Пещера

Привести в чувство катерок так и не удалось. Электроника на нём была попроще, Джаред смог открыть все его тайники и доступы благодаря сохранённым детками «вкусняшкам», а толку — ноль. Тупенький искин после разблокировки отпечатками спокойно сдал все пароли-явки, но лучше от этого не становилось. На пятнадцать минут запускались аварийные генераторы, включался поиск сети, поиск спутников, и ничего не находилось. Потом генераторы перегревались, срабатывало автовыключение, и катерок засыпал. Гнездо выковырянного аварийного маячка Джаред обнаружил, когда пытался реанимировать движок. Выдохнул и уверился — всё-таки не лесники. Черноносый хмурился и переживал от каждой следующей неудачи, пока Джаред не объяснил. Если бы он не прострелил катеру движок, управление огнём взял бы на себя искин, и второго выстрела из бортовых пушек папа точно бы не пережил. Котёнок вздыхал, верил, но всё равно расстраивался. Джаред чесал его по отросшей на голове щетине, поправлял воротник футболки и не знал, чем утешить ещё. Выбраться с Эригеи самостоятельно им не судьба. А ждать, кто победит в клановых разборках Регеры… Мда. — Зато научились с электроникой обращаться, — утешал деток Джаред. Котятки и правда понимали куда ткнуть, чтобы загорелась нужная лампочка или появилась очень урезанная техническая база катерка. По ней он учил деток читать. Пока освоили только слога и буквы, хотя Джаред подозревал, понимать-то они понимают, вот только проговорить прочитанное ещё не скоро смогут. И даже немного переживал, вдруг они застревают в развитии, теряют важное время, а он и не в курсе. Те же щенки уже выросли почти вровень с регерцем. И приносили с охоты немногим меньше него. А котятки всё ещё как младенцы рядом с ними, уступают и в росте и в скорости развития, до сих пор из шерсти не пролиняли, пушистенькие. Щенята же скинули шерсть, как только стали в половину размера отца. Стало видно, как они разнятся по цвету кожи — один перламутрово-бежевый, другой почти лавандовый, ярко сизый с натуральнейшей синевой, а двое шахматные, с чёткими симметричными контрастными пятнами. В «лицо» их Джаред даже в сумерках перепутать бы не смог. Вся свора слушалась с полувзгляда, признавая власть надо собой. Он даже попытался придумать им имена, а потом вспомнил, что родных детей так и не раскачался по именам назвать, и задумался. Двое суток провёл, пока думал. Так пристально таращился на детей, что те снова засомневались в его обещаниях не сожрать. Черноносый стал ходить за ним хвостиком, преданно заглядывая в глаза, Беляшик шарахался, а рыжики как-то ненавязчиво завели привычку ночевать в лесу. Джаред ничего толком не придумал и волевым решением решил прекратить этот цирк. — Я решил, что вам надо привыкать к человеческим именам. Котятки настороженно переглянулись и подошли ближе. Джаред ткнул пальцем в самого тёмного из рыжиков, почти червонного, с чёрным ремнём на загривке: — Ты будешь Реджи, — окинул взглядом остальных и попросил: — И меж собой привыкайте, как друг друга звать надо. Яркого солнечного рыжика нарёк Фоксом, светленького — Персиком. Белый и Черноносый напряженно ждали своей очереди, но Джаред завис. Черноносый ещё как-то был на человека похож, с короткой щетиной на голове, смахивающей на военную стрижку, в чудом найденной футболке, подпоясанной ремнём. Он даже на ногах ходить старался не от случая к случаю, а постоянно. А Белый, весь в искристо-пушистой, кажущейся мягонькой шёрстке… Зефир? Маршмеллоу? Беляшик? С одной стороны беленький вызывал именно съедобные ассоциации своей воздушной шерстью. Но от подобных кулинарных эпитетов его дети начинают нервничать, Джаред это запомнил. Он ещё раз посмотрел на котёнка. Космос их разбери, он даже пол у мелких определить не может, как тут выкручиваться с именами… — Ты будешь — Бэлль. На староземном — Красотуля. А ты, лучик мой ненаглядный… Взгляд Черноносого стал очень пристальный, лицо посуровело, и неожиданно он стал ослепительно похож на Дженсена. И ещё сильнее — на актёра, о сходстве с которым Дженсен как-то упоминал, а Джаред посмотрел тогда и вынужден был согласиться — похож чертовски. Вот и решилось. — А ты будешь Дин. Твой папа был очень похож на него, а ты просто копия папы. Котятки переглядывались и тихо курлыкали меж собой по-звериному. Видимо, на доступном им уровне обкатывали новые имена, а может быть, сомневались в адекватности папы, но сообщить ему не могли. Джаред едва не вздрогнул, когда возле ноги будто из ничего соткался регерец. Заискивающе глянул в глаза, обтёрся о ноги. — Тебя я буду звать Эй, — Джаред почесал его по загривку, тот преданно заурчал. Джаред самокритично признал: — Всё равно ничего кроме «эй» сказать не успею. Котята заинтересовано вытаращились на вход, где рядочком выстроились подросшие «щенятки». Похоже, что идея поименования захватила весь его маленький прайд. Джаред представил себе этот ужас сначала придумывания, а потом вспоминания, в голову лезло что-то совсем недоброе — Туча, Хаос, Мрак, Чертяка… Нет, определённо, он пока не готов так мучиться. — Котятки, выбирайте себе по щеночку и зовите их, как вам удобнее… Договорить не успел, Черноносый, а нет, Дин, гордо задрав нос, сел рядом с регерцем и рявкнул: «Эй!» В ответ на вопросительный взгляд охотника Джаред только пожал плечами. — Значит, будешь его щеночком. Котята и щенки быстро определились кто кому симпатичнее. Курлыканье, которое котята выдавали своим щенятам, Джаред различить мог, а вот воспроизвести уже не очень. Но ничего, вырастут, расскажут как это на человеческом. В честь дня именин Джаред достал еще сахарных стиков и раздал их котяткам. Пусть привыкают к человеческим праздникам. *** Несостоявшихся лесников никто не искал, Джаред смирился с этим через неделю. И большой челнок и катерок сверху были закрыты ветками огромных деревьев, маячки либо отсутствовали, либо предыдущие хозяева, скоты эдакие, надёжно их отключили. Шансов на случайное обнаружение ещё раз было маловато. Привлекать внимание выстрелами, конечно, можно было, в конце концов, бандиты нашли их по акустическим отпечаткам. Но не сильно-то и хотелось новых контактов с местной недо-цивилизацией. Джаред не терял надежду переучить детей на неразумную пищу. Он решил обустраиваться на планете пока как Робинзон. Если регерцы между кланами всё порешают и договорятся, кто будет владеть королевой-матерью, ему всё равно никуда не деться. Вся его семья успеет только на минуты оттянуть неизбежное. Джаред задумывался, не подпилить ли одному из ружей ствол, чтобы успеть себе в сердце выстрелить, если забирать его прилетят не те. Но не стал. Решил, что это будет нечестно по отношению к детям. *** Время тянулось на Эригее непривычно медленно. Джаред завис как муха в масле. Или как партнёр омонстревшего регерца в коконе. Тело понемногу выправлялось, синюшность, конечно, не сходила, но хотя бы выравнивалась. А если выполоскать в ванной остатки разбитых часов, и замокнуть на часик в той воде самому, то даже переставали болеть роднички тентаклей. Джаред надеялся, что они смогут восстановиться. Ему в голову не приходило отсчитывать дни. Идут и идут. Ему не мешают. Планета, это он сразу отметил, не имела наклона к орбите, а высадились его похитители близко к экватору. Можно не ждать ни зимы ни лета, с погодой всегда будет одинаково. Зверья в окрестных лесах хватало, с прокормом ни у него, ни у детишек проблем не было. Но чем дальше, тем сложнее было сохранять в себе человека. Вроде ничего им не угрожало прямо сейчас. А нет-нет, да сморит, потом глядишь — тварь, что приходит вместо тебя, уже сожрала полтуши или вскарабкалась на высоченное дерево. Будто ждала и подлавливала его. А главное — он вспоминать перестал, отчего её боялся. Ну, встанет вместо него и что? Странно было. Вроде сыт, в порядке, а хочется лечь и уснуть. Года на два. Чтобы проснуться, а ничего этого и не было. Так и тянулось. Спал, ел, ловил детей, чтобы прочитать следующую статью из библиотеки катерка. Или они — его, чтобы рассказал сказку, на которые они подсели сильнее, чем на сладкое. И Джаред как-то незаметно уплывал сам от себя. Пока он однажды не проснулся посередине настоящего, давно не виденного эротического сна. Всю поволоку и томность как рукой сняло.