Мы в ответе за тех...

Даже будучи крещенным, Артем не считал себя верующим, но не оправдавшаяся в новогоднюю ночь по-детски наивная вера в чудо внезапно воплотилась в Рождество. Непутевый отпрыск продолжал проводить дни у постели больного, перечитывая вслух стопки отчетов. — … и гидрообразинной резки… — порядком подустав, озвучивал Артем, заплетающимся языком. — Гидроабразивной, — слабым голосом поправили его. — Ну, гидроабразивной, — сначала отмахнулся повеса. — Подумаешь. Так что тут?.. — а потом вдруг спохватился и резко повернулся на звук. — Что? — Что ты тут делаешь? — с трудом проговорил пришедший в себя родитель. — Тебя… жду, — повел плечами Артем, после чего вскочил с места и кинулся за врачом. Медперсонал наполнил палату. Забурлила активная деятельность: отключали, подключали, измеряли, совершенно оттеснив отпрыска, которые еще пребывал в растерянности. — Вот видите, теперь все хорошо, — улыбаясь, похлопала его по плечу одна из медсестер. Артем кивнул и, наконец, позволил себе ощутить огромное облегчение. Опасность потери все же миновала. Оценив свое дальнейшее пребывание подле отца как бесполезное, повеса умчался снимать напряжение. Стремясь восполнить пропущенные новогодние празднования, он созвал дружескую компанию и ударился в основательный разгул. Погружение в веселье было таким безоглядным, что очнулся Артем только ранним утром последнего выходного дня. — Надо топать домой, — скомандовал он сам себе, но пешком, разумеется, не отправился, а вызвал такси. Сдобренный спецсредствами организм, несмотря на бессонную ночь, успокаиваться не желал, а вот обилия питья требовал. Артем, ощутив острый приступ жажды, велел таксисту остановиться у первого попавшегося магазина и помчался покупать воду. Утолив телесную потребность, не отходя от кассы, на улицу повеса вышел расслабленным и довольным и вдруг заметил неподалеку Влада, составляющего что-то в багажник незнакомой машины. Хорошо зная автомобиль оппонента, Артем с удивлением смотрел на старенькое неуклюжее детище советского автопрома. Это созерцание несколько замедлило осознание того, что случай привел его прямо к магазину, расположенному у дома Владлена. Несколько неожиданно для себя повеса ощутил, что успел соскучиться по непробиваемому занудству, обрадовался встрече и пошел на сближение. — Привет! — воскликнул он, возникая перед Владом. — Как дела? Куда собрался? Владлен окинул его быстрым взглядом. Восторга от встречи не выразил и довольно сухо бросил: — Здравствуй. На охоту. — Правда?! Здорово! А на кого идешь? Кто у нас тут водится? — Кто водится, тот и попадется, — явно без желания продолжать диалог ответил Влад, не переставая копаться в багажнике. — А я мимо ехал. Воды захотелось. Зашел в магазин, выхожу, а тут ты, — не обращая внимания на несовпадение настроений, протараторил Артем. — Удивительно рано встали, Артем Васильевич. Выходной же еще, — с иронией проговорил Влад, не поднимая головы. — Это я не ложился. Отдыхаю в полную силу, так сказать… А вот на сегодня планов не было, — сообщил повеса и постарался перевести разговор на более близкую собеседнику тему. — Что это за колымага? Где раздобыл? — постучал он пальцем по крыше автомобиля. — В прокате. Как раз для заснеженных проселочных дорог. — Пойду к машине, а то таксист заждался, — вдруг, словно потеряв всякий интерес, проговорил Артем. — До завтра, — буркнул его собеседник. Наведя через несколько минут в багажнике устраивающий его порядок, Владлен сел в машину и обнаружил пассажира на соседнем сидении. — Какими судьбами? — поинтересовался он. — С тобой поеду, — объявил, словно общеизвестный факт, Артем. — Я надолго и за город, а там холодно, — попытался отделаться от попутчика Влад. — Ничего. Я нормально одет. В данное утверждение Владлен не поверил, ибо сам облачился в утепленный охотничий костюм и высокие ботинки, а повеса щеголял в кашемировом пальто и легких туфлях, пренебрегая даже шарфом и головным убором. Проведя несколько дней в активном взаимодействии с новым партнером, Влад ощущал потребность побыть наедине с природой, и компания в его планы совершенно не вписывалась. К тому же последняя встреча с бесполезным заместителем оставила весьма неприятный осадок, и сейчас терпеть его присутствие не было никакого желания. С другой стороны… «Что ж, быстрее замерзнет, быстрее сбежит», — подумал Влад, рассчитывая немного позлорадствовать над самонадеянностью оппонента. Путь вывел их за городскую черту и помчался вдоль лесопосадок. Артем не переставая что-то рассказывал, пребывая явно в приподнятом настроении. Влад сосредоточенно молчал и не слушал. — Что такой мрачный? — периодически дергал его бесшабашный повеса. — Нужный поворот высматриваю, — бросал в ответ Владлен. Когда же необходимый съезд с дороги был обнаружен, машина остановилась. — Последняя возможность передумать и вернуться в город своим ходом, — объявил сидевший за рулем. — И не подумаю, — фыркнул пассажир. — Я тоже хочу кого-нибудь подстрелить. Давно на охоте не был. Уговаривать и призывать к разумности Влад не стал. Машина свернула на проселочную дорогу и принялась натужно пробираться по ухабам и сугробам никем не чищенного пути. Искусственные насаждения сменились природными зарослями. — Хорошо идет, — восхищался Артем, подскакивая на сидении от периодических толчков. — Настоящий вездеход. И без того неровная дорога сделала крутой поворот влево, Влад остановил машину. — Дальше пешком, — объявил он, покидая салон. Пришлось высаживаться и Артему. За городом оказалось ощутимо холоднее. Дул несильный, но в паре с морозом очень неприятный ветер. Снежный покров, устилающий землю, доходил едва ли не до колена. — Свежо, — поежился повеса, застегнул пальто на все пуговицы и достал из кармана перчатки. — Можешь отсидеться в машине, — милостиво предложил инициатор поездки. — И что я там буду делать? Нет уж. Пошли, так пошли, — воинственно заявил он, подняв воротник до ушей. Влад пожал плечами, закинул на спину рюкзак и двинулся по едва различимой тропинке в гущу зарослей. — А ружье? — удивился Артем. — Все с собой, — весело отозвался Владлен, похлопав свою ношу. Пытаясь представить, как главный атрибут охоты мог поместиться в плотно набитый рюкзак, повеса побрел за провожатым. Несоответствие городской прогулочной экипировки затеянному походу сразу дало о себе знать. Глубокий снег, обхватывая наступающие ноги, тут же забивался в туфли, обжигал холодом, а подтаивая, пропитывал влагой носки. Лишенные листвы ветви, словно сотни крючьев, цеплялись за одежду и метили в лицо, норовя поцарапать. В некоторых местах нелегкого пути приходилось буквально продираться сквозь заросли. Так что приятной прогулкой назвать сей променад было сложно. — Надеюсь, не зря ломимся в такую непроходимую чащу, — ворчал начинающий замерзать повеса, — и зверь здесь все же есть. Хотя лично я ничьих следов, кроме наших, не видел. А там, куда идем, какой-нибудь теплый стан есть? Сейчас несколько глотков горячительного были бы очень кстати. — Он похлопал себя по карманам, но ничего не обнаружил, даже сигарет. — Не захватил… жаль. — Выйдем на открытое место, легче будет, — подбодрил его соучастник похода. Получив хоть какую-то надежду, Артем перестал смотреть под ноги, а принялся вглядываться в негостеприимную стену зарослей, чтобы быстрее заметить, когда деревья начнут редеть. Через некоторое время впереди действительно стало светлее, и тропинка вывела их к безлесному участку, который при ближайшем рассмотрении оказался неширокой полоской вдоль обрывистого берега реки. Песчаная стена склона, уходящего к воде, была неожиданно высокой, никак не меньше десяти метров. — Вот это да, — протянул повеса, подходя к краю и заглядывая вниз. — Даже не подумал, что мы вдоль реки ехали. Надеюсь, не сусликов по норам отлавливать будем, — пробормотал он, заметив на склоне небольшую нору. — Нет. Спуск вниз в планы не входит. Близко к краю лучше не подходить. Сыпуч, — предупредил Влад, а потом достал из рюкзака большой профессиональный фотоаппарат. — А ружье? — встрепенулся повеса. — А у меня фотоохота, — усмехнулся Владлен. — Ехали в такую даль, продирались сквозь заросли, мерзли — все ради того, чтобы ты сделал пару кадров? — вознегодовал Артем. — Я не обещал, что будет интересно. Даже не приглашал с собой. Можешь возвращаться. По следам — до машины, потом по дороге — до шоссе, а там как повезет. Повеса ощутил себя разочарованным, обманутым и даже злодейски завлеченным в издевательскую ловушку. Оглянулся назад. Лезть по заснеженному бурелому в одиночку очень не хотелось. — А по берегу никуда не выйду? — раздраженно спросил он. — Через несколько десятков километров, возможно, выйдешь, — ответил коварный завлекатель и, как ни в чем не бывало, занялся фотографированием. — Не ожидал от тебя, — продолжал злиться повеса. — Нормальную охоту еще можно понять, но это… — Это оттачивает внимательность и умение смотреть на вещи с разных ракурсов. — Внимательность к чему? Что тут есть интересного? Ну, река, ну, обрыв, бурелом… пару пейзажей щелкнул и пошли назад. — Если не понимаешь сам, этого и не объяснишь, — покачал головой Влад и, сохраняя убийственное спокойствие, отправился дальше вдоль реки. Артем действительно не понимал. Вид с обрыва хоть и был неплохим, но, на его взгляд, совершенно не стоил предпринятых усилий. В это время из-за тучи вышло солнце, снег и лед заискрились тысячами огоньков. Голый лес перестал казаться таким уж мрачным. Тени ветвей расчертили зимний покров причудливыми узорами. Отчетливее стали видны раскинувшиеся по ту сторону реки просторы. На извилистом русле заметнее обозначились группки любителей зимней рыбалки. Вот только теплее так и не стало, напротив, холод все сильнее одолевал неподготовленного путешественника. — Придумал же, — ворчал Артем, приплясывая на месте, пока Влад ползал перед высохшим репейником, стараясь запечатлеть чудом сохранившуюся с лета паутину. — Что в этом интересного? От охоты хоть польза есть — добыча. А от этого что? Никому не нужные фотки? Влад не обращал внимания на недовольство попутчика, и это злило того еще сильнее. Все, что оставалось Артему — тащиться за провожатым неизвестно куда, предпринимая различные попытки согреться. Он и прыгал на месте, и похлопывал себя руками, даже пробовал растереть щеки снегом, но тут же отказался от этой затеи. Слишком колючим и холодным оказалось зимнее покрывало. Смилостивившись над продрогшим, Влад достал из рюкзака термос с горячим чаем. Замерзший обрадовался простому напитку больше, чем самому дорогому виски, хотя и от спиртного в такой ситуации не отказался бы. Два стакана обжигающей жидкости сделали свое дело, и холод на некоторое время отступил, давая полюбоваться заснеженными пейзажами. — Что это за место? — осматриваясь по сторонам, поинтересовался повеса. — Я здесь никогда не был.  — Просто красивое место, — пожал плечами проводник. — Если название и есть, то я не знаю. — А как нашел? — Случайно. Брел и набрел. — То есть, ты часто так за город выезжаешь, пофоткать? — Бывает. Даже выезжать не обязательно. В городе тоже можно сделать интересные кадры. — Скажите, пожалуйста, какой спец… кто бы мог подумать, — пробормотал повеса. — Долго нам еще? — Тот овраг обойдем, — указал вперед Влад, — и можно будет возвращаться. До обозначенного места было еще далеко, и снова постепенно замерзающему повесе непременно требовалось придумать, чем себя занять и как согреть. Его попутчик, полностью погруженный в погоню за интересным кадром, опять игнорировал чье–либо присутствие. Имея острую потребность привлечь к себе внимание, Артем сначала отстал, проверяя, заметят ли его отсутствие, но никакого эффекта не добился. Тогда он прибег к более радикальному способу: слепил снежок и запустил прямиком в спину, согнутую над очередным объектом съемки. Некрепкий комок разлетелся в стороны, а Владлен выпрямился и бросил на повесу недовольный взгляд. — Что за ребячество? — Надоел ты мне такой занудный! — заявил Артем, сгребая новую партию снега. — Еще на работе надоел! Хоть тут таким не будь! — свое требование повеса поддержал вторым снежком, угодившим Владу в плечо. — Прекрати, — процедил сквозь зубы тот. — Еще чего! И не подумаю! Хоть какое-то развлечение! Третий снежок оставил на куртке Влада белое пятно. — Хватит! — раздраженно потребовал тот, тут же снова возвращаясь к возне вокруг живописной коряги. — Не дождешься! — запальчиво бросил повеса и запустил в строгого оппонента очередной снаряд. Владлен только этого и ждал: резко встал, повернулся и принялся обстреливать противника тайно заготовленными снежками. Не ожидавший такого отпора начал отступать, а заодно и попытался слепить новые снаряды. Так в снежную баталию втянулись обе стороны. Атаки проходили с переменным успехом. Влад на всякий случай спрятал фотоаппарат под куртку, и тогда уж разошелся в полную силу, беспощадно метко настигая противника, как бы тот не уворачивался. Артем пытался не отстать и в погоне за триумфом часто опасно балансировал на самом краю обрывистого берега. Слишком благоразумный противник, не желая доводить противостояние до крайности, тут же приостанавливал атаку, и тогда хитрый повеса спешил израсходовать свой боекомплект максимально продуктивно. Наконец, маски серьезности были сброшены. Дух соперничества и мальчишеский задор разыгрались вовсю. Молодые люди носились по заснеженной безлесной полосе, не замечая ни холода, ни усталости, оглашая замершую тишину окружающей природы веселыми криками. И все же в один из моментов ловкость изменила Артему, он оступился на сыпучем краю и кубарем покатился вниз по склону. Не раздумывая, соучастник боя поспешил за ним, только более цивилизованным способом: боком и короткими приставными прыжками. Хаотичный спуск упавшего остановил сугроб, наметенный на большой камень. Особую чувствительность встречи с препятствием Артем отметил громким ругательством. Через несколько секунд подоспел Влад. — Цел? — с явной тревогой в голосе спросил он. — Да как сказать… — произнес со стоном пострадавший, проверяя работоспособность конечностей. — Обычно я в этом больше уверен… Кряхтя и не без помощи попутчика, он поднялся на ноги, а бросив взгляд вверх, усмехнулся: — Ничего себе, прогулочка. Влад тоже посмотрел на возвышающийся над ними откос. — Карабкаться обратно не будем, — изрек он. — Дойдем понизу до оврага, там и поднимемся. Происшествие поубавило веселости у соучастников похода, и интересы снова разошлись. Влад достал фотоаппарат и опять увлекся выбором ракурсов, а Артему только и оставалось, что отряхивать с одежды песок и пытаться ускорить продвижение к цели, нетерпеливо подгоняя любителя природы. До оврага беззаботный повеса добрался первым. Ноющая боль от полученных ушибов и постепенно пробирающий тело холод совершенно не располагали к любованию местными красотами. Артем просто осмотрел новый уголок берега, отметив неширокое песчаное дно оврага и незамерзшую полосу ручья на нем. Более внимательно он предпочел изучить обрывистые склоны, чтобы найти путь наверх, но тут в воде шевельнулось нечто. При беглом осмотре местности, заметив в ручье что-то темное вытянутой формы, Артем легкомысленно принял это за бревно, но когда «бревно» пошевелилось и продвинулось выше по течению, первоначальное мнение пришлось пересматривать. Аккуратно отступив обратно за поворот обрыва, повеса кинулся к попутчику. — Влад, там что-то в воде! — возбужденно сообщил он, практически налетая на деловито щелкающего фотоаппаратом. — Что именно? — без интереса спросил тот. — Не знаю! Что-то живое! Шевелится! — Рыба? — все с тем же ледяным спокойствием предположил Владлен. — Такая большая? — Большая? — теперь в голосе проскользнуло некое подобие интереса. — С хорошую такую… палку. — Посмотрим на эту палку, — согласился Влад. Чтобы не спугнуть объект изучения, выходить из-за поворота молодые люди не стали, ограничившись выглядыванием и разглядыванием. — Хороший экземпляр, — прокомментировал Влад. — Вероятно, щука. — Сделал несколько снимков и собрался вернуться к прежнему объекту фотофиксации. — Давай поймаем! — предложил Артем, нашедший в этом возможность заняться хоть чем-то интересным. — Есть в рюкзаке что-нибудь подходящее? Леска? Крючки? — Нет, рыбалка в планы не входила. — Но нельзя же упускать такой шанс! Заводь ручья неглубокая и неширокая! Я с одной стороны зайду, ты — с другой!.. — А щука юркнет в реку под лед. Там уже не достать, — попытался охладить его пыл Владлен. — Еще что-нибудь придумаем! Это же такая удача! Она, глупая, подышать, погреться вылезла, а мы ее тут и!.. Не заражаясь ни азартом, ни оптимизмом, Влад еще раз выглянул из-за поворота, чтобы внимательнее изучить обстановку. — Единственный реальный шанс — перекрыть ручей в самом узком месте отхода к реке. Вверх из заводи ей не сбежать, слишком мелко. Вот только как потом ее из воды выловить? Тоже проблема. — Потом разберемся, — отмахнулся Артем, горя жаждой действий. Влад снисходительно усмехнулся, подозревая, что азарт повесы ослабнет, как только столкнется с серьезным препятствием. Пока же поучаствовать в неожиданной охоте за щукой было интересно всем. Стараясь не шуметь и не попадаться рыбке на глаза, охотники приступили к сооружению плотины. Артем по льду реки прошел дальше, чтобы оказаться на другой стороне ручья и занялся поисками того, чем можно было бы перекрыть щуке путь к отступлению. Владлен обследовал свою часть берега на предмет строительного материала. Оповещая друг друга об удачных находках, рыбаки складывали найденное каждый в свою кучу. Большие камни, бревна, ледяные глыбы — все могло пойти в дело. Когда собранного оказалось достаточно, молодые люди взяли столько, сколько можно унести за один раз, выбрав самое необходимое, и осторожно двинулись к узкому перешейку заводи. Операция прошла удачно. Собранное с громким плеском обрушилось в воду, образовав надежную преграду. Щука дернулась, кинулась к началу заводи, но потом развернулась, видимо, догадавшись, что пути к бегству там нет. Снова замерла. — Попалась, дуреха! — возликовал Артем, а потом с надеждой бросил сотоварищу по рыбалке. — Что дальше? — Вылавливай, — озвучил очевидное Влад. — Как? — Не знаю. Разве у тебя не было плана? — План есть — поймать! Только как? — Поймать — это цель, а не план, — наставительно заявил Владлен. — Не занудствуй хотя бы тут! Что делать будем? — Крючков нет, сетки тоже, — рассуждал вслух Влад, — если только острогой пробовать. — Точно! Нужна хорошая палка! Выше заводи дно оврага занимали заросли деревьев, поэтому именно туда Артем и устремился в поисках оружия. Из принесенных кандидатов выбрали троих. У всех Влад ножом заточил концы, насколько было возможно, и началась самая настоящая охота. У новоиспеченных рыбаков полностью отсутствовали навыки ловли с помощью остроги, а щука оказалась умной и проворной. Близко к себе не подпускала и принималась изворачиваться еще только при взмахе оружием, не давая верно прицелиться. К тому же и пространства для маневров ей оставили достаточно. — Надо сужать фарватер, — решил Влад после двадцать минут бесполезных потуг, — чтобы можно было ближе подойти. В дело снова пошли камни и бревна. Свободное русло сузилось, и охота пошла более прицельно. Иногда заточенным концом удавалось достигнуть цели, но плотная скользкая чешуя и исключительная маневренность преследуемой рыбки не позволили нанести существенных повреждений. Убедившись в необходимости совершенствовать орудие ловли, Влад крепко привязал к заточенному концу своей палки нож. Так он стал главным охотником, а Артему досталась роль загонщика. Он шумел, бил палкой по воде и пытался загнать щуку ближе к Владу. Рыбина благоразумно держалась посередине заводи, в самом глубоком месте, подальше от алчущих ее плоти, и не слишком реагировала на попытки запугивания. Молодым людям снова пришлось таскать камни, чтобы сократить свободное пространство и обеспечить доступ к более глубокой середине. Верткая рыбина сдаваться не желала, а рыбаки кружили вокруг, прыгали с камня на камень, в том числе и по плотине, чтобы сократить путь на другую сторону. В азарте преследования и досаде долгих неудач постепенное расшатывание заградительной стены беспокойства не вызывало. И напрасно. Совместными усилиями молодым людям удалось загнать щуку к самому завалу. Артем палкой пытался отпугнуть или оттолкнуть добычу подальше от плотины, а застывший на одной ноге Влад старался прицелиться как можно точнее. Очередной удар! Лезвие скользнуло по рыбьему боку. Раненая и перепуганная щука взвилась, выскочила из воды и попала на самое слабое место стены — в щербину от скатившегося камня. Словно почувствовав близость свободы, добыча принялась извиваться всем телом, продвигаясь к обмелевшему ручью по ту сторону. На раздумье и спасение ситуации оставалось не более пары секунд. В горячке охоты Влад крикнул соучастнику: «Уйдет! Держи!», не успев задуматься, как именно тот сумеет выполнить столь непростую задачу. Артем сделал первое, что пришло в голову, будучи самым естественным: кинулся на рыбину всем телом и придавил к песку. Щука забилась еще яростнее, а он сгреб ее в объятья и скатился на спину в заводь. — Держу! Тащи! — заголосил повеса. Чудом, промчавшись по заградительному заслону и не свалившись, Владлен подскочил к упавшему, схватил за рукава пальто и рывками потащил на берег. Щука продолжала метаться в объятьях поймавшего, так и норовя ударить мордой по лицу. Подняв отчаянного рыбака на ноги, Влад скомандовал: — Бросай ее подальше! В кусты! Оттуда не выберется. Артем подчинился беспрекословно, а потом расплылся в довольной улыбке: — Здорово я ее, да?! Чуть не ушла, зараза! А Влад уже думал о более насущных вещах, озабоченно осматривая повесу. Пальто и брюки были мокрыми, волосы тоже. Туфли, скорее всего, от остального облачения не сильно отличались. — Теперь можешь смело рассказывать, что обнимался с русалкой, — мрачно произнес инициатор прогулки, снимая с черного кашемира прилипшие чешуйки. — Это было здорово! — не унимался Артем. — Вот честно! Чистый драйв! Никогда такого не испытывал! Рыбу-то я ловил и немаленькую, но так… на удочку с катера! А это же совсем другое дело! Кинулся прямо за ней! На нее! Поймал голыми руками! — Ты весь мокрый, — пытался привлечь его внимание к настоящей проблеме Влад. — Подумаешь, обсохну, — отмахнулся Артем, под воздействием эмоционального возбуждения еще не чувствуя холода. — Рыбу выловили — вот что важно! — До машины даже напрямик далеко, — пробормотал Владлен, не поддаваясь оптимизму соучастника охоты. — К тому же заросли и снег глубокий… Останешься здесь, — в завершении раздумий решительно изрек он. — Разведу огонь. Обсушишься, прогреешься, а потом и в путь. Артем пытался возмущать и рвался в бой немедленно, его не слушали. Пока же Влад собирал сухостой для костра, холод начал напоминать о себе острее и острее с каждой минутой. Повесе пришлось смириться с чужим решением. Огонь развели на песке, совсем недалеко от воды. Вымокшее пальто и туфли пристроили с одной стороны костра на палках, с другой — на бревне, поближе к источнику благодатного тепла, уселся отчаянный рыболов, вытягивая вперед ноги в пропитанных водой носках и джинсах. Влад оставил повесе и запас дров, чтобы можно было поддерживать огонь, не сходя с места, еду и термос, а сам устремился вглубь оврага, искать путь наверх. Когда шум ломаемых уходящим ветвей стих, наступила непривычная для жителя большого города тишина. Потрескивал костер, шуршал раскачиваемый ветром сухой тростник и все, остальная природа до весны впала в зимнюю спячку. Съев оставленные хлеб с мясом, запив сладким чаем, повеса почувствовал себя вполне довольным, расслабился в тепле, и его даже потянуло в сон. Помутневшим взглядом он водил по сторонам, рассматривая скованное морозом окружающее, лениво подбрасывал дрова в огонь и гадал, сколько еще это продлится. Солнце ушло за деревья, и на дне оврага стало заметно темнее и холоднее. — Что он так долго? — недовольно пробормотал Артем и, разгоняя сонную лень, достал телефон. Экран бесстрастно сообщил об отсутствии сети. — Прекрасно. Ему даже не дозвонишься, — раздраженно проговорил повеса, убирая обратно бесполезное устройство связи. Вздохнул, осмотрелся. Тишина вдруг начала оказывать гнетущее действие. Оставленный ощутил себя одиноким, брошенным, забытым… В голове коварно зазвучали неприятные мысли: «А если он не вернется? Решит, что надоело возиться с приставучим навязавшимся типом и уедет домой?» На душе стало мерзко, тоскливо и где-то даже боязно. — Даже если так, — попытался успокоить себя Артем, с надеждой вглядываясь в заросли, в которых скрылся попутчик, — обсохну, пойду по его следам. Выйду к дороге, а там и связь появится, такси вызову. Ерунда. Не в дикой же глуши! Но отомщу ему за это жестоко! Громкие речи уверенности не прибавили, а, напротив, прозвучали слишком чужеродно и неуместно в окружающем безмолвии. Привыкший идти наперекор, покинутый вознамерился запеть во весь голос, чтобы еще сильнее нарушить общую гармонию, но тут его внимание привлек хруст сушняка со стороны реки. Сначала Артем решил, что это щука предпринимает последние попытки спасти свою жизнь, но, наткнувшись глазами на чей-то пристальный изучающий взгляд, вынужден был пересмотреть версию. Сразу заподозрив в незваном госте зверя, покинутый подумал, что перед ним кошка или собака. Даже когда животное, ободренное его бездвижностью, высунуло из зарослей морду, Артем некоторое время еще считал визитера псом, но, присмотревшись, с удивлением пришел к выводу, что там лиса. Ощущение гнетущего одиночества пропало, уступив место исследовательскому интересу. Попытался Артем подозвать зверька, сначала причмокивая, потом шипя: «Кыс, кыс, кыс», попробовал щелкать языком и прочие звуковые изыски. Лиса высунула морду из зарослей, подняла уши, пытаясь понять, чего от нее хотят, но приближаться не стала. Не сразу, но Артем все же догадался пустить в ход еду. Первым делом бросил ей кусочек хлеба. Угощение упало на песок перед травяным сухостоем. Рыжая плутовка того и ждала, поводила носом, обнаружила хлеб, съела и снова выжидательно посмотрела на человека. — Так ты за этим пришла? — улыбнулся Артем и бросил второй кусок, намеренно стараясь попасть подальше от лисьего укрытия. Зверь был вынужден высунуться сильнее. Дотянулся до угощения, съел и опять замер. Постепенно Артем скормил гостье весь хлеб в попытках приманить ближе, а потом пошли в ход остатки мяса. — Что, голодно, кумушка, зимой? — забавлялся повеса. — Попрошайничаем? Второе лакомство лисе явно сильнее пришлось по вкусу. Она вышла на открытый песчаный участок и больше не пряталась в ожидании новой порции, давая себя рассмотреть. Зверек был некрупным, видимо, еще подросток, поэтому любопытный и склонный к риску. В густой зимней шубке лиса выглядела гладкой и упитанной, оранжевый окрас на общем мрачном фоне смотрелся ярко и оптимистично. Даже у не склонного к художественному восприятию действительности Артема рука сама потянулась за телефоном. Зверь против фотосессии не возражал, замирая ради получения очередного лакомства. Повеса подманивал гостью все ближе и ближе, на самом деле, не имея никакой конечной цели, а вот у плутовки, шедшей вдоль заводи, цель, видимо, была. В какой-то момент лиса навострила уши, повернулась на только ею замеченный шум и стремительно кинулась в заросли. В первое мгновение Артем решил, что чем-то напугал гостью, но когда от зарослей стал доноситься шум, похожий на звуки борьбы, внезапно догадался, что именно там и лежит с таким трудом пойманная щука. — Эй! Рыбу не трогать! Она моя! — воскликнул молодой человек и бросился к месту действа, даже забыв про сохнущие на палках туфли. Щука из последних сил извивалась среди стеблей кустарника, стараясь отогнать очередного жаждущего ее плоти, а лиса выбирала самое удобное место для укуса. Заметив подоспевшего человека, плутовка вцепилась спорной добыче в хвост и попыталась ее утащить. Вот только этот трофей оказался ей не по силам. Крупная и тяжелая щука продолжала сопротивляться, так что тащить такую добычу через сухостой было весьма непросто. Лиса дернула рыбину за хвост несколько раз и без особых успехов. — Брысь! Пошла! Фу! — замахал руками на рыжую плутовку Артем, готовый вцепиться в свой трофей с другого конца, и зверю пришлось отступить. Оставив щуку, лиса кинулась прочь, в несколько мгновений взбежала на поднимающийся над оврагом откос и остановилась. — Воровка! — беззлобно бросил ей вслед Артем и перетащил щуку ближе к костру. Боевой дух еще бродил в его крови, когда вернулся Влад. — Чего так долго?! — набросился на него повеса. — Где тебя носило?! Нас тут чуть не ограбили! Еле щуку отстоял! — Машину неудачно поставил. Одним колесом в ямке оказалась. С трудом выбрался, — объяснил Владлен. — Высох? В обратный путь готов? — Я-то готов, а нас, говорю, чуть не ограбили. — Кто? — без интереса спросил Влад, занимаясь сбором вещей и явно не воспринимая это заявление всерьез. — А вон, на краю того обрыва рыжая ворюга, — показал Артем на пушистую плутовку. — Пытался прогнать, не уходит. Высматривает. Весь твой обед ей скормил, а она еще пыталась и нашу рыбу стащить. — Удачно. Лиса, — Влад тут же схватился за фотоаппарат. — Жаль, далеко, — пробормотал он, сделав несколько кадров. — Совсем близко подходила. Чуть ли не с рук ела. Я такой доверчивый, а она в кусты за щукой! — Отстоял в неравном бою? — усмехнулся Влад, шутливо похлопав Артема по плечу. — Дрался как за последний кусок хлеба! Кстати, хлеб тоже ей весь скормил, — предупредил повеса. — Ничего, все равно пора возвращаться. — Да и надо бы сообразить, в каком ресторане нам эту рыбину смогут приготовить, — воодушевленно заявил Артем. — От этой дикой природы у меня такой аппетит разыгрался, что я б ее целиком приговорил! — Зачем ресторан? Сам поджарю. Только почистить надо, — заявил Владлен, доставая нож и пакеты. — Здесь? — удивился Артем. — Удобнее, чем дома. Повеса вернулся к костру досушиваться, а Влад разложил на песке целлофан и занялся обработкой щуки. Ловко и довольно оперативно он лишил ее чешуйчатого покрова, затем вспорол брюхо и освободил от внутренностей. Последним этапом тушка была промыта в студеной воде заводи. — Здорово ты с ней управился, — бросил повеса, никогда даже не пытавшийся чистить рыбу. — Надеюсь, готовишь не хуже. Чтобы не засорять окружающую среду, чешую Влад закопал, а внутренности в качестве подарка неудачливой воровке, все еще сидящей на обрыве, оставили на песке. К обратному пути через густые заросли Артем теперь был более подготовлен и тяготы перенес с большей стойкостью, не бурчал, не злился и своевременно вытряхивал из туфель снег. Через не до конца высохшее пальто холод пробрался быстрее, но повеса стоически терпел. Собственноручно нес пакет с добычей, порезанной на куски. Это придавало всему походу некий смысл и ценность, что тоже помогало поддерживать бодрость духа. Возвращение новой дорогой осложнилось подъемом, но, так как Влад прокладывал путь самым удобным маршрутом, даже эта трудность не слишком усложнила поход. Просвет впереди был встречен с радостью. Артем поспешно влез в теплый салон автомобиля и вздохнул с облегчением. — Чтоб тебя с твоими прогулками! — заявил он Владу, устраивающемуся в водительском кресле. — Если помнить, ты сам напросился, — парировал тот, заводя мотор. — Я же не знал! Я думал, мы на охоту, как все нормальные люди! Выпили, закусили, побродили по округе для виду, постреляли или там… заранее выставленного зверя уложили, потом в баньке погрелись и домой. Культурно, цивилизованно, — возбужденно разглагольствовал Артем, развалившись на сидении. — А тут какие-то дикие заросли, настоящий бурелом! Снег по колено! Мороз! И ты вместо ружья с фотоаппаратом! Подстава, так подстава! Предупреждать надо! Потом еще эту щуку чуть ли не голыми руками! Я весь мокрый! Лиса эта! Воровка рыжая! Наглая! Как в другом мире побывал! Хотя от города всего ничего! — а затем, помотав головой, повеса подвел неожиданный итог. — Хорошо же, блядь! В следующий раз соберешься, и меня зови. Влад недоверчиво покосился на собеседника. Несмотря на усталость, Артем продолжил о чем-то бурно повествовать, Владлен опять не слушал, внимательно следя за дорогой. Путь обратно показался намного короче, возможно, потому не спавший всю ночь задремал. Прежде чем идти к Владу домой, завернули в магазин докупить продуктов для полноценного ужина. Там же повеса предложил взять, в качестве легкого дополнения, пива, но Влад настоял на белом сухом вине, как на напитке, более подходящем предполагавшейся трапезе. Оказавшись у себя, Владлен сразу взялся за дело, а точнее, за свежепойманную щуку. Пока он колдовал над тушей, ни чем не занятый повеса, сидя на подоконнике, развлекал хозяина дома повествованиями о своей рыбалке в разных странах. Любителем посидеть с удочкой Артем никогда не был, но перепробовать на курортах различные развлечения всегда стремился, так что и это попадало в его копилку приключений. Болтая ногами и весело рассказывая забавные случаи занятому приготовлением щуки оппоненту, Артем чувствовал себя удивительно довольным. Обстановка была домашней, почти душевной, приятно пахло семечками и поджаривающейся рыбкой. Даже вечная серьезность Влада не раздражала, а умиляла. В жизни Артема никогда не было ничего подобного, и отчий дом не воспринимался им как теплое семейное гнездо, а виделся лишь местом вынужденного пребывания. От приятных ощущений уюта и комфорта Артем расплывался в улыбке и повествовал еще активнее. Поглядывая на его довольное лицо, Влад тонко усмехался. Он все так же почти не слушал напористые рассказы, но общая эмоциональность ему нравилась. Она наполняла его строгое, обычно безмолвное жилище живыми искрами и согревала душу. Трапезничали прямо на кухне. Мгновенно и безапелляционно Артем признал, что поданные румяные кусочки, посыпанные поджаренным луком и свежей зеленью, в тысячу раз лучше всех ресторанных вариантов. — Хорошо готовишь, — уплетая за обе щеки, признал повеса. — На все руки мастер. Здорово такого иметь, — а потом вдруг поперхнулся и закашлял. Высказанное без всякой задней мысли, прозвучав, неожиданно потянуло за собой некий иной смысл, удививший и смутивший. — То есть… друга хорошо такого иметь, — неуклюже попытался отделаться от двойственного звучания Артем, после чего понадеялся запить неловкость вином и получил еще более скверное ощущение. Напиток показался повесе слишком кислым. Он искренне недоумевал, как Влад может попивать его с таким чинным спокойствием. Низкое содержание алкоголя тоже не порадовало, слишком медленно создавая приятный эффект. Владлен действительно был больше доволен. На его взгляд, все элементы хорошо сочетались. Он, наконец, позволил себе расслабиться. Наслаждался неплохим блюдом и компанией, переставшей раздражать. Деликатное тепло, подаренное сухим вином, оживило некие телесные струны и направило мысли в русло сладострастия. Домашняя дружественная обстановка сближала, раскрепощая мысли и чувства. В очередной раз Влад подумал, что в сидящем напротив бесшабашном повесе есть что-то привлекательное, особенно когда он снимает маску надрывной удали. Да и произошедшее в последнюю встречу в директорском кабинете не получалось окончательно выкинуть из памяти. Тогда их странные отношения попытались повернуть в сторону человечности, правда, в результате ничего хорошего из этого не вышло, но хотя бы стало понятно, что такое возможно. Влад решил поддержать беседу, постепенно перевел разговор на события сегодняшнего дня, и молодые люди даже вместе посмеялись, вспоминая все случившееся. Однако ближе к концу ужина задор Артема иссяк. Застольный диалог превратился в перебрасывание короткими фразами. Тепло атмосферы ослабло. Повеса неожиданно для себя стал задумываться о том, что должно последовать за окончанием трапезы. Товарищами они с Владом не были, общих интересов не имели. Единственными связующими их звеньями являлись работа и странные выплески ненормальной страсти, с которыми Артем твердо намеревался покончить. При таком положении дел совместный домашний просмотр фильмов или что-то подобное представлялось неуместным, а ничего иного в голову не приходило. На мгновение повеса попытался представить, что будет, если пригласить Влада в какой-нибудь клуб, но, глянув на серьезного оппонента, тут же решил, что тот просто откажется. — В общем… спасибо за все, я пошел, — вынужденно пробормотал Артем, так ничего и не придумав. Уходить не хотелось, но и оставаться смысла не было. Влад кивнул и пошел провожать гостя. Он тоже раздумывал, и ему все отчетливее не хотелось отпускать помрачневшего Артема. Нерешительность и смятение повесы ощущались достаточно ясно, казалось, что не хватает только толчка в правильном направлении, чтобы все сложилось к общему удовольствию. Владлен решился на этот определяющий шаг, когда гость уже отпер дверь и намеревался покинуть квартиру. Притянув Артема к себе, он припал к его губам поцелуем, еще не страстным, но теплым. Повеса замер. Сердце оглушительно забарабанило. Тело пробрало волнение и отторжение. Ему снова стало страшно, как в тот раз в отцовском кабинете, когда умудрился получить удовольствие от минета. Их ненормальные отношения не имели права приобретать даже оттенки каких-то положительных чувств. Так и не ответив на поцелуй, Артем отстранил Влада. — Не надо этого. Хватит, — сбивчиво пробормотал он. — Больше ничего этого не будет. Пошел я. Влад разжал руки, признавая чужое право выбора в столь щекотливом вопросе. — До завтра, — спешно бросил повеса, и дверь закрылась. Лицо оставленного в одиночестве не выражало ничего, но в душе клокотал дьявольский огонь. Влад злился в первую очередь на себя, потому что снова позволил предположить, что между ними что-то возможно. Невозможно. Никогда. Они по разные стороны, у них разные интересы, а краткие сближения — только пьяные выходки беспринципного гуляки. Чтобы как-то унять бушующий гнев, Влад занялся наведением порядка на кухне. В приступе ярости тарелки хотелось разбить, так и недоеденную щуку выбросить в мусор, недопитую бутылку вина грохнуть об стену!.. Но… сдерживая эмоции, он вполне аккуратно убрал со стола, загрузил посуду в посудомоечную машину, оставшуюся рыбу поместил в холодильник. Вот только всколыхнувшаяся буря чувств успокаиваться не желала, и Владлен взялся за пылесос. Тщательное освобождение от мусора всех закутков заняло довольно много времени и сил. Аппарат натужно гудел, и Влад не сразу расслышал, что в дверь звонят. Раздраженно думая, кого из соседей вдруг могло принести, хозяин квартиры открыл дверь. На пороге стоял Артем. В расстегнутом пальто, всклокоченный и сильно нетрезвый. — А я вот, блядь, решил вернуться, — заявил тот, вваливаясь в прихожую (вваливаясь, потому что едва держался на ногах). — И, наконец, выпить! Но не твоего кислого винища! А настоящего мужского пойла! — он помахал перед Владом почти пустой бутылкой виски. Владлену захотелось огреть гостя щекой пылесоса, но пожалел хрупкое орудие. — Ты пьян, иди домой, — процедил он сквозь зубы. — Правильно, — вдруг согласился хмельной повеса, — нехрен пить! Хватит! Я вообще не за этим! — он отбросил бутылку и теперь сам вцепился в оппонента поцелуем. И тут же попал под горячую руку. Злость, вызванная его отказом, так и не успела остыть, поэтому затопило все с новой силой. Тихо зарычав, Влад вырвался, высвободившись из поцелуя, но добровольно явившуюся добычу отпускать не собирался. Вцепился зубами ему в шею, схватил за грудки, вжал спиной в стену коридора, противоположную входной двери, и принялся спешно сдирать с гостя одежду. Жаркая контратака вызвала у пьяного смех, но потом и он попытался присоединиться к раздеванию себя и партнера. Лишив Артема пальто, пиджака и обуви, Влад потащил добычу в спальню. Только там зубы были разжаты, а тело животом брошено на кровать. — Зверюга, — прохрипел повеса, вцепившись в покрывало. — Оно понятно, только по-звериному это и можно. Влад предпочел не слушать, рывками стянул с поверенного джинсы, сильнее спустил с кровати, заставив встать на колени. На этот раз дело происходило в спальне, и тут уж можно было действовать без подручных экстремальных средств. Смазка находилась в отведенном ей месте в прикроватной тумбочке, и это облегчило участь повесы. Влад не поскупился, и шлепки о ягодицы дополнялись характерным чмокающим звуком. Терзаемый на такие мелочи сейчас даже не мог обратить внимания. Ему все равно было больно, противно и хорошо одновременно. Горячо, страстно и отвратительно. Орудующий внутри орган так яростно распирал проход, что Артему пришлось вцепиться в покрывало не только руками, но и зубами. Чтобы не задохнуться, он повернул голову в сторону, и неожиданно увидел все происходящее со стороны. Зеркальные двери шкафа, стоящего напротив кровати, со всей откровенностью показали, в каком ненормальном положении находится повеса. Влад неистово бился об него бедрами, всаживая на всю длину и вколачивая его самого в постель. Обычно невозмутимое лицо изменила то ли страсть, то ли злость, а взгляд упирался Артему в спину так, словно Влад собирается в нее вцепиться зубами. Застонав от охватившего чувства омерзения, повеса отвернулся в другую сторону. Для Влада в эти минуты весь мир несся рывками и толчками в неизвестную даль. Сердце колотилось быстрее, чем современный кузнечный молот, расплющивая металл. Даже сто ударов в секунду казались бы недостаточно страстным темпом. Трение доходило до максимума, прокатывая по телу огненные цунами. Мышцы сковало напряжение, и все тело работало, двигалось, существовало ради одной единственной цели — мощного выплеска. Ради него задерживалось дыхание, ради него отключалось восприятие всего постороннего, ради него пальцы беспощадно впивались в используемую плоть, ради него умолкла мораль и разумность. Организм стянул все силы в решающую точку, чувства вздернул плотный обхват сопротивляющейся плоти, осознание очередного торжества над противником подлило масла в огонь ощущений. Взрыв раздался глубоко внутри, а взрывная волна, сметая все на своем пути, понеслась наружу, распирая сосуды, выгибая мышцы. Залпом выстрелила сперма, пробившись еще глубже в терзаемый проход. После чего тело отозвалось ощущением освобождения и блаженной благодарности. Мир изменился в лучшую сторону. Грубые толчки смелись легким раскачиванием — последними аккордами затухающего удовольствия. С глаз спала пелена страсти, снова обнажая не слишком приглядную картину: следы крови на стволе, головке и у заднего прохода, а так же судорожно напряженную позу использованного. Он тяжело дышал, согнув спину, вцепившись в покрывало и уперев взгляд в изголовье кровати, не желая поворачиваться к мучителю. Сердце Влада кольнуло сочувствие и очередное запоздалое сожаление о слишком невоздержанном темпе фрикций. Постаравшись проявить некое сострадание и подобие нежности, он провел рукой по растрепавшимся волосам Артема, но тот робких попыток не принял. Оттолкнул руку и пробурчал: «Отстань уже!» Получив очередную пощечину отторжения, Влад запретил себе о чем-либо сожалеть. Натянул белье и домашние брюки и отправился в ванную. Весьма ожидаемо к его возвращению, Артем спал беспробудным сном. Выпихивать гостя из постели хозяин квартиры не стал, но от лишней одежды избавил, оставив только трусы, которые сам же подтянул до приличного состояния. Остальной вечер Владлен провел в одиночестве за просмотром фильмов, политических передач и подготовкой к завтрашнему рабочему дню. Ко времени, когда пришла пора ложиться спать, гость так и не очнулся. Поэтому впервые за очень долгое время Владу пришлось с кем-то делить свою кровать всю ночь.