Раскрась меня

Вымощенное стараниями двух помешанных - идеальное утро. Какой успех! Скромность уходит на второй план, когда Чонгук распаленный от собственного успеха наблюдает, как Божество заметно воскресло после царившего последнее время плохо прикрытого уныния. Маски сброшены, хотя он до сих пор думает, что их у блондина сотни и добраться до той, что скрывает под собой кожу, пришитую к мясу категории «А» никогда не представиться возможным. Они слишком разные, их миры никогда надолго не пересекались, как запреты, что у каждого противоречат правилам другого, но они снова находят этот уникальный способ записать личный роман с элементами хорора. Чонгук сидит на кровати, скрестив ноги и наблюдает за тем, как Техен не спеша собирает волосы в смешной пучок на голове и надевает бандану, чтобы было удобнее приступить к утренним косметическим процедурам. На самом деле, Чонгук даже выучил порядок и знает, сколько примерно времени это в итоге займет и то, что в конце он обязательно оставит жирный мазок крема на носу и подойдет к нему, бодая в шею, чередуя каждый раз ее правую и левую сторону. В его мысленных заметках, есть и пункт, сколько раз Техен будет кусать нижнюю губу, следя за тем, как он нащупывает вену и закатывает глаза, когда наркотик разносится по его венам, унося с собой призраки начинающейся боли. И обязательная сигарета, предложенная Божеством, стоит только шприцу отправиться в мусорку, выкуренная на двоих поровну, по три затяжки на каждого. А брать фильтр в рот после Техена, это отдельная история. Тонкая влажная полосочка с фруктовым привкусом от его слюны, сплошная эротика и можно сожрать, если бы не самоконтроль и длинные пальцы, что отбирают сигарету у поджатых губ. Еще Техен обожает стоять у окна, рассказывая какая за ним погода и куда стоит им отправиться, когда она повториться. Сегодня это Диснейленд и похер, что Чонгук знает, что они не дети, и ему осталось жить месяц, он соглашается, потому что когда на тебя смотрят эти ореховые глаза, отказать просто невозможно. Но есть одна деталь, которая обращает на себя внимание все чаще и чаще, это то как дыхание Божества становится глубоким и прерывистым, всякий раз, когда звучит «Обязательно сходим». Отличный актер сдает свои позиции и их рождественская песня, потихоньку сменяет на тему к Хэллоуину. Жизнь или сладости? А в это время, Техен раскусывает конфету и розовое желе, стекает вниз по его запястью и выбор становится слишком очевидным для них двоих. Сладости. «Вспомни обо мне тридцать первого октября, когда я постучу в твои двери, одетый во все черное, как на нашей свадьбе…» - Кролик, мне стоит задать вопрос, почему Камилла еще не вернулась? – Техен отбивал дробь по каменной столешнице, оглядывая столовую, что встретила их блаженной пустотой. Часть опасной игры снова началась. - А мне стоит спросить, как твои дела на работе? – Спрятав дрожащие руки за спиной, Чонгук склонил голову на бок. Если бы дьяволица все же решила позвонить его мужу и рассказать про то, что он вчера устроил, о спокойных деньках можно было бы забыть. – Мы же все равно сегодня улетаем, зачем она нам? – Божество по-кошачьи сощурилось и, копируя человеческую походку, пальцами двинулось к отблескивающему слева телефону. «На слабо меня берешь?». – Громкость прибавить не забудь! – Скрытая за челкой испарина на лбу. Божество должно оставаться в неведении, что он в курсе, что это не последствия аварии, так терзают его и что он смог расшифровать тот диалог между ним и врачом, в котором говорилось, что врачебная комиссия отказала в операции. И, что он понимает, что это не потому что они не уверены в положительном ее исходе, а что, он скорее всего умрет на этой самой операции. Диффузная… Он прогуглил, это значит, много мелких очагов и они прорастают везде… Шанс меньше одного процента, то есть прямое неприкрытое убийство парня, который возможно сможет просуществовать еще месяц. Но он ни в коем случае не осуждает, что ему не предоставили выбор, потому как он бы сделал тот же самый. Лучше умереть лежа на операционном столе с надеждой, чем медленно наблюдать, как ты превращаешься в прогнившей овощ. Капля пота незаметно стекает по виску и прячется за ухом. В это время Техен широко улыбается и коршуном нависает над электронным устройством, набирая цифры и касаясь иконки динамика. Вдох… - Девять-один-один, слушаю Вас. – Выдох. Чонгук кусает губы, вскидывая вопросительно брови и тараща глаза. - Белокожая женщина, возраст тридцать восемь лет, одета в темно-синий костюм и красные лакированные туфли… - «К чему описание?! Так же только трупов… Да ну нахуй!!!» Техен укладывается щекой на мрамор, не прерывая зрительный бой. - … найдена на съезде с пятьдесят шестого шоссе… - Он прикрывает телефон ладонью, обращаясь к опешившему парню в паре метров от себя… - Так почему она не здесь, хотя это ее прямая обязанность? – Строгость тона обескураживает. Чонгук совсем позабыл, что это Техен тут Бог. - Ты сейчас серьезно? – Чонгук нервно озирается по сторонам. – Ты собираешься уби… - Прерывается, боясь, что смогут разобрать на другом конце провода. – Блядь, Техен, я просто прогнал ее, потому что она не хотела ставить мне капельницу, а без нее ты мне нихуя не рассказываешь! – Блондин удовлетворенно кивает, возвращаясь к телефонному диалогу. - Прошу извинить за беспокойство, Миссис просто слегка перебрала. – Техен отключается, лениво потягиваясь, балансируя на высоком стуле. – И что мне полагается? – Техен улыбается, а Чонгук до сих пор стоит не в силах даже моргнуть. – Я же выиграл, кролик. – «Что?» - Игра «Кто-кого», которую ты начал, мне кажется, что я выиграл. – «Игра???» Глубокий вдох и начавшийся мысленный обратный отсчет от десяти до нуля. – Кролик, судя по тому, как ты на меня сейчас смотришь, мне лучше как можно быстрее валить из этой страны. - Угу. – Выдох… - Тогда я пошел собирать вещи. – Спрыгнув Техен еще раз улыбнулся и прикрывая свою пятую точку руками, двинулся к выходу спиной. – Люблю тебя. – Резко выбегает, стуча голыми пятками по полу. Еще и ржет! - Сука!!! Отвешав себе пару хлестких пощечин, чтобы прекратить гипнотизировать стену напротив, Чонгук подтянул сползающую с бедер пижаму и медленными шагами побрел в спальню-комнату-исповедальню. Его новые личные вещи были аккуратно сложены на краю кровати, а Божество, согнувшись вдвое, придирчиво разглядывало те, что еще покоились у его ног. – Ты серьезно подумал, что я собираюсь убить ее? – Не отрываясь от своего занятия, Техен сгорбился, устраиваясь на паркет острыми коленями. – Не сгущай краски, кролик…– Он повернулся, прикрывая глаза от палящего в лицо солнца. – Я не Чарльз Мэнсон и не Джек Потрошитель и не вспарываю людям глотки ради забавы и отличного зрелища, так что не думай обо мне в таком ключе, пожалуйста, это не очень приятно. – Помнится Шуга пытался сказать как раз обратное и по тому, как он нервничал тогда, он явно не врал. Зато ложь неоднократно была замечена за оскорбившимся блондином. - Я влез в бизнес, где сумма твоего счета в банке решает только половину проблем, остальное решает страх, и чем больше ты его внушаешь другим, тем большей властью обладаешь, и тем меньшее количество людей будут пытаться тебя сместить. Проще говоря, воспринимай это как стратегию, а то, что ты видел, как способ выйти из игры раньше положенного срока. «Ты врешь сам себе!» - Хочешь обсудить это? – Чонгук встал так, чтобы перекрывать яркие лучи, пробивающиеся через окно. – Мое мнение, что это очень хуево, Тэ, что ты считаешь людей за пешки, жизнью, который ты вправе распоряжаться, как тебе заблагорассудится и ты не должен был вообще лезть во все это нарко-картельное дерьмо, потому что это, блядь, очень плохо! - Кролик, хочет поучить меня как нужно жить? – И снова непонятно играет он сейчас или всерьез. Голова склонена на бок, на пухлых губах легкая улыбка, в глазах огонек делающих их практически мистическими. Запахло жаренным. - Я не чертов учитель, Солнце! – Повысил голос и сам испугался реакции, которую произвел. Божество вмиг потухло и поползло в его сторону, не вставая с колен. Да, что вообще с ним твориться?! – Что ты делаешь? – Техен обхватывает его бедра руками, прижимаясь щекой к хлопковой ткани штанов. - Если злишься – накажи! – Перехватывает дыхание от того, как это пошло сейчас звучит, заставляя мысли перескочить на совсем другую волну. Манипулирует ведь? Маска покорной овечки поверх скалящегося тигра. – Я - грешник. – Облизывает губы, задерживаясь на нижней чуть подольше, чем необходимо для простого увлажнения. – «Я немного преуспел в распознавании твоей лжи, Солнышко, но я тебе подыграю». - Ты - грех. – Гладит пепельные пряди, пока Техен ластится к нему, смотря снизу вверх. – Прости, но мой крест больше не изгоняет демонов, так что могу предложить только спасительную длань. – Блондин ловит зубами гладящие его пальцы, покусывая фаланги. Во взгляде сплошные пороки. - Если ты думаешь, что я буду надрачивать тебе, то ты ошибаешься. – Уловил, какая участь его ждет и теперь встает, развязывая атласный поясок, с помощью которого держались его пижамные брюки. Прогибается, опираясь локтями на письменный стол и… Охуенная задница. Чонгук сглатывает, стараясь выглядеть более соответствующе тому образу, который от него ожидает Божество. Удар по пружинистой половинке обжигает ладонь, Чонгук сплевывает на покрасневшее место, чтобы следующий шлепок был болезненней. Он станет с ним извращенцем. Несомненно. Снова удар, с задержкой, так растягивается жгучее удовольствие, зарождающегося в нем палача. Псевдо-нимб Божества съезжает от того, как выгибается влажная смуглая шея, чтобы повторно посмотреть в черные глаза и увидеть в них отражение распятого на черном полированном дереве себя. Хлещет, шлепает, выбивает, а живого места уже не осталось и это красное раздражение такое прекрасное, что Чонгук не выдерживает, вжимаясь в тугие зовущие бедра собственным пахом, рыча забитым зверем, оттого что там также мучительно спокойно и бьет после, еще сильнее, надеясь покрыть этим свою никчемность. Техен кричит, его стоящий член зажат между столом и животом, а Чонгук внимательно следит за тем, чтобы инерции от ударов было достаточно для стимуляции божественного полового органа. За окном сигналит водитель, что должен отвезти их в аэропорт, но до него никому нет дела ведь в комнате на самом верхнем этаже душно от раздающихся стонов и звуков наказания. - Я скоро… - Божество хрипит от новой встряски по ягодицам и просовывает руку под себя. – Можно? – Хнычет, переспрашивая жалобно несколько раз. – Пожалуйста, кролик, можно? – Неужели ему нужно услышать разрешение на то чтобы себе подрочить? – Я буду очень хорошим. Можно? - Как нехорошо врать. – Цокает, вновь проезжаясь по полыхающим половинкам, уставшей от ударов рукой. Но это приятная усталость, так что потерпеть еще парочку минут труда не составит. – Скажи это! - Ч-что? – Вскрикивает от нового удара и вслед за этим сразу же стонет, подрагивая всем телом. – Я не буду больше врать! Я не буду больше врать! Кролик, пожалуйста! – Выпаливает на одном дыхании, зажмуриваясь в конце в ожидании новой порции наказания, но Чонгук лишь оглаживает поврежденную кожу и кивает, на что Техен начинает рвано толкаться в собственный кулак, пока не доводит себя до точки кипения и не валится поверх измазанного спермой стола. – Я не смогу сидеть, да? – произносит спустя несколько минут. - Сколько часов занимает перелет из Нью-Йорка в Сеул? – «Вопрос на вопрос» или «Кто кого», как назвал их отношения Техен. Чонгук смеется, целуя в спину, и все же помогает подняться. - Снова ничья, Кролик. – Смотреть на то, как его муж, прикладывает к горящему месту зеленый горошек из морозилки и думать о плохом, просто невозможно. Да и для начинающего импотента он неплохо поработал над тем, что в ближайшие сутки Техен думал о сидячем положении с содроганием. Багаж загружен и серебристая стальная дверь закрывается за ними, отграничивая салон золотистой тюнингованной легковушки от улицы. Чонгук вновь удивляется тому, как люди, что очевидно, работают на Техена, умудряются профессионально игнорировать его присутствие, всем своим видом давая понять, что он личная игрушка их Босса, а к личным вещам они права прикасаться не имеют. Чонгук, как тупая кукла, за которой они обязаны носиться и стараться меньше попадаться на глаза, чтобы не вызвать подозрения, а это не хуево так подбешивает и мог бы на этот счет высказать свое мнение Техену, но часики тикают, а скандалы это лишнее потраченное время. Пока Чонгук борясь с возникшим раздражением, поглядывал из окон, он без труда смог выцепить взглядом с десяток машин, что неотрывно следовали рядом с ними. Надо же, в этот раз они даже не пытаются быть невидимками. Что это? Доверие? Или одна из масочек действительно навсегда выброшена из гардероба Божества? Расклад такой: три спереди, по две с каждой стороны и четыре особо грузных автомобиля дышащих ревущим двигателем прямиком в задний бампер. Забравшись с коленями и развернувшись на кожаном сидении, Чонгук выставил указательный палец, наводя воображаемый прицел на кирпичный Cadillac Escalade и взведя большим пальцем «курок», дернул запястьем вверх, имитируя жестом выстрел. «Бэнг, сука!» Зашумев резиной, подстреленный внедорожник вильнул вправо и скрылся между пятым и четвертым рядами. – Охуеть, блядь! – Чонгук непонимающе уставился на наблюдавшего за ним с улыбкой Божество. – Это, что сейчас было?! – Он же не вконец тронулся? Он только что отпугнул машину ебучим пальцем?! - Это был Рик и у него отличное чувство юмора, Кролик. – Подмигнув, блондин забрался на сиденье так же, как и Чонгук и приветливо помахал оставшемся сопровождающим, на что они отозвались вспыхнувшими дважды дальним светом фарами. – На кого бы ты поставил в гонке? На Audi или BMW? Легкий шок сменился заинтересованностью, и Чонгук прошелся по предложенным машинам, оценивающим взглядом. – Я был бы за восьмицилиндрового «Баварца». – Указав в сторону темно-синей бэхи, он решил пояснить. – Сто километров за четыре и две секунды, против пяти с половиной у ауди. Техен довольно кивнул и легонько толкнул его в плечо. – Ставки сделаны. Погнали! – Блондин обозначил свой выбор пальцем, указавшим на бордовую Q7 и громко хлопнул в ладоши. В следующую секунду Чонгука вжало грудью в спинку, чуть не впечатав носом в заднее стекло. Стоило отметить, что их водитель подслушивал так же знатно, как и дергал коробку передач, выдавливая из этой золотой малышки все соки. Они неслись с бешенной скоростью, лавируя между разноцветным металлическим потоком, оставаясь всегда в переднем ряду нелегальной гонки, где BMW, пыталась надрать задницу своему противнику-соотечественнику. Самое удивительное, что мелькнувший слева полицейский седан не сделал ни единой попытки вмешаться, лишь жалобно пискнул сиреной с сигнальными маячками и остался далеко позади. А тем временем, немецкие кобылицы продолжали рвать под собой асфальт, выкладываясь на полную, до громкой отсечки, до свиста шин, а Чонгук материл весь свет, когда по пути им попадались затяжные повороты и их затягивало в дрифт, от которого внутри него орал прыгающий от восторга мальчик, а сердце начинало отбивать частые биты. Сила инерции держала крепче ремней безопасности, которые они все равно не пристегнули, а бьющий через край адреналин давал энергию на то, чтобы эту силу перебороть и мотылять по салону от одного окна к другому, держа на прицеле синий блестящий корпус BMW. Финишная прямая – широченное шести полосное шоссе, где они визжат тормозами своего Astin Martinа, вставая поперек дороги и липнут уже вместе к боковому стеклу, чтобы посмотреть кто из выбранных ими лошадок, станет победителем. Чонгук замирает весь в ожидании, вытягиваясь по струнке, готовый взорваться в любой момент, будь то победа или же поражении и наслаждается, втягивая запах горелой резины. В этот момент неважно ничего, кроме этих самых проживаемых в данное время секунд. Это сплошной кураж и Техен рядом с ним напоминает такого же пристрастившегося наркомана, как и он сам. Кайф… Чонгук вскрикивает, победно подпрыгивая на месте и ударяясь макушкой об обтянутый алькатаром потолок. Кидается на ничуть не расстроенного блондина, стискивая в жилистых бледных руках. Божество от этого только еще громче смеется, а водитель ставит AC/DC - Back In Black и чертовски в этом прав, потому что Чонгук ощутил этот текст на себе – Он на время избавился от всего и бежал к свободе, а потом вернулся… Вернулся во тьму. Юморист там не один Рик. - Все нормально, Кролик? - Техен ловит его за подбородок и улыбается этой присущей только ему квадратной улыбкой. – Ты теперь снова ведешь счет. - И сердце отмирает, так как вот оно Божество, и оно сияет сидя совсем рядом с ним, а это означает, что до темноты еще идти и идти. Перелет больше напоминает вечерние посиделки перед телевизором. Они спорят, бурно обсуждая, что происходит на встроенном в переднее кресло экране, выдергивают друг у друга наушники, а на них уже косится весь бизнес-класс. Но на всех людей абсолютно срать, когда Техен утверждает, что Росомаха проиграл бы Дэд-пулу. Ну что за бред?! После посадки, разминая хрустящие позвонки, Чонгук задает вполне очевидный вопрос. – Куда мы? – Его квартира давно ушла с лота, так что переться туда явно не вариант. – Стой… - Скалится, а Техен упрямо машет головой в разные стороны, словно знает, что он хочет сказать в следующий момент. – Ты же спиздел мне тогда, Солнце. – Блондин сгладывает, пиная камень под ногами. – Ты переехал ко мне, типа опасаясь, что Намджун может устроить тебе темную… - Я продал квартиру, Кролик! – Чонгук играет бровями, прежде чем показательно потереть ладони межу собой и съездить по наглой заднице. Врать не хорошо! Взвизгивает, поглядывая по сторонам, гангстер хуев. – Ну, пожалуйста… - Строит эту свою милую рожицу, явно надеясь на другой исход. - Неа. – Чонгук подбадривающе хлопает Техена по спине. – Пора и мне разрушать твое жилище. – Подмигивает. – То есть делать более пригодным. Боже, как же давно он не был в родном Сеуле! Достаточно долго, чтобы азиатская внешность, присущая и ему самому, казалась по хорошему необыкновенной. Вконец американизировался. Пока, Чонгук плавал в своих воспоминаниях, он пропустил тот момент, когда Техен назвал адрес, и они все приближались и приближались к чему-то очень, блядь, знакомому, пока не остановились во дворе его старой многоэтажки. – Охуеть! Серьезно?! – Выпучив глаза, брюнет переводил взгляд со своего Божества, на дом к которому они подошли. Получается он всегда жил рядом с ним?! В доме напротив?! Зайдя в лифт, в который Техен прокрался бесшумной мышкой и смотрел сейчас куда угодно, только не на него, Чонгук хмыкнул и вдавил пластик кнопки выбора этажа. Что-то подсказывало, что он угадал и этаж будет шестым, как и у него! – У меня задница уже начинает гореть, Кролик. - Это правильно. Отличный индикатор. – Он притоптывал ногой, следя за электронным табло с красными меняющимися цифрами. – И что? Окна выходят на мои? - Вот сейчас, прям полыхает! – Техен поднял голову и широко улыбнулся, при этом так пошло покусывая свою нижнюю губу, что захотелось отодрать его прямо в этой стальной коробке. – А если я скажу, что забыл свой пароль? - Только дай мне повод. – Чонгук выходит из лифта, пропуская Божество вперед, так как он все еще не имеет понятия, какая именно дверь принадлежит им. – И я покажу тебе, что могу быть по- настоящему изобретательным. Пока Техен мешкается, двери соседнего лифта открываются, выпуская наружу паренька, что чуть ли не роняет челюсть до самого пола, а потом вмиг сокращает между ними расстояние и вцепившись в руку Божества начинает активно сотрясать ее, не забывая при этом сгорбиться в поклоне. – Я, конечно, знал, что Чимин, часто бывал тут со своим другом, когда покупал эту квартиру, но чтобы лично встретиться, вау! – Чонгук переваривал сочившуюся информацию, вычерпывая оттуда, что видимо Чимин с Техеном не однократно показывались на публике вместе, а этот навязчивый паренек один из фан-боев. Блядь! – Меня зовут Пак Богом! И я… вау… я так рад! – Богом поворачивается в сторону Чонгука и его глаза снова недобро блестят. – Я и вас знаю! Чонгук, верно! – Двойное блядь!!! – Так вы все вместе дружите?! – «Дружим?!» Перед глазами вспыхивают эти многочисленные кадры их с Техеном дружбы, и Чонгук теряется, не зная, что на это ответить. В Корее к этому относятся более строго, и не хотелось бы, чтобы после его смерти, на Техена смотрели предвзято, ведь этот парень явно все распиздит… Тройное блядь!!! Кстати, а как дела у Чимина после его каминг-аута? - Чонгук, мой муж Богом, а с Чимином мы действительно друзья. – На последнем слове голос Божества немного меняется, но лицо все также излучает соседскую доброжелательность. Именно это и становится причиной того, что Чонгук соглашается на «званный» ужин, ведь если у Техена проблемы с айдолом-Паком, то ему потребуется кто-то на роль утешителя после… Пак-сосед? «Нет времени на ебучую жалость к себе» - Он жмурит глаза, позволяя Техену завести его в таинство своей прихожей. – Десять секунд и я их открываю. – Сбоку слышится, как Техен ударяется обо что-то тяжелое, а потом под тихое сквернословие отодвигает предмет подальше. – Блядь, Солнце! – У него просто нет слов… Это полная копия его собственной квартиры, дотошно отработанная до самой мелочи, вплоть до обуви расставленной на полках… В такой он ходил, когда учился в Корее… Ощущение что он заглянул в личный дневник, прочитывая интимность чужой жизни. Все. Фотографии на стенах, в рамках на кофейном столике, набор любимых сигарет в верхнем ящике тумбочки письменно стола, ноутбук, что он разбил, только уже восстановленный и бережно заклеенный смешными наклейками, даже разрисованные по-пьяни маркером обои, рисунок тот же. Это целый храм, где молятся на него… - Накажешь? – Блондин улыбается, как то грустно, сдувая лезущую в глаза челку. - Иди сюда. – Внутри все так щемит и единственное что может это прекратить, так это ощущение Техена дышащего ему в шею. – Давно все началось? – Он гладит по волосам, придерживая другой рукой за поясницу и мучается вопросом, а когда в действительности? Когда Божество вдруг прикипело к нему и слежение переросло во что-то большее? Это вообще сложно представить, с учетом огромной разницы во всем. Ведь Техен загадка, он начитанный всякой нужной и ненужной хуйней, от него пахнет приятно и в отличие от него, Чонгука, всего в этой жизни добился сам. Техен уникальный, такого как он вряд ли можно еще встретить, а таких, как Чон множество. Как Чонгук влюбился он знает, а вот когда это произошло с Техеном? - Это происходило практически незаметно. Из интереса, в привязанность, из нее в любовь, а затем в помешательство и стадию, когда я не могу пить любимый айс-американо, потому что ты сказал, что он дерьмовый на вкус, а если тебя нет рядом, то я занимаю себя чем-то таким… - Он обводит взглядом комнату. - … Восстанавливаю все по памяти или делаю то, что ты мне велел и грязну, грязну во всех этих черных играх, где я могу управлять людьми, а не они мной, но даже во всем этом присутствует твое вечное влияние… - Влияние? Во всем этом столько боли и отчаяния, что Чонгук невольно сжимает блондина покрепче. «Его одержимость настолько сильна, что он не в состоянии пить любимый напиток, просто из-за моих слов?» - Давно хотел тебе сказать, что я изменил свое мнение об Айс-Американо. – Чонгук целует и надеется, что эта фраза облегчит Техену жизнь хоть на грамм. - Спасибо, Кролик – Божество мило хлюпает носом и на этот жест можно залипнуть. – Так сильно хотел его снова попробовать. - Звучит как план. Завтра же пойдем в кафешку и закажем по литру на каждого. – «Я тебя не достоин». Приняв совместно душ и успев даже вздремнуть пару часов, они начали собираться в поход в соседние квадратные метры. Нужно, чтобы Техен с Богомом подружились. Это стало идеей фикс, так как он понятия не имел, как еще удостовериться в том, что дата его смерти не совпадет с днем когда, Божество самолично закапает себя на два метра под землю. Он ведь не знал насколько все масштабно… Богом встретил их все с такой же дерганой радостью и чрезмерной словоохотливостью. Чонгук думал, что Техен много болтает, но, пожалуй, эти выводы были весьма поспешными, Пак буквально бил все рекорды. – Черт… - Хозяин почесал свой живот и жадно отпил из бокала с пивом. – Камеры реально полнят, ты выглядишь гораздо стройнее в жизни. – Он указывает на Чонгука, а тот замечает, как занервничал Техен. «Просто я блюю по семь раз за день, Богома!» - Диета, хули. – Чонгук натягивает улыбку, а Техен переводит тему в более безопасное русло. И пока он следит за беседой этих двоих, то замечает, как Богом, сводит колени каждый раз, когда Техен начинает жестикулировать или смеялся, как он облизывает губы, когда Техен расстегивает пару верхних пуговиц и разминает шею. «Сука!» Чонгук жует щеки изнутри, ногтями впиваясь в бедра под столом, но все же сдается, рыча и пугая своей неожиданной сменой настроения окружающих. Он отлично все понял! – Нам пора домой! Наскоро попрощавшись, Чонгук затащил Божество в квартиру и толкнув к стене, придавил грудью сзади. – Кролик, что случилось? – Техен звучал испуганно. - Ты мой! – В жилах текла лавина и сдерживаться было безумно сложно. Хотелось рвать и метать от отчаяния, так как скоро от этой фразы останется пустое место, и Техен будет делить себя и постель с кем то другим. Это гораздо трудней, чем принимать собственную смерть, это съедает его сердце и туманит его разум. – Мой, слышишь! – Звенит пряжкой ремня и дернув язычок ширинки вниз, стягивает с Божества брюки с бельем. У Техена так быстро бьется сердце, он чувствует это, когда оглаживает грудь под рубашкой, а еще он дрожит, упираясь лбом в скрещенные руки на стене. – Кролик… - Член Божества налит кровью и дергается, когда Чонгук накрывает его своей ладонью и начинает остервенело надрачивать, и то когда он так близко и стоит за его спиной, кажется, что он мастурбирует не только мужу но и себе. Мозг успешно обманут и Чонгук скалится, делая движения еще более рванными. – Ты оторвешь мне его! – Техен стонет болезненно, но ни одной попытки помешать не предпринимает, лишь бьется головой о собственные руки. - Прости! – Как ледяной водопад, Чонгук срывается, падая на колени и так громко он еще не рыдал никогда. Это так не справедливо… Просто чертовски несправедливо. Техен не понимает ничего, он трясет его за плечи, что-то говорит, возможно, спрашивает, по крайне мере его выражение лица и шевелящиеся губы создают примерно такую картину, но не слышится ничего кроме белого шума, такого отвратительного, что хочется проткнуть барабанные перепонки любым, что попадется под руку. – Прости меня. – Ну как Техена угораздило заболеть именно им, почему ни кем-то другим, почему не здоровым? Почему?! – Почему я? – Почему Божество и Смерть избрали его из миллиарда других? А ведь действительно становится легче… Слезы имеют свойство заканчиваться, а голос срываться… Чонгук вытягивает свою бледную руку вперед, переворачивает, рассматривая с разных сторон и вздрагивает, когда его запястье охватывают смуглые пальцы и тянут к себе, устраивая на божественных коленях. – Все будет хорошо, Кролик. Ты же знаешь, я не могу больше врать. – Чонгук молча кивает и уложив на эти колени и голову, засыпает. И ведь, правда, гораздо легче…

***

Повернувшись на спину, Чонгук почувствовал влажное прикосновение к своей скуле. – Солнце…- Где-то сверху раздалось мычание. – Ты… Это твой член упирается мне в щеку? Низкий смешок и новая влажная дорожка на его лице. – О да… Это мой член. – «Довольный». Чонгук не может сдержать улыбку. - Он желает тебе доброго утра. - Какой, блядь, он у тебя вежливый. – Во рту засуха, да и тело затекло от неудобной позы, пора бы вставать. - Он такой. – Техен снова смеется и помогает ему подняться, вслед за этим заправляя член в боксеры и натягивая обратно свои брюки, которые видимо так и были спущены со вчерашнего вечера. Они играют в камень-ножницы-бумагу, решая вопрос о том, кто сварит кофе, а кто будет нежится под душем и как же это охуенно, что камень тупит блядские ножницы. Чонгук греется под струями теплой воды, пенит волосы шампунем и ополоснувшись подходит к запотевшему зеркалу, стирая с него концентрат. – Еб вашу нахуй! – Со стороны кухни слышится звук разбитой чашки, а дальше топот в сторону ванной, где и кричал Чонгук. – О нет, Солнце! – Он успевает захлопнуть двери и щелкнуть замком, прежде, чем Техен его увидит. - Кролик, открой! – Дверь дергают с другой стороны, а Чонгук в панике наматывает чурбан из полотенца на голову. – Я считаю до трех и выбиваю эту дверь! - Чонгук открывает на «двойке» и тупо стоит голый, не зная, что дальше делать. Техен оглядывает его и подходит, молча сдирая махровую ткань, открывая обзор на явные залысины на висках. Они стоят так около двух минут и выглядят одинаково напряженными. – Ты теперь расколдован? – Чонгук отмирает первым. - Чего? - Типа я теперь не красавец… - Иди на хуй Кролик, я тебе не спящая красавица! – Техен вспыхивает, отталкивая его в сторону и подходит к раковине, хватая станок и поднимая челку, подносит его к линии роста своих волос. - Ты что творишь! – Теперь очередь блондина отлетать в сторону. - Как что? Расколдовываю тебя! – На лице Божества расползаются красные пятна. Он явно злится. – Твоя магия любви ведь в волосах хранится! – Техен снова толкает Чонгука. – А! Нет! Как я мог забыть, она ведь спрятана у тебя в члене! – Брюнет ударяется лопатками о декоративную полочку, скидывая с нее ароматические свечи. – Но, что же я тогда делаю тут с тобой, если твой чудо-член больше ни хрена не стоит?! - Не переступай черту, Техен. – Чонгук цедит сквозь зубы, продолжая стоять у стены. - А не надо ее чертить! – Не хватало только разрядов молнии. – А-а-а!!! – Заорав, Техен со всей силы врезал кулаком по кафельной плитке, сразу же ударяя ее другой. Похожий на дикое обезумевшее животное, он, казалось, совсем не обращал внимание ни на звук, который издавали его покалеченные кости, ни на стекающую с рук кровь, ни на оттаскивающего его от невидимого противника Чонгука, пока тот резко не шагнул в пространство между ним и стеной. Кулак уперся в его грудь, и Техен замер, продолжая смотреть куда-то сквозь него, тяжело дыша. Чонгук сам был на гране срыва, да и задетые болевые точки ситуацию явно не спасали. – А теперь успокоился и вышел отсюда! – «Чудо-член…» Техен чуть ли не в открытую посмеялся над ним и его нынешней никчемностью. Охуенно! – Я, блядь, не ясно выразился?! Или у тебя еще остались какие то комментарии насчет меня?! Так давай я послушаю, что ты! Я ведь не достаточно осведомлен, по-твоему! – Чонгук усмехнулся. – Ну же, наш честный Эйб, давай! – Он откинул руку с груди и придвинулся к уху блондина. – Чего я еще не знаю? – Рваный выдох на его левое плечо, подтверждал, что каждое его сказанное слово достигло цели. – Если нечего добавить, тогда выйди из этой ванны и обработай свои раны, Солнышко. – Со стороны прихожей послышались настойчивые стуки в дверь, смешанные с мелодией видео-звонка. – Смотри-ка, только второй день тут, а к нам уже гости. Чонгук отмахнулся от цепляющего его Божества и твердыми шагами направился в комнату, где быстро нацепил на себя спортивные штаны, футболку и толстовку с капюшоном. Распихав по карманам бумажник, сигареты, пару доз своего обезболивающего с телефоном, он скрыл новую проблему под шапкой и дернул дверь на себя, впуская гостя. – О, Богома! – Шатен выглядел обеспокоенным, видимо слышал, как они кричали друг на друга или, как его муж хреначил стену. – Ты как раз вовремя, там Техен в ванной, я думаю, ты будешь рад составить ему компанию. – Белые Puma и Чонгук выскакивает в подъезд, кое-как, сдерживаясь, чтобы не заорать от злости и бессилия, но продолжая держать на лице морок счастья. – Проследи, чтобы он обработал раны и передай, чтобы он не СЛЕДИЛ ЗА МНОЙ! – Он крикнул достаточно громко, чтобы Техен тоже услышал и помахав на прощание кинулся вниз по лестнице. «Чудо-член который не стоит… Блядь!» - Отлично! Его унизили, а самое отвратительное, что его гордость будет послана куда подальше, так как он определенно вернется назад к Божеству, так как последний месяц своей жизни он лучше будет ползать у него в ногах, чем стоять на своих собственных в одиночестве. Просто нужно остыть! Пройдя пару кварталов, он заглянул в ближайший салон, где сбрил все свои «роскошные» волосы, а затем в тату-мастерскую, где совместил стимпанк с реализмом, и получил на своем скальпе, обтянутого кожей лысого истощенного кролика, который выбирался из правдоподобного разреза со стороны правого виска и грациозного свирепого тигра, что отламывал куски его черепа уже слева. Теперь он по-настоящему отвратителен и жалок. - Кем ты стал? – Плюнул в свое отражение, забрызгивая следом ледяной водой из-под крана. Он просидел несколько часов в баре неподалеку, но не взял в рот и капли алкоголя, давясь лишь гранатовым соком, который ему рекомендовали в связи с анемией. Апатия. Все косились в его сторону, не решаясь даже сесть рядом, так что он несколько удивился, когда краем зрения уловил движение сбоку от себя. - Можешь наказать, если хочешь. – Чонгук ухмыляется сам себе, даже не поворачиваясь к Божеству. Конечно же, он за ним следил… - Я договорился завтра на три, мне сделают хирургическую кастрацию... - На хуя? – Чонгук хмурится, наконец, смотря на Божество. - Ну, это вызовет сексуальную дисфункцию. – Блондин улыбается, царапая ногтями дубовую столешницу. – Знаешь, они отрезают яички… - он чиркает пальцами воздух. – и все это под местной анестезией за каких-то двадцать пять минут. Я даже не опоздаю к ужину, круто да? - Я повторю свой вопрос, на хуя это тебе? Взгляд Техена поменялся, напоминая тот, что был сегодня утром. – Я не виноват в том, что здоров, но если эта такая большая проблема я готов и ее решить, потому что ты мне важнее, чем какой-то пенис или волосы. И я не хотел тебя обидеть или что ты там себе успел напридумывать, я просто испугался за то, что тебе стало хуже, а ты начал пороть эту чушь, про красивый – некрасивый. Не мерь всех по себе… - «Я идиот…» - Хочешь сказать, что я - поверхностное чмо? Ну-ка, иди сюда я тебя сам обкорнаю. – Чонгук спрыгнул с высокого барного стула и потащил Техена в сторону туалета, где сам был недавно, но стоило дверям за ними закрыться, прижал к себе, извиняясь и умоляя не калечить себя. «Я был не прав, я ошибался!» Чонгук совершенно забыл про то, что Техен тоже имеет право на срыв, ведь он продолжает нести этот крест тяжкого секрета, всеми способами пытаясь сделать их последние дни намного счастливее, чем, если бы они разделили эту ношу на двоих. Собственно, как и сам Чонгук. - Прости меня. – Рвано, в губы. – Я придурок. Рубикон перейден и это последний уровень сложности - остается только надеяться на чудо. «Эй!» – Долбятся с другой стороны, намекая на то, что час многовато для беседы тет-а-тет. - З-занято! – Техен содрогается в оргазме, пока Чонгук сглатывает сладковатую сперму и давит пальцем на простату, растягивая эйфорию. - Пообещай мне. – Говорить с набитым ртом не очень удобно. - Бо-Боже, Кролик. – Брюнет втягивает щеки, беря глубже. – Я не буду причинять… - Воющий стон. – вред своему телу! – Улыбаться с набитым ртом тоже не очень удобно.