*~*~*
— Есть кто? — громко спрашивает Стив, приоткрыв дверь, и шагает внутрь. Он не большой поклонник современного кинематографа, но в голову сама собой приходит мысль о том, что самые кровопролитные сцены любого триллера или фильма ужасов начинаются именно с расплывчатого «там увидишь», после которого жертва обязательно оказывается в каком-нибудь полутемном помещении. — Эй? — снова пробует он и вдруг напрягается всем телом. Почувствовав движение за спиной, Стив круто разворачивается и замирает — скрестив руки на груди и слегка склонив голову набок, за ним с самым скучающим видом наблюдает Ник Фьюри. Стиву искренне хочется подойти, обнять, дружески похлопать по плечу, но отточенная за годы службы субординация заставляет стоять на месте и, напрягая зрение, подмечать мельчайшие изменения в мимике, фиксируя облегчение, радость и такое же с трудом сдерживаемое желание на секунду отпустить самоконтроль. — Ник, — улыбается он. — Чертовски рад тебя видеть. Злобно зыркнув единственным глазом, Фьюри вздергивает подбородок и отступает на шаг, увеличивая дистанцию. — В чем дело, Ник? — обескураженный резкой переменой, осторожно спрашивает Стив. — Я не слышал, чтобы звучала команда «вольно», солдат! — рявкает Фьюри. Тело реагирует быстрее разума: еще не успев ничего толком осознать, Стив моментально вытягивается по стойке «смирно» и с совершенно другой интонацией произносит: — Сэр. Фьюри опускает руки и делает шаг вперед. — Ты хоть понимаешь, что на сей раз вы вляпались по-крупному, Роджерс? — Да, сэр, — коротко отвечает Стив. — Команда не виновата, сэр. — Неужели? Старк втихаря создает искусственный интеллект, который теперь угрожает безопасности планеты, Беннер почем зря громит Йоханнесбург, Тор при малейшем намеке на неприятности собирает манатки и исчезает в неизвестном направлении, а Клинт не глядя ставит все это, — Фьюри широким жестом обводит окружающее его пространство, — под удар, чтобы вытащить вас из дерьма. Теперь ты мне тоже скажешь, что команда не при делах? Злые слова бьют больнее прямых ударов в корпус. — Сэр. Нет, сэр, — хрипло отзывается он, безуспешно пытаясь справиться с голосом. — О, ну тогда все в полном порядке, — изогнув бровь, хмыкает Фьюри и тяжело опускается на грубо сколоченный ящик. — Прошу прощения, сэр? — недоуменно переспрашивает Стив. — Завязывай, Роджерс. Вы облажались. Людям это свойственно. Думаю, теперь мы можем поговорить нормально. Стив длинно выдыхает и под внимательным взглядом Фьюри позволяет себе слегка расслабиться. — Ну надо же, — суховато изумляется тот, — совсем другой человек. Сейчас бы асгардской бормотухи сюда для полного счастья, да? — Как ты узнал про?.. — чувствуя, как кровь приливает к щекам, сдавленно интересуется Стив. — Может, у меня только один глаз, капитан, но вижу и замечаю я им очень многое. Стив медленно кивает в ответ. Он почти уверен, что знает, кто на сей раз помог Нику «улучшить зрение», но предпочитает не тратить силы и время на разоблачение. — Итак, — подталкивает Фьюри, — собираешься молчать или наконец расскажешь обо всем подробно? — В общем-то, мне почти нечего добавить, — пожимает плечами Стив и приваливается спиной к одной из вертикальных деревянных опор. — Все как ты и сказал. По приказу Альтрона девчонка Максимофф гипнозом вывела нас из строя, а оправившись, мы, вместо того чтобы сплотиться, разбежались по разным углам, — он беспомощно разводит руками и, не выдержав, раздраженно добавляет: — Черт, если бы только Старк пришел ко мне тогда... — Стоп, — жестом останавливает его Фьюри. — Давай-ка я для начала расскажу тебе кое-что о Тони. Вы ведь были приятелями с Говардом, если не ошибаюсь? Как раз во время... — Войны, — заканчивает за него Стив. — Так и есть. — Мы познакомились намного позже, когда у него уже появились жена и ребенок. У Говарда был очень непростой характер, и больше всех доставалось именно Тони. Мальчишка с детства из кожи вон лез, стараясь заставить отца гордиться собой. Но что бы он ни делал, этого всегда оказывалось недостаточно. Намеренно или нет, Говард годами внушал своему сыну, что он — его самое большое разочарование в жизни. В итоге Тони сдался и прекратил попытки. Если бы у Стива не было надежной опоры за спиной, он бы пошатнулся. Человек, описанный Фьюри, разительно отличался от того ловкого, утонченного, слегка сумасбродного изобретателя и первопроходца, которого он знал в сороковых. Стив запомнил Говарда саркастичным ловеласом с бесконечным запасом острот и советов, как охмурить понравившуюся девчонку. И все же негативная оценка помогла многое прояснить, добавив к общей картине несколько недостающих деталей. — Тони понадобилось много лет, чтобы понять: таким своеобразным способом Говард хотел показать, как сильно любит и гордится им. Это открытие повлияло на него сильнее, чем ты можешь представить. Сильнее, чем реактор. Вместо того чтобы успокоиться, Тони стал требовать от себя в тысячу раз больше, чем когда-то его отец. — Но он сильно изменился с тех пор, — со странной полувопросительной интонацией произносит Стив. — Верно, — не считает нужным спорить Фьюри. — Во многом благодаря тебе. — Мне? — Каким бы ни было твое личное отношение к Тони... При этих словах Стив непроизвольно вздрагивает и поджимает губы. — Каким бы ни было твое личное отношение к Тони, — с нажимом повторяет Фьюри, — нужно помнить, что он всего лишь пытался проявить заботу. О тебе, о Мстителях — обо всех. Временами получается хреново, не спорю, но его глобальная цель — защитить Землю. И ради нее Старк пойдет на любой риск, пусть даже придется снова стать самым большим разочарованием в чьей-то жизни. — Он ведет себя как... Мститель, — уловив суть того, о чем говорит Фьюри, изумленно шепчет Стив. — Чертовски верно подмечено, — утвердительно кивает Фьюри. — Именно затем вы и нужны. Задача Мстителей — делать то, что обычным людям не под силу. И если уж вы допустили ошибку, будьте любезны ее исправить, а не распускать нюни. — У тебя есть идеи, как это сделать? — с надеждой спрашивает Стив. — Для начала тебе и твоей команде нужно хорошенько отдохнуть, — улыбнувшись уголком губ, отвечает Фьюри. — Я уже попросил миссис Бартон взять машину и на пару часов отвезти детей в город, так что время есть. — А ты? — А я пока сделаю несколько телефонных звонков. Напомню кое-кому о духе прошлого Рождества. — Знаешь, что мне особенно нравится в тебе, Ник? — улыбнувшись, спрашивает Стив. — Я всегда понимаю, откуда ты берешь свои цитаты. — Мы, старики, должны держаться вместе, — открыто смеется тот и, дружески похлопывая Стива по плечу, увлекает к выходу из амбара.*~*~*
— Слушайте, мне жутко неудобно, — торопливо оправдывается Лора, стягивая волосы в высокий конский хвост, — но в детской не развернуться из-за коробок, а доктор Беннер уже занял кушетку, поэтому... — Мы очень признательны вам за доброту, миссис Бартон, — заверяет в ответ Стив. — Вы уже и так слишком много для нас сделали. Лора с улыбкой склоняет голову к плечу и на секунду в ее взгляде мелькает что-то такое, чему Стив с трудом может подобрать определение. Так, наверное, смотрят на человека, когда знают его самую сокровенную тайну. — Не волнуйтесь, миссис Би, — вмешивается Тони, распахивая дверь в спальню. — В Нью-Йорке мы постоянно совместные ночевки устраиваем. Ну, знаете, делаем друг другу прически, красим ногти на ногах, рассказываем страшилки. Вы не представляете, как Стив любит истории о призраках, — поигрывая бровями, заявляет он под конец. — Каспер — мой герой, — закашлявшись, с трудом выдавливает Стив, только сейчас замечая, что они стоят в узком дверном проеме, тесно прижавшись друг другу, и Тони легко приобнимает его за спину. — Ну, тогда сладких снов, — звонко смеется Лора. — Еще раз спасибо, миссис Бартон, — благодарит Стив. — Зовите меня Лора, — очаровательно наморщив носик, просит она. — Милая, — зовет из соседней комнаты Клинт. — Ты случайно не знаешь, куда я задевал свитер? — Как всегда, — притворно вздыхает Лора. — Пойду помогу, если вы не против. — Конечно, — кивает Стив, втаскивает Тони в спальню и закрывает дверь. — Держи свой свитер, — слышит он голос Лоры за стеной, оборачивается и видит, как Тони, склонившись над кроватью, со знанием дела проминает матрац ладонями. — Тебе не понравится, — многозначительно ухмыляется он. — Слишком мягкий. — Не проблема, — успокаивает Стив, стаскивает подушку и бросает на пол, рядом с тумбочкой. — Роджерс, ты издеваешься? — вкрадчиво интересуется Тони. — Или действительно собираешься устроить спектакль из-за того, что нам придется спать в одной постели? Тебе не кажется, что это немного... непоследовательно? — Не кажется. Нам обоим так будет удобнее. — Трудности с доверием? — скрестив руки на груди, хмуро спрашивает Тони. — Я доверяю тебе, Тони. — Что-то не похоже. — Просто не уверен, что будет правильно, если мы... — Почему? — с вызовом спрашивает Тони. Глубоко вздохнув, Стив оставляет бесполезные попытки перехватить его взгляд и закрывает глаза. — Думаю, ты знаешь почему, — спокойно отвечает он. — А ты не думай, — коснувшись его запястья, произносит Тони, и Стив вдруг понимает, что упустил момент, когда расстояние между ними стало настолько незначительным. Пытаясь успокоиться и выровнять сердцебиение, он делает глубокий вдох, отдергивает руку и отступает. В голову приходит трусливая мысль о том, что еще не поздно переиграть, дать задний ход и отпустить ситуацию, избежав неприятного разговора, но Стив тут же отметает ее в сторону. Лучше один неприятный разговор сейчас, чем куча проблем в будущем. — Потому что я зол на тебя, Тони, — понизив голос, сообщает он. — Ты на меня что? — удивленно вскинув брови, уточняет Тони и закашливается, безуспешно маскируя рвущийся наружу смех. — Зол? Серьезно? — Серьезнее некуда, — раздражается Стив. — Я еще могу смириться с тем, что ты начал работу над Альтроном за моей спиной, — выходка вполне в твоем духе, Старк. Но знаешь, что убивает? Ты вообще не подумал о том, чтобы рассказать мне. Посчитал слишком древним? Или, по-твоему, я в принципе не гожусь для обсуждения чего-то настолько значимого и масштабного? — Стив, я... — Дай мне сказать, Тони! — жестом обрывает его Стив. — Просто помолчи, хорошо? Я знаю, почему ты так поступил, и понимаю, что тебе тоже крепко досталось, — он делает паузу и переводит дыхание. — Но это не значит, что мне не хочется свернуть тебе шею. — Знаешь? — недобро прищурившись, моментально ощетинивается Тони. — Да неужели? Я видел, как ты погиб, Стив! Ты, команда и вся эта гребаная планета, вместе взятые! — Девчонка Максимофф добралась и до тебя тоже? — холодеет Стив. Тони через силу заставляет себя кивнуть. — В Соковии, — нехотя признается он. — И раз уж ты теперь в курсе, давай сворачиваться, ладно? — Сворачиваться? — сквозь нехватку воздуха хрипло переспрашивает Стив. — Ну да, — устало улыбается Тони. — Не люблю скандалить, если после этого нельзя перейти к части с лобызаниями и всеобщим примирением. Стиву достаточно секунды на то, чтобы обдумать услышанное и осознать — больше так продолжаться не может. Шумно выдохнув, он стремительно шагает к Тони, обхватывает ладонью затылок и впивается в приоткрытые губы поцелуем. Тони, застонав, плавно подается навстречу, а потом вдруг резко вздергивает подбородок и, нахально перехватив инициативу, жадно целует в ответ. Стив уступает, не собираясь ввязываться в очередную схватку. Сейчас Тони можно быть любым: сумасшедшим, бесстыжим, грубым или покладистым — Стив позволит ему все. — Я тоже не люблю, — шепчет он, отстраняясь, и пристально смотрит на Тони, наслаждаясь шалым, чуть расфокусированным взглядом, легким румянцем на щеках и яркими, припухшими губами. — Это... — сморгнув, усмехается Тони, — ...была самая патриотичная вещь, которую я когда-либо делал. — Тебе лучше? — Определенно, — воодушевленно признает он. — Прекрасно, — с самодовольной улыбкой резюмирует Стив и, перехватив чересчур заинтересованный ответный взгляд, хрипло договаривает: — А теперь живо в постель. — Прошу прощения? — изумленно фыркает Тони, и Стив мысленно ставит себе «отлично» за двусмысленность. — Спать, — поясняет он. — Во-первых, я не горю желанием получить очередную выволочку от Фьюри, а во-вторых, нам действительно нужен отдых. Кивнув в сторону кровати, Стив пристально наблюдает за тем, как, сбросив обувь, Тони вальяжно вытягивается поверх покрывала, и не без удовольствия отмечает, что, несмотря на фривольную позу, удачно подчеркивающую достоинства красивого натренированного тела, и многообещающий взгляд, Старк ведет себя гораздо скованнее, чем обычно. Стив прячет усмешку, неторопливо скользит кончиками пальцев по покрывалу, словно собирается лечь, но в последний момент обрывает движение и, опустившись вниз, расслабленно вытягивается на полу. Какое-то время в комнате стоит абсолютная тишина, затем матрац, тихонько поскрипывая, начинает ходить ходуном, и через мгновение в поле зрения возникает преувеличенно заинтересованное лицо Тони. — Какого черта ты вытворяешь? — спрашивает он. — Собираюсь немного поспать. Таков был план. — То есть ты действительно думаешь, что после того, что случилось, я позволю тебе уйти от ответственности и остаться на полу? — Ты мне... позволишь? — не выдержав, смеется Стив. — Я не ослышался? — Немедленно тащи свою задницу на кровать, солдат, — отрывисто бросает Тони, и Стиву приходит в голову, что даже в параллельной вселенной, где Тони каким-то чудом умудрился бы обскакать его по служебной лестнице и имел полное право требовать беспрекословного подчинения, неисполнение подобного приказа вряд ли каралось бы трибуналом. — Ты не успокоишься, пока я этого не сделаю, да? — приподнявшись на локтях, со вздохом уточняет Стив. Тони моментально исчезает и, судя по звукам, откатывается на противоположную сторону. — Даже если сделаешь, все равно не гарантирую, — ехидно отзывается он. Стив закатывает глаза и, быстро поднявшись, устраивается на самом краю кровати спиной к Тони — не из-за того, что все еще злится, просто не хватает смелости повернуться и придвинуться ближе. — Доволен? — буркает он. — Теперь мы можем наконец поспать? Тони раздраженно откашливается и, похоже, решает взять ситуацию в свои руки, потому что следующее, что слышит Стив, — скрип проседающих под его весом пружин, шорох одежды и невнятное бормотание. Подобравшись вплотную, Тони, игнорируя слабые попытки сопротивления, нагло отвоевывает себе большую часть подушки, но вместо того, чтобы успокоиться, бесцеремонно утыкается подбородком в плечо. — Что ты творишь? — выделяя каждое слово, спрашивает Стив. — Мне всегда нравилось быть большой ложкой, а не маленькой, — доверительно сообщает Тони, щекоча дыханием кожу за ухом. — Как ты узнал? —В смысле? — озадаченно хмурится Стив. — При чем здесь вообще ложки? — Забей, потом расскажу, — тут же обещает Тони. — А теперь заткнись и давай спать. Не ты ли говорил, что нам нужен отдых? С трудом удержавшись от того, чтобы съязвить, Стив закрывает глаза, позволяя себе расслабиться и полностью отключиться от реальности, прислушиваясь только к мерному дыханию Тони за спиной и наслаждаясь исходящим от него теплом. «Так... странно,— лениво думает он, понемногу проваливаясь в сон, — и... здорово». — И что тебе сказал Фьюри? Стив вздрагивает, просыпаясь. — Что? — непонимающе переспрашивает он. — Ты говорил, он вроде устроил тебе выволочку. — А. Да, устроил. — Из-за меня? — еле слышно шепчет Тони. — Нет, — уверенно возражает Стив. — Из-за меня. — Он довел меня до слез, — тоном обиженного ребенка жалуется Тони. — Со мной он постоянно так делает, — говорит Стив. — Правда? — Нет. — Нет, — эхом повторяет Тони и замолкает. Пользуясь моментом, Стив осторожно отодвигается от края и незаметно прижимается к нему теснее. — Знаешь, — вдруг снова подает голос Тони, почти касаясь губами шеи. — Я в самом деле не хотел, чтобы так получилось. — Если тебя это утешит, — неумело пытается отшутиться Стив, — ты вел себя как настоящий джентльмен. — Я об Альтроне, — не поддерживает шутку Тони. — Старк... — Звучит странно, но в каком-то смысле он мой ребенок, верно? — отстраненно, словно рассуждая вслух, продолжает Тони. — А что можно сказать о родителях, у которых дети выросли монстрами? Стив сглатывает. Тони готов взять на себя ответственность чуть ли не за все грехи человечества, не допуская даже мысли, что вина за случившееся лежит не только на его совести. Читаури, Локи, Максимофф, каждый Мститель, рискующий своей жизнью, ежедневно подталкивали его к созданию Альтрона, и Стив наверняка заметил бы это раньше, если б не был так увлечен погоней за призраками. — Для справки, — неожиданно информирует Тони, — ты упускаешь самый подходящий момент, чтобы начать утешать меня, Роджерс. Вместо ответа Стив, не оборачиваясь, ощупью находит его руку, молча тянет к себе, прижимает к животу, аккуратно прикрыв сверху футболкой, и затихает. — Я все исправлю, — шепотом обещает ему на ухо Тони, перемещая ладонь чуть выше — туда, где когда-то был шрам от пулевого ранения. Ускоренная регенерация не оставила от него и следа, но Стив помнит, куда именно выстрелил Баки, и вместе со знакомым чувством гармонии вдруг приходит понимание, что даже сейчас Тони неосознанно пытается защитить его. Стив лежит с открытыми глазами до тех пор, пока по глубокому размеренному дыханию не становится понятно, что Тони действительно засыпает, а не обдумывает очередную блестящую идею, которой собирается поделиться. Ощущать его рядом все еще непривычно, но безумно приятно. «Хорошо, что получилось нормально поговорить», — успевает подумать Стив, прежде чем провалиться в сон.*~*~*
Сунув коробку конфет и букет цветов под левую руку, Стив легко взбегает на крыльцо и, взволнованно покачиваясь с пятки на носок, несколько раз громко стучит в ярко-красную деревянную дверь. — Стив! — появляясь на пороге, радостно восклицает Пегги. — Господи, я так рада тебя видеть! Почему не предупредил, что ты в Англии? — Хотелось сделать тебе сюрприз, — смущенно отвечает он, окидывая беглым взглядом собранные в свободный пучок темные волосы, белый след от муки на щеке и милый домашний фартук, повязанный вокруг тонкой талии. — Хорошо выглядишь, Пегги. Она усмехается, делает шаг вперед, прижимаясь к нему всем телом и старательно держа перепачканные руки подальше от кожаной куртки, но почти сразу же отступает и внимательно изучает пространство за его спиной. Даже в свободном от предрассудков двадцать первом веке замужняя женщина, обнимающаяся на пороге с незнакомцем, — отличный повод для сплетен и пересудов. — Слушай, если это неудобно, то я... — откашливается Стив, только сейчас понимая всю опрометчивость своего поступка. — Не говори ерунды, — беспечно отмахивается она и чуть отступает в сторону, давая ему возможность пройти. — Прошу в дом. Прямо по коридору и на кухню. Я только дверь закрою. Пока она возится с замком, Стив заходит в просторную кухню и с интересом осматривается, первым делом замечая широкий густо усыпанный мукой стол, в центре которого лежит большой кругляш еще не полностью вымешанного теста. — Чаю? — слышится за спиной, и, резко обернувшись, он с улыбкой протягивает Пегги цветы и конфеты. — Это тебе. — Как приятно, — говорит она. — Они прекрасны, Стив. Спасибо. И за сладости тоже — мальчики будут в восторге. Надо поставить цветы в воду... Изящно перемещаясь по кухне, Пегги споласкивает руки, достает из шкафчика над раковиной вазу и, повозившись с букетом, переключает свое внимание на тесто, укрыв его влажным полотенцем. Стив понятия не имеет, когда за всем этим она успела поставить чайник, но в какой-то момент отчетливо слышит звук закипающей воды и тонкий звон фарфоровых чашек. Сняв фартук и взяв в руки сервированный поднос, Пегги движением головы указывает на дверь, приглашая пройти в другую комнату, и только следуя за ней по коридору, Стив наконец осознает, что не дает ему покоя с той секунды, как он переступил порог, — одежда. Вместо юбки или платья на Пегги брючный костюм цвета хаки, и Стив, никогда прежде не видевший ее в брюках, почему-то чувствует себя не в своей тарелке. — Сюда, — говорит Пегги, пропуская его в яркую, довольно уютную гостиную с пестрыми обоями на стенах и большим окном, выходящим на задний двор. Вокруг много разных игрушек: деревянная лошадка-качалка, маленькие пластмассовые солдатики и даже уменьшенная копия хелликерьера — однако все они выглядят... нетронутыми, словно только что принесенными из магазина. Пегги ставит поднос на покрытый ситцевой скатертью столик, жестом указывает Стиву на ближайший стул и, разлив чай, передает ему чашку. На мгновение их пальцы соприкасаются, и по телу будто проходит электрический разряд. Несмотря на то, что они так никогда и не были вместе, Стив любил ее. С годами его чувства слегка приутихли, но не изменились. Заметив его реакцию, Пегги тонко улыбается и грациозно опускается на соседний стул. — А твой муж сейчас... — Выполняет очередное правительственное задание, — говорит она, и открытая улыбка тут же становится натянутой. — Сам знаешь, как это бывает. Стив невесело усмехается. Важные задания, сверхсекретные операции, разработанные во славу Господа или Соединенных Штатов, а по сути — бесконечный и не всегда оправданный риск получить пулю и скончаться в какой-нибудь дыре за тысячи километров от дома. Самая простая и важная вещь, которую он понял за годы службы на благо цивилизации, — что бы ты ни делал, этого всегда будет недостаточно. С каждым днем угрозы становятся сильнее, враги — изобретательнее, а требования руководства — жестче и бескомпромисснее. Знай он тогда, чем придется пожертвовать, ушел бы в отставку после первой же миссии. — Тебе нелегко, наверное, — сделав глоток, говорит Стив. — Детям приходится сложнее, — стараясь казаться сильной, небрежно пожимает плечами Пегги. — Когда я рассказываю им об отце, то по лицам вижу — они почти совсем его не помнят. — А ты? — взяв ее за руку, еще раз пробует Стив. Пегги опускает глаза. — А я... Иногда я забываю, каково это — быть вместе с мужчиной. Некоторое время Стив напряженно обдумывает ее слова и, не найдясь с ответом, решает промолчать. — Это не то, о чем ты подумал! — перехватив его озадаченный взгляд, смеется Пегги. — Двоих детей мне, знаешь ли, вполне достаточно. Я имею в виду... в нормальной, повседневной жизни без приказов, агентов и вечной необходимости кого-то спасать. Не думаю, что мы именно так себе все это представляли. — Пожалуй, — соглашается Стив. — Но мы сами сделали выбор, верно? — Я люблю своего мужа, — немного помолчав, произносит Пегги. — В самом деле люблю, и для меня нет никого дороже моих сыновей, но... — она прерывается и делает жадный глоток чая, пытаясь подобрать слова. — Иногда мысли о том, что наша жизнь могла бы сложиться по-другому, сами лезут в голову. С тобой так не бывает? — Нет, — чуть быстрее, чем следовало, отвечает Стив. — Я исполнял свои обязанности и подчинялся приказам, но прекрасно понимал, как эта работа на меня влияет. И ушел, потому что испугался того, в кого могу превратиться, если останусь. — Ты хороший человек, Стив, — возражает Пегги, — и всегда им будешь, что бы ни случилось. Именно поэтому Эрскин тебя и выбрал. Именно поэтому я сама когда-то... — не договорив, она резко замолкает и преувеличенно медленно ставит чашку на столик. Обоим хорошо известно: подобные разговоры ни к чему не приведут. Она — жена героя, которого по возвращении, скорее всего, представят к очередной правительственной награде, а он — просто Стив Роджерс, фанат «Янки» и владелец маленькой строительной компании в Бруклине. — Ну а ты? — прочистив горло, уже спокойнее интересуется Пегги. — У тебя наконец появился кто-нибудь? — Ты же знаешь, — усмехается Стив, — у меня нет времени на такую ерунду. — Само собой, — поджимает губы Пегги — явно собиралась сказать что-то еще, но в последний момент передумала. — И как бизнес? Процветает? — Всегда найдутся ветераны, желающие начать с чистого листа. В основном его компания нанимает на работу вышедших в отставку солдат — ребят, которые с восемнадцати лет не видели ничего, кроме приказов, казарм и армейского устава, которые отправлялись в горячие точки, имея за плечами лишь ускоренный курс военной подготовки. Вчерашние самоуверенные юнцы, искренне считавшие, что запросто вернутся к прежней жизни, как только дядюшка Сэм перестанет нуждаться в них. У некоторых получалось, но многим требовалось нечто более существенное, чем программа реабилитации и скромное социальное пособие, — поэтому, уволившись из армии, Стив принял решение основать свою строительную компанию и теперь по мере сил предоставлял ветераном возможность самим зарабатывать себе на жизнь, а не перебиваться от выплаты к выплате. — В своем последнем письме ты, кажется, упоминал, что у тебя появился партнер? — хмурится Пегги, напрягая память. — Да, — ровным голосом отвечает Стив. — Один парень, у которого столько денег, что куры не клюют. — Стивен Роджерс, — глядя на него в упор, с нажимом произносит Пегги, — полагаешь, я действительно поверю, что ты вот так взял и отдал часть своей компании первому встречному толстосуму? — Я здорово прокололся, Пегги, — решив не ходить вокруг да около, со вздохом признается Стив. — Мечтал построить что-нибудь действительно значимое... что-нибудь, чем мог бы гордиться. Но на одних мечтах далеко не уедешь. Деньги начали подходить к концу, стало не на что закупать материалы, платить людям зарплату... В итоге я едва не прогорел, и Тони... — Так его зовут Тони? — Да, — улыбается Стив. — Мы познакомились при очень... необычных обстоятельствах, и первое впечатление было, мягко говоря, неприятным. Богатенький выпендрежник и закостенелый старпер — мы едва не поубивали друг друга в первые несколько месяцев. — Но теперь все изменилось? — Можно и так сказать, — неопределенно пожимает плечами Стив. — Периодически Тони продолжает доводить меня до белого каления, но у нас с ним общая цель. — Вот как? — бросив на него острый внимательный взгляд, спрашивает Пегги, и от ее тона Стиву вдруг становится не по себе. — И что же у тебя за цель? — Та же, что и всегда. Поступать правильно. Помогать людям, чего бы это ни стоило. — Боже мой, Стив, — с трудом сдерживая смех, качает головой Пегги. — Не драматизируй, пожалуйста. — Что? — хмурясь, непонимающе переспрашивает он. — В каком смысле «не драматизируй»? — Поверь, ты не первый человек в истории, которого угораздило влюбиться. — Я... — вскидывается Стив, — какого вообще... Пегги скрещивает руки на груди и удобно облокачивается на спинку стула. — Как давно мы с тобой знакомы? — спрашивает она. — Я не... — Больше пятнадцати лет, если не ошибаюсь. Даже если забыть, что я бывший агент и разбираться в людях — часть моей работы, ты никогда не умел скрывать свои настоящие чувства. — Пегги... — Дай мне договорить, — взмахом руки обрывает она его. — Посмотри на себя, Стив, и вспомни, каким ты был в нашу первую встречу. Сыворотка изменила твое тело до неузнаваемости, но сердце... Ты самый добрый, заботливый и честный человек из всех, кого я знаю, и это вовсе не результат эксперимента. Именно поэтому я нисколько не сомневалась в том, что ты действительно любишь меня. Точно так же как и не ставила под вопрос искренность вашей связи с Баки. — Я... Мы с Баки никогда... — Стив растерянно поджимает губы. — Ты прекрасно знаешь, что мы никогда... — И тем не менее ты любил его. Застигнутый врасплох ее неожиданной проницательностью, Стив усилием воли заставляет себя оставаться спокойным. Пегги права, с самого начала его чувства к Баки были намного сильнее дружеских, и отрицать это — значит предать память о нем. — Любил, — глухо признается он. — И всегда буду. — Ты видишь дальше и глубже, чем большинство людей, — тепло улыбается в ответ Пегги. — В щуплом болезненном парнишке ты умудрился разглядеть настоящего, преданного своей родине солдата. Свободный от предрассудков, ты со всеми разговариваешь на равных и оцениваешь человека по его поступкам, а не по тому, что о нем думают другие, — она делает паузу, и Стиву с трудом удается выдержать ее понимающий, сочувственный взгляд. — Хочу, чтобы ты знал, что всегда можешь довериться мне. — Все не так просто, — с глубоким вздохом произносит Стив, беспокойно постукивая кончиками пальцев по деревянной столешнице. — Пригласить на танцы понравившуюся девчонку — это одно, а когда вы оба... Я понятия не имею, что надо делать. Пегги наклоняется вперед и накрывает его руку своей. — Однако он тебе нравится, верно? — Верно, — Стив еле заметно кивает. — Он умный, хорошо разбирается в математике и во всем, что связано с числами. У Тони слегка необычное чувство юмора, но он отличный парень, по крайней мере, когда не ведет себя как заносчивый сукин сын. Любит притвориться, что ему ни до чего нет дела, но в действительности принимает все слишком близко к сердцу. Временами я по-настоящему боюсь за него. — Мне это знакомо, — соглашается Пегги и резко, без перехода спрашивает: — А он красивый? Стив издает нервный смешок. — Вообще-то да, — криво улыбнувшись, отвечает он. — Отлично, — удовлетворенно произносит Пегги, снова откидываясь на спинку. — Не то чтобы это был решающий фактор, но я просто не могла не поинтересоваться. — Разумеется, — усмехается Стив, одним глотком допивает давно остывший чай и ставит чашку обратно на поднос. — Спасибо, Пегги. — Не за что, — чуть не плача, качает головой она и вдруг добавляет: — Когда-нибудь люди обязательно поймут, что мы сражались не за флаги и даже не за то, чтобы положить конец безумиям Рейха. Мы сражались за свободу. За наше будущее. — За американскую мечту, — сухо бросает Стив. — Во всем ее блеске. Пегги вздыхает. — Мы оба знаем, что некоторые мечты стоят того, чтобы за них побороться.