Исполняющая обязанности

      Винсаарт не умолкал. Максимум, на что хватило магов из Ковена — это окружить его прямо в световом столбе защитным куполом, а на купол наложить заклятие звуконепроницаемости, но и то, и другое, приходилось постоянно подновлять.       — Иногда мне кажется, что полная невосприимчивость к магии — это не всегда хорошо, — осторожно пробормотал Ролар, косясь на Повелителей. Те скривились, каждый на свой лад, но обвинять его в ереси не стали, право же, если бы с Винсаарта можно было снять эффекты внушения так же легко, как с обычных вампиров, жизнь была бы намного проще.       — Пойду-ка я в храм, — вздохнул Лён, вспомнив, с чего началась последняя порция приключений. — А то если нас так и будут каждый раз похищать, мы ничего не замкнём.       — Да, действительно, — опомнилась Лереена и решительно зашагала к белым ступеням.       Лён задумался, не напомнить ли ей, что лучше бы в её положении замыканием кругов не заниматься, но потом махнул рукой — пускай делает как знает, правда ведь не его жена.       Однако стоило Лереене оказаться у двери, как Лён впервые в жизни заподозрил у себя дежа вю: невесть откуда взявшийся Даня (он же только что был за спиной!) перекрыл вход и недвусмысленно отказывался пропускать хозяйку внутрь.       Лереена, насмотревшаяся в подземельях, на что способен новоявленный Ш’эоннел, хамить напрямую не стала, вместо этого обратив своё возмущение на Лёна.       — Может быть, ты уже объяснишь своему братцу, куда он пошёл?!       Лён набрал побольше воздуха и начал увещевать:       — Дань, ну почему ты её не пускаешь?       Тот внимательно посмотрел на Лёна, потом с сомнением на Лереену, но всё-таки решился ответить:       — Ребёнок.       — Да нет уже никакого ребёнка! — зло сплюнула Повелительница. — Нечего терять, понимаешь?!       — Есть, — уверенно заявил Даня. — Слышу.       Лён с Лерееной переглянулись, а потом оба уставились на скрытый в складках того, что осталось от свободного платья, несильно выпирающий Лереенин живот.       — То есть как — слышишь? — переспросила Лереена, сощурившись.       Даня слегка отпрянул и с надеждой посмотрел на Лёна.       Лён мотнул головой, соображая, может ли Повелитель Даниного калибра и правда слышать мысли нерождённого Повелителя, если он, Лён, и обычных новорожденных елепонимает, такая там каша в голове.       — А что именно ты слышишь? — уточнил Лён. — Он… что-то думает?       Даня нахмурился и сник, как будто решил, что объяснить это ему не по силам. Внезапно Лён вспомнил, как всего около пары часов назад Даня ревел у него на коленях, вытащив его из луча. Воспоминание было какое-то неуместное, очень яркое, но в то же время больше на уровне ощущений, чем видимой сцены, как будто Лён его почерпнул у кого-то другого из головы. Внезапно сверкнувшая догадка заставила его резко вдохнуть.       — Он плачет?       Даня неопределённо кивнул.       Лереена перевела взгляд с одного брата на другого.       — Кажется, я тут лишняя.       — Может быть, тебе стоит найти Травницу, — осторожно предложил Лён. — Она, наверное, разберётся, что у тебя там и как.       Лереена сверкнула на него глазами, но всё же пошла прочь с площади, причём на север, где, предположительно, и орудовала Велька.       — Куда это она? — спросил только что подошедший Ролар, до тех пор мешавшийся под руками магам, усмирявшим Винсаарта.       — Внимать голосу разума, — пробормотал Лён. — Поможешь с кругом?       Ролар кивнул и запустил руку в магический вольер с волками, выловив знакомого.       Вскоре процесс пошёл: Ролар контролировал своевременное извлечение кинжала, двое Старейшин приводили и уводили волков, а Даня, получивший строгое внушение не вмешиваться, сидел в углу и наблюдал происходящее круглыми от ужаса глазами. Ролар, который после десятого волка наплевал на правила и даже перестал вставать с алтаря, где сидел у Лёна под боком, время от времени пытался Даню успокоить ухмылкой и подмигиванием, но, кажется, только больше пугал.       Когда пошло на третью дюжину, Лён запросил передышку. Сердце-то справлялось без перебоев, всё-таки молодой Повелитель, но вот загробные разговоры… Ладно ещё, если он этих вампиров хоть сколько-то лично знал, припоминал, есть ли у них семья или по крайней мере амбиции, но в большинстве случаев приходилось пороть горячку вслепую, надеясь, что погибший в такой дурацкой битве всё-таки захочет вернуться, хотя бы чтобы всем накостылять.       — А ты не хочешь его привлечь? — сочувственно спросил Ролар, кивая на Даню.       — Как ты себе это представляешь? — проворчал Лён, принимая из рук советника флягу с эльфийским вином. Он бы предпочёл воду, но у Старейшин были свои идеи. — Там же уговаривать надо, а не силком тащить.       — А что, он небось и силком вытащит, — хмыкнул Ролар.       Лён только покачал головой, боясь даже представить, в каком состянии вампир вернётся из-за круга, если его вытащить силком. Как бы зомби не получился.       — Что там Винс? — спросил он у зашедшего со свежим волком Старейшины.       Тот мотнул головой. Лён затосковал.       — Может, Вэрда позвать? — предложил Ролар, озабоченно рассматривая Лёна. Тот выглядел как-то уж очень несвеже.       — А он со своими-то разобрался? — спросил Лён, припоминая, что хотел расспросить Керрена, что там за история вышла, но так и не улучил момент.       — Да уж должен был, — пожал плечами Старейшина. — Там всего вампиров около десятка было, как я понял. Сейчас попро- ах, хотя… нету же никого…       — Магов полная долина, попросите их телепатировать, — пришёл ему на выручку Лён. Старейшинам очень тяжело давались нововведения, в частности телепатофон и то, что им может пользоваться не только Повелительница.       — Да, точно, сейчас! — и Старейшина вместе с волком скрылся за дверью.       — На, оденься пока, — Ролар снял со статуи закинутый туда ритуальный плащ (Лерка-то не видит!) и кинул Лёну. — И иди наружу погрейся, ты холодный, как будто спишь на ходу.       — Даня, пойдём, — позвал Лён и вышел на крыльцо пожмуриться на жёлтый послеполуденный свет. Лён, конечно, иногда вставал на рассвете, но только потому, что ближе к полудню мог запросто завалиться обратно, а сегодняшний день по ощущениям уже перевалил за вторые сутки, и конца-краю ему было не видать.       Даня вышел и встал рядом, тоже щурясь (хоть в чём-то он как все, подумалось Лёну), постоял немного, а потом осторожно потрогал Лёна за плечо, как будто проверяя, настоящий ли он. Тот улыбнулся, на сей раз даже не пытаясь ничего сказать, а просто сосредоточился на том тёплом умильном чувстве, которое вызывала у него Данина привязанность. Всё-таки внезапно получить брата — это было здорово, пусть на девятом десятке жизни.       Лён даже не заметил, как пролетело время, пока он предавался фантазиям, как мог бы расти вместе с братом и как будет жить с ним теперь. Даня с интересом изучал карябательные свойства своего ногтя применительно к мрамору ступеней — не без ущерба для последнего.       — Загораешь? — донёсся снизу знакомый голос.       Лён встрепенулся. У подножия ступеней стоял Вэрд. Правда, на то, чтобы его узнать, Лёну потребоавалась почти секунда. Повелитель Леска выглядел болезненно уставшим — бледный, с кругами под глазами, белёсые волосы торчали во все стороны обломанными концами, да и на ногах он держался как-то нетвёрдо.       — Вэрд… — ошарашенно выдавил Лён, сглотнув напрашивавшееся троллье восклицание, — что это с вами?       — А, ничего особенного, — отмахнулся тот. — Воскрешение у меня нынче было не из лучших. Ничего, пройдёт.       С этими словами он легко взбежал по ступенькам, явно пытаясь продемонстрировать, как ему на самом деле неплохо.       Лён всё ещё рассматривал его с нервным подозрением, поэтому Вэрд присел на корточки рядом и заговорщицким шёпотом сообщил:       — Очень рекомендую тебе всё-таки сделать твою ведьму Хранительницей.       Лён попытался возразить сразу по нескольким статьям, но Вэрд ещё не закончил:       — Потому что эти гхыровы маги за свою некромантию отдают годы жизни. И я тебе скажу, это пробуждение не из приятных, два часа тошнило и голова чугунная.       Лён вытаращился, пытаясь переварить новости. Вот, значит, к чему были рассуждения Керрена о ценности жизни, и почему он вернулся такой странный. Закрыв глаза, Лён медленно выдохнул.       — Я пытался ему объяснить, что он не виноват, — проговорил он, — но вообще, конечно, я рад, что он вас вытащил, хоть и паскудно.       Вэрд, который и так ухмылялся, осклабился ещё больше.       — Да я уж слышал, ты тут меня оплакивал у всех на глазах.       Лён поджал губы.       — Это было нервное. Мы еле отбились от повстанцев, я уже всерьёз потерял всякую надежду спастись даже самому, не говоря уж о том, чтобы вытащить вашу жену, а потом это вдруг всё кончилось… и меня немного развезло.       — Заливай-заливай, — не прекращал улыбаться Вэрд. Его задорный взгляд плохо сочетался с утомлённым видом. — Я бы дорого дал, чтобы на это посмотреть. Но вообще, Лён, я тебе скажу, живым быть хорошо, так что передавай благодарности своей ведьме за этого кадра.       — Вы можете её сами поблагодарить, — улыбнулся Лён в ответ.       — Я лучше тебя поблагодарю, — внезапно серьёзно заявил Повелитель Леска, — что ты выжил в этой передряге, и что мы больше не враги. Я тут, пока блевал, вспомнил, что не говорил тебе об этом, так вот, в качестве друга ты мне нравишься гораздо больше. Ладно, хорош болтать, давай представь меня своему бешеному братцу — я уже наслышан — и пойду волков таскать, а то не управимся.       — Вам точно стоит сегодня..? — выдавил Лён, радуясь возможности не отвечать на сантименты.       — Своих уже перетаскал, кого можно было, и живой, как видишь, даже язык не заплетается, — отмахнулся Вэрд и подмигнул Дане.       Тот внезапно подмигнул в ответ.       Когда Вэрд вместе с Роларом скрылись в храме, Лён встал, потянулся и принялся надвигать что-то посущественнее ритуального плаща.       — Пойдём найдём Вольху, — предложил он Дане. — А то я даже не знаю, в курсе ли она, что тут с нами приключилось.       Даня оглянулся на дверь храма, кивнул и пошёл следом.       — Кстати, — обернулся Лён, которого посетила идея, но тут же показалась кощунственной. — Можно, кхм, тобой немножко злоупотребить?       Даня склонил голову набок, пытаясь понять, чего Лён хочет. Тот смутился.       — В общем... Ладно, не важно.       Лёну по-прежнему очень хотелось узнать, что о нём думает Вэрд, но втягивать в это Даню казалось неуместным. Тот ведь не мог здраво оценить, насколько эти мысли личные, да и Вэрд ведь когда-нибудь узнает о Даниной способности и наверняка спросит, пользовался ли ею Лён... А с другой стороны, Вэрд был не просто другом, но и старшим товарищем, более опытным Повелителем. У Лёна было не так уж много образцов для подражания — покойный отец, которого он знал только по чужим воспоминаниям, да книги. Конечно, у телепата всегда масса возможностей взглянуть на себя чужими глазами — Лён прекрасно знал, что думали о нём Старейшины, послы, маги и всяческое мирное население. И всё же лескский Повелитель обладал авторитетом, которого не было больше ни у кого. Каков он, Лён, в глазах Вэрда? Молодой и наивный? Вспыльчивый и упрямый?       Некоторое время они шли молча, а потом Даня вдруг сказал:       — Настоящий.       Лён изо всех сил задавил глупую польщённую улыбку.       — Спасибо.              * * *       Я поднялась с земли и утёрла трудовой пот. В моём поле зрения внушённых вампиров больше не обнаруживалось, а соваться в соседнюю деревню в одиночку Учитель мне строго-настрого запретил. Сначала, сказал, туда сходит боевой отряд и всех повяжет, а потом уже будем мозги вправлять. Ну, тоже верно.       — Когда мы в твою Догеву попадём, а? — проныл за спиной зудящий голос руоеши. Я не знала, что она рядом, но оглянувшись, поняла, что кто-то не смог пройти мимо куртины донника.       — Когда тут закончим, — пожала я плечами. — Не волнуйся, успеешь поле разбить, всё равно ещё рано.       — Да я уж думаю, может, тут осесть? Оно и южнее...       — Сомневаюсь, что Лереена тебя примет с распростёртыми объятьями, — покачала головой я. — Да и местная магичка насекомых боится до обморока.       Руоешь тяжело жужжаще вздохнула и с горя отправила пучок донниковых соцветий прямо в рот.       — М! — встрепенулась вдруг она и принюхалась. — Шам эша швоя жвыба.       — А теперь по-человечески, пожалуйста, — попросила я.       Она сплюнула высушенные вялые цветки и повторила:       — Говорю, там эта твоя хвыба, которая вампирша. Вон, в лесу, я её чую.       Я, не меняя положения, вызвала в пальцы самое сильное связующее заклинание, которое только знала, опробованное на Лёне применительно к кровати (кстати, держит минут двадцать, если только он не блефует), и прошипела:       — Пошли!       Рушка посмотрела на меня, на лес, на донник, и никуда не пошла, но отправила указующую пчёлку.       Я кралась за пчелой минут десять, пока наконец увидела белобрысый затылок. Краска с Ар'иены отмылась совсем, и кстати, теперь я поняла, почему она тогда в хижине так внезапно кинулась мыться — мне показалось, что у неё волосы рябые, а амулет с меня упал, вот она и услышала. Ладно, сейчас бы не спугнуть. Что она вообще тут делает рядом с нашим лагерем, вынюхивает, что ли? Собралась своим подельникам эльфийским доносить?       Ар'иена всё шла вперёд, не особо торопясь, но и не оглядываясь. В какой-то момент я поймала солнечный блик от предмета в её руках и поняла, что это гворд. Ничего не понимаю, если она шла кого-то убивать, то почему прочь от лагеря? А если уже убила, то почему так спокойно? Как-то всё, что я о ней знала, не наводило на мысль, что она может быть хладнокровной убийцей, но, с другой стороны, она и прежде подкидывала нам неожиданности.       Наконец она забралась в глубокий овраг и остановилась. Мне было плохо видно, что она там делает, но подходить ближе было стрёмно — на краю оврага она бы меня сразу заметила.       Тут на другой стороне оврага из кустов вынырнула знакомая белобрысая голова. Лён выглядел растерянным и озирался, будто искал кого-то. Я поняла, что сейчас он этого кого-то окликнет и спугнёт мне добычу, поэтому изо всех сил подумала ему, чтобы вёл себя тихо. К счастью, на таком расстоянии он меня уже слышал, во всяком случае, нашарил меня взглядом, кивнул, высмотрел Ар’иену и насторожился.       Насколько мне было видно сквозь листву, ничего особенного она не делала, просто стояла, почти неподвижно, но Лён напрягался всё больше и больше, и внезапно ринулсся вниз — сначала по возможности тихо, а потом наплевав на осторожность скатился кубарем, выкрикивая:       — Стой! Не надо!!!       Я бросилась следом и, перемахнув через край оврага, поняла, что мы не успеем, если только она не одумается: Ар’иена стояла на коленях, рукоять гворда торчала у неё из солнечного сплетения, оставалось только повернуть её, чтобы раскрылись лезвия, что эта дурёха явно и намеревалась сделать.       Внезапно кусты у неё за спиной взорвались, впуская что-то большое, светлое и очень быстрое. В следующее мгновение я видела только белёсый вихрь, а потом гворд отлетел в сторону и воткнулся в осину — так и не раскрытый.       Ар’иена ошарашенно застыла, крошечная на фоне огромного Дани, державшего её за запястья сзади крест-накрест. На её рубашке виднелась окрашенная кровью прорезь, но от такого Повелители не помирают.       В этот момент Лён наконец-то добежал до цели и с трудом затормозил, чтобы не впилиться в скульптурную группу.       — Даня! — выпалил Лён. — Ты молодец! А я всё понять не мог, куда ты кинулся по кустам ни с того ни с сего!       Даня посмотрел на него, как водится, без выражения, потом перевёл взгляд на Ар’иенин затылок. Та переводила отчаянный взгляд с Лёна на меня, с меня на гворд и обратно, но в Данином захвате не могла даже пошевелиться.       — Ну вот, знакомься, — протянула я, наконец добравшись до Повелителей. — Лён, это Ар'иена, которую мы все ловим. Ар'иена, это Повелитель Догевы, которого ты пыталась убить. А позади тебя тот дахраб, из которого твои дружки хотели сделать Май-Элая.       — Я не пыталась его убить, — огрызнулась вампирша, косясь на Лёна.       — А что, расскажи пожалуйста, ты пыталась сделать этим письмом? — Лён склонил голову на бок, пробуя притворно ласковый тон.       — Ты должен был попросить помощи из Арлисса. Лереена была в Леске, Арлисс бы остался без защиты, и мы бы его взяли бескровно...       — Ах я должен был! — рыкнул Лён, выпрямляясь во весь рост. — А ты в курсе, что если бы я свими рукаи развернул это письмо, оно бы взорвалось, убив не только тебя и меня, но и половину населения Догевы впридачу?!       Вампирша вжала голову в плечи и выдавила неверным голосом:       — Врёшь!       Лён в ответ только фыркнул.       — С чего ты вообще поверила этим магам? — покачала головой я. — Не знала, видать, что они всю твою семью прирезали?       Ар’иена возмущённо задышала.       — Отец и сёстры принесли себя в жертву добровольно! Чтобы воскресить Великого Повелителя!       — Это тебе тоже маги сказали? — поджал губы Лён.       Девчонке, похоже, только сейчас пришло в голову, что ей могли соврать и об этом, но, надо отдать ей должное, её это не смутило.       — Они погибли за правое дело, и не важно, по своей воле или как. Я от них всё равно ничего хорошего не видела, не мне их жалеть. И если бы даже я знала, что умру, отдав тебе письмо, я бы всё равно это сделала! Потому что ради благой цели не жалко одной никчемной жизни! И вы не сможете держать меня вечно, когда-нибудь отпустите и я завершу начатое!       — Что она несёт? — сморщилась я.       — Не знаю, наверное, тоже под внушением, — пожал плечами Лён.       — Нет, — внезапно сказал Даня.       Я аж подпрыгнула. Он разговаривать умеет?!       — Ты ещё не в курсе? — улыбнулся Лён с покровительственной гордостью. — Данечка, может, хоть ты понимаешь, что это с ней?       Даня некоторое время смотрел в пространство, потом перехватил оба вампиршиных запястья одной рукой, прижал её поближе, фактически засунув себе под мышку и встал, так что вампиршины пятки оказались в паре локтей от земли.       — Эй! — взвизгнула она и попыталась вывернуться, но Даня даже не заметил, уверенно двинув вверх по склону.       Лён постоял, прикрыв глаза, как будто вслушиваясь во что-то, потом ожил, с некоторым трудом (это Лён-то!) выдернул гворд из дерева и зашагал следом за Даней.       — Пошли, похоже, это надо обсуждать с Винсаартом.       — Ой нет! — тут же пискнула Ар’иена, болтаясь вдоль Дани. — Только не с ним!       Я пошла вслед за ними, сгорая от любопытства.