***
Девушка стояла, тяжело дыша, посреди громадной комнаты, у стен увешанной проводами. Взмокшие от пота волосы прилипли ко лбу. «Бандана глупая, зачем она только нужна?» Одежда тоже прилипла к телу, что ей не очень нравилось. Скажем, на бегу это не так заметно, но вот сказали остановиться — сделай милость, останавливайся. По-прежнему жадно хватая воздух, Кисараги поднесла к лицу ладонь и вытерла лоб. Рядом ст… находился Винсент. Тут третьего глаза не надо: уж не Юффи ли знать, кто и откуда будет к ней красться, в случае чего. Нет, Винсент-то вряд ли будет красться, он всё-таки… Винсент. Но на всякий случай. Если что. Невозмутимый стрелок — как обычно — молчал. Тут есть несколько градаций молчания, уловила Кисараги за пару лет работы с ним. Бывало, Валентайн молчал и был спокоен, как удав. В это время меньше всего рисковали окружающие, которые — случалось — собирались вокруг него в силу «определенной Ривом должности как знака доверия и надежды на плотное сотрудничество, аплодисменты, господа». Спокойный Валентайн временами сменялся задумчивым. Этот тип, в отличие от первого, почти ничего не говорившего самостоятельно, но охотно отвечавшего на подходящие вопросы, обладал навыком разговороустойчивости много более изощренной. Отвечал редко, странно, глаза при этом ничего не выражали. Если Винс слишком много думал, то становился раздраженным. Вот с ним контактировать было довольно тяжело. Тяжко. При доведении до точки кипения рука его пряталась под плащ, где у него сидел трехствольный Цербер. Хоть вытаскивать его не приходилось — Юффи не видела, чтоб на этапе разговора Винсент доставал огнестрельное оружие — от знания того, что там у него, было неспокойно. Невозмутимый Винсент нынче был задумчив. Пусто смотря на девушку, он изрек: — К Риву. Сейчас же. — Ой, брось, Винсент! — попыталась отмахнуться синоби. — Что я натворила? — Сама же… — Валентайн осознал, что отвечать не обязательно, и молча проследовал к выходу. Юффи еще некоторое время поглядывала на его удаляющуюся фигуру, в нерешительности стоя на том же месте. Её не покидало ощущение: с Винсентом что-то не так. Уже второй месяц её не покидало это ощущение. — Стой! — вскрикнула она, сбросив визор и рванувшись с места. — Подожди меня!***
Рив, устало зажмурившись, потер переносицу. Встал, прошел взад-вперед перед сидевшей на стуле Юффи, заложив руки за спину. Изможденно-иронически взглянул на девушку, отказывавшуюся из принципа смотреть в его сторону, скрестившую руки и ноги. Все ее состояние Туэсти охарактеризовал бы парой слов: обиженный ребенок. — В чем дело, Юффи? — заговорил он как можно мягче. — Я не понимаю, в чем дело, — пробурчала Кисараги, по-прежнему разглядывая стену. — Это была первая демонстрация, Юффи, — продолжил Рив, подчеркивая ее имя. — Ну… — нахмурившись откликнулась девушка, — с почином. Он устало вздохнул. Как же с ней выйти на разговор? — Я уж думал, с Винсентом тяжело общаться, — пробормотал мужчина, словив странный взгляд от Валентайна, стоявшего у окна. — Но ты можешь быть куда более несговорчивой. Как Туэсти и думал, сравнение с Винсентом сработало: она повернулась к нему, и брови поползли вверх. — Мы ведь не просто так выбирали, не с улицы человека взяли, нам важно было, чтобы это был кто-то опытный, — вкрадчиво продолжал Рив. — И ты ничего не имела против. И вот вышло… — Вышло так, — подхватил Винсент, перебивая главу ОВМ, — что мы с этой мыслезаписью опозорились на весь белый свет. Объяснения будут? Юффи испуганно и обиженно посмотрела на Валентайна. — Нет, — проговорила сквозь зубы. Винсент издал непонятный звук, что-то между рычанием и хмыканием, и медленными тяжелыми шагами обозначил свой путь из кабинета. Девушка скривила губы и сдвинула брови, пытаясь сосредоточиться на том, чтобы не разреветься. Рив проследил за этими событиями без единого комментария, не совсем понимая, что происходит. Ему и хотелось бы осадить Валентайна за чрезмерную резкость, но тот был прав: презентация провалилась, насколько это только было возможно. И винить его в том, что он с излишней ответственностью подошел к этому делу — абсурдно. Но, пусть оно и абсурдно, Рив винил Винсента именно в том, что он это воспринял чересчур серьезно. Это не такая уж большая проблема, тем более что Юффи всегда любила подурачиться. При должном отношении последствия этой шалости можно было бы свести на нет. Конечно же, он понимал, что за их поведением скрываются какие-то более глубинные мотивы, но мог лишь догадываться. — Это было слишком даже для него, — все тем же тоном заметил Рив, стараясь дать девушке немного уединения и рассматривая из окна внушительный городской пейзаж. — Теперь расскажешь, что случилось, Юффи? Наступила пауза, которую Туэсти безошибочно списал на сомнения синоби. — Здорово я, да? — невесело заметила она. — Провела же вашего этого читателя-писателя мыслей. — Некого было проводить, — откликнулся мужчина. — Это всего лишь машина. — Да хоть мугл на чокобо, — хмыкнула Юффи. — Провела же я его — вот и всё. — Мы уже проходили это, — вздохнул Рив. — Никто не собирался ни за кем шпионить, это устройство просто записывает то, что ты думаешь. Синоби нахмурилась и так сильно съежилась, что, казалось, сейчас выпустит иголки. — Это страшно, Рив, — взглянула она на него глазами, полными самой что ни на есть взрослой серьезности. — Кто-то копошится в твоих мыслях — это очень страшно. А вдруг там что-то перепутается? Вдруг ты сойдешь с ума? Я не хочу так и я не хочу, чтобы это испытал кто-то еще… погано это. И у меня в голове такие вещи, которые нельзя знать остальным. Все, что я знаю от Годо, про то, кто я такая и кем стану — ну нельзя такое выставлять. Я просто… не могу. — И когда ты это поняла? — Когда получилось, — пролепетала она, зажимая нижнюю губу между зубами. — Я поняла, сколько всего знаю, помню и сколько забыла. И тогда же поняла, что так нельзя. Туэсти поджал губы. Так вот как все обстояло. — Никто не лезет к тебе в голову, мы ведь уже тысячу раз объясняли принцип работы… — Да чихала я с высокой колокольни на ваши принципы работы! — вскрикнула Юффи. — В голове кто-то копается и всё тут! Ты лично сидел над этой штуковиной, что такое говоришь? Я вон помню, я прекрасно помню, как твои шинровцы заливали про пользу Мако, а потом приехали и разворотили мою страну к чертям! А потом оказалось… да ты и так все знаешь. — Юффи… — тихо проговорил Рив после долгого молчания. — Почему ты не рассказала Винсенту? Щеки девушки тронул легкий румянец, и она еще больше сникла: — Да куда ему, — пробормотала, — он так носился с этим проектом. И Шелке тоже стала чаще на людях появляться, да и вообще… «У них все прекрасно», — не договорила Кисараги. Впрочем, она так красноречиво это не договорила, что Рив и сам все понял. Предстоит много работы, чтобы уладить общественные реакции, думал он. И еще больше — чтобы привести в приемлемый вид взаимодействие этих старых знакомых хотя бы на работе. — Вот что, — заметил Туэсти добродушно. — Иди развейся, отдохни. Я поговорю с Винсентом. — Но… — Ничего не желаю слышать. Как твой начальник, говорю тебе пойти и развеяться. Раз уж ты в Эдже, загляни хоть в «Седьмое небо», нечасто ты тут бываешь, — он помолчал несколько секунд, а потом повернулся и пронзительно взглянул на Юффи. — Ты еще здесь? — С. спасибо, — сконфуженно проговорила Кисараги. — Я вернусь к девяти часам. — О. — Рив легко улыбнулся. — Не особо торопись. Кстати, — он подошел к столу, наклонился и вытащил сверток, — раз я сам не смогу прийти, передай, пожалуйста, вот это. Уверен, Тифа оценит. Глаза Юффи загорелись. — Нет, это не Материя, — заметив нездоровый блеск, осадил ее Рив. — Это не важно, — заметила она с вернувшейся живостью. — Хоть как-то я обставлю Клауда! Рив вопросительно изогнул бровь. — Всегда игнорирует мои заказы, — различил он из её бормотания. Если бы Кисараги смотрела внимательнее, она бы увидела на лице Туэсти преходящее выражение крайнего сомнения и поняла, что его разрывает какое-то неочевидное противоречие — попросту говоря, терзают муки совести.***
— Блин! Не так-то просто найти этот дом! — протянула Юффи, оказавшись лицом к лицу с тупиком в каком-то переулке. Прохожие подозрительно покосились на активно жалующуюся самой себе девушку. Юная ниндзя колебалась: конечно, проще было позвонить и спросить, но так она испортит весь сюрприз. Скомкав изрядно поднадоевшую карту, которая ну никак не могла быть картой Эджа — глупая карта, — Юффи твердым шагом подошла к одному из прохожих и решительно спросила: — Вы не скажете, где тут «Седьмое небо»? Мужчина средних лет в задумчивости почесал затылок. «Куда ей, малолетней, да в бар?» — вертелось в голове. Сам он там не бывал, но что-то слышал да мимо проходил. За сим в нем боролись два начинания: помочь в поисках и показать дорогу или оградить эту девицу от пагубного влияния алкоголя. «Ишь как вырядилась, — невольно загляделся он. — Молодежь: ни стыда ни совести, что зимой, что летом одним цветом». Припомнил дяденька и свою дочку-подростка, которую все никак не мог научить уму-разуму… — Эй, дедуля, вы еще с нами? — уставши ждать, Юффи перешла на неформальное общение. — Что ж такое-то. — Т-ты кого дедулей назвала, пигалица?! — возмутился мужчина, решивший, что если не дочку, то эту особу он жизни научит. — Рано еще тебе по кабакам ходить, доросла бы сначала… — Что-о-о? — ответствовала синоби. — Да я-то пигалица?! Мне двадцать лет скоро будет!.. — она ненадолго замолчала, а потом странно-странно посмотрела на него. — К-кабак?! Да ты… Вокруг их перепалки начали собираться люди, и неизвестно, чем бы все закончилось, если бы кто-то не схватил её под руку и не увел на другую улицу. — Ты кто? — опешив воскликнула Юффи, когда они окончательно скрылись из поля зрения той толпы. Кто-то оказался парнем, примерно ее ровесником, одетым просто, неприметно. Веснушчатым, но при том с таким серьезным выражением лица, что Кисараги невольно прыснула. — Я тот, кто вытащил тебя из долгого и нудного разговора, — добродушно заметил он. — И, может быть, тот, кто доведет тебя до бара. Воцарилась неловкая тишина, разбавляемая лишь звуками их шагов да шумом машин на дороге. — То есть, — спохватился веснушчатый, и выражение на его лице стало смущенно-озадаченным, — до «Седьмого неба», — снова замолчал. — То есть я тебе дорогу покажу, вот что! — Меня не надо было ниоткуда спасать, — уверенно провозгласила Юффи, высоко вздернув нос, но не пытаясь высвободить руку. — Я, Белая роза Вутая, вообще ничего не боюсь! Не сбавляя ходу, проводник ее оглянулся и скептически осмотрел, не произнеся ни слова. — Ты еще мне и не веришь! — округлила глаза девушка. — Что за люди тут живут, я поражаюсь… Оставшуюся часть пути они прошли молча. Лишь когда Кисараги приметила вывеску «Седьмое небо», она вытянула свою руку и показала в сторону бара. — Вот он! — Да, получается, что так, — уклончиво ответил парень, и на лице его отобразились довольно смешанные чувства. — Так как тебя зовут? — спросила Юффи, немного неловко себя чувствуя за то, что не спросила раньше. Он не сразу ответил. — Рео, — сказал после недолгого молчания. — А тебя? — Юффи, — проговорила она, вздыхая. — Послушай, спасибо, что привел, я бы не нашла никогда. — Да нет проблем, — по его лицу скользнула смущенная улыбка. — По тебе видно, что ты не местная. Только, — Рео поднял руку, увидев, что Юффи пытается что-то возразить, — без фанатизма, хорошо? Мне хватит твоей благодарности, хочу домой вернуться без оплеухи. Вот что мне интересно, так зачем тебе сюда?.. Можешь не отвечать, если не хочешь, впрочем. — Я в гости, — проговорила Кисараги. Она не особо любила рассказывать о своих друзьях из ЛАВИНЫ, поскольку едва могла их назвать друзьями — больно редко они виделись, больно мало она о них знала. — И мне надо Тифе кое-что передать. — Так ты и впрямь знаешь госпожу Локхарт, — меланхолично протянул Рео. — Ну, или мне так говоришь, чтоб я ничего такого… — Всего хорошего! — Юффи отвернулась и потопала в сторону «Седьмого неба». — И мне было приятно познакомиться, — иронически улыбнулся парень и побрел своей дорогой.***
Звон колокольчика на двери обозначил ее прибытие. Тифа, за барной стойкой вытиравшая стаканы, подняла голову и прищурилась. Глаза ее загорелись, она заулыбалась и радостно провозгласила: — Юффи! — поспешно вытерев руки — жест скорее механический, чем обусловленный какой-то необходимостью, — обогнула барную стойку, подошла к девушке и обняла. — Сколько времени прошло! Кисараги невольно застыла, явно не ожидая такой радостной встречи, и неловко похлопала девушку по спине. — Да… Давно мы не виделись! — проговорила оживленно. — Рив не смог прийти, вот попросил передать. Тифа отстранилась от юной синоби и приняла сверток, заинтересованно его осмотрела и взвесила на руках. — О, да Рив знает, что дарить, — с некоторой долей благоговения произнесла хозяйка бара. «Знать бы еще, что там такое», — невольно подумала Юффи, глядя на Тифу слегка растерянно. Последняя поймала ее взгляд и снисходительно улыбнулась: — Тебе еще нельзя выпивать, поэтому я не скажу, что это. — Ты и без того проговорилась, — мрачно заметила Кисараги. -.И вообще мне скоро двадцать! Девушка постарше вопросительно склонила голову. — А ведь и правда, — задумчиво проговорила она, а потом ехидно улыбнулась: — Но возраст еще ничего на значит. — Эй! — Да ладно тебе, — рассмеялась Тифа. — Проходи, присаживайся. Голодная? — Юффи кивнула. — Сейчас что-нибудь придумаю… О, — словно что-то вспомнив, притормозила она на пути к кухне, — не садись рядом вон с теми ребятами, уж больно они на слова охочие. — Да конечно! Мы вообще тише воды, ниже травы! — подхватила компания, на которую указывала хозяйка. — Точно, как Мидгарский Золом, — она снисходительно махнула рукой и исчезла за дверью. Юффи, заметно просветлевшая от такой теплой встречи, весело взглянула на молодых людей и прошла мимо, усевшись за барную стойку. Делать было нечего, и она стала с интересом разглядывать помещение. Оно не сильно изменилось с ее последнего визита: добавилась, разве что, пара фотографий — Тифа как-то обмолвилась про новое увлечение Марлен — да несколько столиков сменили свое положение. В целом же это было то самое «Седьмое небо», которое все знали и любили. Ну, за исключением того противного деда… — А вот и я, — проверещала Тифа, ставя перед синоби тарелку с картофельной запеканкой. — Отведай-ка вот этого, я все еще работаю над рецептом, но Клауд говорит, получается уже довольно неплохо. Юффи, немного удивленная таким замечанием — так вкусно это все-таки или Страйф хвалил это блюдо под страхом смерти? — поблагодарила хозяйку и отломила вилкой кусочек. — А где Клауд? — спросила она, пережевывая. Очень вкусно оказалось, гораздо лучше, чем готовила Юффи. — Вкусно! Девушка благодарно улыбнулась и кивнула. — Он вышел ненадолго, — словив обиженный взляд Юффи, она быстро поправилась: — До того, как ты пришла. Вот, видишь, телефон оставил, — Тифа достала с полки его мобильный. — Расстался бы он с ним надолго в добром здравии? — Наверное, нет, — проговорила Кисараги и еще раз огляделась: — У тебя тут перестановка? — А, да, — откликнулась девушка. — В последнее время меня не устраивает, как… тут стоит мебель. Постоянно ее двигаю, когда посетители уходят. — Не проще сделать ремонт? — Юффи прочертила вилкой кружок в воздухе. — Сменить тут всё, перекрасить… — Нет! — резко перебила ее Тифа, от чего синоби слегка оторопела. — Не стоит. Не нужно… — Что не нужно? — спросил спокойный мягкий голос. — Клауд! — вскрикнула Юффи и помахала ему рукой. — Давно не виделись! Страйф подошел к Тифе и приветливо кивнул юной синоби. — Действительно, давно, — проговорил он, чуть улыбаясь. — Какими судьбами? — О! — глаза ее загорелись, она словно почувствовала, что может и должна заявить со всей важностью, уперев руки в бока: — Клауд Страйф, я тебе заявляю сейчас же, что твоя служба доставки никуда не годится! — Да неужели? — иронически выгнул бровь Клауд. — Позитивно абсолютно! Её Высочество доставила тебе посылку за пару часов, а ты не можешь выполнить мои заказы уже несколько месяцев! Наступила странная пауза. — Позитивно… абсолютно?.. — повторила Тифа, удивленная таким сочетанием. — Анонимки с требованиями привезти всю мою Материю в «Черепаховый рай» — это не заказы, — заметил Страйф, чуть оживившись: похоже, его волновала эта тема. — Еще одно такое письмо — я всё Годо расскажу, чтоб не повадно было. — А-а, говори сколько душе угодно! — махнула она рукой и засунула в рот еще один кусочек запеканки. — Мой штарик вшё равно нишего мне не шделает!.. Кштати! — проглотила. — Клауд, как тебе это? — и указала на тарелку. — Когда доходит до кулинарии, Тифа — настоящий гений, — спокойно признал Страйф, за что получил легкий толчок в бок. — Ой. — Перестань, — Тифа безуспешно пыталась скрыть улыбку, то проявлявшуюся, то угасавшую на ее лице. Страйф поднял руки в знак поражения и начал ретироваться. — Я к Фенриру. Юффи, — он смерил её серьёзным-пресерьёзным взглядом, — поговорим ещё. — Ещё как! — ответствовала Кисараги, и Клауд, покачав головой, ушёл. Она принялась с аппетитом доедать запеканку. Но чем больше наедалась, тем сильнее в голову лезли мысли об ОВМ и сегодняшнем эксперименте. Настроение стало потихоньку портиться. Тифа мыла стаканы, посматривая на нее с некоторой долей умиления. Некоторое время они обе молчали, слышен был лишь приглушенный говор посетителей. Запах чего-то жареного и алкоголя, казалось, делал воздух особенно густым и душным. — Я окно открою, — заявила хозяйка. — Скажи-ка, Тифа, — начала вдруг Юффи, следя за её передвижениями, — вы прямо ладите с чокобоголовым. — Да как сказать, — ответила она неопределенно и замолчала. — А к чему ты? Всё ещё… заинтересована? — Я?! — воскликнула Кисараги от неожиданности. — С чего бы?! По правде говоря, обе они помнили ту неловкую встречу посреди ночи в отеле Золотого Блюдца. У комнаты Клауда. Айрис, Тифа, Юффи и Баррет исключительно собирались выпить стакан воды на ночь, а тут такое совпадение, такое невероятное совпадение… — В общем, совершенно не верно, — заявила ниндзя, самозабвенно закрыв глаза и почесав кончик носа. — Всё в прошлом. Эх, Тифа! Ты потеряла такую соперницу, в самом-то деле… Тифа с интересом смотрела на свою младшую приятельницу, а та все продолжала, уже с меньшим энтузиазмом и чуть большей серьезностью: — А представляешь, что я внукам своим рассказывала бы? «Юффи, бабуля, как ты с дедом-то сошлась? — Ой, детоньки, нас же обоих укачивает страсть как! Летели мы раз на Хайвинде, вышли на мостик. Тут-то нас и…» — Кисараги не смогла закончить, поскольку Тифа в голос захохотала. Смеялась она звонко и заразительно, и Юффи, бормоча что-то вроде «это совсем не смешно», сама заулыбалась. Старшая девушка уже вернулась обратно за стойку, посмеиваясь, когда экран на мобильном Клауда загорелся и раздался звонок. Кисараги увидела, как напряглась Тифа, вглядываясь в строку абонента. — Должно быть, это Рео, — проговорила она нахмурившись и взяла трубку. Юффи немного удивленно покосилась на девушку: уж не тот ли это странный паренек? И почему он тогда звонит Клауду? В самом-то деле, кто он такой… — Вы ошиблись номером, — еле слышно проговорила Локхарт и захлопнула раскладушку. — Тифа? — осведомилась Юффи, но девушка никак не отреагировала. — Тифа! Ты знаешь Рео? Хозяйка бара продолжала стоять, держа телефон в руках с пустым выражением лица. — Эй, ты чего? Призрака увидела что ли? — забеспокоилась Кисараги. — А, — Тифа словно вышла из транса и посмотрела на девушку. — Все. в порядке. Рео — сын нашего поставщика, Клауд с ним когда-то через детективное агентство познакомился, долгая история. Долгая… — она снова замолчала. — А ты знакома с Рео? Синоби открыла было рот, чтобы ответить, но тут в баре снова появился Клауд. — Тифа, ты не видела… — начал он было и заметил в её руках свой мобильный, — телефон. Юффи показалось, что температура в комнате разом упала на пару десятков градусов. Прошло несколько мгновений, прежде чем Локхарт заговорила: — Вот он, — положила телефон на стол и без лишних объяснений исчезла.