры ступили на дощатый карамельно-коричневый пол дома Ториэль. Там располагались спрятавшиеся монстры Руин. Видимо, осознав, что бояться им больше нечего, монстры решили переселиться в тёплый дом погибшей мамы-козы.       Асгор огляделся. Монстрики сверлили его немигающим взглядом, словно воспоминания о добром Короле-Пушистике к ним возвращались. Один Фроггит обратил на меня внимание и подпрыгнул, подмигнув мне. Кажется, я его вспомнила. Это был тот самый Фроггит, которого я пощадила вначале Геноцида, а рядом с ним жадно пожирал какие-то просроченные консервы Овлзард. Я помахала им в ответ.       — Это был дом Тори? — спросил у меня Асгор, медленно расхаживая по коридору.       — Да, — коротко ответила я. — Мы проживали тут какое-то время, пока… не случилось несчастье.       Я перевела глаза на Аню. Она даже не повернулась в мою сторону, с серьезной физиономией что-то обсуждая с Сансом и Папирусом. На секунду в голове блеснула мысль выкрикнуть ранее сказанные слова уже громко, чтобы Аня слышала и снова отчитала меня. Даже душа немного успокоилась, боль ослабила хватку.       — Нам стоит углубиться в Руины, — С потолка на тонкой ниточке паутины спустилась Маффет и всеми пятью глазами глянула мне в лицо. — иначе Фриск нас быстро достанет.       — Лучше тогда разделиться, — пожала я плечами. — Тогда это займёт больше времени. Сил ни у кого уже нет, пару часов отдохнём здесь.       — А дальше в ваши туннели, — понимающе кивнула Маффет. — Я соберу патруль, будем сторожить вход в Руины. Нельзя дать Фриск проникнуть внутрь, если она догадается о нашем замысле.       После этих слов я отправилась в нашу старую комнату, которую уже обжила стайка Вимсанов. На полу, кровати и письменном столике монстрики тихо дремали, но услышав шорохи тотчас встрепенулись. Увидав меня и обхаживающих по дому выживших, они пододвинулись и дали мне сесть на пол, облокотиться на стенку…       Я увидела перед собой Джейсона. Рядом с ним находились Мика и… девочка с голубой душой, как звать её, я не помнила. И ещё позади них — остальные трое.       Я удивленно подняла бровь. Джейсон подошёл ко мне, но при этом так холодно, словно и не видел меня. Может, это самый обычный сон, или что-то ещё?       Не глядя на меня, парень указал пальцем за мою спину. Я медленно, будто ожидая чего-то, повернулась. И так замерла, не в силах пошевелиться. Передо мной лежали целые горы праха, тянувшиеся к каменным сталактитам. С них вместо капель падали мокрые комья пыли…       — Какого… что?.. — Во рту от ужаса пересохло. — Что это значит?..       — Подземелье станет могилой расы монстров, — спокойно ответила Мика. — И вашей. И нашей тоже. Вы должны сделать так, чтобы Фриск сбросила, если не хотите этого.       — Придётся дождаться сделки Чары и Фриск, — ответила я. — Иначе она не сбросит. Зачем ей перезагружать мир, когда она столького достигла?       — Но тогда она уничтожит всех.       И тогда я просто взорвалась:       — А что значит эту хуево пророчество?! Почему это мы должны умереть?!       Глаза призраков были непроницаемые.       — Мы не хотим, чтобы то произошло.       — Как утешительно! — закатила я глаза. — И что мне нужно делать? М?       — Сперва, — встрял Джейсон. — Ты и Аня должны придумать план. И быть готовыми к тому, что грядёт.       — А что грядёт? — перебила я его. — Какое-то великое Зло помимо Фриск?       — Хуже. Но Фриск все и начнёт.       Он подошёл поближе и повёл меня через горы праха.       — То, что вы сделаете, будет иметь последствия для этого мира. Он в опасности. И Фриск в силах его убить.       — Ты про кого? — недоумевала я.       — Умереть он может вполне реально, — словно не слыша меня, продолжал парень. — Тогда во всех мирах начнётся настоящий хаос.       — Остальное ты обсудишь с мертвецом.       — Что?..       Перед глазами все замерцало, и я вновь оказалась на полу в комнате, обставленной монстрами.       Я встала, едва не наступив на пару спящих Вимсанов и медленно посеменила в холл.       Идя по длинному желтому коридору, я все никак не могу смириться с мыслью обо всем услышанном и увиденном. Кто-то в опасности, нужно заставить Фриск сбросить… а что насчет пророчества? Если вникнуть в слова духов, то можно понять, что при сбросе, скорее всего, оно аннулируется и мы не умрем. Пока Фриск сильна, как никогда, никто не способен её уничтожить. И с её Решимостью ни мне, ни Ане не тягаться.       Разбить Решимость… как амулет! Значит, это и вправду камень внутри тела девочки. Значит, нужно что-то такое, способное прожечь душу или что-то в этом роде… но пока Чара рядом, пока Фриск веселится со своим восемнадцатым уровнем, нас к ней и на метр не подобраться.       Но как тогда заставить её вернуться в начало игры?       Глаза снова слипались, словно я и не отдохнула, впрочем, так, наверное, и было.       «Остальное ты обсудишь с мертвецом», — промелькнуло в голове. С каким мертвецом? Наверное, который где-то рядом. Но теперь их стало так много, что…       Стоп-стоп-стоп. Обсудишь. Если все монстры, которые умирали у нас на пути, рассыпались, как иссушенные мумии в песок, значит, можно только с одним. С тем, кто и знал о пророчествах, кто составил эти шифры. И тот, кто, как я поняла, точно мог знать о «других мирах».       Гастер.       Аня сидела на кухне и о чем-то шепталась с Асгором и Сансом за чашками чая. Мда, видать, сильно я её задела, если она делает все, чтобы не общаться со мной. Закатила глаза, подумав, что лучше ей, пока не поздно, рассказать о своем замысле. Но вдруг решила: а нафига? Сто пудов, Аня начнется препираться и читать нотации, что пока Фриск рядом охотится, мы в огромной опасности. Мне же не к ней надо, а в Ядро! Да и со своим амулетом я справлюсь… ну, должна.       Я попыталась забыть, как надавали мне люлей Фриск с Чарой, лишь бы чувствовать себя уверенней. Тяжесть на груди полностью прошла, и теперь мне казалось, словно на спине отрасли крылья, готовые к легкому свободному полету на поиски нового приключения.       Я докажу Ане, что вовсе не трусишка! Добуду информацию, спасу того, не знаю кого, и, быть может, найду способ заставить Фриск сбросить!       Я владелица души Храбрости, я сильнее всех, ловчее и быстрее — да какая Фриск может мне помешать, да разве я должна как-то дуться на Аню и слушать её?       Вот именно — нет.       Пусть оставит свое мнение о правде и лжи при себе, и уж тем более её понятия «трусости».       Сперва Маффет не хотела выпускать меня из Руин, но Догами настоял — нужна разведка. То ли он и вправду рассуждал логически, то ли дожидался, что Фриск нападет на меня со спины и выпотрошит все органы. В любом случае, меня пустили, и я кинулась вдоль высоких елей, устланных тяжелыми сугробами снега. Горло и нос обжег ледяной воздух Сноудина, в слизистой неприятно запершило.       В городе было пусто и тихо. Отличное место, чтобы спрятаться, не так ли?       Я медленно шагала по тропам Сноудина, оглядываясь на каждом шагу — она и вправду могла выпрыгнуть изподтишка. Но, к моему облегчению или огорчению, Фриск так и не показалась. Единственное, я увидела в составленном открытым баре недопитый чай, уже холодный — а заварка на барной стойке была вполне свежей… неужели она ищет новый бункер монстров? Лодочник сдал? Или кто?       Сам Лодочник, конечно, находился у причала и запевал очередной стишок.       — Ты никого не завозил сюда? — прищурившись, спросила я.       — Я следил за злым человеком, — честно признался монстр. — Она пыталась добиться у меня информации, но я отказал. Странно, даже не пригрозила… вот я и приплыл к вам, сообщить об опасности.       — Тогда сперва отвези в Хотленд.       — Зачем? Я же приплыл к вам.       — Это намного нужнее, чем Фриск. Быстро отвези, а потом беги со всех ног в Руины.       — А я ходить не могу.       — Ну, блять!       Пришлось возвращаться и сообщить охране о местонахождении Фриск, после чего, выдыхаясь и умирая от холода, вернутся и сесть в лодку.       — Тра-ла-ла-ла, кто забрал мои штаны? Тра-ла-ла-ла…       Плыли мы, на удивление, быстро. Вода словно сама вела нас по направлению к лавовым рекам и удушливому жару красных скал. И наконец мы прибыли на место назначения. Я попрощалась с Лодочником и, сняв свитер и закатав штанины, я медленно пошла по направлению ко входу в Хотленд.       Легкий мороз сменился ужасающей жарой, свалившейся мне на голову. Взор заволокли искорки, к горлу подступил тошнотворный ком. Впервые за все время, что я находилась в игре, я вспомнила, что недолюбливаю жару из-за своего заболевания. Ходили мы в Хотленд не так много, поэтому я не напрягалась, но при этом привыкла. Теперь же, после стольких испытаний, мой организм вдруг вспомнил об этом…       В башне Ядра было темно и жарко, как и в прошлый раз. Я быстро нашла проход в тайник и пошагала по прохладным коридорам. Все уже было открыто, опасности вроде и не поджидали. Я быстро дошла до кабинета Гастера. Обои, заваленные книжные шкафы, рабочий стол…       Я принялась осматривать книги, перелистывая желтые и небрежно склеенные страницы. Все было на английском, с пометками на полях в виде символов Гастера. Я включила в себе несостоявшегося переводчика, прочитавшего по крайней мере половину «Стань Диким!» на иностранном языке.       «Природа монстров, — прочитала я. — Не то. Отношения людей к монстрам пятнадцатой эр… кхм, века. Тоже не то, но интересно. О, типы душ: монстры и люди. Как возводили Дворец… ээээ, вроде переводится, как «Совет» и «Собрание», — Я глянула на полосную картинку на всю страницу — затертые чернила искусно изрисовавывали вид красивого замка в чаще лесов, рядом клубился дым из труб маленьких домиков, а на заднем плане… гора Эббот! Ага, значит, место, к которому ведут туннели, называется Дворец Собраний. Видимо, там собирались народы людей во время войны. Я перелистнула страницу, продолжая ломано переводить. Но я все никак не находила нужную тему, поэтому убрала книгу на полку и взяла другую, с названием «Сверхъестественные явления природы». Быть может, там что-то было… — Перемещение во времени — совершается при помощи Решимости. Тип работы: сохранение — смерть/сброс — возвращение на сохранение, то бишь, в прошлое. Далее… опаньки, призраки! Даже монстры способны иметь «аватаров» — духа, блуждающую часть души… видимо, так и появились Напстаблук и Меттатон. — Я читала достаточно долго, пока не наткнулась на маленький раздел «Мультивселенные». Было много пометок, видимо, Гастер и вправду много изучал эту тему. В принципе, теория альтернативных реальностей была той же, что и в нашем мире за Четвёртой Стеной. Выбор любого живого существа переносит его в один из миров «мультиверса». Допустим, кинул человек камень. Выбор, куда его бросить — в озеро или в другого человека. Упадёт в озеро, наверное, просто спустится ко дну или придавит краба. Попадёт в человека — выживет или умрет. Если умрет, в другой реальности он отделается шишкой. Примерно так это и работает. Но это один из элементарных вариантов. Бывает, один поступок может изменить будущее целой расы. Монстры озлобились на людей — получился Underfell. Монстры немного поменялись местами, к примеру, Андайн нашла своё призвание в лаборатории, а Альфис успокоение в вечных тренировках с королевой Подземелья Ториэль (при этом её муж скрывается в Руинах) — Underswap. Ну и так далее.       Зарисовки Гастера, вложенные в книгу, поражали — почти на всех был изображён скелет, силуэтом похожий на Санса. Он был полностью чёрный, потому что Гастеру было больше нести рисовать. Вырисовывался плащ, перчатки без пальцев на руках, два глаза, которые были не раскрашены, а вставлены двумя камушками — желтым и голубым. А на последнем черновике — кисть, которую крепко сжимает рука скелета. И надпись: «Пришельцы слишком опасны!». Я перелистнула страницу и с комом в горле поняла, что, кажется, у Гастера в тот момент поехала крыша — когда-то пустые желтые страницы были разрисованы чёрными и красными цветами. Одно слово: «Ошибка». Повсюду было красным по чёрному: «Error, error, error…». Вымазанные голубые чернила, глядящие друг на друга желтые и голубые глаза…       И еле заметным фиолетовым было: «Не доверяйте пришельцам! Эррор слишком опасен! Инк предупреждал меня не слушать пророчества, но, кажется, они уже начали исполняться… Вселенский континуум близок, и тогда даже Решимости будет мало, чтобы предотвратить катастрофу! НЕ ДОВЕРЯЙ ЭРРОРУ!».       — Т-т-т-так… к-к-ка-жжжжется, у-у нас гоооост-тииии…       — Гастер? — сразу распознала я носителя этого скрипучего и задумчивого голоса, с постоянными запинками, словно учёный глючил. — Но ты же в Реальной Лаборатории…       Я напряглась.       — Ин-иногда и ссссюд-да захожу, — безэмоционально ответил Гастер. — А ещё я тебя помню. И помню как твоя подруга чуть не сожгла нас обоих заживо Решимостью.       — Ты помнишь таймлайны? — удивилась я. — Но… как?       — Я и не живой, но и не мертвый, так что время не властно надо мной, — уже без глюков ответил Гастер. — Его темные глазницы наполнились желтыми огнями. — Твоя душа… п-поооомню её прошлого носссителя… упрямый и храбрый человек. Ув-в-вы, глупость и храбрость держатся на одной волне. Поэтому, я бы добровольно попросил тебя стать моим носителем. Я хочу на свободу.       — А что, у самого силенок нет? — рыкнула я. — Ах да, ты же призрак — Ты вообще никто! Из-за тебя я и Аня едва не погибли, а теперь я должна доверять тебе?       — Потому что я знаю, как убить Фриск, — твёрдо ответил тот.       — И я знаю, так что мне не нужна твоя «помощь».       — Ты не так поняла, — Подол плаща Гастера словно плыл по полу, и он приблизился ко мне, выставив костлявую ладонь с дырой посередине. — Душу Фриск нельзя просто так разбить, нужно ещё и упокоить призрак Чары… я знаю, как это сделать!       — Мы сами можем это сделать!       — Без тела покойницы? Поверь, это не так уж и легко, девочка!       Наконец я обратила внимание, что Гастер и вправду стал уверенней и громче говорить. — Доверься мне, просто впусти меня! Я тоже хочу помочь вам!       — Зачем? Чтобы просто взять надо мной контроль?       — Чтобы пришельцы не выбрались в этот мир! — взорвался наконец Гастер, его голос разнесся по кабинету. — Ко мне приходили двое из них во сне и рассказали о грядущем! Тебе и твоей подруге не победить Фриск, вы уже проиграли! Это под силу только существам намного могущественней простых людей! Эррор! Санс хочет устроить в нашем мире сущий Ад, но отпереть проход в альтернативные измерения можно, только уничтожив печати, на которых этот мир держится! Ты хоть сама поняла, кто в опасности! Печати! Пёс, таймлайн и Чара! Чара уже объединилась с Фриск, обычный сюжет игры и таймлайн все равно сломан, и в этом виноваты только вы! И скоро должен умереть отец наш — Тоби Фокс! Умрет он, контроль над игрой перейдёт черт знает к кому, и тогда Эррор выпустит пришельцев из своих АУ! Но если убить Фриск раньше, все вернётся на круги своя! Прошу! Я не хочу, чтобы мой мир был уничтожен!       Я тяжело дышала, глядя в полные мольбы глаза Гастера. Нет… Пес ведь не может умереть, это лишь аватар создателя, сам он не может быть в игре… но если он смог отправить нас в Undertale… черт…       Чара на свободе, но её можно упокоить.       Таймлайн нарушен, но ошибку можно исправить, убив Фриск.       И что же решить? Как победить Чару, видимо, никому кроме Гастера неизвестно, а она одна из печатей. Душу Фриск просто так не сломать, но способа я тоже не знаю.       Но не врет ли он мне? Что если Гастер тоже ничего не знает, а просто хочет быть живым?       — Знаешь… я побежала!       Я со всех ног кинулась прочь из кабинета, держа в руках книгу и записи Гастера. Даже не знала, что я их от страху ещё не выронила! Призрак полетел за мной, яростно крича проклятья вслед.       — Вы нас всех погубите, если не согласитесь!       — Трахни свинью и заткни хлебало! — заверещала я и сразу погрузилась в темноту коридоров. Когда я повернула голову, Гастера рядом не было, и я было собралась замедлить бег, но вдруг чёрный силуэт дымный ракетой вылетел из щелей в потрёпанных стенах и со всей силы впечатал меня в пол, что я провалилась на этаж ниже. Там было очень много приборов, все горело зелёными огнями, но я даже толком оглядеться не успела, как, проделав дыру над собой, выпрыгнула назад в коридоры. Гастер разинул челюсти и вытянул ко мне руку, но я оказалась проворней, проскользнув под мышкой и кинулась дальше. Передо мной уже виднелся проход в главную часть Ядра, через которую я и вошла сюда. И с размаху я выпрыгнула наружу, одними пальцами зацепившись за перекладины, прежде чем упасть. И со всей скоростью, с которой только это возможно, принялась взбираться вверх. Через проход выбралось чёрное и дымящееся облако, в котором было еле различимо улыбающееся лицо ученого. Я повернула с моста прочь и побежала дальше. Наконец, достигнув выхода, я вовремя швырнула в летящее Облако кусок трубы, что тот на пару мгновений рассеялся в воздухе. Этого мне хватило, чтобы быстро пересечь дверной проем. Я увидела в глазницах Гастера страх, когда палящий жар Хотленда и удушливый ветер проникли в Ядро. Яркий свет, словно от сотен фонарей, закрыл собой призрака и отнёс облаком куда подальше.       И тогда до меня дошло: Гастер не может выйти.       Я облегченно вздохнула, облокотившись на стальные двери, закрывшиеся сами собой. Книга и документы у меня, информация — тоже. Гастер меня не убил и не захватил тело. Супер. Значит, можно и назад в Руины…       Я обомлела на месте, когда мой взгляд скользнул по выбравшейся из-за камней фигуре. Фриск, за чьей спиной чинно ступала Чара, держала в одной руке нож и шприц, в другой — белую тушку из пушистой шерсти. Хвостик и голова свисали с рук девочки, чёрные глазки собачки были закрыты, а на шее вместе с розовой раной сияла еле заметная чёрная дырочка от шприца.       Тоби Фокс.       Которого укололи дозой снотворного.       Уму непостижимо!       — О, приветик, Сань! — притворно ласково поздоровалась Фриск, хотя в её глазах читалась умиротворённая ярость. Не знаю, как ещё описать то, что я увидела в отражении её радужки. — Так что, вернёшься в логово Гастера или предложишь торг?       Она покачала пса, который еле слышно заскулил.       — Его было так легко поймать… просто сидел перед Руинами, словно сторожил своих подземных щеночков! Ой, ты не беспокойся, и о вашем новом «бункере» я знаю! Надеетесь так легко ускользнуть от меня?       — Ф-фриск, — Мой голос дрожал в гортани от сдерживаемого рычания. Руки чесались наброситься на эту смазливую рожу и вырвать глаза! Я с трудом уняла гнев в груди и глубоко задышала. Нельзя застать тебя в самом разгаре эмоций! — Ты… откуда ты знала?..       — Следила, — бесстрастно ответила Фриск. — Спасибо Чаре, — Она бросила веселый взгляд на призрака. — Как только вы покинули своё прошлое укрытие, попытались пройти через заваленный туннель в Водопаде, вплоть до того, как ты отправилась сюда. Чара все слышала. Что она говорила про печати Апокалипсиса?       Она с каким-то садистским удовольствием провела концом ножа по уху пса, словно намереваясь его отрубить.       — Знаешь, так устала от столь предсказуемых сюжетов… хочется… чего-то нового… Армагеддона, к примеру? Повидать пришельцев с той стороны…       — Ты чудовище! — Я собрала всю силу Храбрости в кулаки, хоть мои ноги предательски дрожали, выдавая страх. Я вновь начала улавливаться то нараставшее покалывание в груди. Нельзя бояться, нельзя бояться… — Ты убила Андайн! Ты собиралась убить Папируса! Разобрала на куски Меттатона! Перебила половину монстров в Руинах! — Я набрала в легкие побольше воздуха. — Ты убила Ториэль! Разве тебе мало?       — А много и не бывает! — С этими словами она кивнула Чаре. Призрак с наслаждением кинулся на меня, с шипением вонзив неосязаемые руки мне в живот. Страж обжог горло, что глаза заслезились. Я взвыла, уже не зная, что больше терпеть — новый треск амулета, пронзительную боль в груди или разбирающие органы Чару.       — Предлагаю сделку, — также ласково продолжила Фриск. — Либо ты уговариваешь своих дружков сдаться и даёшь закончить мне Геноцид, а потом просто отдаёте свои амулеты — либо я прибью его и начну Апокалипсис! — Нож в руке Фриск угрожающее заблестел. — Ну?       — От… отхуярь себе жопу! — взвыла я и, оторвав кусок стены у себя за спиной, бросила то в Чару. Она с воплем растворилась в воздухе, выпустив мой желудок из стальной хватки. Я грохнулась лицом на раскалённые камни, но саду встала и помчалась на Фриск. — Не трогай пса!       Тоби вновь зашевелился в руке девочки, но та со всей силы швырнула тушку об камни и кинулась мне навстречу.       Я почувствовала, как острие прошлось по моей ладони, и я ударила Фриск в ответ. Живот все также сводило в судорогах, и даже боль в груди немного угасла. Девочка взревела, бешено колошматя меня ногами в живот. Весь воздух вышибло из легких.       Я знала, что даже если мне удастся прикончить Фриск, она вернётся. Но теперь, когда я была так близко, можно было и воспользоваться шансом…       Мы словно превратились вдруг разъяренных лисиц, кувыркаясь клубком из крови по земле и избивая во все уязвимые и не только места. Я было протянула горящую руку к её груди, намереваясь пробить ту насквозь и вытащить душу голыми руками. Но девочка со всей силы ударила меня в лоб рукоятью своего оружия, и в глазах у меня потемнело. Лезвие ножа прошлось мне по талии, и хлестнула кровь. Ужас и страх ядерной волной заставили леденеть тело под ударами Фриск.       «Я не могу использовать свои силы!» — с ужасом поняла я, с визгом испытывая все новые боли. Новая трещина показалось на амулете.       Призрак Чары материализовался за спиной Фриск, безжизненными глазами глядя на собаку.       Легкие словно сдавило… нет, кажется, и вправду сдавило. Острые когти паники сдавили рёбра.       «Я не могу дышать!».       Чара схватила Тоби и понесла к берегам лавы.       Фриск все покрывала меня новыми и новыми ударами, как бы я не пыталась защититься.       «Аня! — Моя паника переросла в безумие, и мне показалось, что если просто помолиться, меня услышат. — Я и вправду такая идиотка! Трусиха! Пожалуйста, спаси меня! Аня!».