Это была ужасная идея

С утра Данбар чувствовал себя, как ни странно, очень хорошо, даже слишком. Он проснулся в отличном настроении и наблюдал за тем, как Тео спит, пока тот не проснулся. Они ещё немного понежились в объятиях друг друга, а потом всё же решили, что нужно вставать. Оказалось, что свет включили ещё утром, и теперь парни подумали, что неплохо было бы приготовить что-нибудь на завтрак. В итоге, вся кухня была в муке, благодаря Лиаму, который решил, что надо посыпать ей Тео. Рэйкен после того, как отчитал парня, ушёл в душ, а Данбар принялся прибирать всё. Те печенья, которые они пытались испечь, были обречены на провал, поскольку Тео вышел из душа в одном полотенце, подошел к Лиаму, пока тот домывал грязную посуду, и обнял любимого. Рэйкен прижался своей горячей грудью к спине Данбара, а когда тот обернулся и увидел своего прекрасного парня почти полностью обнаженным, он просто потерял дар речи. Такое с ним происходит постоянно, и было ощущение, что Тео делает это специально, чтобы посмотреть на жутко красного и смущающегося Лиама. Рэйкен потянулся к губам любимого, и они слились в поцелуе. Лиаму всё ещё было немного неудобно, но, в то же время, видеть своего парня таким ему, несомненно, нравилось, ведь его тело идеально — это только слепой не увидит. Для него Тео был чем-то прекрасным, хотя, всё же, знал, что он не всегда был таким идеальным. Когда они только познакомились, Тео был тем еще придурком, думал только о себе, и как спасти свою шкуру, пока не встретил Лиама и не понял, что неравнодушен к этому парнишке. Он стал оберегать его и защищать от всего и, буквально, всех. В общем, пока парни целовались, они совершенно забыли про печенье и то сгорело, и, если бы не запах горелого и дым, они бы, наверное, так и не смогли бы оторваться друг от друга. Почувствовав запах, Лиам тут же вспомнил про печенье и поспешил вытащить их из духовки, осознавая, что это будет невозможно есть. — Это всё ты виноват, — Данбар бросил сердитый взгляд на Тео. Тот лишь стоит и улыбается, как чеширский кот, довольный собой. Лиам тяжело вздохнул и выкинул сгоревшие печенья в мусор. — Ты такой придурок, Тео, — с некой обидой проговорил Лиам, смотря на Рэйкена. Данбар, как маленький ребёнок, сложил руки крестом, всем видом показывая, что обиделся на своего парня. Только они оба знали, что долго он обижаться не сможет. Да и Тео уже знает, что сделать, чтобы его ребёнок перестал дуться. Лиам прожигает Рэйкена своими глазами, а Тео начинает приближаться к парню. Он подошёл так близко, что они чувствовали дыхание друг друга. Химера вовлек Лиама в поцелуй, а парень просто не мог не ответить ему. Рэйкен прижал Данбара к стене, не разрывая поцелуй. Становилось невыносимо жарко, и, когда воздуха начало катастрофически не хватать, Лиам разорвал поцелуй и посмотрел на своего парня тем самым взглядом, в котором читалась чистая и искренняя любовь. Конечно, он не злился, ведь такое происходит с ними буквально каждое утро. — Ладно, чтобы искупить свою вину перед тобой… — Тео берёт руки любимого в свои и скрепляет в замок. — С меня одно желание, любое. Я сделаю всё, что ты попросишь, какой бы идиотской и глупой идеей это не было. Но прежде нам надо, всё-таки, что-нибудь перекусить, поэтому думаю, нам с тобой стоит заказать пиццу, — улыбка появляется на лице парня, и он, поцеловав Лиама в лоб, уходит, чтобы найти телефон. Сердце Данбара сейчас билось с такой силой, что, казалось, оно вот-вот выпрыгнет из грудной клетки. Он до сих пор чувствует вкус мягких губ Тео на своих. Лиам всегда поражается, каким Рэйкен иногда может быть любящим и понимающим, а иногда — эгоистичным идиотом. Но обычно — просто идиотом. Следующие два часа прошли довольно спокойно: они поедали пиццу и смотрели какой-то непонятный фильм по телевизору. Точнее, Тео смотрел, а Лиам уже давно перестал вникать в то, что происходило на экране и просто нежился в объятиях любимого, обдумывая, что же ему загадать, ведь у него было одно желание. Несомненно, он хочет провести это время с Тео, но хотелось бы заняться тем, чего они ещё не делали. Валяться дома ему уже надоело, и он бы хотел выбраться на улицу, но в голову так ничего и не приходило, кроме банального «просто выйти и прогуляться». Из мыслей его вырвал непонятный звук, а потом смех любимого. Лиам любил наблюдать за своим парнем, каким бы он не был. Знаете то чувство, даже когда человек злится, ты всё равно считаешь, что он выглядит очень мило? Так вот, это оно. — Что, всё никак не можешь налюбоваться мной? — с некой усмешкой произносит Тео, переводя свой взгляд с экрана телевизора на парня. Тот не ожидал, что его так быстро спалят, поэтому быстро отвёл глаза, однако Рэйкена, видимо, это не устраивало, и он сел на корточки возле Лиама и поцеловал его, отчего Данбар чуть не расплылся на диване. — Тебе не надо стесняться своих чувств ко мне, Лиам, — еле слышно проговаривает Рэйкен. В этот раз парень не отводит глаза, а наоборот, смотрит в эти зелёные любимые глаза, почти не моргая. — И тебе не нужно отводить взгляд, если ты хочешь смотреть на меня. Послушай, ты изменил меня. Ты единственный, кто когда-то смог увидеть во мне что-то хорошее и смог принять меня тем мудаком, каким я был. Я знаю, что я не идеален, но я стараюсь стать достойным тебя хоть немного. Ты смог пробудить во мне те чувства, которые я никогда раньше не испытывал, которых я боялся. Я люблю тебя, Лиам Данбар. Хоть ты иногда и бываешь, как заноза в заднице, знай, что ты всегда будешь нужен мне. Оба знали, что парню очень сложно дались эти слова — он не привык говорить такое кому-либо. Раньше у Тео никого не было, и ему не о ком было заботиться, так что, когда он встретил Лиама, он начал учиться этому, как маленькие дети учат алфавит. Лиам сидел неподвижно, не сводя глаз с парня. Он не мог поверить в то, что услышал. Это было неожиданностью для него. Нет, он, конечно, знал, что Тео любит его, но не думал, что он признается в этом, ведь это Рэйкен — он обычно никогда не говорит такое. Тео начал заметно нервничать — он только что признался Лиаму в любви, а тот сидит и даже не сказал ему ни слова. Он боится, что снова останется один, что от него снова отвернуться все. Он не хочет быть один опять. — Я тоже люблю тебя, Тео Рэйкен.