Мы в ответе за тех...

Мальков поднялся с места с видом победителя, пронзил Бескрайного убийственным взглядом и заговорил: — Хотелось бы мне знать, готова ли, наконец, служба технического контроля объяснить наличие массового брака, о котором не только не сообщалось, но и наличие которого никого не волновало? Или пока Реутова нет, вы сами не в состоянии за что-либо ответить? Я понимаю, как руководитель он все знал и попустительствовал, но вы-то должны были сообщить об этом руководству. Почему молчали вы? Почему у нас склады завалены браком, а мы спокойно с ним работаем и делаем вид, что все нормально? Что происходит? Служба технического контроля не функционирует, а саботирует работу предприятия. Это настоящее вредительство! В чьих интересах, хотелось бы мне знать. Дождавшись, пока ему дадут слово, исполняющий обязанности начальника третируемой службы покинул свое место и, подойдя ко второму заместителю, протянул многостраничный сшив. — Что это? — недовольно покосился на документ Юрий. — Объяснительная, — сдержанно произнес Бескрайной, — с пояснением причин расхождения параметров и условности такого брака. Максимально коротко. В таблицах и схемах. С приложением копий служебных записок, которые наша служба направляла по данному вопросу. Из этого вы поймете, что мы не бездействовали, а делали то, что было в наших силах. — В ваших силах — выявлять брак и сообщать о наличии массовых случаев, — горячо возразил Мальков, еще не израсходовавший весь свой пыл. — Почему вы этого не сделали? Почему пропустили некачественную продукцию к дальнейшему использованию? — Здесь все изложено, — спокойно ответил Бескрайнов, положив на стол перед Юрием объемный труд. — Мы не допустили остановки производства, а ухудшение качества не настолько критическое, чтобы сделать наш исходный продукт бракованным. Все здесь, — ткнул он пальцем в объяснительную, к которой второй заместитель не спешил притрагиваться. — Сами признаете ухудшение качества и тут же говорите, что это ничего не значит? Вы себя слышите? Что же это тогда за контроль? Зачем он нужен? В таком виде он бесполезен! — продолжал бушевать Мальков. — Если по поводу содержания объяснительной возникнут какие-либо вопросы, я готов на них ответить, — невозмутимо заверил временный руководитель третируемой службы. — Ответьте мне на главный вопрос: как вообще могли такое допустить? — Юрий Олегович, — вмешался генеральный директор, — вы запросили объяснительную, она предоставлена. Ознакомитесь, и будем разбираться дальше. А пока нам нужно продолжать планерное совещание. Всех ждет работа. — Разумеется, — недовольно пробормотал Мальков, садясь и пододвигая объяснительную ближе к себе, ему хотелось продолжать обличительные нападки, но приходилось подчиняться. Потратив полдня на изучение многостраничного документа, недовольный заместитель смог придраться только к некоторым несущественным деталям. С язвительным негодованием он попытался доложить об этом Василию Романовичу, но тот перебил его более существенными вопросами, последним из которых был: «Действительно сообщали?» Мальков с большой неохотой подтвердил наличие нескольких служебных записок по этому вопросу. — Что было сделано в ответ на них? А вот тут второму заместителю пришлось признаться в полной неосведомленности. — Нужно возвращаться к старой номенклатуре закупок, — решил генеральный директор, — но не раньше, чем израсходуем весь поставленный материал и инструмент, а так же выправим наш финансовый дисбаланс. Кстати, что там с перекредитованием? — Кредитные средства от «Еврохолдинг» поступили, — бодро сообщил Мальков, поняв, что разыграть карту с браком до трагического конца ему уже не удастся. — Сейчас составляют таблицу платежей. К концу дня принесу вам на подпись. Так на предприятии кипела работа, решались сложнейшие задачи: не только остаться после всего произошедшего на плаву, но и вернуться к прибыльному производству. Виновник же свалившихся на завод бедствий активного участия в его спасении принимать не желал, а отсутствие на рабочем месте Влада лишало его и последнего важного аргумента томиться в кабинете. Артем сбежал в очередной раз, правда, под благовидным для себя предлогом — отрабатывать товарищескую помощь Эдгара. Конкурс парикмахерского искусства «Золотой завиток» проходил в центральном дворце культуры города. Участников зарегистрировалось много, поэтому размещать их пришлось в фойе всех трех этажей. Каждый претендент на победу самостоятельно оборудовал себе мобильное рабочее место: зеркало, кресло, тележка с инструментами и средствами для укладки. От любопытствующей публики конкурсантов отделял барьер, не позволяющий зевакам попадать под руку мастерам. Между творящими красоту могли прохаживаться лишь члены жюри. Над каждым импровизированным рабочим местом размещалась табличка с именем участника и названием салона красоты, который он представляет. Так что ни один герой не должен был остаться в безвестности. Однако и яркие вывески не помогли бы Артему найти нужный закуток в красочном столпотворении. Повеса опаздывал, поэтому обеспокоенный мастер преображений названивал почти беспрерывно и даже сам вышел его встречать к входу во дворец культуры. Наконец, заприметив среди бредущей толпы свою модель, Эдгар радостно раскинул руки и улыбнулся, но эта улыбка почти мгновенно испарилась с его лица, стоило увидеть пришедшего в подробностях. — Очуметь! — воскликнул мастер преображений. — Что это на тебе?! Артем недоумевающее осмотрел себя. — Костюм. Я прямо с работы, между прочим. Что не так? Он известной марки. Абы что не ношу. — Строгий деловой костюм?! Светло-серый! Совершенно не подходит к задуманному образу! — продолжал ужасаться Эдди. — Это провал! — Мы же не обговаривали, в чем приходить, — веско заявила добровольная модель. — Надо было предупреждать, что одевать. — В обычном надо было приходить. Повседневном. В том, в чем ходишь каждый день. — Вот каждый день так на работу и хожу, — отбивался от нападок повеса. — Это катастрофа, — стонал мастер преображений, но времени и возможности для переоблачения уже не было. — Ладно. Раскисать не будем, — как можно более бодро заявил Эдди. — Кое-что скорректирую в стрижке и укладке. Должно сложиться… То есть от того варианта, что тебе показывал на манекене, будет отличаться, — предупредил он добровольную модель. — Главное: фрика из меня какого-нибудь не сделай, — буркнул в ответ Артем. — Я все же заместитель директора немаленького предприятия. В остальном повеса был совершенно равнодушен к стараниям и ухищрениям мастера. Результат его интересовал мало. Не нравилось, что процесс преображения длится так долго. Эдди же стремился идеально выровнять каждый волосок, делая линии графически четкими. Бесконечно расчесывал, бесконечно что-то подправлял. Только один раз Эдгар позволил себе отвлечься, отвечая на звонок. — Пончик, все бросай и сюда. Ты непременно должен увидеть мой триумф, — возбужденно заявил кому-то в трубку мастер преображений. — Ну и что, что лекции?! Отмени. Твои студенты только порадуются. Ничего не хочу понимать! Жду! — и прервал вызов. За каждым движением конкурсантов следило множество зрителей; фотографы и операторы фиксировали происходящее каждую секунду. Зеваки ахали и охали, жюри хранило высокомерное молчание, выдерживая одинаково каменные лица. Артему, далекому от веяний стилистической моды, вся эта суета и шумиха были непонятны, но при других обстоятельствах и настрое он бы посчитал происходящее забавным и попытался развлечься. Сейчас же он намеревался лишь все вытерпеть. Эдгар, то щелкая ножницами, то шумя феном, продолжал расстроено бормотать, что в этот раз все против него: от неподходящего облачения модели, до ее недовольно вытянутого лица. Терпеливо сносил повеса сначала стрижку, потом мытье головы и последующую укладку. За это время на его волосах осело столько косметических средств, что впору было самому открывать лавку красоты. Наконец, мастер преображений отбросил инструменты и выдохнул: «Готов». Модели даже позволили посмотреть на себя в зеркало. Артем без особого интереса повертел головой. Виски и затылок ему коротко подстригли, заставив оставшееся сложиться то ли в зигзаги, то ли в ступени, уходящие назад и там смыкающиеся. Волосам челки и на макушке сохранили практически начальную длину. Над ними мастер преображения колдовал дольше всего, тщательно укладывая каждую прядь, чтобы добиться якобы вольного буйства, немного сдерживаемого чувством стиля. Не увидев восторга в глазах модели, Эдди бросился оправдываться: — Да, пришлось сделать прическу сдержаннее и лаконичнее, но ты сам виноват. Пришел бы в обычном прикиде, сделал бы из тебя гламурного бунтаря, как и собирался. — Выгляжу так, словно от трех девчонок отбивался, но они меня все же потрепали. Кошки дикие, — усмехнулся Артем. — Впрочем, тебе виднее. Тут же подключились две помощницы мастера преображений и принялись расхваливать получившееся на все лады. — Теперь что? — нетерпеливо поинтересовалась равнодушная модель. — Я свободен? — Нет. Теперь самое главное: дефиле перед жюри. И вот что я тебе скажу, — понизил голос Эдгар. — Прическа вышла прекрасная. За нее, за технику, за исполнение я с легкостью получу второе место, но мне нужно первое. А для этого должен постараться и ты. Органично влиться в созданный образ. Отбросить мрачные мысли, на время забыть о проблемах. Унылое выражение лица и потухший взгляд должны исчезнуть. Я видел тебя в пансионате, видел кураж, огонь в глазах, искрящийся задор. Все это нужно сейчас. Но под легкой маской сдержанности, которую диктует твой строгий костюм. — Мне, честно говоря, не до веселья, — недовольно проговорил Артем. Как ни старался, но постоянно не думать о том, что Влад в больнице, что в этом его вина, что ничего больше между ними не будет, не мог. Эти соображения совершенно убивали обычную легкость и озорство. — Постарайся. Еще немного, — настаивал Эдди. — Ты должен понравиться судьям. Именно ты. Прическа только дополнение. Прояви обаяние. Распусти чары. Добавь затаенной игривости. Очаруй. — Кого? Ты их видел? Три неопределенного возраста дамочки и угрюмый тип. — Вот как раз про типа… — Это что за намеки? — едва не вскочила с кресла модель. — Если вы все тут… я, вообще, к этому вашему гламурному укладу отношения не имею. Мастер преображения сверкнул глазами, но в данной ситуации на сей выпад предпочел промолчать. — Я хотел сказать, что он как раз председатель жюри. Не так уж трудно тебе будет построить им глазки, — заявил он. — Не трудно ведь, а от этого зависит моя победа. Организаторы соревнования объявили об окончании стадии создания шедевров и переходу к демонстрации. Модели и конкурсанты проследовали в концертный зал. Зрители в ожидании финального показа взволнованно рассаживались по местам, участники толпились за кулисами. Предстоял главный выход на сцену. Дефилировать подиумным шагом Артем не умел, да и не пытался научиться, как не старался Эдгар втолковать ему хотя бы азы. — Хватит из меня манекенщика делать, — огрызался повеса. — Хватит сопротивляться, — парировал Эдди. — Не так уж много прошу. Мы в шаге от победы. А она для меня крайне важна. Вокруг царила суета. Кто-то сновал туда-сюда, кто-то доделывал последние штрихи, подправлял макияж, прически, костюмы. «Хоть меня накрасить не додумались», — порадовался Артем, чувствуя себя совершенно чужим в этой красочной толпе. Среди моделей девушек было гораздо больше, чем молодых людей, и Артем отвлекал себя от происходящего созерцанием женских прелестей. Когда зазвучали аплодисменты и занавес открылся, все встрепенулись. На сцену выходили по одному, после объявления ведущим имени конкурсанта. Оглашение их очереди повеса легкомысленно прослушал, и Эдгару пришлось окликать его и тянуть за собой за руку. Оказавшись перед зрителями и жюри, мастер преображения с помощницами остался в глубине помоста, а Артему пришлось шествовать по подиуму, тянущемуся к местам, занимаемым судьями. — Ну, смелее, — напутствовал свою модель мастер преображений. Нимало не смущаясь, совершенно обычной походкой под бодрую музыку Артем дошел до конца дорожки. Тут он остановился, засунул руки в карманы, выставил правую ногу и наклонил вперед голову, любуясь тем, как красиво дорогая обувь облегает его ступню. Такое поведение выглядело необычно, но очень естественно, а вместе с тем модель весьма корректно продемонстрировала свою прическу с разных сторон, немного поворачиваясь то одним, то другим боком. После нескольких секунд любования Артем поднял глаза и поймал взгляд угрюмого председателя жюри. Не спеша поднял голову, не сводя с объекта глаз, а потом на секунду растянул губы в усмешке. Показалось, еще чуть-чуть и он даже подмигнет засмотревшемуся судье. Но нет. Сильнее вскинул голову, окинул зал взглядом человека, знающего себе цену, и удалился. Раздавшиеся аплодисменты были живее, чем на работы предыдущих конкурсантов. — Шикарно, — прошипел Эдди. — Шикарно. — Да! Здорово! Здорово! Он просто супер! — защебетали помощницы. — Подберите слюнки, девочки, — отозвался мастер преображений. — Это птица не вашего полета. А сам подумал: «Умеет же Влад находить интересные экземпляры». После показательного прохода для Артема наступило время очередного мучительного ожидания. Эдгар, конечно, похвалил его артистическую находку и «меткий выстрел» в сердце председателя жюри, но и свою работу не переставал превозносить, убеждая себя и помощников, что достоин первого места. — Может, я пойду? — периодически устало интересовался повеса, но его не отпускали до объявления результатов. Под бурные аплодисменты свое гран-при мастер преображений все же получил. Счастлив он был безмерно. Раскланивался и никак не желал уходить со сцены. Артем, стоящий за его спиной вместе с помощницами, все время ловил на себе прилипчивый взгляд председателя судейской коллегии, что подсказывало: лучше сейчас же исчезнуть. Не отпустили. Потянули на праздничный фуршет, организованный для участников и избранных гостей. Среди элитной публики вполне ожидаемо оказались и знакомые добровольной модели лица. — Артем? — удивленно прозвучало за его спиной, заставляя обернуться. — Так точно, — безэмоционально отозвался тот, так как встреча с мачехой на таком мероприятии его не удивила, но и не обрадовала. — Надо же, — она с восторгом рассматривала его новый образ, — и я не предполагала, что ты таким интересуешься. Тебе очень идет! Честно! Класс! Так это ты занял первое место? Артем не имел никакого желания сейчас вести с ней светские беседы, но снова заметил заинтересованный взгляд председателя жюри и решил ярче обозначить свои предпочтения. Он солнечно улыбнулся, показывая свое расположение к собеседнице. — Не я, конечно. Моя голова и мастер. Я лишь манекен. — А твой мастер только на мужских прическах специализируется или женскими тоже занимается? Познакомь меня. Я давно хотела сменить салон. Надо же… как он тебя преобразил… Глаз не оторвать, — говорила она и уже представляла, как сама сможет похорошеть в таких умелых руках. Артем посчитал это удачной идеей, чтобы под шумок знакомства уйти незаметно. Он подвел мачеху к Эдгару, который продолжал принимать поздравления, и выдернул его из круга поклонников и обожателей. — С тобой жаждут познакомиться, — заявил он мастеру преображений, кивая на свою спутницу. — Я тоже жажду, — кокетливо ответил Эдди. — Кто эта прелестница? — игриво поинтересовался он. — Моя мачеха, — холодно ответил Артем. Улыбка тут же исчезла с лица Эдгара, и в голосе осталась лишь подобающая обстоятельствам учтивость: — Приятно познакомиться. — Меня зовут Диана, — взяла женщина инициативу в свои руки. — Я восхищена вашей работой! То, что вы сделали с Артемом так необычно, но так классно! Я и подумать не могла, что такой образ ему пойдет! Так креативно! Хочу записаться к вам на укладку! Где находится ваш салон? Оставив мастера преображений в цепких коготках мачехи, Артем поспешил исчезнуть. Женщина продолжила хвалить новый образ пасынка и вечером за ужином, а потом переключилась на дифирамбы самому мастеру и бурно делилась впечатлениями от конкурса. Неожиданно, но преображение в руках профессионала заставило ее взглянуть на Артема другими глазами. Василий Романович выслушивал все это равнодушно, мрачно поглядывая на сына. — Ради этого ты с работы сбежал? — в заключении трапезы поинтересовался он. — В какую крайность тебя теперь понесло? — Одноразовая акция, — буркнул отпрыск. В дальнейшем без мастерской укладки новая прическа выглядела уже не так эффектно, но все равно заметно меняла образ. Женская половина коллектива предприятия оценила преображения заместителя по кадровым вопросам положительно, мужская — в основном отнеслась равнодушно. После показа сюжета о конкурсе в местной программе новостей, Артем на некоторое время даже стал знаменитостью. Оживились собутыльники и мимолетные подружки, посыпались предложения нескучно провести вечер, однако повеса продолжал отказываться. Не обошла стороной новость о конкурсе и Влада. Узнал он все из первых уст самого заинтересованного участника. — Поздравь меня! — едва ли не кричал ему в телефон Эдгар. — Поздравь меня! И эта преграда взята! Теперь мой салон самый титулованный салон в городе! А после репортажа по телевидению и статей в интернете ко мне клиенты толпами побегут! — Поздравляю, — искренне произнес Влад. — Ты заслужил. — Еще бы! Столько этого добиваться! И, конечно, немалую роль сыграла модель! Я так и знал! Он - именно то, что было нужно, для раскрытия моего таланта! Такие волосы! Такой изумительный овал лица! И поворот головы! Ты бы видел, что он там устроил! То есть… обязательно посмотри в Интернете! А фото сейчас тебе пришлю! Лови! Владлен открыл пришедшие файлы, а там Артем в профиль и анфас в совершенно непривычном виде. И выздоравливающий засмотрелся. Причиной тому явилось не только первоклассное мастерство друга, но и качества самой модели. Влад уже давно к своему удивлению обнаружил, что повеса очень привлекателен, но теперь увидеть его оказалось особенно приятно. Видимо, успел соскучиться. Тем временем Эдди восторженно продолжал:  — Он сразил жюри наповал! У меня даже потом спрашивали, как с ним связаться, чтобы использовать в качестве модели на других показах. — Надеюсь, ты его контакты не дал, — строго произнес выздоравливающий. — Конечно, нет! Такой эксклюзив оставляю только себе. А Владлен сохранил у себя полученные фотографии. *** Бескрайнов в красках описал выздоравливающему начальнику, как с помощью его докладной удалось поставить Малькова на место. Это известие Влада, несомненно, порадовало, но еще больше эмоций вызвала новость, которую он сам сообщил Родиону: — Завтра выписывают! — Здорово! — весело отозвался юноша, однако тут же сник. Он вдруг понял, что теперь их милым свиданиям придет конец. Влад вернется домой, в свою квартиру, в свою жизнь, в которой места Родику уже нет. Подавив горький вздох, юноша постарался казаться все таким же бодрым. — Зайду завтра, с вещами вам помогу. Обычно их оказывается на удивление много. Владлен хотел ответить, что помощь ему не нужна, но потом решил оставить себе еще одну, пусть и грустную, но в целом приятную встречу. На следующий день, сразу перед выпиской выздоравливающему позвонили из полиции, сообщили, что в возбуждении уголовного дела отказано в связи с отсутствием события преступления. Предложили зайти и ознакомиться с документами, забрать копию постановления. Влад понимающе усмехнулся. Больше это не имело значения. Распределив между собой пакеты, больницу Родион и выписанный покинули вместе. До квартиры Владлена добрались на такси. Поставив свою ношу у порога, Родион неловко потоптался на месте. — Может, еще чем-то помочь? — осторожно поинтересовался он. — В доме прибраться? Вам-то еще тяжело, а домработницу рассчитали. Я могу. У меня сегодня никаких особо важных пар нет. — Убрать, конечно, не мешает, — протянул Влад, осматриваясь по сторонам и замечая тут и там пыльный налет, — но пока смысла не имеет. Я завтра в санаторий на две недели уезжаю. Восстанавливаться. — А когда приедете? — не отступал Родик. — Домработницу же сразу не найдете, а я бы мог… Вы же всегда довольны были моей работой. Владлену тут же вспомнилось, что доволен он был как раз не всегда, но потом слишком круто изменились обстоятельства, и это перестало иметь большое значение. Пауза затянулась, и юноша попытался зайти с другой стороны: — Дело в том, что… мне очень работа нужна, — он опустил глаза и принялся ковырять кроссовкой коврик в прихожей. — Студенту вторую подработку найти сложно, а без нее никак. Матери все новые и новые лекарства и процедуры нужны. Они дорогие. Не хватает… Я бы не просился, если бы не такая ситуация. Готов убирать в два раза чаще за те же деньги. — Он поднял на потенциального работодателя глаза. — Пожалуйста. Больше ничего не прошу. Только работу. Соглашаться не стоило. Законченное не имело права на возобновление. Именно на этом и нужно было разойтись. Однако… Влад вспомнил себя в студенческие годы. Он тогда тоже хватался за любую работу, чтобы иметь возможность снять угол и хоть что-то поесть. В то время некому было ему помогать, а он даже лелеял надежду забрать к себе Лешу… Опоздал. Имел ли право отказывать теперь, когда судьба дает возможность поступить правильно? Или это он просто ищет оправдание своему нежеланию отпускать юношу? Так радостно становилось от его визитов в трясине больничной скуки, так тепло было проводить с ним часы за беседами ни о чем, так сладко было вспоминать совместные жаркие ночи, так приятно было кому-то довериться, так важно получить помощь, когда она оказалась действительно нужна. Хотелось все это сохранить. — Вот ключи, — Влад протянул Родику запасной комплект. — Перед моим приездом найдешь день и наведешь тут порядок. Да и за квартирой присмотришь, пока меня не будет. Мало ли что. А когда вернусь, будем уже решать, что дальше. Юноша кивнул и взял ключи от своего персонального рая. Ему пришлось закусывать губу, чтобы не выдать себя слишком довольной улыбкой. Главная составляющая его счастья уехала поправлять здоровье, но Родион звонил практически каждый день, спрашивая о самочувствии, и просто как прошел день. По голосу было слышно, что Влад его звонкам рад, поэтому юноша, хоть и извинялся каждый раз, что надоедает, хоть и переживал, что слишком навязчив, но звонил снова и снова. Для Владлена на период восстановления жизнь словно встала на паузу, в самых главных направлениях ничего существенного не происходило, а новые санаторные будни, казалось, не имеют никакого отношения к его реальности. И в течении этой странной размеренности мысли о Родионе и его звонки стали тем немногим, что грело душу.