Продвигаясь к Бор-Галасу, мы постоянно собирали информацию о том, что нас ждёт. Пусть в полисы мы больше не заходили, но часто останавливались в поселениях городских на денёк-второй. Мы спрашивали местных, потрошили разумы бандитов, наливали в трактирах вина уставшим патрулям. Мешок с монетами, конфискованный нами из сейфа вырезанного гарнизона, изрядно похудел. Вместо полновесного звона теперь из него доносилось лишь жалкое дребезжание, но нас с Ангроном это не заботило.
Так вот, чем ближе мы подходили к Бор-Галасу, тем больше понимали, что первоначальный источник информации что-то сильно преувеличил, а что-то и вовсе переврал. Во-первых — никаких «кочевники разграбили и разрушили больше десяти городов». Только два, и не разрушили, а захватили. Не было постоянно кочующих племен, их перепутали с родами животноводов, разводящих скот для остального населения степей. Откровенно говоря, кочевниками их называли больше по привычке — на деле это было настоящее степное государство. Орда. Хорошо хоть не Золотая…
Во-вторых — Бор-Галас их интересовал не только для грабежа. Город в прямом смысле служил вратами к остальным землям. Степь была засушлива и маловодна, от городов кочевников до Бор-Галаса путь неблизкий, а именно возле городов и были расположены главные источники воды. Крупному войску, да ещё с конями, требуется очень много пить. Поэтому как Деш’еа стремилась захватить Береговой Союз, так и степняки долбились о стены Бор-Галас, понимая, что без этого опорного пункта дальнейшее продвижение попросту невозможно.
Удалось выяснить немало и о самом Бор-Галасе. Если суммировать все знания, то получается, что он — единственный полис, действительно имеющий право называться городом-государством. Никаких Домов, слуг и прочих атрибутов всех остальных полисов. Даже система правления была другой. Два правящих органа — совет управителей и совет генералов. Первые занимались развитием города, торговлей с другими полисами, решением внутренних проблем и прочая. Вторые брали власть во время осад, в остальное время занимаясь организацией патрулирования, налётов на степняков-животноводов, подготовкой солдат и прочими военными заботами.
В отличие от остального мира, тут была единая армия, почти две тысячи человек. Не считая того, что каждый гражданин (или решивший поселиться в городе) имел воинскую повинность и в обязательном порядке обучался воинскому искусству. Во время осады всё боеспособное население организовывалось для обороны — неудивительно, что степняки раз за разом обламывали зубы о столь собранную и грозную силу.
Было ещё кое-что, что сильно нас заинтересовало. Во время посиделок в тавернах в ближних от Бор-Галаса поселениях, спаивая патрули из этого города, я обратил пристальное внимание на винтовки офицеров. Судя по материалам и конструкции — то были не поделки местных, а явно наследие Первого Царства. Но эти винтовки отличались от виденных нами ранее, что подтверждало полученную во время путешествия информацию — в Бор-Галасе тоже есть склеп-арсенал. Если брать на веру слова пьяного офицера, это не был огромный склад, как у Деш’еа. Там не было техники, не было лазерного оружия и древних доспехов. Зато было много огнестрела, припасов к ружьям, очень качественных мечей и главное достояние Бор-Галаса — Чёрная Крепость. При этом все вокруг начинали показывать пальцем вверх, намекая, что круче её никто ничего в жизни не видел. Уж мы-то, бродяги, точно будем стоять, разинув рот.
Наличие такого маленького склада Первого Царства не было удивительным. Подобный склеп-арсенал был и в Уль-Чайме, откуда, кстати говоря, и поставлялись приснопамятные Гвозди Мясника. То-то в моих видениях будущего Ангрон говорил: «Мы жгли ваши города! В лучший день моей жизни я стоял и вдыхал дым гибели Уль-Чайма». О да, это будет действительно лучший день в жизни — видеть, как исчезает главный источник твоих мук и страданий. К сожалению, в Бор-Галасе не было машин-фабрикаторов, и военное снаряжение в город поставлялись Деш’еа и Береговым Союзом, чьи торговцы усиленно делали вид, что не видели друг друга при столкновениях в дороге. Даже гегемоны этого мира понимали важность и ценность Бор-Галаса.
— Если эта Чёрная Крепость действительно должна нас поразить, то было бы неплохо задержаться в городе, — сказал Ангрон, пока мы подходили к громаде каменных стен.
— Главное, чтобы не возникло каких-нибудь проблем.
— Это не Деш’еа. Если кто оскорбит тебя, то можно смело дать в морду, главное не сильно калечить и не убивать, — улыбнулся маль… юноша.
Иша, как же он быстро вырос! Год назад Ангрон был мне по грудь, а теперь достаёт макушкой до плеча. Во мне два метра роста, так что сейчас, при своей комплекции, примарх выглядел лет на пятнадцать. А ведь совсем недавно я водил его за руку…
Кстати, во время пути выяснилось, что ничего в… Эм… Половых функциях Император не подкручивал. Или если подкручивал, то только в стерилизации примархов, чтобы потомков не оставляли. Потому как в последних поселениях, когда Ангрон стал походить на юношу, он находил «действительно симпатичную» девушку и коротал с ней ночь. Чего в них было «симпатичного» — я в упор не видел. Мон-кей - он и есть мон-кей.
Если принимать факт проснувшегося у Ангрона либидо, то получаем на выходе три теории о половой жизни примархов. Первая — со временем интерес к подобным удовольствиям у них пропадал, вот они и не занимались сексом. Вторая — найти женщину, способную выдержать четырёхметрового гиганта с соответствующим агрегатом, было практически невозможно, вот примархи и развлекались в юности, потом смиряясь с невозможностью. Третья — примархи всё-таки умудрялись как-то вести половую жизнь, но об этом никто ничего не знал. Или эти данные просто хорошо скрывались.
Ох Иша, хорошо хоть у Ангрона на почве полового созревания крышу не сносит. Примарх во время пубертатного периода — такого можно тупо в одного на планету скидывать, он там тотальный экстерминатус устроит. Звучит двусмысленно и от того ещё больше пугающе.
Кстати… Может, именно поэтому Император не создал ни одного примарха женского пола?
И о чём я только думаю?
— А тебе, как посмотрю, нравится вариант сразу дать сдачи, — улыбнулся я, прогоняя лишние мысли.
— Конечно! — Серьёзно ответил Ангрон. — Если каждый знает, что за свои слова может получить в челюсть, то и вести себя будет не в пример разумнее.
— Не могу не согласиться с твоими мыслями.
Наконец, мы подошли к воротам города.
— Чужаки? Откуда идете?
— Деш’еа, больше полугода сюда шли, — ответил Ангрон. В последнее время я стараюсь чаще позволять юноше вести разговоры. Тем более что в этом мире его возраст воспринимался несколько серьёзнее. Ну, тут же фактически уровень средневековья. Ведение дел, той же воинской службы в таком возрасте — для этой эпохи дело обычное. В этом есть своя мудрость — ставить перед лицом опасности именно молодых.
— Это вы быстро дошли, — ухмыльнулся солдат, оглаживая чёрную бороду. При этом его лысина бликовала на солнце. — Ладно, давайте сюда мечи, печати поставлю.
Обвязав бечёвки вокруг рукоятей и ножен, воин шлёпнул небольшой печаткой с символом закрытых врат по расплавленному воску, связав концы верёвок. Естественно, свой Ведьмин Клинок я не отдал, поскольку уже достаточно натренировался в отводе глаз — практики было просто море.
— Смотрите, печать не снимайте — стража проверяет, — солдат показал, что вынуть меч из ножен, не повредив воск, не получится. — Если случайно сковырнете или сломается обо что-то, обратитесь к ближайшему патрулю. Избежите многих проблем.
— Хорошо, это не сложно.
— И ещё одно, — задержал нас воин, когда мы собрались уходить. — Если не хотите проблем, то лучше уходите из города до конца весны. Степняки не атаковали нас уже четыре года, так что в этом году могут решиться.
— А если мы останемся? — Спрашиваю в ответ.
— Тогда займёте место на стенах — таково правило.
— Мы поняли, — сказал я.
— Это не страшно, — сказал одновременно со мной Ангрон.
— Эх, молодые… — устало махнул рукой стражник, отпуская нас.
Город разительно отличался от Деш’еа. Хотя бы отсутствием грязи на улицах. Со слов солдат, это было не только приятно, но и нужно. Залитые дерьмом улицы во время осады — прямой источник всякой заразы в ранах. Не говоря уже о том, что и в обычное время это не самый полезный для здоровья пункт. Но в первую очередь мы заметили ее. Чёрную Крепость.
— Когда солдаты говорили, что это их главная награда из склепа-арсенала…
— Они не упоминали, что Чёрная Крепость и есть арсенал, — закончил я.
В центре города возвышалось явно древнее здание, сотворённое из того же металла, что и добытые мной в Деш’еа мечи. Мне не удалось опознать их сплав — всё-таки металлы эльдар не характерны, у нас даже Миры-Корабли из психокости сделаны. Но прочность мечей поражала. А тут настоящая крепость, с небольшими башнями по углам прямоугольного строения. Сколько здесь? Думаю, не меньше трёх, не больше шести этажей, если под землёй не сокрыта остальная часть.
— Мерзамир, там, на башнях. Это ведь лазерные пушки?
— Да. Люди говорят, что степняки никогда не могли преодолеть стен города. Но думается мне, что им это иногда удавалось, вот только их моментально испаряли огнём с башен.
— Значит, мы здесь задержимся. Хочу посмотреть на эти пушки, — усмехнулся Ангрон.
— А мне интересно, нет ли у крепости секретов, которые люди не нашли. Сомнительно, конечно, за столько-то лет, но изучить всё повнимательнее просто необходимо. — Задумчиво проговорил я, внимательно рассматривая каждую деталь строения.
— Это серьёзно меняет расклад. При захвате города не учитывать орудия подобной мощи — просто глупо.
— Дождёмся ночи, — решил я. — Меньше внимания, меньше проблем.
Хорошо, Ангрон был прав. На фоне Деш’еа Бор-Галас мне и вправду нравился больше. Здесь царила совсем другая атмосфера. Если у местного гегемона город пропитался горделивостью, лицемерием и брезгливостью, то тут явственно и чётко ощущалась упёртость. «Нас никто не сломает!» — эти слова можно было считать девизом города. О, как же туго приходилось гостям из других городов, прибывающим в Бор-Галас. Едва кто-то начинал разоряться на тему «Да я слуга Дома…», как нарывался на быстрый, умный и донельзя аргументированный вопрос: «И чо?». После этого шокированного реакцией человека несколько раз стукали по голове и доходчиво объясняли, что «здесь вам не там», и что «вежество знать надо». Причём бежать и жаловаться страже бесполезно — если солдаты выясняли, что виноват приезжий, то жалобщик мог отхватить дополнительных «разъяснений». Были случаи, когда и потерявших берега аристократов возили лицом по земле вместе со всей охраной.
— А правду говорят, что степняки ни разу за стены не проходили? — Спросил Ангрон, вдоволь посмеявшись над байками посетителей трактира.
— Да нет, перебирались, — атмосфера внезапно помрачнела. Словно все разом вспомнили о каком-то паршивом моменте.
— Всё так плохо было? — Спросил я.
— Да что ты понимаешь, чужак… — Раздалось со стороны кухни. В дверях стоял худой и сгорбленный повар. — Пятнадцать лет назад они прорвались. Огненные Башни сжигали их десятками, но степняки дошли до кварталов, и туда стрелять с Чёрной Крепости уже не могли. Нам потребовалось полдня, чтобы вышибить их оттуда. Да, Башни отрезали этих ублюдков от подкреплений, но степняки держались до последнего. Думаешь, они грабили? Хрен там. Они убивали, всех, кто не успел убежать. Пока одни сдерживали нас, другие убивали!
Глухая тишина давила на всех в помещении.
— Вас там, блеть, не было. Вы распятых людей с выпущенными кишками со стен не снимали, — повар развернулся к своему рабочему месту. — Хотите увидеть? Поверьте на слово, этим летом они ударят снова.
— Ничего они не увидят, — бросил один из посетителей в спину мужику. — Я нахрен сдохну, но этих сук за стены не пущу.
— Будет сложно, — резюмировал Ангрон, когда мы разместились в комнате.
Я бросил взгляд на висящие в воздухе каменные шарики, которые чуть дрогнули при словах примарха. Собрав силы для минимального импульса, я нанёс удар по разуму Ангрона. Шары дрогнули сильнее, но удержались в невесомости.
— Держи защиту.
Естественно, я начал учить Ангрона основам псайкерства. Он сам попросил меня об этом, когда я ему сказал, что у него есть способности. Учил телекинезу, усилению собственного тела — примархи и так чудовищно сильны, но нельзя пренебрегать возможностями. Когда Ангрону придётся сражаться против своих падших собратьев, усиленных скверной варпа, псайкерство будет хорошим подспорьем. Но в первую очередь я учил защите разума. С неё начинается любое обучение эльдарского псайкера. Без защиты ты лёгкая добыча, готовый сосуд для демона. Ангрон с сомнением отнёсся к концепции демонов, но согласился, что не позволять врагам вторгаться в свой разум — хорошая идея. Нет, он не отверг слова о демонах, но я чувствовал, что он ещё не принял их существование.
Во время обучения выяснился неприятный факт. Естественная сопротивляемость разума примарха мешала ему обучаться псайкерству, а когда он всё же принимался колдовать, эта самая защита неожиданно очень сильно ослабевала. Если у всех примархов такая особенность, то я поражаюсь Магнусу, который уступал в псайкерстве только Императору. На секундочку.
В общем, с псайкерством у Ангрона дела шли туго, даже врождённый талант к обучению не сильно помогал. Но юноша не уступал. Терпел, истекал потом, ругался сквозь зубы, но грыз и грыз этот неподатливый гранит колдовства.
— Было понятно, что захватить город очень сложно, едва мы увидели крепость и лазерные орудия.
— Не только поэтому, — тихо ответил Ангрон. — Нам не нужна бессмысленная резня всех и вся. Одно дело — воины бьются друг с другом, но…
— Гражданские пострадают в любом случае, — заметил я, нанося новый психический удар.
— Сопутствующие жертвы — это одно, а убийство всех подряд —другое. Мало того, вопреки ожиданиям, степняки не разрознены по племенам, взять их под контроль будет сложнее.
— Не думаю, — возразил я. — Даже Бор-Галасу известны обычаи степняков. Заметь, судя по воспоминаниям, как только убивали вождей, Орда тут же терялась и уже не могла атаковать в полную силу. А через какое-то время и вовсе разбегалась. Даже во время прорыва пятнадцатилетней давности степняки тут же отступили, едва их предводителя сожгли из лазпушки.
Забавный факт — жители Бор-Галас нашли оставшиеся от вождя налётчиков ноги и прибили его сапоги над вратами города. Они до сих пор там висят.
— Всё равно. Даже бросив вызов и сразив вождя, даже заняв его место — будет много недовольных.
— Они будут всегда, но после взятия города — ты заткнёшь рты большей их части. Другая проблема — убедить их двигаться дальше. Тем не менее, вопрос остаётся открытым — что делать с лазерными пушками.
Ангрон открыл глаза, чем я тут же воспользовался, атаковав вновь. Но в этот раз ему удалось отразить импульс, не утратив концентрации.
— Я знаю одного хорошего лазутчика, который может провести небольшую диверсию. Ведь проведёшь же? — улыбнулся парень.
— Отключить пушки? Да, но сначала выясним их устройство и слабости.
— Не только это, — Ангрон покачал головой. — Тебе придётся позаботиться о командном составе. Если армия не будет знать, что делать, и Огненные Башни будут молчать — это сильно подорвёт моральный дух защитников.
Примарх довольно улыбнулся.
— Три хребта войны — информация, ресурсы, дух армии.
— Не так я тебя учил, — нахмурившись, сказал я.
— Да, верно. Это три хребта жизни, а война — лишь один из её аспектов, — кивнул Ангрон, но тут же сам нахмурился. — Эти солдаты будут биться очень упорно, степняки сами взрастили их непреклонность и стойкость.
— Так же, как и Бор-Галас вскормил в своих врагах ненависть и злобу, — сказал я, после чего перехватил задумчивый взгляд юноши. — Мало того, что под этими стенами гибли поколения ордынцев, так ещё и сами воины города устраивают налёты на скотоводов, лишая степняков провианта. Ты сам слышал от солдат, как они оставляли своим врагам «запечённого барана».
Да уж, миленькая забава — завернуть пойманных пастухов в овечьи шкуры и сжечь, пустив на растопку юрты кочевых семей.
В следующий момент я ударил двумя импульсами подряд, всё же заставив Ангрона сбить концентрацию.
— Держи щиты всё время, Ангрон, даже когда спишь. Контролируй свой разум. Безумие и одержимость — вот главные опасности для псайкера.
— Это одна опасность, как ни крути, — ответил парень, снова поднимая шарики в воздух.
Вот сложно ему принять на веру существование демонов, уж не знаю почему.
— Ты даже не представляешь, насколько прав, — печально заметил я. В сегодняшнем положении я не могу нормально объяснить Ангрону о Тёмной Четвёрке, о своих братьях, о Крестовом Походе его собственного отца. Даже всё объяснив, всерьёз угрозу Ангрон не воспримет, как не воспринимает сейчас, а устраивать показательные «представления» слишком опасно.
Да, я вернул часть своих сил. Морочить головы людям теперь не сложно, даже чтение разума больше не оставляет жертву остывать с вытекшими глазами, а просто награждает многочасовой головной болью. Псайкерские молнии, психическое пламя — боевое колдовство тоже было старательно и многократно опробовано на многочисленных бандитах, встреченных по пути. Но с прорицаниями дела по-прежнему обстояли плохо. Даже если мне ценой долгой медитации, усилий разума и души удавалось заглянуть в будущее, я получал настолько фрагментарные образы, что для их расшифровки мне нужно быть Эльдрадом Ультраном. И после подобных издевательств над собой Ангрону приходилось по двое суток служить мне костылём — ноги просто отказывались нести тело. Подобным образом обстояли дела со многими способностями. Особенно Сдвиг Времени, мой любимейший трюк в прошлом. В общем, я тянул с попыткой вытянуть из варпа какую-нибудь мелкую тварь и доказать Ангрону, что демоны существуют. Не раньше, чем мы захватим Уль-Чайм.
Если в этом городе производят Гвозди Мясника, то там стоит фабрикатор помощнее. Пустив в ход обломки капсулы, которые мы успешно перетащили в нашу пещеру, можно будет создать для Ангрона более совершенные доспехи. Даже с учётом его постоянного роста — капсула большая, мы её дней пять перетаскивали. Будем просто переделывать в фабрикаторе раз за разом, до самого прилёта Импи.
Кстати о нем. Сколько у нас времени до его прибытия? Нигде нет точных данных, сколько именно времени провёл Ангрон на планете, но хоть какие-то предположения сделать можно. Известно, что примарх несколько раз пытался поднять восстание, но удалось только в последний раз. Местные себя дураками не показали, наверняка после каждой попытки бунта ограничивали зачиналу от общения с другими гладиаторами. Предположим, между каждой попыткой проходило два-три года. Потом уже было полноценное восстание, которое тоже не предоставляло чётких временных рамок. Несколько лет они громили всех и вся, пока семь (семь!) армий из разных городов не зажали гладиаторов в горах.
Даже несмотря на всю зыбкость вычислений, думаю, у нас есть лет пятнадцать-двадцать. Вполне достаточно времени, чтобы завоевать не такую уж и большую территорию.
— Всё, Ангрон, отдохни. Ночью выступаем на разведку.
Чёрная Крепость Бор-Галаса. В отличие от арсенала в Деш’еа, здесь было не так много охраны. Она не была слабой или расхлябанной, просто её было меньше. Ровно столько, сколько нужно для охраны важного объекта, но меньше, чем требовалось для защиты какой-нибудь секретной лаборатории. Этажей в Крепости было пять, два подземных. На верхние уровни подниматься следовало по лестницам, а вот к нижним вели широкие спуски. Вместе со слишком большими коридорами и высокими потолками это вызывало стойкое ощущение подземной парковки.
— Это не склад, — тихо сказал я Ангрону, крадясь к башням. Если проникнуть в древнее хранилище Фаль’кр у меня получилось относительно просто, то сейчас, спустя год постоянной практики, укрыть нас обоих от чужих глаз труда не составляло никакого. — Это самый настоящий арсенал.
— Да, больше похоже на гарнизонную крепость, — согласно кивнул Ангрон.
Мы прижались к стенкам, пропустили патруль и продолжили путь.
— Знаешь, что не даёт мне покоя? — тихо спросил Ангрон. — Уль-Чайм.
— Почему именно он?
— Если там действительно расположен более мощный фабрикатор, раз они производят Гвозди Мясника, то почему они не создадут импланты для Рыцаря?
— Ну, ответ не так уж и сложен, — пожимаю плечами в ответ. — Сами Фаль’кр скрывают наличие у себя этой машины. Предположим, владельцы фабрикатора в Уль-Чайме получат тайный заказ на импланты пилота. Разобраться, для чего они нужны, местные умники способны — документация у них должна быть. Какая в подобном случае наиболее вероятная реакция ульчаймовцев? Ответ в стиле: «Простите, но такого мы создать не можем». И всё, информация ушла. Все заинтересованные игроки узнают о спрятанном сокровище, что в местных политических реалиях может подтолкнуть другие Дома к невыгодным для Фалькр действиям. В итоге сами владельцы Рыцаря получают лишь проблемы и ничего взамен.
Миновав несколько КПП на пути в башню, мы поднялись к лазерным пушкам. Стояли они на открытых площадках. От дождей их укрыли уже местные, натянув на подпорках плотную ткань. Кресло стрелка с прицельным экраном крепилось к орудию позади и чуть ниже стволов. Сами пушки были спаренными, оба ствола в отличном состоянии, со следами постоянного ухода. Зарядных батарей не было, значит, пушки питались напрямую от реактора внутри крепости.
— Я могу разрубить их своим мечом, но не хочется терять подобное преимущество, — сказал я после короткого осмотра.
— Это верно, гораздо выгоднее отрубить их от питания, — подтвердил мои слова Ангрон. — Идём, посмотрим на настенные панели.
Мы действительно нашли немало открывающихся панелей, дающих доступ к силовым кабелям. Наверняка в случае повреждения техники прошлого просто находили повреждённый участок, а потом меняли вышедшие из строя кабели.
— Судя по пыли их либо вообще не открывают, либо делают это очень редко.
— Тогда я просто разрублю кабели, а после удостоверюсь, что местные их не починят. Это если я не найду способа отключить реактор, не хотелось бы даже так повреждать пушки.
— Спускаемся вниз, — ответил мне примарх и чуть слышно вздохнул.
— Тебя что-то беспокоит, я чувствую это.
— Мне всё это не по душе, — через несколько секунд ответил Ангрон. — В смысле — вся эта разведка. Мне в сто крат привычнее столкнуться с врагом грудь в грудь, чем красться в темноте, подобно убийце.
Юноша ненадолго остановился, прислушиваясь к шагам патруля.
— И я понимаю, что всё это не просто нужно — это жизненно необходимо. Я буду уважать разведчиков и понимаю опасность вражеских шпионов. Но сам подобным буду заниматься только в крайней необходимости.
Первый подземный этаж был казармой. Всё тот же широкий проход, как раз для проезда техники, и множество боковых комнат, служащих спальнями для солдат. На последнем уровне крепости оказался арсенал — аккуратные деревянные подставки под винтовки, пулемёты, мечи и доспехи. Снова боковые помещения, в которых штабелями лежали ящики с боеприпасами. И ни следа реакторной. Что объяснялось — второй подземный этаж не был последним, но спуск ниже перекрывали огромные чёрные врата. С радостно подмигивающим когитатором на боковой панели сбоку от преграды. Ангрон тут же рванул к нему.
— Ты понимаешь? — спросил я его.
— Да, я… — Юноша почесал лоб. — Есть что-то, какая-то информация. Она… Словно была вложена в мою память и находится в несколько спящем состоянии. Я… Думаю, да… Я бы мог открыть эти врата. Но мне нужно время вспомнить, что знаю.
Да, Ангрон знал, что в его разуме сокрыто множество тайн. Знал, что создан искусственно, но ни о том, кто его создал, ни о наличии братьев не догадывался. А когда я предложил ему рассказать, ибо повод был действительно подходящий, неожиданно остановил меня, сказав:
— Что-то во мне говорит, что знать это ещё рано… Прости, Мерзамир. Я знаю, что это важно, но мне сложно противиться этому…
И это было странно.
— Сколько времени тебе потребуется? — спросил я.
— Много… Думаю, не меньше двух недель, — не отрываясь от экрана когитатора, ответил мне примарх, продолжая изучать устройство. — Тут запрашивают доступ, но раз местные не открыли эту дверь, то у них ничего подобного нет. Но я смогу… Да, я смогу взломать систему, но не сейчас. Займёмся этим после захвата города.
Ангрон отошёл от панели и встал рядом со мной.
— Если реакторная там, то я поражаюсь построившим всё это. Сколько стоит эта крепость? Века, даже тысячелетия! Но пушки стреляют, а реактор, даже без минимального обслуживания, продолжает вырабатывать энергию. Потрясающе…
Да, для человеческого вида и вправду поражает. Хотя лгу, даже для эльдар — поражает.
— Скажи, Мерзамир, те машины у Фаль’кр, они здесь проедут? — поинтересовался Ангорн.
Так, ну-ка, сопоставим.
— Нет. Лендрейдеры слишком широкие и массивные, машины явно не для манёвренного боя. Если они вообще для сражений проектировались, в чём у меня большие сомнения. А для рыцаря тут низковатые потолки. Чтобы выбраться, ему придётся очень сильно пригнуться.
— Тот склад больше похож на крупное хранилище всего ненужного. А это — настоящая военная база. За этими вратами должна находиться военная техника. Законсервированная, несомненно, но с учётом общей надёжности творений древних — на ходу и в прекрасном состоянии.
— И в то же время, вряд ли там есть что-то серьёзное, — с сомнением в голосе начал я. — Почему-то мне кажется, что там нечто вроде легковооружённой техники, предназначенной для быстрого развёртывания и стремительного продвижения с пехотой на борту.
— Даже если ты прав и ничего более серьезного там нет — для Нуцерии подобного хватит с головой.
Мы провели в Бор-Галасе ещё три дня, каждую ночь совершая вылазки в крепость. Помимо военного, это было ещё и административное здание, в котором собиралось правительство города. Один раз я пробрался туда днём, подловив время очередного совещания. После этого мы с Ангроном быстро собрались и поторопились покинуть Бор-Галас.
— Военные патрули отмечают, что степняки отводят пастухов вглубь территории, — рассказал я об услышанном на совете, когда мы шагали по степи.
— Значит, люди были правы — в этом году Орда ударит снова. Сейчас они заготавливают провиант и готовятся к наступлению.
— Это займёт у них как минимум месяц, — согласился я с Ангроном. — Такой вывод сделали генералы Бор-Галаса. Степняки приходят войском через полтора-два месяца после отвода стад.
— Короче говоря, нужно торопиться.
Мы рванули вперёд. Это уже был не медленный переход между городами, отнимавший у нас по нескольку месяцев, а настоящий марш-бросок. И я, и Ангрон могли нестись вперёд по нескольку дней, не останавливаясь даже на короткий отдых. Впрочем, мы не стремились выжимать из себя все соки, останавливаясь на ночёвку каждые три дня.
В этот раз мы остановились возле пересохшего колодца. Вернее влагосборника, но в этом году степь была суше обычного и такие вот постройки лишь показывали каменное дно.
— Наверняка степняки хотели подождать с наступлением подольше, — Ангрон сделал короткий глоток и лёг на землю, как и я, подложив мешок под голову. Воду мы экономили жёстко, хоть и брали с запасом — и не ошиблись.
— Думаешь? Местные люди ожидали атаки именно в этом году, — напомнил я юноше.
— Потому что у местных есть опыт. Степь пересохла, начнётся падёж скота, ордынцам будет сложнее выживать. Атака Бор-Галаса для них это в первую очередь возможность выжить — избавиться от лишних ртов, самостоятельно сократить поголовье стад, оставив только сильных и крепких животных. Заметь, между предыдущими атаками могло пройти и семь, и десять лет. Но ветераны были стойко уверены, что степняки придут именно в этом году.
— И не ошиблись, — согласно кивнул я. — Мы в пути уже неделю, думаю, на следующем марш-броске мы достигнем степных городов.
Да, а сейчас было бы неплохо отдохнуть. Нам предстояло много работы.
===
Что-то царапает меня в уголке сознания…
===
Я неожиданно для себя резко открываю глаза. Что-то не так, что-то сильно не так.
Ангрона нет рядом…
Он стоит метрах в ста от меня, беззвездная ночь даёт мало света, но достаточно, чтобы понять, что рядом с ним стоит…
НЕТ!
Мне хватило одного взгляда, чтобы понять, КТО стоит рядом с юношей.
Я вскакиваю с земли, подхватив свой шлем, и устремляюсь к Ангрону.
Этого не может быть!
Ангрон ещё не готов!!!
***
— Идём, дитя, я пришел за тобой.
— Кто ты? — Удивлённо спросил Ангрон. Стоящий перед ним человек ощущался как-то странно. Примарх никак не мог понять…
— Я…
В спину дохнуло бешеной, мертвенно-холодной ненавистью и ледяной яростью. Таких эмоций от Мерзамира Ангрон не ощущал ещё ни разу.
— Тварь, которая собирается предать тебя, Ангрон, — резко бросил учитель, загораживая юношу плечом.
— И ты веришь этому существу, дитя? — С улыбкой спросил бритый налысо человек.
Его одеяния, похожие на мантию, были расшиты странными узорами, от которых начинали жутко болеть глаза. Идеальные окружности, но при этом с углами… Алые завитки чёрного цвета… Треугольники, чья сумма углов была больше 360-и градусов….
— Ты веришь этому чужаку, чья раса известна своим вероломством?
— А он должен верить тебе, мразь, что пришёл из ниоткуда и начинает говорить непонятно о чём? — Искажённый шлемом голос сочился ядом и презрением.
— Он отнимает у тебя твою судьбу, Ангрон! — Продолжал игнорировать Мерзамира человек. — В степях тебя ждут воины, готовые склонить голову. Они поднимут на мечи все города этого мира и сделают тебя владыкой!
— И какова же цена, колдун?! — крикнул эльдар.
— У Даров нет цены! — Отрезал человек. — Я слышал и Великие шептали мне о твоей судьбе… Тебе предначертано покорить тысячи миров, Ангрон! С самого начала твой Путь вел к величию, могуществу и славе! Но эта подлая тварь отнимает у тебя всё это!
Человек развёл руками.
— Что он сказал тебе, Ангрон? Что ты будешь рабом? Что ты будешь марионеткой? — Человек указал на Мерзамира пальцем. — Это он делает тебя марионеткой. Разве ты не замечаешь этого? Ты начинаешь думать, как он, смотреть на мир только с его стороны. Но он чужак, не человек.
Человек обвиняюще вскинул голову.
— Эльдар… Для его расы нет ничего святого! Он с радостью пожертвует миллионами людей, он без оглядки пожертвует тобой, Ангрон — только ради того, чтобы его умирающая раса могла оттянуть свой неизбежный конец. Все ваши разговоры, все его лживые речи — лишь для того, чтобы управлять тобой, дитя!
— А ты и твои хозяева, видимо, просто жаждут прогнуться под Ангрона? Вот так просто? — Крикнул эльдар. — Я повторю ещё раз — какова цена?!
— У Даров нет цены…
— О чем вы говорите?! — Наконец не выдержал Ангрон, непонимающе переводя взгляд со своего учителя на незнакомца.
— Это колдун хаоса, Ангрон! Слуга тёмных тварей, смеющих называть себя богами.
— Слова бесчестного эльдар… Он боится, Ангрон. Он боится твоей силы, боится того, чего ты можешь достичь. Вспомни, неужели в первую встречу ты не ощущал страха и презрения? Он хочет убить тебя, Ангрон. Этот чужак просто втирается к тебе в доверие, чтобы нанести удар в спину…
Человек рассмеялся.
— Трусливая нелюдь. Идём со мной, Ангрон, я дам тебе армию! Я передам тебе Дар Владык и открою истинную правду всей вселенной.
— Это не Дар, — жестко ответил Мерзамир. — Это Скверна Хаоса, которая даст мнимую силу, мнимое могущество, а на деле окажется рабскими цепями, которые нельзя разорвать. Нет ничего задаром, Ангрон. Тот, кто предлагает всё, что пожелаешь — тот отнимет всё, что у тебя есть, и будет владеть тобой.
— Твои речи…
Но эльдар не стал слушать человека, повернувшись к Ангрону.
— Выбор за тобой, Ангрон. Возвыситься самому или воспользоваться чужой подачкой.
— Эльдарское отродье…
— Я не лгал тебе, Ангрон. Я говорил, что желаю спасти свой народ! Я сразу сказал, что желаю в обмен на свои знания и опыт.
— Плюнуть в лицо тварям, терзающим твой народ, — проговорил Ангрон, склонив голову к земле.
— ТЫ…
— Я не знаю тебя, — грубо сказал Ангрон, поднимая голову. — Поэтому можешь засунуть свои речи и свои дары глубоко в задницу и бодрым шагом пойти нахер!
— Хочешь ты того или нет, но истина откроется тебе, Дитя Кровавого Бога…
Воздух перед человеком задрожал и покрылся трещинами. Кроваво-красные пальцы ухватились за края изнутри и потянули в стороны, выпуская в реальный мир демонических тварей. Видящий нанёс удар, гулким эхом отозвавшийся по материальному миру, и проём схлопнулся — но прежде этого две нечестивые твари успели выбраться в реальность.
Нагие, поджарые мускулистые тела с багряно-кровавой кожей. В своих длинных руках они сжимали зазубренные огненные клинки, издающие жуткий, диссонирующий вой. Вытянутые головы украшены изогнутыми рогами по бокам. Налитые неудержимой яростью глаза смотрели на своих жертв, длинные языки из огненной пасти свисали меж острых клыков, а из горла отродий раздавался вопль гнева и жажды крови. И этот вой безумным образом мог понять даже тот, кто лишён слуха и не знает ни одной речи этой вселенной.
— КРОВЬ КРОВАВОМУ БОГУ! ЧЕРЕПА ТРОНУ ЧЕРЕПОВ!!!
Обычный человек впал бы в истеричный испуг, отбросил честь и гордость, бросил товарищей — всё что угодно, чтобы оказаться подальше от этих тварей, стоящих за гранью человеческого понимания. Простых людей в этом месте тёмной степи не было.
Едва твари ринулись вперед, как нестерпимо белая и чуть ветвящаяся молния ударила в голову ближайшего чудовища. Потом психический жгут спустился чуть ниже, испаряя плоть порождения варпа. На землю упала безвольная тушка, лишённая головы и части груди. Поражённое чудовище истлевало кроваво-красным туманом, исчезая из реальности, но было видно, как осознанно дёргаются руки и ноги. Даже в таком состоянии демон стремился добраться до вожделенной добычи.
— Назад, Ангрон! — Закричал эльдар, отводя демонический меч своим искрящимися разрядами клинком. Неуловимый шаг в сторону — Мерзамир разорвал дистанцию с демоном и уклонился от фиолетового жгута, выпущенного колдуном. Сам эльдар в ответ ударил несколькими огненными шарами нестерпимо белого цвета, вынуждая чародея защищаться, и поднырнул под новый удар демона, оставляя на его боку широкий разрез.
— КРОВЬ КРОВАВОМУ БОГУ!
Тварь, не обращая на рану внимания, снова ринулась на эльдар.
— ЧЕРЕПА ТРОНУ ЧЕРЕПОВ!!!
Мерзамир уклонялся, отпрыгивал, отводил удары. Длинная, дымящаяся царапина прочертила свой путь на доспехе Провидца. Волна пламени от колдуна сожгла дорожный плащ эльдар, в котором он прошёл весь путь от гор до этой степи. Молнии, дикий рёв, вой рассекаемого мечами воздуха и вспышки псайкерской энергии — всё это наполнило ночную пустошь.
Ангрон ударил сбоку, отсекая чёрным клинком руку твари. Прочнейшее лезвие, не получившее ни единой царапины или скола за столько времени использования, оплавилось и деформировалось под действием крови нечестивого монстра. Демон моментально обернулся на новую угрозу и взмахнул мечом, обрушивая удар на голову Ангрона. Примарх заблокировал его, но с трудом — сила твари оказалась неприятным сюрпризом. Сталь чёрного меча не выдержала, раскололась. Юноша почти увернулся и огненное лезвие оставило неприятную кровавую рану на руке Ангрона, награждая нестерпимой, невыносимой для людей болью…
Но простых людей тут не было.
Превозмогая полученную рану, отбрасывая мысль о том, что это первая его рана за всё время с момента рождения, Ангрон шагнул вперёд и схватил ведущую кисть демона. Собрав всю силу и дополнительно усилив себя псайкерством, как показывал учитель, примарх нанёс сокрушающий удар в голову твари. Голова монстра раскололась, брызнула во все стороны ошмётками плоти и костей, но тварь и не думала подыхать. Впрочем, и Ангрон не собирался останавливаться. С хрустом рука демона сломалась, огненный меч выпал из его ладони. Следующий удар примарх нанёс в колено чудовища, под оглушительный скрежет костей ставя противника на колени. Могучие мышцы на руках вздулись, и руку демона оторвало по самое плечо. Нанеся несколько ударов импровизированным оружием по смятой голове чудовища, Ангрон воткнул оторванную конечность в глотку демона и запихнул её так глубоко, что наружу осталась торчать только четырехпалая кисть со скрюченными пальцами.
Оставшиеся один на один Мерзамир и колдун хаоса с утроенными силами принялись обрушивать друг на друга всю мощь псайкерского потенциала. Синие лучи сталкивались с шарами гнилостного цвета, огненные волны разбивались о мерцающий щит, молнии и фиолетовые хлысты рвали пространство.
— Я ИЗБРАННИК БОГОВ! — Нечеловеческим голосом заорал человек.
— Ты их марионетка и раб! — Ответил ему эльдар, уклоняясь от очередного колдовства.
Ступни Мерзамира чуть засветились, и он невероятно быстро сблизился с противником. Но тот успел отреагировать. С треском одежды, фонтанчиками крови и звуком рвущейся плоти из спины колдуна вырвались четыре щупальца. Ярко-красное оканчивалось серпом. Другое, мерцающее и неестественно синее, венчал выпускающий короткие разноцветные лучи немигающий глаз. Ядовито-зелёное третье покрывала шипящая слизь, а четвёртое, отвратительно-фиолетовое, исторгало дурманящие испарения из наконечника, сильно походившего на фаллос.
Коротким взмахом меча Мерзамир отрубил красный хлыст, сорвавшийся с его руки золотистый импульс испарил глазастый отросток… Зелёное щупальце мощно ударило в живот, отбрасывая эльдар. Последнее, фиолетовое, обхватило его за щиколотку, с размаху шмякнуло о землю и отбросило, как ненужную игрушку. Тело эльдар крутанулось в воздухе, врезалось в ограждение колодца и упало на его дно.
— ТЕБЕ НЕ ДАНО ОСТАНОВИТЬ НАС, ЭЛЬДАР! ПРЕДНАЧЕРТАННОЕ ИСПОЛНИТСЯ, И ТВОЯ ВЫМИРАЮЩАЯ РАСА НЕ ИЗБЕЖИТ ГНЕВА ВЛАДЫК!
Обломок чёрного меча, кувыркнувшись в воздухе, отсёк часть зеленого щупальца.
— ДИТЯ, НЕ ПРЕДСТАВЛЯЕШЬ ВЕЛИЧИЕ ТВОЕЙ СУДЬБЫ! КАК ТЫ МОЖЕШЬ ОТВЕРГАТЬ ВЕЛИКИЙ ДАР?! — продолжал грохотать этот жуткий голос. — ИДЁМ СО МНОЙ И ТЫ ПОЛУЧИШЬ ТАКУЮ СИЛУ…
— Я СКАЗАЛ, ПОШЁЛ НАХЕР!!! — Перекрывая даже грохот искаженной речи колдуна, заорал Ангрон.
Существо замолчало на миг, глядя на собранного и готового к яростной схватке юношу.
— ГЛУПЕЦ… — Наконец сказал колдун, обрушивая на примарха новый вихрь псайкерских заклинаний.
Ангрон маневрировал, уклонялся, швырял в искажённую человеческую фигуру подвернувшиеся камни и пытался подобраться поближе. Для обоих стало неожиданностью острие покрытого молниями меча, вынырнувшего из груди колдуна. Ангрон недоуменно опустил руки — он чувствовал, что учитель всё еще жив и лежит в колодце… Но на миг его присутствие размылось и меч ударил в спину твари, сжимаемый крепкой рукой эльдар.
— ТЕБЕ НЕ ИЗМЕнить предначертанное… — прохрипел человек.
Щупальца дёрнулись, запоздало реагируя на внезапную угрозу. Но Мерзамир выдернул меч, одновременно погружая свободную руку в рану врага. Из кровавой щели на груди вырвалось белое пламя, следом оно поднялось по глотке, разрывая плоть яркими протуберанцами, вырвалось изо рта, ноздрей, ушей и глаз колдуна. Через мгновение вся его верхняя часть уже пылала. Человек рухнул на землю, его щупальца бестолково молотили по воздуху. Эльдар отбросил меч и в слугу Тёмных сил ударил мощный поток нестерпимо-белого пламени, направляемого Видящим с двух рук.
— Я уже изменил, — устало выдохнул эльдар и со стоном опустился на колени. Предстояло сжечь тело колдуна, мечи демонов и обработать рану Ангрона.
***
Тысячу раз спасибо создателям моих доспехов. Как я уже говорил, броня Провидца способна выдержать пару попаданий из болтера — удары этой твари до них не дотягивали. Но бой пусть с неопытным, но чрезмерно сильным колдуном хаоса, пропущенные удары и Сдвиг Времени под конец — всё это неприятно отразилось на теле. Нужно передохнуть пару дней, желательно без псайкерства и особого напряжения.
— Мерзамир, — подошёл ко мне Ангрон и помог подняться. — В порядке?
— Более-менее, спасибо. Подожди, откуда эта рана? — Встревожился я, глядя на кровоточащую руку юноши.
— Эта рогатая тварь меня зацепила, — примарх отмахнулся, словно от пустяка. — Ничего, уже заживает.
— Никаких «ничего»! Давай сюда руку, — потребовал я. Ну вот, а хотел без псайкерства… — Запомни, ни одна рана, полученная от демонов, не может быть пустяком.
Целительская сила показала, что я был прав — порез начал источать алую дымку. Я продолжил воздействие до тех пор, пока она не исчезла, и только потом вылечил саму рану.
— Это были демоны, — покрутив исцелённой рукой, Ангрон обернулся, глядя на истерзанную землю степи. — Не то, что я не верил тебе, но… Сомневался.
— Больше не сомневаешься? — Спросил я и, получив утвердительный кивок, ответил. — Хорошо, очень хорошо. Тогда, как бы это страшно не звучало, но тебе действительно нужно узнать правду о нашей вселенной.
— Ты говоришь, как тот колдун.
— В отличие от него, я предлагаю тебе не стать частью этой истины, а бороться против неё. Идём… Мне надо присесть.
Вновь расположившись на месте своей стоянки, я снял повреждённый доспех и мягкий поддоспешник. Тело украшали крупные синяки и кровоподтёки, но в первую очередь я занялся починкой брони. Водя руками над следом от огненного меча демона, я начал свой рассказ.
— Запомни самое главное правило, Ангрон. Хаос — это зло. Как бы он себя ни позиционировал, какие бы сказки ни лил в уши — Хаос это зло. И если не хочешь стать его послушной марионеткой, то никогда и ни под каким предлогом не принимай его даров. Будь то знания, помощь или оружие. Впоследствии ты лишь сделаешь хуже самому себе. Самая отвратительная черта Хаоса — он произрастает на наших эмоциях, а потому всегда рядом, внутри и снаружи каждого из нас. Я объясню тебе на примере четырёх главных тёмных сущностей, имеющих наглость называть себя богами.
Я нарисовал на земле круг и разделил его на четыре части.
— Самый простой и самый сильный, Кхорн — аспект гнева, ярости, насилия и войн. Именно с его демонами мы сражались только что. Со стороны может показаться, что Кхорн должен так же благоволить и рыцарям с кодексом чести, сражающимся благородно и ведомым праведным гневом… Но нет. Всё, чего жаждет эта тёмная сущность — это повсеместная массовая резня, нескончаемое кровопролитие и безумная ярость. Его сторонники в своей ярости готовы не только убивать жестоко и кроваво всех попадающихся на пути, но и начать рубить собственных собратьев. Кхорн желает лишь одного — утопить вселенную в крови, а потом сделать так ещё и ещё раз, собирая черепа для своего жуткого трона. Ты же слышал их крики, Ангрон. В них нет ничего, кроме стремления к насилию ради ещё большего насилия.
Мой перст переместился на другую часть круга.
— С другими из Тёмной Четвёрки всё гораздо сложнее. Следующий — тот, кого называют Тзинчем, Архитектором Судеб. Это существо обладает огромнейшими познаниями бытия, даже на фоне своих собратьев. В основе его сути лежит стремление к развитию, движение эволюции и изменения, путь знаний и власти. Благородно и чисто, не правда ли… Но, как и следует ожидать, всё это чудовищно искажено. Развитие и эволюция чудовищны, и представляются мутациями и искажениями разума. Путь знаний извращён в их безумную жажду, отвергающую любую норму морали и добра — всё ради ещё хотя бы одной крупицы понимания мироздания. Если слуге Тзинча будет понятно, что для проверки его теории необходимо принести в жертву сотни миллиардов людей — он это сделает. А потом повторит ещё и ещё раз, чтобы выяснить статистическую погрешность. Путь к власти сменяется на желание стать владыкой всего и вся, наслаждаясь интригами, предавая союзников, обращая в пепел непокорных. Все должны склониться пред великим владыкой — так думают они, но на деле — все они пустышки, жалкая оболочка, играющая роль марионеток в руках Тзинча. Потому что всё, чего ты добьёшься, будет принадлежать именно Архитектору Судеб, а ты — всего лишь пешка, которой он с лёгкостью пожертвует. Ведь если ты будешь правителем — то это будет означать хоть какую-то стабильность, значит, тебя нужно сбросить, развязать гражданскую войну, внести новый хаос и то чудовищное понимание развития, которое видит Тзинч.
Закончив с грудной пластиной, я взялся за шлем.
— Нургл, Нечестивый, Владыка Болезней и Страданий олицетворяет собой полную противоположность Тзинча. Вместо безумного развития — стагнация, вместо жажды власти — покорность неотвратимому… И снова всё искажено проклятой тварью варпа. Видишь ли, постоянство — не такая уж и плохая вещь. Когда хороший правитель стоит у власти — никто не стремится его свергнуть. Если человек ест три раза в день — никто не будет от этого отказываться. Люди знают, что смертны, но большая их часть не думает об этой вселенской константе. Нургл же — повелитель немёртвых, тех, кто осознал смерть, стал её частью и готов нести волю своего господина всем остальным независимо, хотят того они или нет. Нургл обрушивает на миры чудовищные болезни, искажённую варпом чуму и всё, что остаётся после них — ожившие мертвецы, вечные и неизменяемые как в своей смерти, так и верности Нечестивому. И даже если ты их уничтожишь, то всё равно ничего не изменишь — ведь они УЖЕ мертвы. Суть осталась прежней, великая стагнация неизменна.
Я перевёл дух, откладывая восстановленную броню в сторону и тяжело вздохнул. Самая сложная и неприятная часть для эльдар…
— Насчет четвёртого… Я начну издалека. Когда-то во вселенной существовала могущественная и великая Империя. Многие бросали ей вызов — немногие выжили. То была Империя моего народа, эльдар. Мы были велики и могущественны, наша воля распространялась среди мириад звёзд, даже вы, люди… Даже вы существуете только потому, что Империя Эльдар решила вас не трогать, ведь вы были таким забавным низшим народцем.
— Это… — нахмурился Ангрон.
— Знаю, неприятно. Но дослушай, — тихо сказал я. — В конце концов, господство и тотальное доминирование привело к декадансу внутри самой Империи. Эльдар постигли многое и более не интересовались ничем, только жаждали удовольствий и в своей погоне за ним открывали всё новые и новые извращения. Самые мудрые из нас, постигшие основы варпа, начали предупреждать о чудовищных последствиях подобных деяний, о грядущей катастрофе. Но их не слушали. Кто может грозить нам, раз мы такие сильные и великие! Глупцы… Но не все. Были среди нас те, кто послушался раньше всех — они покинули метрополию и заселили дальние планеты, став Изгнанниками. Потом и другие осознали всю пропасть, куда катится народ эльдар. Они построили огромные Миры-Корабли, приняли жесточайшие нормы поведения и улетели в далёкие глубины космоса. Спустя какое-то время трагедия произошла и превзошла даже самые худшие ожидания.
Горло сжало тисками… Сердце рвалось на части. Мне было больно просто вспоминать об этом. Но нужно продолжать. И я говорил, не обращая внимания на текущие из глаз слёзы.
— Чрезмерно насытив варп эмоциями безумной погони за наслаждениями, нарциссизмом и раздутым эго, эльдар породили новую тварь Хаоса… Слаанеш, Ту-Что-Жаждет или Голодную Суку. Погибель народа эльдар и его бич. Одним криком своего рождения оно уничтожило миллиарды миллиардов эльдар, поглотив их души. Оно уничтожило почти всех наших богов, кроме трёх. Оно до сих пор алчет наши души, и стоит одному из нас умереть — ему уже не будет дано переродиться, его душу сожрёт ненасытная пасть твари. — Я коснулся алого камня на груди. — Это — Камень Душ, после смерти моя душа будет заперта здесь. Если бы в этот момент рядом был мой собрат, он бы забрал этот камень и отнёс на мой Мир-Корабль, где он хранился бы, чтобы я даже после смерти мог помогать своему народу. Для нас это единственный способ избежать мучительного исчезновения.
Я ненадолго замолчал, стремясь успокоить свои эмоции.
— Слаанеш — аспект удовольствий и самолюбия. Но видишь ли, Ангрон, время от времени давать отдых душе и телу — это нормально. Любить и уважать самого себя — тоже нормально, если соблюдать меру. Но Слаанеш меры не знает. Слуги этого существа должны погрязнуть в распутстве, должны утонуть в наслаждении и жить только ради этого.
И тут мою голову пронзила чудовищная догадка. Действительно, это возможно… Более того — всё указывало на вмешательство этой твари!
— Знаешь, я никак не мог понять, зачем колдун хаоса вмешался именно сейчас. Почему он раскрыл себя, зачем ещё сильнее отбросил тебя от становления слугой Тёмной Четвёрки? Но кажется, я уловил суть… Когда ведомый своим пророчеством я шёл сюда, чтобы убить тебя, Ангрон, мной манипулировал Тзинч! Я бы напал на тебя, ранил, был убит — а ты попал бы в плен и… Дальше сам помнишь. Но тогда, на пути, мне повстречался демон. Один из сильнейших из тех, что служат Той-Что-Жаждет. Я с трудом ушёл от него, но изрядно ослабел. Понимая, что моих сил может не хватить для выполнения миссии, я решил заглянуть за завесу будущего — и увидел, к чему меня подталкивали всё это время. Именно поэтому, не желая стать пешкой в руках Тёмных Богов, я решил помочь тебе, Ангрон. Ведь если ты останешься собой, не склонишь головы перед тварями варпа — это будет нашей общей победой. Мы с тобой нарушили выверенный план тёмных тварей, и нельзя не сказать, что этому поспособствовал Слаанеш. Почему? Да потому что каждый из Тёмной Четвёрки искренне ненавидит своих собратьев и готов всячески навредить друг другу. Слышал, как назвал тебя колдун? «Дитя Кровавого Бога». Намекает на то, что ты должен был стать слугой Кхорна. А он и Голодная Сука просто ненавидят друг друга. Но вот, планы сбиты, нужно исправлять положение, и срочно. Поэтому на Нуцерии нашли достаточно сильного псайкера, совратили его, наделили Дарами за такое короткое время — тем самым сведя с ума и лишив логического мышления. Ведь воздействовали на глупца сразу четыре сущности. Я думаю, он должен был взрастить тёмный культ среди степняков, захватить несколько городов. Потом втереться к тебе в доверие и объявить «тем самым избранным», единственным, кто достоин вести могучую Орду на завоевание планеты. И всё это время был бы рядом, отравляя разум и совращая на тёмный путь. И снова мы всё испортили — сами пришли в степь, до того, как армия выступила. Да ещё и я вместо того, чтобы тайком манипулировать тобой, рассказал тебе всю правду и решил помочь. И без того безумный разум колдуна, подталкиваемый в спину собственными видениями, решил выйти навстречу…
— И мы его убили…
— Да, — довольно улыбнулся я. — Тем самым вновь сорвав демонические планы. Знаешь, даже хорошо, что против нас играет сразу вся Тёмная Четвёрка. Будь это Тзинч единолично — победить мастера интриг было бы невероятно сложно. А так, может они и действуют вместе, но их взаимная ненависть только помешала правильным действиям и…
===
Пространство стонало от боли тысяч и тысяч душ, открывая демонам врата в реальный мир.
===
Мы с Ангроном тут же подскочили, ощущая очень сильное и кровавое колдовство, творящееся где-то в стороне степных городов.
— Похоже, у нашего колдуна был ученик, а то и несколько.
— Ощущается, будто вызвали демонов. Но в этот раз — пусть и далеко, ощущается сильнее… — сказал Ангрон.
— Срочно возвращаемся в город. Похоже, в этот раз штурмовать Бор-Галас будут не только степняки, склонившиеся перед тёмными силами, но и демоны…
