Ты будешь моим.

      Мегтан прикрыл окуляры, и задумался. Он никак не мог поверить в произошедшее, и в лишний раз тяжело прогонял воздух сквозь системы. В его окулярах по-прежнему плескался омыватель. Разочарование и тоска тут же блеснули в его разуме, отчётливо давая понять данную ситуацию. -"Не могу поверить, что Ранвей так поступил,"- подумал он, и недовольно повернулся на бок. -"Мне все так же больно, как и в те астроминуты."       Тут же неизвестно откуда всплыло отчаяние и желание сорвать свою злость на какой-то предмет. Мегтан нерешительно встал на серво, и осторожно подошёл к столу, на котором были разбросаны бумаги с разными рисунками. Мех недобро усмехнулся, а после взял один из рисунков. Окуляры вновь наполнились омывателем, когда Мегтан разорвал его. Одна сторона с темным сикером полетела на пол, а вторая осталась в манипуляторе. Мегтан с отвращением посмотрел на вторую половину листа, и швырнул её на пол. Мех с искренним недоверием смотрел на то, как вторая половина листа упала на пол, а после принялся за остальное.       Снова и снова Мегтан в гордом разочаровании в перемешку с тоской и досадой смотрел, как все его мечты неуверенно, однако верно рушится, и ломаются об острые скалы реальности. Он ненароком оглядел комнату, и с тяжёлой ухмылкой собрал порванную бумагу с какими-то каракулями, да выбросил. Вновь боль пробежала мурашками по его спине, а голова опустилась. Мегтан неуверенно посмотрел в сторону двери, и улёгся на платформу, закрывая окуляры.

***

      Ранвей терпеливо объяснял дани и опи то, что случилось. Старскрим недоуменно смотрел на Саундвейва, который шокировано смотрел на Ранвея. Тот в свою очередь тихо прогнал воздух сквозь систему. - А ты что сделал? - спросил связист, глядя на бету. - А что я должен был сделать? - спросил Ранвей. - Опи у меня с Мегтаном нет ничего такого. Мы просто друзья!       В этот момент Старскрим не выдержал, он недовольно посмотрел на Саундвейва, и ушел. На его окулярах уже блестел омыватель. Саундвейв тут же вышел вслед за сикером, прикрывая дверь. Ранвей невольно остался один на один со своими мыслями. Сикер отчаянно сожалел своей нерешительности, однако прекрасно осознавал, что это все лишь страх. Страх за свою свободу, и за свои надежды, которые молодой сикер собирался воплотить в актив. В этот миг что-то кольнуло искру, а на окулярах выступил омыватель. Он не спешил его вытирать, а прикрывал окуляры. Ему было жаль, и больно. Сикер не понимал о таких вещах, однако теперь он неуверенно смотрел в сторону, и думал о том, что скоро будет. Но все же его разум все ещё выдавал данную ситуацию, которая произошла случайно, и которая оставила глубокий шрам в искре. Тем временем.       Старскрим с большим трудом успокоился. Новость, которую поведал Ранвей повергла сикера в шок. Саундвейв старался утешить его, как мог, но ничего не получалось. Связист шептал слова, от которых сикер понемногу пришёл в себя, и притих. Однако он никак не мог смириться со всем этим. - Как же так? - не выдержал сикер. - Я не верю. - Я тоже, - медленно произнес Саундвейв, осторожно проводя по крыльям сикера.       Старскрим неловко улыбнулся, и нежно приобнял своего любимого. Связист прикоснулся к губам сикера, и прижал его к себе. Саундвейв довольно усмехнулся, и неловко углубил поцелуй. Когда связист разорвал поцелуй, то довольно пылающими окулярами глядел на Старскрима, который довольно хмыкнул. Он аккуратно встал с кресла, на котором сидел, и отправился в спальню, попутно дразня Саундвейва. -"Что этот творит?"- подумал связист, нагоняя сикера, ощущая странные чувства, которые так и одержали вверх над здравым смыслом.       Старскрим тут же оскалился, и впился в губы связиста. Тот в свою очередь аккуратно навис с верху, и углубил поцелуй. Связист отправил несколько электрических импульсов, и слушая стоны сикера, который уже приобнял своего любимого. Он чувствовал каждое прикосновение, ловил каждую астросекунду будто та была последней. Старскрим решительно прижал к себе любимого, который был доволен этим. Связист колебался пока не получил короткий кивок, и нагло вошёл в сикера. Тот взвыл от острого ощущения, и от того, что никогда не испытывал. Они кончали одновременно, и сикер неловко задумался над проблемой, которая никуда не делась, и которая причиняла боль его бете...