***
Склонив голову в бок, Аккэлия наблюдала, как слуги Вольтури убирали тронный зал после их пиршества. Аро, Кай, Афинодора и свита Вольтури напряженно смотрели на ту, ожидая каких-либо действий от этой девушки, она вновь появилась неожиданно, словно черт из табакерки. Маркус, как всегда, сохранял равнодушие, но всё же следил за действиями рыжеволосой. А Сульпиция слабо улыбалась за спиной мужа, она знала причину присутствия этой особы и даже догадывалась, каков будет её ответ. Тёмная вздохнула, ей надоело наблюдать за уборкой слуг своего дяди, и щелкнула пальцами руки, сжигая трупы. Через буквально минуты, от тех остался лишь пепел, который она развела. Присутствующие немного были удивлены, заметив это, она, оставаясь хладнокровной, пояснила свое действие: — Так намного быстрее, — она потерла свои руки и вновь заговорила, всё также стоя, облокотившись на косяк двери плечом: — Знаете, а вы отлично умеете вставлять палки в колеса другим, раз вы разозлили и этих людей, которые решили взять под свой контроль Безликих, чтобы уничтожить вас. Аро удивленно поднял бровь, задавая вопрос своей племяннице, на что та лишь усмехнулась и качнула головой. — И кто эти люди? Девушка потерла плечо рукой и всё также с усмешкой на лице ответила: — Этих людей знает лишь пара человек, пардон, — резко поправила себя девушка, — вампиров из вашего клана, но знает, может сами поймете, кого обидели. И нет, это не Каллены. Но пока это останется небольшой тайной для вас, они пока и сами не подозревают, что я знаю про них. А ваше знание может разрушить мои планы, а мне бы этого не хотелось. Я пришла сюда лишь для того, чтобы дать свой ответ на предложение Сульпиции. Кай вскинул бровь, посмотрев сначала на Аккэлию, а после жену Аро, которая лучезарно улыбалась. Он вновь перевел свой взгляд кровавых глаз на гостью, задав интересующий вопрос: — Какой ещё ответ? И какое предложение? Рыжеволосая хмыкнула и, рассматривая тронный зал, после чего перевела свой взгляд на Кая, а после на Сульпицию и, получив от той кивок в знак согласия, всё же ответила: — Раньше это было большой тайной между мной и Сульпицей. Сейчас же я не вижу смысла это скрывать, — оттолкнувшись плечом от косяка двери, она прошла вглубь зала, скрестив руки под грудью, продолжила свою пламенную речь: — Так как от действий инкогнито, который на данный момент руководит Безликими, пострадали не только члены Вольтури, но и мои люди. Сульпиция предложила мне, что-то вроде сотрудничество, перемирие. А точнее попросила помощи. Все присутствующие, кроме Аккэлии, перевели взгляд на брюнетку за спиной Аро, та слабо улыбалась, подтверждая каждое слово рыжеволосой ведьмы кивком. Аро всё понял и перевел взгляд со своей жены, на дочь своей погибшей сестры. — И какой же твой ответ? Аккэлия улыбнулась, заправив прядь рыжих волос за ухо, удосужилась ответить на заданный вопрос: — Я согласна вам помочь в борьбе с Безликими и их хозяевами. Девушка не успела и глазом моргнуть, как оказалась в крепких объятьях Сульпиции. — Я очень рада, что ты приняла это решение! — от радости на одном дыхании произнесла женщина. Тёмная пару секунд, мягко говоря, пребывала в шоке, но вскоре пришла в себя и отстранилась от жены Аро. Она взглянула ей в глаза, слегка качнув головой, отступая на шаг назад, а после и вовсе обернулась к выходу из тронного зала. — Спасибо должны говорить не мне, а человеку, который убедил меня согласиться на это. Можете уже входить! В зал зашел незнакомый им длинноволосый брюнет в кожаном плаще и женщина или девушка, но лицо было скрыто под капюшоном плаща. Сульпиция отступила на шаг назад, а Аккэлия повернулась к тем лицом. Указав на новоприбывших, с улыбкой проговорила: — Знакомьтесь, Габриэль Аларес, — она жестом указала на мужчину. — А вот этого очень дорогого мне человечка большинство из вас знает. Незнакомка поравнялась с Аккэлией и, взяв ту за руку, глянула на неё. Тёмная с улыбкой кивнула головой в знак своей поддержки и чуть сжала руку. Габриэль закатил глаза, наблюдая за всем этим, его иногда раздражала эта не решительность со стороны свой подруги. Дидима, подняв руку, сбросила с головы капюшон и, улыбнувшись, произнесла: — Всем привет. Старейшины встали со своих тронов, не веря своим глазам. Такого просто не могло быть! Афинодора схватилась за спинку трона, будь она человеком, давно потеряла бы сознания. Свита Вольтури замерли, не зная, как реагировать на появление живой и невредимой Дидимы. А те, кто не знал или же не понял, что перед ними погибшая жена Маркуса и по совместительству сестра Аро, не понимающе переводили взгляды со своих соратников, на троицу. Сульпиция же была просто в глубоком шоке. Она ожидала всех на свете, но только не этого человека. — Не может быть… Как? — спросила она. На данный момент это единственный вопрос, который интересовал всех. Аккэлия улыбнулась и развела руками в стороны. — В нашем мире возможно почти всё. Но ведьме больше всего было интересно реакция Маркуса, ведь она ещё при первой встречи с Вольтури увидела и почувствовала всю его боль потери жены, а самое главное, что она видела его любовь к её матери. Это и стало главной причиной для дочери Валерия и Дидимы, сделать свою мать и этого мужчину счастливыми, ведь они этого достойны, как никто другой. Габриэль поддержал её, а потом им двоим, пришлось долго убеждать вернуться к Вольтури. Но и Дидима не теряла времени даром, заявила, что та вернется в клан при одном лишь условии: если Аккэлия откажется от своей мести.Тёмной пришлось отказаться, но говорить это самим Вольтури, пока не стала, а то ещё расслабятся. А ещё, ей никто не запрещал отрываться на Дементрии и Феликсе. Маркус стоял и не верил своим глазам. Аккэлия отпустила руку матери и подтолкнула её к мужчине. — Иди, — еле слышно прошептала девушка, радуясь воссоединению двух влюбленных. Дидима направилась к тому медленными шагами, ноги, словно вмиг стали деревянными. Она обернулась назад, посмотрев на свою дочь, которая кивнула ей. Дидима подошла к своему мужу и нежно провела рукой по его лицу: — Маркус. А после обняла Маркуса, вдыхая его аромат, по которому она так сильно скучала. Мужчина замер на мгновения, но после, не решительно, словно боясь, что вновь исчезнет, обнял в ответ. Аккэлия наблюдала за этим с искренней улыбкой на губах. Как же она была рада за свою мать и, если так можно сказать, за своего отчима! Она ничуть не жалела о том, что отказалась от своей мести. Даже наоборот, словно гора с плеч упала. Габриэль негромко подошёл к девушке, склонившись к её уху, проговорил: — Happy end… Тёмная качнула головой и также тихо проговорила, чтобы не кто их не услышал, но, в принципе, сейчас им было не до них. — Нет, пока нет, ещё нужно разобраться с Безликими и их кукловодами. Габриэль усмехнулся. — А после и тебя замуж выдать. Аккэлия, не комментируя его слова, просто отвесила подзатыльник. Тот отошел на шаг от той, потирая затылок.Глава 17
19 февраля 2019 г. в 21:36
Аккэлия сидела на диване, переваривая всё, что услышала. Она более менее отошла от шока. Однако всё ещё не верила свои глазам и ушам. Потирая виски, вновь подняла свой взгляд на Дидиму и Габриэля. Те спокойно сидели, последний по-прежнему пил виски, а Дидиме принесли пакет с донорской кровью, которую она уже допивала. Девушка медленно приподнялась с места, понимая, что если сейчас не выпьет крепкого алкоголя, то с ума сойдёт. Налив себе полный бокал, выпила залпом. Марис стоял, словно его ударили, как минимум, пыльным мешком по голове.
— Вы это серьезно? — в сотый раз уже спрашивала Тёмная.
Габриэль усмехнулся и развел руками в стороны. На этот жест Дидима хихикнула в кулачок, откладывая на стол пустой пакетик, и пальцем стерла след крови с губ.
— А похоже на то, что мы шутим?
Марис как-то странно покосился сначала на Габриэля, а после перевел свой взгляд на Дидиму, а потом и вовсе выдал, то отчего его госпожа закашлялась, подавившись своим напитком, Дидима округлила глаза и приоткрыла рот от глубокого шока, а Габриэль выразительно сделал всем известный жест рукалицо.
— А отец Аккэлии… точно Валерий?
Дидима возмущенно вскочила с дивана и, подлетев к тому за доли секунды, тыкнула пальцем в грудь Мариса.
— В моей жизни было только четверо любимых мужчин: двоих из которых я люблю сестринской любовью — это Аро и названый брат Габриэль. А той любовью, которою ты имеешь виду, при человеческой жизни был отец Аккэлии — Валерий, а после обращения в вампира единственной любовью стал Маркус.
Марис отшатнулся, чуть назад и поднял руки вверх в жесте, что он сдается. Почему-то он ничуть не был удивлен. Видно сразу чья она мать. Та усмехнулась и села на диван рядом с дочерью. Габриэль хмыкнул, следя глазами за, по его мнению, спектаклем, отпивая из бокала, словно сидит в кинотеатре. Он взглянул на Мариса, а после усмехнулся, сказав:
— Марис, дорогой мой недруг, мой тебе один, но очень важный совет, никогда и не при каких обстоятельствах не зли дам из рода Вольтури. Уж поверь, я знаю, что говорю.
Мужчина облокотился спиной на тумбу и, вздохнув, кивнул головой в ответ длинноволосому, на что тот вновь улыбнулся.
— Да, я уже это давно понял, не одно же тысячелетие живу под одной крышей с одной из них.
После чего ему прилетел невидимый человеческому глазу подзатыльник от Тёмной ведьмы, которая возмущенно смотрела на того. Дидима и Габриэль смеялись уже в голос, а после смех подхватили и остальные комнаты.