В ожидании чуда.

      К сожалению, Мейбл заработала перелом левой ноги и сотрясение мозга, поэтому, её было решено срочно госпитализировать в городскую больницу, где она пройдёт полный медосмотр с учётом наложения гипса. Казалось бы, плёвое дело, нечему удивляться, но только узнав, что её отправят в больницу, пусть и на процедуры, не занимающие много времени, она будто взбеленилась. Позже обнаружилось, что химикат проник в лёгкие и медленно распространяется по всему телу. Пришлось делать вымывание и очищать организм, что дорогого стоило обоим сторонам. Докторам - нервов, девушке - сил. Уже по окончание процедуры, девушка успокоилась.       Возможно, яд так подействовал на её сознание. Врачи сомневались, что у девушки и до этого была такая лютая боязнь больниц и всего остального с ними связанного. Хотя, будем честны друг с другом - мало кому нравится запах стерильной чистоты с примесью различных лекарств, ровно также как и крики со всех сторон. Когда пришёл анализ крови, лечащий врач девушки подтвердил свою гипотезу. Яд добрался до головного мозга и девушка ожидаемо потеряла часть памяти, что неудивительно, после такого удара об землю то! Единственный человек, которого она помнит - это Диппер. Возможно, ещё на почве шока, испугавшись за брата, девушка запомнила его, как единственного человека, когда либо существовавшего в её жизни. Этим и объяснялось поведение, граничащее с безумием.       Как только с парнем обсудили здоровье девушки в приёмном кабинете врача, Диппер принял нелёгкое решение уехать из города незамедлительно. Он не планировал возвращение в свой родной дом, т.к там сразу бы начались вопросы, а это сейчас последнее, что нужно было парню, поэтому, Диппер планировал уехать на юг, в какую - нибудь деревушку у речки и там размеренно возвращать память девушке. Чего ему, в принципе, не очень то и хотелось. Сейчас, когда она не помнит, что он её брат, она смотрит на него влюблёнными глазами. С примесью какого то сумасшествия, не свойственного ей раньше. Что-то определённо повлияло на неё. На её восприятие.       Пару раз Диппер слышал как ругалась Мейбл, когда к ней палату заходил дядя Стэн и другие ранее дорогие ей люди. Она обвиняла их в ужасной головной боли, до сих пор не посещавшей её. До их прихода. "Возможно", сказали врачи, "её воспоминания не могут пробиться через барьер сознания, что образовался у неё в стрессовой ситуации".       Диппер же полагал, что Мейбл просто боится вспоминать всё плохое. Она пережила такой ужас, что и врагу не посоветуешь, поэтому ему было очень совестно за состояние сестры. Но, в тоже время Диппер полагал, что сам он с заражёнными гномами вряд бы справился. Всё-таки, она всегда была рядом и какое то время он даже принимал это как данность просто потому, что так было всегда. Ведь дети у которых с рождения есть всё не задумываются над тем,, что бы было, если бы этого всего не было? Им просто не приходит на ум тот факт, что этого всего могло бы не быть. И тем дети с достатком отличаются от детей из бедных семей.       Уже позже Диппер начал осознавать, что сестра не данность, а подарок. Что она не просто существует, а существует благодаря кому то и ради кого то. И это просто ошеломляло Диппера, всё время злившегося на сестру за прилипчивость.       Казалось, эта ситуация, в которую они попали пройдёт так же бесследно как и сотни других тем летом. Но, на этот раз не обошлось. Куда же делось их феноменальное везение? Не может же быть такого, что всё дело во времени года. Нет, не может.       Диппер зашёл в палату сестры и присел на краешек кровати, погладив спящую от снотворного по волосам. Через час они уже уезжают. Подальше от этого таинственного города, в надёжное, безопасное, в конце концов, место. Где не будут мозолить глаза ни одноклассники, ни родственники, ни знакомые. Они уедут далеко-далеко и будут там так долго, пока душевное равновесие обоих не придёт в норму. Все, кто там будет, будут незнакомы подросткам, оттого и лучше. Лучше, только потому, что не будет бесконечных визитов, так считала Мейбл, так считал Диппер. Так считали они оба.       Диппер почувствовал, что рука сестры вздрогнула и уловил движение задрожавших век. Взор ещё затуманен дымкой сновидения, что снилось девушке, но она уже может отличить очертания предметов. Рка её задрожала, когда она увидела странную фигуру, сидящую на её кровати. Диппер, почувствовав, что недалеко до новой истерики, вновь погладил сестру по голове и мягко улыбнулся. Наконец, когда сестра узнала его и улыбнулась в ответ, а взор её затуманился странным чувством влюблённости, Диппер начал говорить: - Мейбл, сегодня нам нужно уехать отсюда. Я вижу, что тебе больно видеть это всё, все эти люди причиняют тебе боль, ты их не помнишь, тебе страшно. Мы же поедем подальше отсюда, туда, где нас с тобой никто не знает, туда, где мы будем в безопасности, туда, куда мы сможем возвращаться всегда. - Диппер сказал он и девушке заметно полегчало.       Она расслабилась, понимая, что её мечта уехать отсюда, подальше от людей, одним своим присутствием причиняющих боль наконец-то сбылась. Девушка уже сбилась со счёту. Она столько раз просила Диппера увезти её отсюда, тут ей плохо, очень плохо. Нога почти что перестала болеть и сегодня должны снять гипс, однако она должна будет массировать конечность каждый вечер и каждое движение будет приносить нечеловеческую боль. Но она это сделает. Сделает, потому, что хочет побыстрее свалить отсюда. Здесь ужасно пахнет и все внутренности сжимаются от этого запаха.       Девушка слабо кивнула, сев на кровати. Она наконец то смогла встать и пройтись туд сюда с гипсом на ноге. До этого её радовало только присутствие Диппера, но не было повода вставать с кровати. Сейчас же, она видит перспективу, видит будущее. Сев обратно на кровать, она заглянула парню в глаза. Такие необыкновенные и глубокие, что хотелось утонуть в них полностью и без остатка. Девушка взяла руки Диппера в свои с счастливо улыбаясь просто смотрела. Смотрела и наслаждалась им. Диппер же, в свою очередь, тоже не мог оторвать глаз от девушки. Она очаровала его. Перед ним была не его сестра, вечно переполненная энергией и слегка раздражающая, чуть угловатая девочка, а идеальная девушка с шикарной улыбкой. Он смотрел в её глаза и не мог поверить, что позволил себе такую наглость. Позволил этому прекрасному хрупкому существу покалечиться - да как такое могло произойти? Он, можно сказать, собственноручно покалечил своё маленькое, ничего неподозревающее счастье. Свою маленькую любовь. Да, теперь он был уверен, что любил её. Любил так, как никогда не любил. Всем существом. - Я люблю тебя, Мейбл. - Сказал Диппер неожиданно и, ненадолго разорвав зрительный контакт поцеловал девушку в уголок губ. Мейбл замерла, руки её опять затряслись, ладони вспотели, но она не хотела отпускать надёжные мужские ладони. Ладони, что защитили её от верной гибели. Она не хотела отпускать человека, который только что признался ей в любви. Потому, что сама любила его больше жизни. - И я тебя люблю. - Ответила Мейбл, осторожно приближаясь к парню и касаясь его губ своими. Она боялась, очень боялась, что он не ответит на поцелуй. Боялась так, что он, наверное, слышал бешенный ритм её сердца, чувствовал, как вспотели ладони и ощущал немой крик в комнате о любви. Мейбл думала, что вот-вот упадёт от нахлынувшей на неё нежности. От переизбытка чувств.       Диппер, замерший в недоумении, удивлённо смотрел на закрытые глаза девушки и только когда он осознал, что происходит, сердце застучало сильнее. Душа запела. Он ответил ей, с той трепетной надеждой, что бывает только у влюблённого мальчишки, с той нежностью, на которую только был способен. Стараясь не причинить боль он мягко и нежно покусывал её пухлые нежные губы, исследовал её ротик и игрался с её язычком. Он обнял её за талия, удерживая от падения. Она была такая трепетная и хрупкая, как цветок. Казалось каждое неверное движение спугнёт её, как цветок улетит под порывами ветра. Она не испугалась. Ничуть. Наоборот, она таяла в его руках и запустила свои пальчики в его волосы, нежно перебирая пряди. Почему то сразу забылось, что это его сестра. Почему то он видел только девушку. Девушку, в которую был уже давно влюблен, девушку, которая полюбила его.       Оторвавшись от Мейбл, Диппер вышел из палаты, объявив о том, что поезд скоро тронется, а они ещё даже не собрались толком. Конечно, это была просто отговорка, что бы не смущать Мейбл своим дальнейшим присутствием в палате. На улице уже стояло такси, нагруженное их вещами и подаренными. Каждый пострадавший житель этого городка был безумно благодарен подросткам, отвадившим от их дома беду и все, кто мог, помогли, чем смогли. Кто-то деньгами, кто-то провизией, кто-то уже отсылал в их домик мебель, нанимал работников для ремонта. Кто-то съездил в родной город подростков и отправил почтой оставшиеся вещи в деревню. Каждый выразил свои соболезнования по поводу болезни девушки и обещал помочь. Говорили, что обязаны им жизнью, чем Диппер умело пользовался. Год целый город обещал обеспечивать им спокойную бесхлопотную жизнь в деревушке. Дядя Стэн же договорился на этот срок с их директором школы, оправдавшись болезнью детей.       Диппер и Мейбл спешно шагали по каменной укладке больницы. Диппера, точно также как и Мейбл, раздражали эти стены. Всё всеря белые стены, словно в сумасшедшем боме. Больница молчала. Она была пуста. Наконец, подростки сели в такси.       У вокзала их ждали. Целый город пришёл попрощаться с подростками, спасшими их от смерти. Обняв дядю, попрощавшись с близкими друзьями и выразив соболезнования родным умерших, ребята забрались на поезд с двумя билетами в один конец. Мейбл сразу е пошла в купе, а Диппер ещё долго смотрел на удаляющиеся силуэту родных, на пейзаж родного города.