Леся Уманова ненавидела уроки английского

— Только ни чему не удивляйтесь, и ни с кем не разговаривайте. Она открыла дверь. Это была обычная питерская коммуналка. Один коридор, в конце которого общая кухня, и множество дверей. С кухни слышался пьяный галдеж и звон бутылок. Леся грустно вздохнула, и подтолкнула его к последней двери. В комнате было довольно светло и чисто. Но больше всего Физика поразил огромный шкаф во всю стену, половина его была заполнена книгами, а вторая — пластинками и дисками с музыкой. — Уманова, это ж сколько еще я о тебе не знаю. — А вы как бы не особо и стремились обо мне что-то узнать. — Согласен, моя вина. Видимо, из меня действительно плохой классный руководитель. Раз я не за 2 года не узнал, какие у тебя родители. — Это не родители. Это отчим с новой женой. Тут в закрытую дверь понеслись удары. Да такой силы, что старенькая деревянная дверь зашаталась. Леся же наработанным движением подскочила к креслу и забаррикадировала им дверь. — Ах, ты, шалава! Уже мужиков домой водит! Только выйди, я тебя проучу! — Не выйду, Гена. По крайней мере, пока не протрезвеешь. Удары в дверь продолжались, а Уманова спокойно собирала вещи в большую спортивную сумку. — Ты куда собираешься? — На вокзал. — Нет. На вокзал я тебя не пущу. Ко мне поедем. Предложение неожиданное, но сильно порадовавшее Лесю. К нему домой. Ого. Значит, он все-таки один живет. Без родителей, иначе б как он объяснил им появление несовершеннолетней ученицы. А главное, без Кристины. — А Кристина Алексеевна против не будет? — Мы не живем с Кристиной Алексеевной. — А что так? — Просто ей не хочется вставать на 40 минут раньше, чтоб не опоздать на уроки. — Ну, это логично. Вот настырная девчонка. Все-то ей знать надо. Зачем вообще Сергей предложил ей пожить у него. Просто хотел помочь? Или может за этим благородным порывом скрывается симпатия? Да, ей 17. Но и ему только 25. — Тебе скоро 18-то? — Через месяц. — Это хорошо. Ты мне, кстати, «выкать» переставай, когда мы не в школе. Квартира Физика полностью отражала сущность Сергея Яковлевича. Все сдержано, но со вкусом. Никаких ярких деталей в интерьере. Много книг. Репродукции картин на стенах. На столе шахматная доска. На окне телескоп. Леся по-хозяйски прошла на кухню. Обычная холостяцкая кухня. Много техники, только чтоб самому делать по-минимуму. В навороченном холодильнике — пельмени и полуфабрикаты. — Бабло давай…те, я в магаз схожу. — Зачем? — Хоть кормить вас… тебя… нормально буду. Бартер — жилье за еду. — А. Ну, норм расклад. Так они и жили уже 2 недели. В школе, естественно, не палились. Правда, ключи он ей все забывал сделать. Поэтому когда у нее уроки заканчивались раньше, приходилось идти на хитрости. — Сергей Яковлевич, вы говорили, что ключи нашли. Так это мои. — А, ну, держи, растеряшка. Ты уже домой? — Да, сегодня на ужин рыба будет, мама ее вкусно готовит. — Смотри, чтоб аллергия не разбушевалась. Блин, у него же аллергия на рыбу. Ладно, фирменные Леськины котлеты спасут ситуацию. Но котлеты уже остыли, а Сергей дома еще не появился. Пришел за полночь, и очень нервный. — Ненавижу 10 в. Не класс, а бандитская группировка. — Что случилось? — Ненавижу.10 в. Смирнов этот. — А, мажор-то этот гребаный… Чего натворил? — Довел Алевтину Геннадьевну до слез. — Ее-то за что? Она ж божий одуванчик. Ладно б Кристину Алексеевну. — Леся! — Шучу. И что делать собираетесь? — Вот сидели, обсуждали. С физруком, трудовиком и директором. — И к чему пришли? — Ни к чему. Все ж понимают, кто у него отец. Не могу же я его бить. — Зато я могу. А давай я его подкараулю и поговорю? Я девчонка, он мне даже ответить не посмеет. — С ума сошла? — А чего нет-то? Репутация у меня в школе скандальная. Смирнов мог мне что-то сказать, я натура вспыльчивая, могла зло затаить. Никто не подкопается. С родителей у меня взять нечего, да и отец его побрезгует с такими связываться. Ну, даже если напишет на меня заяву… Заява — это не уголовное дело. Зато он больше к Алевтине не прицепится, я ему условие такое поставлю. — Ой, Уманова… А мне потом тебя из детской комнаты полиции доставать? — До этого не дойдет. А вот перед директором отмазать, уж постараешься же? — Ладно, заметано. Действуй. Уманова, как настоящая бандитка, одетая в камуфляж и черную шапку, на ногах — берцы, в руках — кастет. Подкараулила Смирнова за гаражами, била его долго и молча. Потом, когда Смирнов уже валялся на земле и молил о пощаде, сняла маску и сказала, чтоб он больше не обижал хороших людей, даже если эти люди — учителя. Ночью Леська замазывала синяки, сидя на кухне. Смирнов пару раз все-таки «ответил». Но по сравнению с его разукрашенным лицом, у Умановой были только царапины. — Он вообще как баба дерется! — Да. Фингал у него знатный. Всей учительской ржали над этой красотой. «Пол мама помыла, я поскользнулся и ударился об стол». — Я ж говорила, никогда не признается, что с девчонкой дрался. Миссия завершена. Алевтина отомщена. — Освобождаю тебя на неделю от астрономии. — Хм, приятный бонус. Хоть высплюсь. Конечно, проблем с полицией и директором Леся избежала. Сергей Яковлевич слово сдержал. Но вот когда на педсовете поставили вопрос о направлении ее к психологу, видите ли «девочка слишком агрессивна», Физик уже помочь не успел. — Странная все-таки девчонка, эта твоя Уманова. — Обычная. Не наговаривай на нее, Крис. — Ты думаешь, я не знаю, что это она Смирнова побила? — У тебя просто плохие информаторы. — Мне Смирнов сам рассказал. Мы хорошо общаемся. — Ну, тогда у тебя в любимчиках ходят неправильные люди. — Посмотрим, пройдет ли она тест. Если не пройдет, попадет в психушку. — Ерунда. Пройдет. — Посмотрим. Пойду, зайду к ней. Уманова сидела в кабинете психолога, отвечала на глупые вопросы тестов уже около часа. В кабинет заглянула Кристина Алексеевна, чем резко испортила Олесе настроение. И явно выбила ее из психического равновесия.