Расстояние

Когда за спиной внезапно раздается стук, Тони вздрагивает и роняет зажатую во рту отвертку на пол. — Проклятье! — зло выплевывает он. Кропотливая работа последних пятнадцати минут только что полетела коту под хвост. — Ах ты маленький идиотский кусок… Сложно придумать более неподходящее время для того, чтобы войти, но именно в этот момент дверь приоткрывается, и кто-то негромко спрашивает: — Эй, у тебя здесь все в порядке? — Стив, — без труда узнает Тони. На свете существует только один человек, голос которого звучит так напористо и робко одновременно. Обернувшись, Тони торопливо загораживает стол и быстро натягивает на лицо одну из самых обворожительных улыбок. — Привет, — здоровается он. — Привет, — тепло улыбнувшись в ответ, произносит Стив и входит. Защитнички, мать его, надежда цивилизации, мысленно стонет Тони, понимая, что со стороны они со Стивом больше напоминают сентиментальных идиотов, а не супергероев, регулярно предотвращающих глобальные катастрофы. — Я слышал, как ты ругаешься, — говорит Стив. — Это я еще не ругался, — хмыкает Тони и неловко меняет позу, по-прежнему пытаясь загородить ему обзор, но, видимо, где-то промахивается, потому что Стив вдруг начинает хмуриться. — Тони, что там у тебя? — Да так, пустячок… — Ты ранен? — еще сильнее хмурится Стив и делает шаг вперед. — Ранен? Нет, — вздыхает Тони, и разворачивается, наконец позволяя увидеть стол. — В ловушке? Да. — Ты хочешь сказать, что… застрял? Щеки Тони слегка розовеют от смущения. — Никак не могу разжать эту штуковину, — признается он. — Оплавилась. Стив слегка склоняет голову набок. — А зачем вести себя так, будто тебя поймали на краже печенья? — Может, потому, что чувствую себя идиотом? — вяло огрызается Тони. — Я изобрел костюм, полагая, что легко смогу не только надеть его, но и снять. — То, что костюм был поврежден, не означает, что ты где-то допустил ошибку, Тони. — Температура взрыва для него — ерунда. Должен был выдержать. — Сомневаюсь, что в своих расчетах ты учитывал взрыв целого куска Европы с вибраниумной сердцевиной, — резонно возражает Стив. Тони раздраженно дергает плечом. Он полностью отдает себе отчет в том, что Стив прав, но не готов признаться в этом открыто. — Так тебе… — безмятежно улыбается Стив, переводя взгляд с лица Тони на его закованную в металлическую перчатку руку. Тони закатывает глаза — только идиот не понял бы намека. — Валяй, — сдается он. — Не сдерживайся. — …протянуть руку помощи? — заканчивает Стив. — Юморист, — Тони поднимается, отодвигает стул, освобождая Стиву место, достаточное для того, чтобы встать рядом. — Если бы я нуждался в дурацких шутках, поговорил бы сам с собой. — А ты и разговариваешь. Причем постоянно, — Стив внимательно осматривает кисть, поворачивая ее из стороны в сторону. — Знаешь почему? — фыркает Тони. — Потому что в нашей пестрой компашке я единственный, с кем это можно делать с пользой и без вреда для здоровья. Стив не отвечает, медленно, почти интимно ведя кончиками пальцев по линиям деформации — от внешней стороны перчатки к внутренней. Тони вздрагивает, почувствовав прикосновение к коже, и с трудом удерживается, чтобы не закрыть глаза. — Пеппер ненавидела, когда я надевал броню, — говорит он, и тут же дает себе звонкую ментальную оплеуху. Отлично сработано, Старк! Вспоминать бывших в присутствии нынешних — классика жанра, прямой путь к грандиозному скандалу. Стив останавливается и поджимает губы. — О черт… — досадливо морщится Тони. — Прости, плохая тема для разговора. — Ничего страшного, — отвечает Стив. — Мне не нужно объяснять, почему Железный Человек — неотъемлемая часть твоей жизни. Тони откашливается, поднимает голову и пристально смотрит на Стива. Ведь и правда не нужно, убеждается он. Никто так и не сумел до конца понять, насколько важно для Тони оставаться Железным Человеком, — даже Роуди не понимал, — а вот Роджерс знает, по глазам видно. — Да, — натянуто улыбается он, — похоже на то. Только сейчас часть брони здорово осложняет жизнь, поэтому не мог бы ты… — Что я должен делать? — Здесь и здесь находятся прижимные пластины, — Тони указывает на внутреннюю и внешнюю стороны предплечья. — Тебе нужно одновременно их разжать. Да, вот так. Все правильно. Стиснув зубы от напряжения, Стив изо всех сил старается растащить пластины, и спустя какое-то время Тони слышит отчетливый треск металла и даже может слегка пошевелить рукой, но вытащить ее по-прежнему не получается. — Боюсь, тебе придется продолжить, Стив, — сообщает он. — Я ее сломаю. — Значит, я ее потом починю. Стив криво усмехается, поводит плечами и вновь берется за перчатку. Вены на его шее вздуваются от напряжения, и, глядя на это, Тони машинально прикидывает в уме величину прикладываемой силы — даже приблизительный результат заставляет его от души порадоваться тому, что в свое время Роджерс решил встать на сторону хороших парней. Наконец перчатка с треском разваливается на две части, верхнюю из которых по инерции отбрасывает на пол. — Мой герой, — с нескрываемым облегчением выдыхает Тони и быстро разминает пальцы, после чего наклоняется, чтобы подобрать упавшую часть. Он поднимается ровно в тот момент, когда Стив, покачнувшись, опирается о край стола, пытаясь устоять на ногах и старательно делая вид, что ничего не случилось. — Все хорошо, Кэп? — тут же перестав улыбаться, озабоченно спрашивает Тони. — Подустал немного, — нехотя признается тот. — Подустал? — с нажимом переспрашивает Тони. — Ты буквально с ног валишься. Сколько не спал? Трое суток, если не ошибаюсь? — Я в порядке. — Бред, — Тони подходит и берет Стива за руку. — Тебя трясет. — Ну, или буду в порядке. Мне просто нужно… — Иди ко мне, — говорит Тони, делая к нему еще шаг. — Не самая удачная идея… — Да плевать, — бросает Тони и, быстро притянув Стива к себе, массирует шею, легко перебирая пальцами волосы у основания. Повинуясь движению руки, Стив покорно укладывает голову Тони на плечо и, судя по ощущениям, постепенно расслабляется: тело тяжелеет, дыхание становится глубоким и ровным, а мышцы перестают дрожать от напряжения. — Тони… — приглушенно просит он куда-то в ворот футболки. — Слушай, — серьезно отвечает Тони, — давай начистоту? Я ни черта не умею убеждать и уговаривать, поэтому сразу перейду к той части, где мне нет равных, то есть затащу тебя в постель. Стив неопределенно хмыкает, но больше не упрямится, спокойно позволяя довести себя до спрятанной за железной перегородкой узкой кушетки и усадить на матрац. — Разувайся, солдат, — командует Тони. Наклонившись, Стив расшнуровывает ботики, снимает их, аккуратно ставит под кушетку, после чего вытягивается на дальнем краю кровати и кладет руку под голову, явно оставляя место для еще одного человека. — Ты устал, — покачав указательным пальцем, напоминает Тони. — А ты разве нет? — Дьявольски, если честно, — со смешком признается Тони. — Но по-настоящему меня начнет вырубать только через пару часов, так что я еще немного поработаю. А тебе советую не терять времени. Недовольство Стива ощущается почти физически, но прежде чем он успевает что-то сказать, Тони целует его в губы и бережно проводит ладонью по волосам. Довольно улыбнувшись, Стив закрывает глаза и не открывает их, даже когда Тони отступает от кушетки. Несколько секунд Тони внимательно изучает спящего Стива, подмечая все до мельчайших деталей. Такие моменты надолго остаются в памяти, ими ни с кем не хочется делиться — во-первых, потому, что сам не до конца понимаешь их ценность, а во-вторых, из страха, что тот, кому ты расскажешь, сумеет понять быстрее тебя. Смутившись, он нехотя возвращается к столу и принимается разбирать перчатку, откладывая в сторону наиболее ценные компоненты. Ровное, иногда с легким похрапыванием, дыхание Стива за спиной расслабляет, отчего Тони понемногу начинает клонить в сон. Подавив зевок и сдвинув на край оставшуюся мелочевку (вряд ли получится еще что-нибудь сделать — руки будто деревянные), он смотрит на кушетку. Во сне Стив отвернулся лицом к стене, и при взгляде на его широкую спину возникает желание бросить все, лечь рядом и дать себе немного отдохнуть. В следующую секунду Тони разувается, небрежно затолкав обувь под стол, подходит к кушетке и осторожно, чтобы не потревожить Стива, ложится. Кушетка громко скрипит, когда он придвигается вплотную, но Стив даже не шевелится, продолжая крепко спать. — Вот они, преимущества серьезных отношений со старичками, — глубоко вздохнув, шепчет Тони, целует Стива в шею и закрывает глаза.

*~*~*

После трех-четырех часов глубокого сна можно проснуться рывком — в полной дезориентации, с кучей идиотских вопросов типа «Где я?», «Сколько сейчас времени?», «Я что, голый?»… или сделать это медленно, лениво, продлевая удовольствие, неторопливо возвращаясь в реальность. Тони некуда торопиться. Сквозь сон он ощущает, что прижимается к чему-то очень большому и теплому, вдыхает легкий запах пота и — немного — геля для душа, скользит рукой вниз, смутно угадывая под ладонью мягкую ткань футболки, и наконец дотрагивается до кожи, неосознанно начиная водить по ней кончиками пальцев. Приятно. Голова постепенно проясняется — появляется желание открыть глаза, но Тони противится ему до тех пор, пока рациональная часть его сознания не цепляется за мысль, что пробуждение тоже может оказаться довольно приятным. Стив. Тони почти уверен, что произнес имя вслух, — он уже достаточно проснулся, чтобы понимать, что лежит рядом со Стивом Роджерсом. Еще пару месяцев назад о таком нельзя было даже мечтать, а сегодня они делят постель, и Тони обнимает Стива сзади, прильнув грудью к спине и бедрами к бедрам. Идеальное соответствие, анатомическое совершенство, два кусочка одной мозаики, штырек А и отверстие Б… На последнем сравнении Тони ненадолго подвисает, позволяя себе слегка пофантазировать, добавить парочку реалистичных деталей… Проклятье, через несколько минут мысленно чертыхается он, отодвигаясь на самый край узкой кушетки, подальше от Стива. Кто бы мог подумать, что… хотя чего еще можно было ожидать — любой нормальный мужчина отреагировал бы так же. Соберись, приказывает себе Тони, и постарайся отвлечься. Говорят, помогает. — Тони? Тони быстро зажмуривается, делая вид, что продолжает спать. Он готов поклясться, что дыхание Стива нисколько не изменилось, по-прежнему оставаясь глубоким и ровным. Видимо, очередная скрытая способность суперсолдата. — М-м? — выдержав секунду, отзывается Тони. — Все хорошо? — Стив плавно переворачивается на другой бок, и они оказываются лицом к лицу. — Шикарно, — обворожительно улыбнувшись, сообщает Тони, искренне надеясь, что обойдется без дальнейших расспросов. — Тогда почему… — начинает Стив и хмурится. Не переставая улыбаться, Тони опускает подбородок и, наморщив нос, дергано пожимает плечами. На лице Стива мелькает секундное удивление, а потом зрачки вдруг расширяются, почти полностью скрывая радужку. — Прости, — скомканно извиняется Тони. — Прости? — криво усмехается Стив. — Может, перестанешь обращаться со мной как с застенчивой невестой? — Застенчивой невестой? — коротко рассмеявшись, переспрашивает Тони. — Ты бы после таких сравнений перестал? Потянувшись, Стив прижимает свою ладонь к ладони Тони, переплетает пальцы и поворачивает сомкнутые руки так, что его оказывается сверху. — Привыкай к тому, что любые проблемы мы теперь будем решать вместе, — мягко, но настойчиво говорит он, и неожиданно для себя Тони бестолково хихикает в ответ. Энтони Эдвард Старк: всемирно известный предприниматель, миллиардер, гений и идиот, хихикающий в постели в самый неподходящий момент, — пожалуй, стоит всерьез задуматься об изменении текста в визитках. Стив вопросительно изгибает бровь, и Тони стискивает зубы, с трудом сдерживая смех. — Я… — прочистив горло, сдавленно произносит он, — просто… на секунду представил себя женихом. Стив отпускает его руку, но только затем, чтобы сразу дотронуться до щеки, скользнуть ниже, очертить аккуратный контур бородки. Тони не знает, кто из них первый тянется за поцелуем: последнее, что врезается в память, — прикосновение кончиков пальцев к нижней губе, собственный приглушенный стон и сбивчивая обжигающая мысль о том, что Роджерс виртуозно целуется. К черту мировые угрозы и спасение цивилизации, в ближайшее время единственной миссией Тони будет Стив — внутри вспыхивает почти исследовательский интерес, желание разобраться, сравнить ощущения, поэкспериментировать. От того, с какой легкостью Стив, перевернувшись на спину, увлекает его за собой и, приподняв, опускает сверху, перехватывает дыхание. Тони ведет ладонями по бокам, наслаждаясь ощущением крепких рельефных мышц (черт возьми, он никогда не был поклонником силовых тренировок, но Стив потрясающе сложен), тесно притирается бедрами и целует сначала жадно, напористо, с трудом сохраняя контроль, затем медленно, плавно переходя от губ к подбородку. Дыхание Стива срывается, когда, сдвинувшись в сторону, Тони прихватывает зубами чуть солоноватую кожу на шее, и одновременно рывком задирает рубашку, обнажая плоский живот с хорошо прорисованным прессом. — В чем дело? — настороженно шепчет Тони, чувствуя, как Стив под ним внезапно вздрагивает всем телом. Буквально через секунду все повторяется, но на этот раз Тони отчетливо слышит резкий протяжный скрип. Подняв голову, он вопросительно смотрит на Стива. — Хм-м… — неопределенно тянет тот. Тони сосредоточенно хмурится, наспех прикидывая кое-что в уме. — Твою мать, — обреченно произносит он за мгновение до того, как кушетка с оглушительным треском переламывается посередине, и они со Стивом оказываются на полу. Возмущенно кряхтя, Тони упирается ладонями ему в плечи и приподнимается (не больше чем на пару сантиметров — просто чтобы удобнее было видеть) — судя по удивленному и слегка бестолковому выражению лица, Роджерс тоже не ожидал такого поворота. — Охренеть, — с чувством сообщает Тони. — Конечно, однажды я уже ломал кровать во время секса, но повторять как-то не планировал. Стив часто и глубоко дышит, явно пытаясь не рассмеяться. — Леди и джентльмены, — с трудом выговаривает он, — Тони Старк: плейбой мирового масштаба. Тони строит недовольную гримасу. — Ах так? Вот теперь сам пойдешь объяснять Фьюри, кто, как и почему раздолбал кушетку. Стив, не выдержав, смеется в голос и делает это до того заразительно, что Тони тут же начинает смеяться следом, уткнувшись лбом ему в плечо. — Отличный способ борьбы с неуставными отношениями, — немного успокоившись, ворчит он. — А то. Одобренный Министерством обороны, — поглаживая Тони по спине, говорит Стив. — Параграф двадцать семь, пункт три воинского устава. — Вернемся в Нью-Йорк, проведу здесь полный апгрейд: избавлюсь от лишних перегородок, при помощи микрофиламентных материалов сделаю стены корпуса тоньше и… как насчет двуспальных кроватей? — В Нью-Йорке у тебя есть пентхаус, Тони. — Есть, — эхом отзывается Тони, снова приподнимается на руках и смотрит на Стива в упор. — С по-настоящему большой кроватью. — Не только большой, но и крепкой. Стив красноречиво вздергивает бровь. — Так, — комкая простыню, Тони сползает ниже, вынуждая Стива развести ноги шире, и садится на пятки, упираясь коленями в матрац. — Как считаешь, если я сейчас выберусь наружу, врублю репульсоры и попробую подтолкнуть эту посудину, она полетит быстрее? Стив усмехается. — Не поверишь, — говорит он, — Фьюри отправил меня сюда, чтобы я расспросил тебя о подробностях операции. — Выходит, вы не выполнили приказ, Капитан, — отвечает Тони, поднявшись, быстро приводит одежду в порядок и разочарованно вздыхает, глядя на то, что осталось от кушетки. До Нью-Йорка недалеко, успокаивает себя он и протягивает руку Стиву, помогая встать. — Думаешь, он знал, что так будет? — спрашивает Стив. Тони пожимает плечами. — Понятия не имею, если честно. Когда речь заходит о Фьюри, ни в чем нельзя быть уверенным. Это же отец всех шпионов. Иногда мне кажется, он знает о нас даже больше, чем мы сами. — Если ты конкретно нас с тобой имеешь в виду, то здесь преуспел не только Фьюри. — О-о-о, — понимающе тянет Тони, — ловил многозначительные взгляды и получал бесполезные советы? — Ты даже не представляешь, сколько. — Чертовы шпионы. По-моему, нам нужны новые соседи. — Вообще-то у меня есть кое-какие соображения на этот счет, — потирая шею, произносит Стив.

*~*~*

— Да что ж такое! — Клинт раздраженно бросает пульт дистанционного управления на пол, умудрившись при этом не переключить канал, и откидывается на сложенную за спиной гору диванных подушек. — Посмотреть вообще нечего! По телевизору идет какое-то скучное реалити-шоу, в смысл которого он даже не пытается вникнуть, поэтому, сочувственно покосившись на экран, Наташа протягивает ему полную ложку лучшего в Нью-Джерси джелато. Вытянув шею, Клинт приоткрывает рот, молча давая понять, чего хочет. — Разве тебе не пора домой, птенчик? — закатив глаза, интересуется она, тем не менее принимаясь его кормить. — А что, я тебе уже надоел, сестричка Нат? Хмыкнув, Наташа перехватывает ложку поудобнее и ощутимо щелкает его по носу, оставив на коже след от мороженого. — Знаешь, почему я сейчас сделаю вид, что ничего не слышала, Бартон? Потому что в тебе лошадиная доза морфия. Но только попробуй назвать меня так еще раз. Слева раздается приглушенный смешок. — И что тебя вдруг развеселило, бог сомнительных прикидов? — обернувшись на звук, спрашивает она. Тор царственно изгибает светлую густую бровь, но из-за мешковатых шортов цвета хаки и потрепанной бледно-розовой футболки с надписью «Backstreet Boys» эффект величественного превосходства получается довольно вялым. — Вы ведете себя словно любящие супруги, которые много лет делили ложе. — А кто тебе сказал, что мы не делили? — невозмутимо спрашивает Наташа. — Да, но… — Тор приоткрывает рот от удивления, — ты и он… и леди Лора… это же… — Я не всегда был женат, приятель, — ровным голосом замечает Клинт, — поэтому нам с Наташей действительно есть что вспомнить. — Например, Лаос, — первой начинает она. — Или Бутан, — добавляет Клинт. — Белоруссия, — продолжает Наташа. — Аруба, — самодовольно дернув уголком губ, напоминает он. — О черт, — Наташа прикусывает нижнюю губу, — я совсем забыла про Арубу. Клинт выглядит оскорбленным. — Да как ты могла? Наташа пожимает плечами. — Давай посмотрим правде в глаза — в тот день ты был не на высоте. — Да брось! Я всегда на высоте. — Я тебя умоляю! Обычно ты слишком занят самолюбованием. — Так ведь есть чем любоваться, тебе ли не знать… Тор медленно переводит взгляд с Наташи на Клинта и обратно. — Никак не могу понять, — озадаченно басит он, — шутите вы сейчас надо мной или говорите серьезно. — И, надеюсь, никогда не поймешь, — довольно улыбается Наташа. — Я могу, — прочистив горло, негромко произносит кто-то сидящий на соседнем диване. Клинт ерзает на подушках. — Так, что мы говорили по поводу твоих жутковатых способностей? Никогда не использовать их на Мстителях. — Мне не нужно читать ваши мысли, — подтянув колени к груди и положив на них подбородок, слабо улыбается Ванда — кажется, впервые после того, что произошло в Соковии. — Все и так ясно. — Женская интуиция, — пожав плечами, поясняет Наташа. Ванда утвердительно кивает. — Ну, надо же, — скептически хмыкает Клинт, удобнее устраивается на подушках и жестом указывает на потолок. — А ваша интуиция случайно не подсказывает, чем они там занимаются? — Как бы тебе объяснить… — с заминкой начинает Наташа. — Видишь ли, Клинт, когда два человека нравятся друг другу, они… — У тебя же, по-моему, есть дети, — перебивает Ванда. — Ты должен знать, как это бывает. — Да я не о том, — морщится Клинт. — Кто-нибудь, кроме меня, вообще заметил, что они не выходят оттуда вот уже несколько часов? — Чему ты удивляешься? — с убийственным спокойствием интересуется Наташа. — У Стива в крови сыворотка Эрскина, если помнишь. Нужно очень постараться, чтобы он устал. А Старк… — она разводит руками, — это Старк, что тут скажешь. — А еще в мидгардских глянцевых журналах пишут, что существует множество различных способов интимной близости. — Ты читаешь глянцевые журналы, Тор? — с самым безмятежным видом спрашивает Наташа. Щеки Тора розовеют. — Не я, — оправдывается он. — Джейн читает. Клинт выставляет согнутые в локтях руки перед собой. — Все, снимаю вопрос. Пора закругляться, пока я себе окончательно психику не травмировал. Впечатлений и так выше крыши. Наташа успокаивающе гладит его по руке, и на какое-то время в комнате повисает тишина, нарушаемая только звуками работающего телевизора. Тор с удовольствием вытягивается во весь рост на своем диване, и даже Ванда позволяет себе немного расслабиться и устраивается удобнее, упираясь ступнями в одну из мягких диванных подушек. Клинт чему-то иронично улыбается, и в этот момент, словно в ответ на его мысли, молчание нарушает Вижн: — Полагаю, капитан Роджерс и мистер Старк наверху занимаются сексом.