Отя, тебе нравится?..

Покончив с уроками, Виктор отпустил детей гулять, во двор, благо дождя нет. Ему не терпелось вернуться к дневнику Вали. Но, едва прилег с тетрадочкой, в дверь позвонили. Решив, что это Алеша с Сашей вернулись, забыли, наверно, мяч, мужчина открыл, не посмотрев в глазок. На пороге стояли незнакомцы, двое, альфа и омега. Скорее, пожилые, чем среднего возраста, сухопарые, седые, скромно и тускло одетые, словно серые мыши. — Добрый вечер, — поздоровался альфа. — Мы ищем Варшина В.А, по поводу нашего внука, Алексея. Это здесь? В опеке сказали — третья квартира… Неужели родители Вали объявились? Ох, и противные же у обоих морды, жесть. Одно слово — сектанты. И чего им надо? Неужто Алешку? Хрен. Одного ребенка уже загубили до панели и смерти. — Покажите документы и проходите, — буркнул Виктор, отступая. Оказавшись в квартире, незваные гости заоглядывались очень внимательно, похоже, пытались прицениться к обстановке и сообразить, насколько тут богато живут. Не поймут, у Виктора без изысков — мебель и ковры самые обычные, не антикварные, ваз династии Мин по углам не натыкано, греческих статуэток тоже, и люстра не из горного хрусталя. Просто, чистенько и аккуратно, ну, конструктор дети разбросали по полу маленько — начали собирать, потом передумали, но не убрали, паразиты мелкие. — Сюда, — преисполненный отвратительных предчувствий, Виктор указал на диван, дождался, пока гости усядутся, встал напротив, скрестив на груди руки, ноги расставив на ширину плеч, и холодно осведомился. — Чем обязан честью?.. Сектанты дружно выпучились снизу. Заговорил альфа. — Мы пришли по поводу Алексея, омежки, — прокаркал он хрипло. — Сына нашего покойного сына Валентина. Хотели бы забрать мальчика по праву ближайших родственников, для дальнейшего воспитания в Боге. Отдайте добровольно, прямо сейчас, или мы обратимся в суд. Как Виктор и предполагал. Жаль, иногда ошибиться приятнее. Но какие уроды, сразу судом угрожают, чуть ли не с порога. Могли бы хоть представиться! Невежливо. Вслух же мужчина сказал следующее: — Я не знаю насчет воспитания Алеши в Боге, меня вполне устраивает светское. И насчет ваших прав не знаю. Зато уверен лично в своем — я Лешкин биологический отец. Не верите — могу показать результат теста на днк, свеженький, в пятницу только получил. Еще — документы об опекунстве над ребенком. На данный момент они временные, но уже поданы другие, об окончательном усыновлении. А вы мне что можете предьявить, кроме паспортов и религиозной литературы? Седой альфач важно надулся, сидящий рядом с ним омега фыркнул и, смутившись, торопливо сунул обратно в карман было вынутую, некую книженцию. Похоже, Виктор угадал «за рекламный буклетик». Хи-хи. Не смешно. Огладив на коленях брюки — дешевые, весьма поношенные — альфач проговорил укоризненным тоном: — Вот у таких, как вы, неверующих, грязных грешников, и вырастают дети шалавами. Отдайте Алешу по-хорошему! Ради Хрисакриши… Мы воспитаем его в строгости, в законе Божием… Услыхав про Хрисакришу, Виктор кисло скривился. Знал он это относительно новое, существующее около двадцати лет, направление. И проспекты читать доводилось, и общаться с приверженцами. Секстанский маразм, умудрившийся объединить Кришну с Христом и натаскавший кое-что, по верхам, из иудаизма, извративший аж три религии. Телевизор нельзя, мобилки — грех, деньги — мусор и общее достояние секты, все люди братья, секс — только после свадьбы, лишь в течку и через специальную дырку в простыне, разделение в еде молочного с мясным и отрицание свинины, рожденные вне брака дети — ублюдки, плюс свечки с исступленными молитвами в вечер пятницы. Так вот из какой семьи Валя… В дневнике омега ничего не писал про жизнь с родителями. Жаль, сейчас Виктору было бы проще общаться с его отцом и папой. Пока мужчина размышлял, в едва наметившийся между альфами диалог решил встрять омега. Покусав губу, он поправил перекинутую через плечо седую, тощую косу, состряпал постнейшую мину и вякнул: — Если не отдадите Алешу, мы его рано или поздно выкрадем. И тогда вы сына больше не увидите. Мы не позволим сделать из ребенка шлюху. Шлюху? Шалаву? Кхм. Ладно. У Виктора имелось, что предъявить в ответ. — А вы, получается, вырастили Валентина очень моральным? — мужчина с трудом сдержал закипевший внутри гнев, и его голос прозвучал почти ровно. — Момент! — до чего же вовремя нашлась папка с Валиными фотографиями, не зря полночи прокопался в вонючем омежьем белье! Папа Вали осторожно принял в пальцы два прицельно отобранных Виктором снимка, где Валя выглядел наиболее блядски, взглянул и передернулся, словно получил удар током. Узнал сына, узнал, факт. Не отопрется. А Виктор навис глыбой справедливой отцовской ярости, не позволил сектанту вскочить. — Вот результат вашего строгого воспитания! — прошипел мужчина, плюясь слюной. — Это и есть высокоморальный, порядочный омега, прекрасный родитель и муж, да?! Алешу вы не получите! Никогда! Приблизитесь к мальчику хоть на километр — затаскаю по судам! А теперь, — он указал на дверь, — пошли отсюда вон! Убирайтесь!!! И, к сведению, чтобы вас не тянуло совершить глупость с похищением — я прямо немедленно звоню в полицию, сообщу о вашей угрозе. А сам уже сдергивал с крючка куртку — бежать во двор за сыном, предотвратить, защитить, оградить. С сегодняшнего вечера омежонок больше не гуляет без сопровождения — ведь реально могут выкрасть. На улицу — с отей, с Женей, с Даней. Няня нанять, в конце концов, деньги есть, не нищий! Под прожигающим насквозь взглядом Виктора пристыженные сектанты вымелись из квартиры весьма шустро, порскнули вниз по лестнице вспугнутыми зайцами. Мужчина выметнулся следом, мчался, перепрыгивая через три ступеньки. «Алешка! — билось заполошенно в его мозгу. — Алешка! Не позволю!» А Алеши с Сашей во дворе не оказалось. В песочнице возились другие дети, качели были пусты. — Украли! — раненым в сердце зверем взвыл Виктор, пугая мирно клюющих крошки голубей. А потом, толчком, опомнился — сообразил, что мальчишки вполне могут быть и у Жени дома, перестал отчаянно лупить подвернувшийся столб, захлопнул рот и рванул обратно в подъезд. Рано звать полицию. Сначала проверить Женину квартиру.