твое имя на моем запястье

      Следующее утро было не самым лучшим.       Голова Марка буквально раскалывалась, и каждый источник света в комнате просто выжигал ему глаза. Он понял, что отключился на кровати, но на его груди было что-то тяжелое…       — Джек? — выдохнул Марк, но его голос оказался слишком хриплым. Он закашлялся, и в горле стало как-то кисло. Марк с трудом сглотнул, не желая, чтобы его вырвало прямо здесь и сейчас.       Ирландец спал очень крепко, так и не заметив, что у Марка чуть не произошла небольшая катастрофа. Лицо Джека было умиротворенным, а щеки розоватыми. Марк сглотнул, переведя взгляд на его губы, его розовые, мягкие и красивые губы, которые смотрелись бы идеально на губах Марка.       Марк тут же неистово покраснел, когда понял, о чем думает, и осторожно попытался сесть, подвинув Джека так, чтобы тот не проснулся. Джек нахмурился во сне, но тут же заулыбался, когда Марк передвинул его на свои колени. Американец усмехнулся, запуская руку в волосы Джека.       А затем в его голове что-то щелкнуло.       Имя.       Марк проглотил комок в горле. Ему было просто необходимо узнать его.       Поэтому он наклонился вперед, к запястью Джека. Сердце Марка забилось в десять раз быстрое, как тот увидел, что на запястье ирландца теперь действительно было имя.       Он не мог его увидеть полностью, а когда попытался стянуть рукав, Джек перевернулся на другую сторону.       Сердце Марка едва не выпрыгнуло из его груди, дыхание ускорилось, а глаза стали по пять копеек. Он увидел лишь одну букву.       «М»       Это могло быть совпадением, так как в мире много людей с буквой М в имени, но все же есть хоть небольшой шанс, что это его имя, так? Это дало ему надежду. Надежду, что они смогут быть вместе в будущем.       Джек снова начал ворочаться во сне, сдвинулся немного право… и тут же с громким грохотом свалился на пол.       Марк просто не смог сдержать смех, когда Джек тихо застонал, проснувшись от удара.       — Что вообще происходит? — пробурчал ирландец, поднимаясь. Он заметил Марка, тут же успокоившись. — Оу. Это всего лишь ты.       Марк усмехнулся:       — Я должен обидеться, но мне слишком смешно с того, что ты свалился с кровати.       Джек уставился на него, наконец поднявшись, затем фыркнул:       — Ой да ладно.       Его ирландский акцент был просто музыкой для ушей Марка.       — О-о-о, а вот и головная боль, — простонал Джек, хватаясь за голову. — Не надо было столько пить, — нахмурился он, оглядываясь, — Я пойду приму душ.       Марк кивнул, объяснив, где находится ванная, и снова плюхнулся на кровать.       Осталось еще два дня. Сегодня у Марка запланирована панель, а завтра Джек улетает. Марк не хотел об этом думать. Он вздохнул, поднялся и направился в маленькую кухню гостиничного номера. Открыл мини-бар, достал оттуда бутылку воды и отхлебнул.       Внезапно ему стало не по себе.       Что если, он и есть родственная душа Джека? Что они будут делать? У него не было раньше отношений на расстоянии, а если послушать интернет, это удивительно тяжело. Но тогда он, наверно, сможет уговорить Джека переехать? Или переедет сам? Но это будет так дорого…       Марк застонал, роняя голову на грудь и уставившись в пол.       — Я все нахрен испорчу.       — Испортишь что?       Марк обернулся. Позади него стоял Джек, на котором было лишь полотенце вокруг талии. Он опирался на дверной косяк, а с его волос все еще капала вода. Марк почувствовал, как его лицо краснеет, и тут же отвернулся, закашлявшись.       — Эм, э, ничего. Ничего, — он буквально почувствовал запутанный и заинтересованный взгляд Джека на свой спине, но все же попытался проигнорировать его. Попытался.       — П-Просто… э… панель. Не хочу… эм… испортить ее, понимаешь, — ну, теоретически, это не было ложью. Джек даже поверил. Он усмехнулся, махнув рукой.       — Не, чувак, все будет замечательно, даже не волнуйся, — он почесал тыльную сторону шеи. — Я бы тебя по спине похлопал, но в этом, — он указал на полотенце, почти сползающее вниз, — довольно трудно двигаться.       Марк покраснел снова.       — Иди, блин, оденься, тупой ирландец!       — И я тебя люблю, — засмеялся Джек, удаляясь, и Марк каким-то образом покраснел еще больше.       Гребанный Джек.       […]       Когда они наконец добрались до конвенции, Боб и Вэйд уже были там, где-то внутри. Первые полчаса Джек и Марк пытались найти своих друзей, одновременно общаясь с фанатами. Джек даже немного запаниковал, когда в него врезался кто-то почти плачущий и просящий объятий. Марк улыбнулся, и они вдвоем успокоили девушку, которая, как оказалось, приехала аж из Германии, чтобы встретить их. Они сделали фото, и Джек улыбался до ушей. Он еще не встречал кого-либо, кто бы преодолел такой огромный путь, чтобы встретить его.       Когда они продолжили поиски, Марк скинул Вэйду смс, спрашивая, где они, и тут же, получив ответ, потащил туда Джека. До панели оставался всего час. Люди уже занимали места. Марку было очень жаль, что в то же время в другой комнате будет проходить панель Rooster Teeth. Он хотел попасть на нее, но своя панель, конечно же, была важнее. Так что он переживал за фанатов, которым приходилось выбирать.       Когда панель наконец началась, Марк искренне улыбнулся, осматривая комнату, заполненную фанатами. Его фанатами. То, как заинтересованы и взволнованны они были, согревало его изнутри. Он позволил взгляду задержаться на Джеке, который сидел в первом ряду. Улыбнулся. Джек улыбнулся в ответ. Марк начал говорить и буквально утонул в любви и счастье его фанатов.       […]       — Марк! Эй, Марк!       Тот обернулся, пытаясь не уронить свое барахло и те вещи, которые ему подарили фанаты.       — Что такое, Джек? — Марк широко улыбнулся, выпрямившись.       — Ты… — Джек немного покраснел. — Ты хорошо выступил. Все было просто замечательно, я много смеялся, и, честно говоря, твои фанаты просто лучшие, — Марк расплылся в еще более широкой улыбке.       — Спасибо, — он указал на один из фанартов. — И, посмотри, они такие талантливые и милые! Господи боже!       Джек засмеялся, кивая.       — Ну что, ты хочешь… эм… пойти перекусить, например? — ирландец явно заволновался, отведя взгляд от Марка. Тот поднял бровь, но усмехнулся.       — Конечно.       Они вышли из здания конвенции, держась очень близко. Их руки почти касались, но ни один из них ничего не сделал и не сказал.       Марк не мог перестать улыбаться. Время от времени он кидал взгляд на Джека, но не замечал, как Джек делает то же самое. Они направились в китайский ресторан и поужинали, разговаривая и смеясь.       […]       — Чувак, я так объелся, что могу прокатиться по коридору, как бочка! — воскликнул Джек, заливаясь смехом и наклоняясь к Марку, пока они шли к своим комнатам отеля.       — Я был бы не прочь посмотреть, — засмеялся в ответ Марк, снимая очки и вешая их на ворот футболки. Джек поднял взгляд, замечая, что перед ними его комната.       — Думаю, я, эм, останусь в своей комнате сегодня. Не хочу лезть в твое личное пространство слишком часто, — хихикнул Джек, доставая ключи из кармана. Марк махнул рукой.       — Да не, все в порядке. Но если ты хочешь, то ладно. Увидимся завтра.       Они смотрели друг на друга целую минуту прежде чем Марк наклонился и обнял ирландца, который тут же расслабился и обнял Марка в ответ. Их объятие наверняка длилось чуть больше, чем у просто друзей, но ни один из них ничего не сказал.       — Спокойной ночи, Марк.       — Спокойной, Джек.       Я тебя люблю.       Уходить от Джека, от закрытой двери отельного номера, было самым тяжелым. Ноги будто окаменели, руки автоматически скрестились на груди, и что-то тянуло его обратно.       В его сердце была пустота.       Этой ночью Марк не смог заснуть.