Когда уходят герои.

Иногда жизнь казалась такой простой. У него был свой дом, который уже восемь лет наполняла жизнь, прекрасная жена — мечта любого мужчины, и дочь, которая по количеству суеты, шума и энергии могла переплюнуть весь клан Узумаки вместе взятый. А за порогом — снова кресло Хокаге, хитросплетения политики внешней и внутренней, локальные конфликты и экономические вопросы, требующие его непосредственного участия. От этих проблем голова шла кругом, и Нидайме был счастлив, что отныне у него есть своя спокойная гавань. Переодевшись, Тобирама спустился в сад и направился туда, где за рукотворным озерцом, под гроздьями сиреневой глицинии, завтракали его женщины. Он мог определить их местонахождение даже без применения сенсорики, Амаи трещала так, что было слышно на другом конце Конохи. Малышка появилась на третьем году их совместной жизни, Акира захотела назвать дочку в честь своей покойной матушки, и он не возражал. В конце-концов, возможность выбирать имя ребёнку — самое малое, чем он мог отплатить жене за столь ценный дар. Она героически перенесла сложную беременность и тяжёлые, чуть не убившие её роды, а всё из-за конфликта геномов, и теперь снова носила под сердцем дитя. Сенджу ни разу не настаивал, боясь повторения истории, но Акира твёрдо стояла на своём и заявила, что обязательно родит ему ещё и сына. А потом, если Ками будут милосердны, то и третьего, и четвёртого ребёнка. Тобирама помнил самое начало их семейной жизни, когда он, уставший после многочасовых заседаний, собраний и тренировок, спешил домой. Акира всегда дожидалась его прихода, даже если тот задерживался до поздней ночи, и каждый раз встречала так, будто он возвращался после месячного отсутствия. Раньше ниндзя даже представить не мог, что такая жизнь придётся ему по нраву и поселит долгожданное равновесие в душе. Что он будет торопиться домой и из Резиденции, и из тяжёлого похода, чтобы ощутить объятия нежных рук, трепетный поцелуй, чтобы вместе отужинать на их светлой кухне или в саду под звёздным небом, вместе расслабиться в горячем онсэне и обсудить текущие дела. Или поэзию Басё, как уж настроение велит. А потом наслаждаться друг другом часы на пролёт или просто валиться на футон, чтобы как следует выспаться перед новым рабочим днём. Иной раз Тобирама засыпал, лёжа головой у жены на коленях и слушая её тихие рассказы, иногда она спала у него на руках, свернувшись калачиком, а тот даже двинуться не смел. Конечно, не всё было гладко и радужно, случались ссоры, ведь характеры у обоих были не самыми простыми. Сенджу ворчал по поводу того, что она берёт на себя слишком много работы в Академии и много времени проводит, тренируя чунинов с генинами, ему не нравилось, что Юри несколько месяцев пропадала в деревне Рысей, но ведь он сам подарил ей тот свиток! Пришлось терпеть. И тосковать. Акира порой грустила и срывалась из-за того, что он не пускал её на опасные миссии, в запале крича, что «скоро совсем деградирует», но со временем оба научились терпимости, ведь любовь и взаимоуважение у них уже были. Притёрлись друг к другу, как шестерёнки идеального механизма. — Папа-а! — Амаи заметила приближающегося отца и бросилась ему навстречу. Тобирама подхватил свой персональный ураган на руки, и взгляд его потеплел. Эта девчушка могла растопить сердце любого, даже самого холодного и сдержанного шиноби. — Ты уже уходишь? — дочка сдавила ладошками его щёки и надула губы. Сейчас она дико походила на Акиру, когда та расстраивалась. Да и вообще, Амаи внешностью пошла в род Юри, насколько можно судить об этом в её возрасте: черты утончённые, аристократичные, глаза кошачьи, зелёные, почти как у матери, только с примесью карего. Подбородок, скулы, лоб — всё от Акиры. Иногда, особенно когда дочь удивлялась или сердилась, Тобираме казалось — перед ним стоит уменьшенная копия его жены и мечет молнии глазами. Кстати сказать, до метания молний в прямом смысле этого слова оставалось буквально несколько лет — малышка уже научилась от матери некоторым трюкам с чакрой. Сама же Юри лишь смеялась и говорила, видимо, пытаясь утешить мужа: «Зато у неё твои уши». — Мне пора на работу. — А я думала, что сегодня мы с тобой поиграем, — расстроенно протянула малышка и стала теребить пальчиками белоснежный мех на его воротнике. Иногда Сенджу думал, какое же великое благо принесло создание Конохи! И такое счастье, что его дочь в пять лет всё ещё играет в игры, а не учится убивать, как это было в их с Хаширамой детстве. Вспоминая те далёкие и тёмные годы, в бывалом ниндзя разгоралась бессильная ярость — как они могли, их отцы и деды, как смели поступать так грязно и жестоко со своим наследием?! Сейчас, держа на руках Амаи, это средоточие света и невинности, он не понимал, как можно отправить её на смерть? Но сделанного не воротишь. То поколение уже легло в могилу, и теперь в ином мире отвечает за свои злодеяния. Тобираме очень хотелось на это надеяться. — Сегодня ты пойдёшь в гости к тётушке Мито и будешь играть с братьями и сёстрами, — подала голос Акира, поднимаясь со скамейки. Шёлковая юката заструилась по ногам мягкими складками, и, оправив подол, жена коснулась небольшого, но уже заметного живота. — После обеда у меня теоретические занятия с учениками, придётся отлучиться на несколько часов. Мягкий утренний свет играл в заплетённых волосах, отражался в сияющих глазах — какой же прекрасной она была! И глаза эти больше не походили на колодцы, полные затаённой боли, напротив, их наполняла нежность, умиротворение и мудрость, которая обретается только с годами. Его жена зрела, как вино, приобретая крепость и совершенно особенные сладкие нотки. Правда, порой в неё будто биджу вселялись, и от всего вышеперечисленного не оставалось и следа, она снова становилась упрямой девчонкой, которую Тобирама встретил около десяти лет назад. Девчонкой, что могла затеять поединок посреди деревни, едва не раскрыв своё прошлое, девчонкой, порывистой, сумасшедшей, которая едва не отправила на тот свет родного брата. Кстати, уже будучи в браке, Сенджу узнал, за что пострадал незадачливый родственник. Ох, если бы Акира призналась раньше, не сносить бы грубияну головы! — Ураааа! Мы с дядей Хаши будем снова играть в карты! — Амаи с ликованием дёрнулась, взметнув кулачки над головой. — Карты?! — в один голос воскликнули обеспокоенные родители и обменялись взглядами. Кажется, они многого не знают о своём ребёнке. Малютка втянула голову в плечи и прикрыла ладонью рот, поняв, что проговорилась. — А ну-ка поподробней, — нахмурившись, попросил Тобирама. — Наверное, мне стоит задать Хашираме за то, что учит мою дочь азартным играм. — Но папа! — тоном, будто отец покусился на святое, вскричала Амаи. — Мы с дядей Хаши всегда весело проводим время, не ругайся на него. И вообще, я в прошлый раз всех обыграла, — не без гордости сообщила она. У Сенджу в голове нарисовалась совершенно дурацкая картина, как его брат, окружённый кучей детишек, с сумасшедшим взглядом и диким хохотом учит их тасовать карты и мухлевать. И как только Мито допускает такое? Если за все эти годы не смирилась с пристрастием мужа и не стала играть вместе с ним, спуская хорошую долю семейного бюджета. — Нет уж, приучать детей к азартные играм ни в какие ворота не лезет. Я поговорю с братом, но позже. Сейчас мне и правда пора идти, — тон Хокаге был непреклонен, и даже просящий взгляд маленькой лисички, сидящей у него на руках, не разжалобил его. Но через пару секунд он почувствовал, как кисти коснулись прохладные пальцы жены. — Тогда хорошего дня, — заглянув ему в глаза, нежно проворковала Акира и, поднявшись на цыпочках, чмокнула в щёку. При дочери они вели себя довольно целомудренно, позволяя себе лишь такие лёгкие поцелуи, ведь для остального существовала спальня. Шиноби не уставал восхищаться тем, как Акире идёт материнство! Слава всем Богам, на этот раз беременность протекала намного спокойней, и супруга расцвела тем особенным спокойным цветом, что дарит лишь зарождающаяся под сердцем жизнь. Сенджу погладил выпирающий живот, будто прощаясь и с ним тоже. Не скрывая улыбки, дочка следила за родителями, а потом хитро поинтересовалась: — А вы сразу полюбили друг друга? Тобирама с Акирой синхронно переглянулись. Что за вопросы такие? Кто её этому научил? Сенджу выдавил задумчивое «хм», но жена сразу пришла на помощь: — Конечно! С самого первого взгляда! — получилось немного фальшиво, но Юри сгладила это широкой улыбкой, хотя края губ нервно дрогнули. Ох, тот памятный год стал переломным в жизни Тобирамы. Вспомнить только, как он мечтал добраться до Инацумы и бросить его в темницу, а лучше открутить ему голову, но, узнав, кто скрывается под маской убийцы, отчего-то стал безоружным. И как он боролся с подступающими чувствами, как гнал их от себя, но его по очереди предали тело, сердце и разум. — А как вы познакомились? — Амаи решила продолжить допрос. Иногда своим упорством и настойчивостью она напоминала Тобираме его самого. — Ну, в тот день я нанёс визит клану Юри, откуда родом твоя мать… — Вообще-то мы познакомились раньше, правда, это было не то знакомство, о котором мечтают молодые девушки. Сенджу шикнул на жену. Не нужно маленькому ребёнку знать такие детали из их прошлого. Ну кто обрадуется тому, что его родители когда-то хотели поубивать друг друга? Акира понимающе кивнула, и скулы окрасились лёгким румянцем. Это же надо, дочка заставляет взрослых шиноби смущаться, как подростков! — Но у нас уже давно всё замечательно, — она ласково погладила Амаи по темноволосой голове и одарила солнечной улыбкой. — У нас есть ты, а скоро появится ещё один малыш. Едва узнав о грядущем пополнении, Амаи запрыгала от радости. Она мечтала о братике или сестричке, насмотревшись на большую семью Хаширамы, к этому моменту у них с Мито родился четвёртый ребёнок. Вот и сейчас она лучилась радостью и счастьем, переводя восторженный взгляд с отца на мать и обратно. Оба родителя сошлись во мнении, что девочка станет самой замечательной, ответственной и заботливой старшей сестрой. «Не такой, как я» — стыдливо добавляла Акира. — Мам, пап, я давно хотела у вас спросить, только всё не решалась… — проговорила малютка тихо и опустила глаза. Юри пошла розовыми пятнами, предчувствуя что-то нехорошее, а по щекам Тобирамы заходили желваки. Что за каверзный вопрос подготовила их дочка? Может, она находит забавным смущать родителей? Как бы там ни было, всего этого не избежать, такая уж участь у взрослых — помогать новому человеку познавать мир. Тем временем Амаи улыбнулась хитро, и глаза сверкнули, как у лисицы. В такие моменты она напоминала своего ехидного и острого на язык дядюшку Ичиро. — В общем, я хотела узнать, откуда дети берутся??