Все вопросы потом. Или моё маленькое чудовище

       Рэйнбоу очень редко бывала в своём доме, предпочитая спать на открытом воздухе, лёжа на облачке или каком-нибудь дереве. К счастью, облачные дома отличались от остальных — в них не скапливалась пыль. Можно было забросить дом хоть на неделю, хоть на месяц — и, вернувшись, не обнаружить ни пылинки. Этот день для пегаски начался немного необычно, она решила устроить генеральную уборку, немного подновить облачные стены, что начали терять форму от ветров. На это занятие ушла добрая половина дня, зато теперь и гостей не стыдно пригласить. Во входную дверь постучали ближе к вечеру, и Рэйнбоу распахнула её с предвосхищением, кого там сейчас увидит. Но пони оказалась чуточку шокирована и проорала громким визгливым шёпотом, готовая сорваться на крик, но со всех сил сдерживая себя: — Торакс?! Ты идиот! На кой ляд я дала тебе фотографию, а ты припёрся ко мне как подменыш!? — шипела пегаска сквозь плотно сжатые зубы прямо в лицо гостью. — Какая фотография? — наивно спросил Торакс, подумывая не уйти бы — и будь что будет. Рэйнбоу закатила глаза, не находя слов. Доверяя больше порыву души и интуиции, она буквально затолкала головой гостя внутрь дома, прокричала «будь как дома» и радужной молнией умчалась рассекать небо. Пегаска быстро пролетела над скоплениями пони, сделала вираж около вокзала и вернулась, навернув несколько спиралей вокруг дома, пристально всматриваясь в каждую мелочь. Приземлилась на пороге дома, успокаивая дыхание и прикрыв глаза. Свежие воспоминания проносились в голове столь же быстро, как она сама. Вот Меткоискатели идут из их клубного домика. Вот редкие прохожие спешат по домам, не проявляя никаких признаков беспокойства. На самом вокзале много народа, но никто не бегает с криками, что они видели подменыша. Вокруг дома же за милю вокруг ни души — воздушными течениями облачный дом Рэйнбоу отнесло к границе Вечнодикого леса и немного подальше от Понивиля. Никто не видел подменыша в его естественной форме, сделала такой вывод Рэйнбоу и облегчённо выдохнула. Сам же гость обнаружился на кухне с интересов рассматривающий занавески на окне. Девчачье-розовые. На его морде прям читался вопрос про эти занавески, но он сдержался. Сейчас же у него медленно рвался шаблон — совсем не такой он представлял себе Рэйнбоу — у него сложилось совсем другое мнение о ней. Но глядя на совсем некрутую гору сладостей на столе и милые тапочки, чем-то напоминавшие головы черепашек, Торакс не мог сдержать улыбки. Что в его исполнении вышла страшной и зубастой. Рэйнбоу опять сделала что-то со своей причёской — теперь разноцветная чёлка прикрывала один глаз, и сама пони стала тихой и застенчивой. Мягким голосом, в котором нет-нет да проскальзывали бойкие нотки, поинтересовалась, как подмёныш добрался до Понивиля, как ему живётся в Кристальной Империи. И Рэйнбоу внимательно слушала, пряча взгляд и реально сочувствуя рассказу — подмёныш чувствовал её настоящие эмоции. Они мило побеседовали, Рэйнбоу всем своим поведением давала понять, что не собирается делать подменышу плохо. Выслушала, как Торакс под внешностью случайного земного пони прибыл в Понивиль, как пешком добрался да её дома и лишь потом скинул маскировку и в естественной форме уже долетел до облачного дома. Лакомясь конфетами, он с нервным смехом признался, что боялся прийти в дом Рэйнбоу, предполагая худшее. И проговорился, что сейчас чувствует в пегаске только безграничную доброту. — Я удивляюсь, что к тебе не начинают слетаться птички с бабочками, — он глотнул ещё зелёного чая с ромашками, он почти расслабился, перестал сдерживать улыбку и скрывать остренькие клыки. Втихаря подкармливаясь идущими от пегаски эмоциями, ему хотелось остаться здесь подольше. Рэйнбоу удивлённо сморгнула, высматривая гостя из-под чёлки. И громко рассмеялась, откидывая голову назад, отчего волосы на голове приняли нормальную форму. Многие годы она наращивала вокруг себя скорлупу, создавала образ крутой и неповторимой. И оказалось что с её актёрским мастерством можно обмануть даже существ, чувствующих эмоции. На самом деле Рэйнбоу боялась заглядывать под маску, что она носит. Боялась увидеть себя старую — беспомощную маленькую пегаску. Что ненадолго отгородилась от всего мира. И тогда её личность расщепилась, явив на свет безбашенную и немного кровожадную Рэйнбоу Дэш, что знали многие. Настало время удивляться Тораксу — перед ним сидела совсем другая пони — эмоциональный фон резко сменился. Сидела та, что угрожала ему раздробить череп просто из-за скуки. — Должок значит пришёл оплатить? — дерзкая фирменная улыбка намертво приклеилась на лицо Рэйнбоу. — Ты меня не интересуешь, а вот твоя способность принимать внешность любого пони, — пони недвусмысленно облизнула губы, и поток похоти омыл подменыша. Но прошёл мимо, не впитываясь — целью был не он, Рэйнбоу подумала о другом пони, которого она давно желала. Торакс обречённо кивнул. Он слишком поздно понял, что мог бы пожаловаться хотя бы той же Кэйденс или её мужу. Рассказать, как его угрожала убить одна из носительниц элементов. Но сейчас слишком поздно, он сам пришёл к ней в логово. — Не совсем любого. В аликорна я не могу превратиться — у них масса большая, энергии не хватит. Да и для превращения нужно увидеть пони хотя бы раз. — Фотография во весь рост сойдёт? — Рэйнбоу от нетерпения покачивала торчавшие торчком крылья. — Я… могу попробовать… — не успел Торакс договорить, как его обожгло волной вспыхнувших эмоций. Азарт — он как огонь, кто выпустит его, рискует сгореть. Радужный вихрь проломил несколько облачных стен, но пегаска этого словно не заметила и быстро сгоняла до своей спальни на верхних этажах дома. Сгребая множество плакатов с Вондерболтами без разбора, она металась по комнате, пока стены не опустели. Живая бомбочка приземлилась на кухне, чуть не пробив копытами пружинящий пол, и свалила всю добычу в кучу. И спустя пару мгновений в доме Рэйнбоу стоял он. Мужественный мускулистый пегас-жеребец в обтягивающей лётной форме Вондерболтов. Соарин. Торакс под личиной Соарина ещё раз осмотрел комнату, привыкая к более широкому полю зрения, что имели пони. В этом спортивном теле он ощущал себя намного увереннее. — Пф, — по-лошадинному громко фыркнула Рэйнбоу, осматривая подделку. Обошла вокруг, даже заглянула под хвост, что Торакс мужественно вытерпел и не дёрнулся. — Сойдёт для первого раза. Так мы переберёмся в кровать или моё маленькое чудовище уже устало от общения со мной и хочет уйти? — пегаска подкралась сбоку и едва слышно шептала, под конец фразы чуть не жуя кончик уха несчастного «чудовища». Фоня при этом стыдом, в котором проскальзывали искорки… любви? Да она безнадёжно и давно влюблена в Соарина!