Охотник/Hunter

      

Тэйлор (10)

      Апрель       Я проснулась. Или, по крайней мере, это было самым близким к тому, что, собственно, произошло. Просто осознала себя во Сне, привалившейся к одному из многочисленных надгробий, что выстроились вдоль дорожек.       Несколько малышей-посланников собрались у ног, шепча что-то друг другу. Взглянув вниз, на секунду почувствовала замешательство. Сон всегда был чистым, но я не могла избавиться от впечатления, что должна быть измазана кровью, где-то уже застывшей, а где-то — свежей. Где-то красной, а где-то — нет.       Мои пальцы сжимали золотую чашу, добытую мной на самых нижних уровнях Ярнама.       Лишь эта вещь здесь была грязной. Корочка запекшейся, практически черной, крови у обода и несколько капель крови и глазной жидкости на дне самой Чаши.       Интересно, откуда я знала, что в этой чаше должны быть именно глаза? Мысленно пресекла поток вопросов, вызванный этим знанием, убедив себя, что мне не нужно это знать. Попыталась подняться. Посланники выхватили Чашу и установили на ближайшее надгробие, прежде, чем она выпала из моих неловких рук и укатилась по склону холма.       — Боже, моя башка. Чувствую себя как на спидах или типа того.       Голова зудела странным ощущением, чем-то средним между болью и каким-то наслаждением. Я думала, что знаю, что такое нетерпение? Мои вены будто бы стали насыщены углекислотой, я ощущала, как они скребут по моим ребрам.       — Добро пожаловать домой, добрый охотник. Мы уже начали волноваться. В этот раз ты довольно долго пробыла в могиле.       — Я… пробыла?       Кукла кивнула мне. Спокойная, как всегда. Рядом с ней лежала купленная мной раскрытая книга о Шитье, а еще я разглядела наполовину законченную копию ее чепчика, размером как раз на малышей-посланников.       — Не уверенна что понимаю что это значит?       — Ты не помнишь? — Я тряхнула головой и покачнулась. Думаю, я спала, но все, что осталось в памяти, это кусочки и обрывки. Тьма. Бледная, бескровная кожа. Нечеловеческие лица с пастями и ртами, раскрытыми в крике. Я снова тряхнула головой, на этот раз сильнее.       — Мм. Сон был слишком глубок для тебя, воспоминания со временем станут яснее.       — Что я здесь делала?       Она немного нахмурилась и принялась аккуратно пришивать ленточку к чепчику.       — Охотники много чего рассказывали мне о Гробнице Богов, их речи звучали каждый раз по разному. Рассказывали о том, что там есть леса, пещеры и катакомбы. Гробницы — святы, и прокляты. Это место для самосовершенствования, а может поклонений. Я спрашивала Посланников, но они сказали, что Гробница — не место упокоения, но — рождения. Я не понимаю.       По крайней мере, нас таких теперь двое. Я направилась в коттедж спросить Германа, но его там не оказалось. Старик нашелся в… ну, не то, что это было садом, что-то типа поляны, заросшей цветами, довольно большой. Именно тут должен был быть сад, если бы коттедж был домом, а не мастерской.       Он выкатил кресло и, натянув на глаза шляпу, задремал под раскидистым деревом. Я решила его не тревожить. Будить не хотелось и ждать, пока он проснется, тоже.       Вместо этого я вернулась в Соборный Округ, со мной был мой новенький крюк и яростная жажда. В перерывах между «битвами» с многочисленными воротами, перегораживающими Соборный Округ там и сям, я обратила внимание на обитателей района.       Толпы охотящихся стали располагаться ближе к жилым кварталам и, похоже, отнюдь не из-за чувства долга. А из-за страха перед охранниками Округа. Сомневаюсь, можно ли звать их людьми. Высокие, плечистые, вооруженные металлическими посохами, косами, пылающими крестами и фонарями, чьи огни подозрительно напоминали мне глаза.       Раньше я их встречала иногда, вот только теперь они были буквально везде. Они доставляли неприятности, причем больше из-за размаха рук, чем из-за оружия. Теперь же, я срубала их практически не отвлекаясь. Остальные звери под моей пилой тоже разваливались как бумажные. Я сама не заметила, как оказалась у Большого Собора.       Ворота были тяжелыми, но теперь я была сильнее и одним усилием открыла их.       Внутри опять были ступени. По бокам выстроился ряд статуй, сжимавших копья. Оружие скрещивалось вверху, образуя арку.       Помню, я уже видела похожий декор в фильмах, рыцари воздевали оружие, образуя коридор в знак уважения. Эти статуи точно не были рыцарями. Их миндалевидные головы по виду походили на губки. Их рты были открыты. Не понимаю откуда, но у меня возникло ощущение, что скульпторы серьезно накосячили.       В дальнем конце собора меня ожидал зверь. Поначалу, я приняла ее за человека. Она сидела у алтаря преклонив колени, подойдя ближе, я расслышала ее молитву.       — Ищи древнюю кровь. Давайте помолимся, давайте возжелаем принять участие в общении. Давайте примем участие в общении и в празднике на древней крови.       — Наша жажда крови насыщает нас, успокаивает наши страхи. Ищи древнюю кровь, но бойся слабости людей. Их воля слаба, их разум молод.       — Грязные звери будут качать нектар и заманивать невинных в глубины. Опасайся и дальше слабости людей. Их воля слаба, их разум молод. Если бы не страх, смерть была бы безжалостной.       — Если бы не страх, смерть бы оплакивали.       Закончив молитву она начала снова, не замечая моего присутствия.       — Простите, Мисс? Здесь не безопасно. Я могу провести вас в безопасное место. Вы не пройдете со мной?       Я почти коснулась ее плеча, как она начала распрямляться, не вставая с колен. Ее взгляд был прикован к зажатому в руке золотому кулону. На мгновение она перестала дышать, затем захрипела.       — Ум, Мисс?       Как и у Гаскойна все случилось очень быстро. Хотя, к этому моменту, видимо, предшествовал долгий путь. Ребра женщины начали прорастать сквозь её спину. Лопатки увеличились и тоже пропороли кожу. За несколько вдохов тело перестроилось. И ее человечность расплескалась по алтарю.       Я улыбнулась. Помню что улыбалась, пусть даже теперь она и возвышалась надо мной. Пусть я и нашла ее слишком поздно. И ее когти не давали мне к ней подступиться.       Даже ее крик звучал похоже на: «Нет.»       Когда все было кончено — я коснулась окровавленными пальцами алтаря. Полученные мной воспоминания сейчас были не важными, но, собрав кровь с тела остывающей твари, я записала новую информацию на одном из флаконов. Так что теперь не забуду.       Покончив с делами в Главном соборе, я направилась в Гробницу Идон, чтобы вернуться в сон и поделиться вестями о своих достижениях с Куклой. Я превзошла зверя, что еще недавно до ужаса пугал меня. Но на мне не было ни царапины, и я чувствовала себя просто потрясающе. Пробегая мимо разбросанных тут и там тел, я уже размышляла о том, где же мне поохотится в следующий раз.       Герман многое рассказал о местности за Главным Собором, но я решила еще раз перепроверить карту и убедиться, что ничего не пропустила. Нужно узнать как можно больше, прежде чем возвращаться домой.       Дом…       В какой-то момент я остановилась, и, сняв перчатку, посмотрела на свою руку. Мои руки стали мозолистыми за последнюю пару месяцев.       Я сжала кисть, почувствовав как заскрипели мои кулаки.       Мне понравилась та сила, что я ощутила. Мне нравилось чувствовать себя живой. Дома я никогда себя так не чувствовала. Дома? — от осознания я остолбенела и взвизгнула, и изо всех сил постаралась увидеть. Луна помогала, но ее серебряный шар был достаточно велик лишь три дня из тридцати.       Кукла сказала, что я была здесь, в могиле, а не в Ярнаме. Сколько времени прошло дома? Заметил ли кто-то мое отсутствие, да и имеет ли это вообще какой-то смысл?       Ярнам был ужасен, да, но был ли Броктон Бэй лучше? По крайне мере, здесь я бодрствовала. Здесь я была сильна. Здесь я могла что-то изменить, спасти людей от зверей. Здесь была кровь, в любых количествах, везде.       В этой логике что-то было не так. На секунду задумавшись, я осознала что именно, и холодный ручеек страха пополз по позвоночнику.       Этот холод прояснил мои мысли. Конечно же кровь. Я была практически пьяна ей, мой разум пылал, а вены стучали в возбуждении.       Я только что наблюдала за ужасной судьбой молодой женщины, погибшей от моих рук. И вот, стою здесь, пытаясь понять, что же я чувствую из-за ее смерти? Где-то в глубине души шевельнулась капелька вины. Я ухватилась за это ощущение, но оно стало дробиться и ускользать.       Это было неправильно. Я ошибалась. Все было неправильно. Я поняла этот урок слишком поздно.       Я вернулась из Сна в свою комнату в Броктон Бэй, спрыгнула с кровати и рванула к столу. Торопливо схватив первый попавшийся под руку карандаш, бумага все не находилась, так что я просто принялась писать там где придется, чтобы не забыть. Повторяя снова и снова, чтобы не забыть, чтобы эта истина выжглась в моем разуме.       С П А С Т И С Ь       С П А С Т И С Ь       С П А С Т И С Ь       Не знаю, хочу ли я спастись от Ярнама или же от самой себя.       Все еще не знаю.