Благие намерения

Хотя и вечерело, в воздухе по-прежнему стояла жара. Рыжий закат лениво отражался в спокойной глади воды, оттеняя хмурые редкие мазки облаков на небе. С высоты было видно небольшие домики курортного городка, а за ними — безмятежное море. Одежда, казалось, стала раскаленной темницей, и черный цвет костюма всё делал только хуже. Дыхание сбилось; утирая лоб, Елена спускалась по тропинке уже минут пятнадцать, то и дело натыкаясь на какой-нибудь иссушенный одинокий кустик, гордо высившийся в скромной, мертвой от жары траве. Одежда запылилась, и потихоньку девушка-Турк начинала жалеть о своем желании встретить Цона у подножья. Наконец она подняла голову и завидела силуэт темноволосого Турка, шедшего навстречу. Забыв о своих былых сомнениях, она вмиг подлетела к Цону, короткой фразой отвечая на его немой вопрос: «Руд готовит вертолет». Турк коротко кивнул, и они торопливым шагом направились наверх. За деловитой скоростью начальника Елена, немножко утомленная спуском, едва успевала, а потому решила — попробовать — начать беседу. — Как-то без Рено грустно, — отлично, Елена. Замечательное начало разговора. — Хм… Девушка виновато закусила нижнюю губу, словно отсутствие ответа от Цона было величайшим поражением всей жизни. Неловко убирая прядь коротких волос за ухо, она просеменила чуть вперед, чтобы вглядеться в его лицо. Шеф явно о чем-то думал — казалось, даже не обращал внимания на её пристальный взгляд. Вот за эти моменты она и ненавидела себя, но только такие мгновения казались Елене наполненными величайшим смыслом, ведь именно из них ткалась тонкая паутинка в её сознании, так приятно путавшая мысли. Измышления эти были похожи на гадание на ромашке — ничего полезного, но сколько мучительно приятного… — Встреча с Клаудом и мисс Локхарт не пошла бы ему на пользу, — неизвестно, что заставило Цона объясниться. Вот так прервались романтические настроения Елены. Мысленно себя одернув, она решила не терять времени и продолжить разговор: — Думаете, ей удалось так быстро пробраться на другой континент? — Начнем с того, — Цон едва заметно смахнул со лба проступившие капельки пота, вызвав в девушке невольное восхищение, — что её здесь могло не быть вообще. Тогда на Валентайна напал кто-то другой. Эти слова заставили её задуматься. — Но ведь Винсент узнал её, есть свидетели, к тому же… — И Клауд её узнал, — резонно заметил Турк, быстро взглянув на собеседницу. — Но что могло потянуть её обратно в окрестности Эджа — вот это загадка. Если что, кстати, — Цон указал на сумку, которую Елена поначалу не заметила, — у нас будет время просмотреть распечатки со списком пассажиров за последние три дня. — На пароход? — Да, — он многозначительно кивнул. — Если Тифа попала на Восточный континент, мы это увидим… Что? Девушка уставилась в сухую землю под ногами с выражением лица, близким к преисполненности чувством вины. Когда она повернула голову и встретилась с начальником взглядом, с её губ сорвалось: — Это же бесполезно, — Елена невинно захлопала глазами. — В прошлый раз они спокойно пробрались на Западный континент на том же корабле, прямо у Руфуса под носом! — Это немного не… — Цон попытался умерить пыл подчиненной, но та прекращать не собиралась. — Рено говорил, что досмотр персонала тогда был вашей обязанностью, — девушка стала задумчиво потирать подбородок, все больше входя в роль следователя. — И при этом террористы с весьма колоритной внешностью сумели укрыться, а теперь-то Тифа одна… — Елена, прекрати, — Турк едва удерживался, чтобы не приложить ладонь к внезапно вспыхнувшему лицу. Девушка всё продолжала говорить, вспоминая подробности этой поездки, которые слышала как от Рено и Руда, так и от некоторых участников Лавины, но много позже. — …А тогда на корабле был Нанаки — представляете, он переоделся в матроса, а Хайдеггер даже не заметил!.. — и тут до Елены стало доходить, чего она нагородила. Получается, что её рассказ не только носил опровергающий характер, но и показывал непрофессионализм её начальника! И это-то она ему в лицо и высказала! От неловкости, заполнившей все ее нутро, девушка смолкла, и как назло Цон остановился. Несколько секунд он смотрел на нее своим холодным острым взглядом, пока его губы едва заметно не зашевелились: — Нанаки переоделся матросом? Елена быстро заморгала, не совсем понимая вопроса начальника. — Ага, матросом. — Отвратительно, — Цон едва удержался, чтобы не выразить зародившегося в нем веселья. — Ходить было непросто, — участливо добавила Елена. Турк представил себе четвероногого матроса, слоняющегося по палубе, и по лицу скользнула улыбка, от которой и Елена просияла. В таком приятном молчании они дошли до небольшой каменистой площадки, на которой уже стоял, гордо отражая солнечный свет, красавец-вертолет. За ветровым стеклом показалось какое-то движение: кажется, Руд их заметил и махнул рукой. Елена еще разок украдкой взглянула на Цона и двинулась вперед. Её спутник заметил короткий взгляд девушки и потому удивленно смотрел, вопросительно выгнув бровь, за её перемещением. Она о чем-то беседовала с Рудом, а тот ей коротко и тихо отвечал; вскоре оба развернулись в его сторону, и Елена помахала рукой, приглашая на борт. В кабине было еще более душно, чем на улице. Сидеть, стоять, лежать — ничего не хотелось от удушающей жары. Цон слышал приглушенный разговор своих напарников, который скоро сменился все нарастающим треском двигателя и рокотом лопастей пропеллера. Еще несколько секунд — и вертолет оторвался от земли, ненавязчиво, но ощутимо придавливая свой экипаж к полу. Еще несколько минут — и от площадки, на которой стояло это чудо техники, осталось только небольшое желтое пятнышко. Внезапно динамик связи пилота с основной кабиной затрещал, и послышался густой бас: — Следующая остановка — Эдж. «Елена надоумила, не иначе», — Цон усмехнулся и прикрыл глаза.

***

Руд вытер со лба капельки пота, попутно умудрившись поправить солнцезащитные очки, и, отвернувшись от оранжевого в закате горизонта, сверкнул взглядом в сторону второго пилота. Елена сидела и рассматривала какие-то бумаги, старательно, прилежно, прикусывая нижнюю губу. — Это чего? — спросил Руд, уже следя за курсом. Елена с характерным «А?» вскинула голову вверх и уставилась на своего напарника, словно её оторвали не от работы, а от крепкого сладкого сна. Потерев кулачками глаза, девушка приготовилась отвечать. — Ну так отчеты, — Елена постучала по документам кончиками пальцев, — списки пассажиров, всякое… — она страдальчески выдохнула. — Никакой Локхарт, естественно, тут нет. Похоже, Винсент единственный знал, куда она направилась — и мы теперь все так думать должны. Руд лишь пожал плечами, и в жесте этом проглядывалось легкое сочувствие — то ли к Елене, то ли к Валентайну, то ли к Тифе. — А была ли Тифа? — девушка понуро убрала бумаги и вернулась к пилотированию. Она была практически уверена, что Локхарт осталась на Восточном континенте — потому, возможно, что разум её неразрывно связывал положение Тифы и странные вещи, происходившие в мире. Коль она была бы на Западном континенте, всё бы случилось по-другому. Но тогда кто напал на Винсента?.. Елена не сразу заметила, как дверь, отделявшая кабину пилота от основного отсека, открылась, и в проеме появился Цон. Лишь когда он подобрал портфель с бумагами, которые стянула девушка, они встретились взглядами. — Ничего? — Елена в ответ помотала головой. — Ясно… Ты что-то хочешь обсудить? Цон заметил ее задумчивый взгляд. — Тифа не приезжала на Западный континент, да?.. — Елена убрала пилотные наушники и отчаянным взглядом впилась в начальника. — Никаких отчетов, никаких свидетелей, всё со слов третьих лиц, которые её даже не видели. Турк безучастно выдерживал невидимый напор своей подчиненной. Медленно, почти нехотя он сложил руки на груди, лениво скользя пальцами по плотной ткани пиджака. — Скорее всего, — вкрадчиво проговорил он, — это была не Тифа. Я почти уверен, что на Винсента напал кто-то другой. — Но Винсент шел по её следу! Как можно было его обмануть? Цон чуть склонил голову вбок, словно пытаясь рассмотреть Елену с другого угла. Девушка немного смутилась, поскольку ей редко доводилось наблюдать такие нехарактерные для шефа жесты. Всё ещё теребя в руках ставший теплым металл наушников, она пыталась додуматься сама — до того, что имел в виду начальник. Ну же, Елена! Бравый Винсент Валентайн считает своим долгом отправиться за Тифой Локхарт, но делает это не сразу — у Тифы есть несколько часов, прежде чем он пойдет по горячим следам. Когда всё-таки доходит до поисков — что подвигает Валентайна переправиться через океан? Губы поджались, тонкие брови нахмурились, руки сильней впились в тяжелый предмет, покоившийся на коленях — такой её увидел Руд, на секунду оторвавшись от горизонта в сторону своей напарницы. Не скрывая иронии, первый пилот посмотрел на Цона, и тот ответил не менее оживленным взглядом. Турк обреченно выдохнул и помог оказавшейся в затруднении девушке: — Подумай — не как, а зачем. — Что-о-о-обы… Чтобы отвлечь его от расследований на Восточном континенте? — Так, — Цон медленно кивнул, — и что? Елена безнадежно откинулась на спинку кресла, пытаясь укрыть вспыхнувшее лицо короткими тонкими прядями своих светлых волос. Получилось… курьёзно. — Не знаю, — пробурчала девушка; ей вовсе хотелось сжаться до невидимой точки под действием любопытных взглядов. — Может быть, кто-то похитил настоящую Тифу и стал выдавать себя за неё? — Хорошо, — Цон вернулся в прежнее положение, и Елене стало полегче. — А как удалось обмануть Винсента? — Девушка только покачала головой, явно вымотанная этим допросом. — Генезис. Он мог знать способ изготовления копий от Холландера. — И это ему зачем?.. — Не понимаешь? — Руд удивил её своим басом. — Им нужно было подставить Тифу — чтобы выманить Винсента, чтобы отвлечь от Восточного континента… — Рано или поздно об этих аномалиях всё равно узнают! — ох, Елена прекрасно знала про особое отношение Руда к Тифе — но не должно же это мешать рассуждениям! — Выиграть время, — подметил Цон, — как и нам. Нужно было выиграть время. Если Тифу изначально хотели подставить — подготовить копию было возможно. Однако люди, которых превращают в копии, долго не живут — или они сходят с ума, или начинается деградация… То есть копию изготовили не так давно — возможно, для других каких-то целей. — Когда доберемся до настоящей Тифы, многое прояснится, — Руд, видимо, не желавший более участвовать в разговоре, отвернулся и в который раз стал следить за курсом. Цон кивнул Елене и вышел, и всё вернулось на круги своя: обмениваясь короткими фразами, Руд и Елена сосредоточенно смотрели то на приборные панели, то на закатное небо, обращенное в бесконечность невозмутимой водной гладью. Жара уже не так угнетала, и пилотам теперь не хотелось расставаться с солнечным светом: не самая простая из задач — вести вертолет ночью. Гораздо менее спокойно себя чувствовал их начальник, уединившийся в другой части летательного аппарата, и пытавшийся обдумать всё ещё раз. Цон был не из робкого десятка — потому не боялся делать собственные выводы; не был он и безголовым храбрецом — перед глазами мелькало достаточно смертей. Сейчас, однако, он всё пытался понять, что именно мозг не хочет выводить из всего случившегося. Елена и Руд высказали мнения, которые подтолкнули его к разгадке, но ощущать ответ в пределах досягаемости и ухватиться за него — две разные вещи. Кто? Кто стоял за всем этим? Кто мог устроить хотя бы часть того, что произошло? И тут он понял. Рука метнулась в карман, нащупывая телефон. Первым же делом Цон набрал номер Руфуса. Конечно же: в ОВМ должен быть кто-то, кто координировал диверсию внутри организации, чтобы внести как можно больше путаницы. «Почему ты не отвечаешь?!» — мысль так и просилась на язык, вызывая своей постоянной пульсацией всё возрастающую панику. Если настоящая Тифа где-то в Мидгаре, кто остался на Западном континенте? Чьи бинты нашли несколько дней назад?.. Когда включился автоответчик, Цон буквально прокричал в трубку, заставляя обоих подчиненных удивленно обернуться: — …Не пользуйся вертолетом, слышишь? Икэй Корнуолл — один из них… — Что?! Это в голос воскликнули Елена и Руд, к которым Цон буквально подбежал, позабыв, по всей видимости, выключить мобильный. Несколько мгновений напряженной тишины — и темноволосый Турк быстро привел себя в порядок, отключая телефон и невозмутимо обращаясь к пилотам. — Во-первых, убедимся, что отключен «фантом». Во-вторых, при первых же признаках Восточного континента приземлимся. Всё ясно? Без лишних вопросов они отвернулись к приборам; защелкали рычажки, замигали индикаторы — и вскоре на голову посыпались неприятные новости. — Цон, — подала голос Елена, всё быстрее нажимавшая и отжимавшая одни и те же кнопки и ручки регулировки, — «фантом»… уже включён. И я не могу его выключить! — …Аналогично, — немногословно добавил Руд. Их начальник в неверии уставился на мобильный телефон, который буквально недавно прекрасно принимал сигнал. Что же, черт возьми, происходит?.. Тем временем сотовый, будто бы спохватившись, мгновенно погас в его руках. Турк тихо выругался в надежде, что это сдержит замешательство и страх, зародившиеся в его голове. — Боюсь, у нас ещё одна проблема, — Руд снова подал голос, отвлекая Цона от плохих мыслей. — Взгляни на часы. …Чтобы породить мысли похуже. Секундная стрелка на его наручных часах перестала двигаться, причудливым образом трепыхаясь то на пару секунд вперед, то назад. Полные недоумения взгляды Руда и Елены говорили, что с их хронометрами творилось что-то похожее. — И должно было стемнеть… — скромно пролепетала девушка. Ей не дал договорить резкий грохот, донесшийся со стороны хвостовой части. Ударная волна вышибла дух и сбила с ног Цона, и он упал, ударившись о перегородки узкого проёма. Елена поспешила помочь ему подняться, и Цон сквозь полузакрытые веки рассмотрел резкую перемену в горизонте за лобовым стеклом — он даже не сразу понял, что потемнело небо, а море сменилось скалами, на первых порах списав всё на игру воображения. Но реакция девушки, склонившейся над ним, была куда достоверней собственных ощущений. Что бы там ни было — похоже, хвост вертолета задел каменистую породу, и кабину до сих пор трясло. Послышалось тихое бормотание Руда: он пытался сохранить высоту… или хотя бы вернуть контроль над машиной. Судя по тому, как невозмутимо и четко он управлялся с приборной панелью, опасаться было не за что, однако в речи Турка явно присутствовали слова не самого печатного характера. Стоило Цону подняться во второй раз, как корпус вертолета словно свело судорогой: стены со страшным скрежетом стали прогибаться под невидимыми ударами, где-то затрещала проводка. Ничего не понимая, он почувствовал знакомую легкость свободного падения и, схватившись за руку Елены, приготовился к худшему. Девушка, однако, не собиралась так просто сдаваться. С удивительной уверенностью она стала пробираться внутрь кабины, предварительно крикнув Руду, чтоб тот попытался удержаться в воздухе, и запнулась, скатываясь по наклонившейся кабине в сторону хвоста, утягивая Цона за собой. Удар о противоположную стену на мгновение обездвижил обоих, парализуя конечности, но девушка, собираясь с силами, начала карабкаться в сторону железного ящика, где хранились парашюты. Стирая кожу и теряя способность ровно дышать, Елена вцепилась добела напряженными пальцами в ручку дверцы, прокручивая её до упора. Крышка открылась, и Елена снова скатилась в хвостовую часть, преследуемая выпавшими полотняными тюками. Один из них упал на её начальника, и, бросив виноватый взгляд на оставшегося без сознания Цона, Елена схватила один из парашютов, торопливо, едва справляясь ушибленными, стертыми в кровь пальцами, застегивая нужные крепления. Позволив себе роскошь отдыха длиной в несколько секунд, Турк в меру своих возможностей подхватила начальника и взяла еще один мешок. То ли им повезло в тот момент, то ли Руд сумел сотворить чудо — но вертолет, наконец, приобрел относительно горизонтальное положение, и Елена крикнула что было сил: — Помоги открыть дверь! Руд не заставил себя ждать, на ходу делая небольшие пояснения по поводу автопилота, и помог Елене оттащить Цона к двери. В один момент Турки пытались управиться с массивным вентилем на двери — и в другой порыв холодного ветра с силой хлестнул по коже и одежде. Мужчина торопливо надевал парашют, когда девушка заметила несколько кровоточащих ссадин у него на лбу. Руд заметил её взгляд, но ничего не сказал — только подхватил Цона и прыгнул первым. Елена, кинув прощальный взгляд на агонизирующий механизм, последовала за своими коллегами.