Как начинается Родина

Медицинское светило «широкого профиля» приехал, провел тщательное обследование выздоравливающего организма и оставил довольно утешительный вердикт. Сам Александр ожидал намного худшего.       Скучать ему этому медицинскому спецу главврач госпиталя не дал — попросил других профильных больных обследовать, раз уж приехал. Клятва Гиппократа, она такая — не отвертишься.       И что у нас по вердикту, если расшифровать специальные термины и прочую латынь? Имеются в наличии множественные ушибы позвоночника, ребра срослись удовлетворительно, а трещины в черепе успешно зарастают. Кардинальных нарушений психомоторных функций не обнаружено. В наличии последствия травмирования мозга: быстрая утомляемость, частые головные боли, - Ну это и сам знаешь. - Направления на дальнейшее обследование врачей, рекомендации по курсу терапии.       А по предписаниям: Позвоночник, и вообще организм, резкими упражнениями не нагружать, все движения делать плавно. Больше 7 килограммов не поднимать, а также из практических нагрузок - не рубить дрова и далее довольно суровый список ограничений.       Устная рекомендация: мел жевать и почаще есть хорошо разваренный холодец, пусть даже из одних хрящей и шкуры. Холодное из рыбы тоже неплохо. Очень восстановлению тканей способствует.       Мда... а дома, в Союзе, как СерНик говорил, в войну порой ели холодец из столярного клея и нахваливали. Шкурой разжиться это вообще была роскошь немыслимая, особенно в оккупированных районах, даже проформалиненные отмачивали и разваривали, про хрящи вообще не говорим.       И сейчас вряд ли ситуация намного лучше. Если помнить, что свою армию в Европе надо качественно кормить. И не только армию.       Через две недели новое обследование. Михаил Кузьмич, главврач, сказал, что это уже будет в Москве. Через неделю его выпишут под честное слово СерНика, что до борта на Москву еще неделю от выписки подождет.       Поездом ехать нельзя. От толчков на стрелках может осложнение быть. Да и опасно поездом пока, для всех возвращающихся. Только хорошо вооруженные составы ходят. На границе Польши, Белоруссии и Украины банды в лесах орудуют. Случаются и к железной дороге и к станциям прорываются. И в лесах Прибалтики тоже неспокойно.       То ли фашистские прихвостни, которых бросили «хозяева» вместе с запасом оружия, страшащиеся возмездия за свои «подвиги», то ли «доблестные» последователи батьки Махно, который бил справа «белых» а слева - «красных». А по результатам эти две категории мало отличаются — грабежи и убийства, причем большей частью — местного населения. А у кого же еще продуктами да фуражом разживаться им. Вот такие пироги...       Кстати, число сегодня какое? Кажется, двадцать второе мая утром радио сказало. Да, братец, с 20-го апреля... залежался ты тут. Барышев накануне убедился, что сотрудник уже вполне адекватно реагирует на окружающий мир, и умчал в Берлин, с тем, чтобы через неделю за ним вернуться. Дел там, видать, просто море. Здания гестапо и контрразведки СД оказались в нашей зоне, архивы разбирать и разбирать. Еще, пожалуй, и подрастающему поколению работы хватит.       Александр даже, грешным делом, порадовался своим ранениям. Если бы его туда сейчас кинули — на разбор материалов, после работы в течение четырех лет по 15-20 часов в сутки, - мозги бы взорвались даже без контузии. А так у него полноправный блаженный отдых. На неделю до отлета его, похоже, тоже подключат к чему-то, так что надо срочно набираться сил.       А завтра первый раз должны кино привезти. Во дворе вечером на глухую стену экран повесят. С утра плотник и несколько раненых, что уже ходят и руками могут работать, ладят переносные скамейки во дворе. И доски на ступени, чтобы кровати с лежачими но не очень тяжелыми больными свезти с заднего крыльца во двор. Руки так и чешутся взять топорик или молоток с гвоздями да подсобить... Эх, досадно как...пока не разрешают.       Кино обещают «Два бойца», СерНик говорил, там замечательные песни, Марк Бернес поет, сам же и играет в фильме.       Дальнейшие расспросы «начальства» о сотоварищах дали следующий результат: у Наташи Орловой с «туберкулезом» все нормально, то есть никакого замутнения на самом деле. Нужно же было девушке хоть чем-то защититься от нежелательных подкатываний наглой солдатни. На нарисованный портрет у СерНика реакция была четкой: «Эх, черт возьми, как тут рядом Наталья стоит!» И запретил отправлять почтой — еще, не дай бог, потеряется. Такое, мол, надо вручать лично в руки. Ну, что ж, тоже верно.       Штутгоф где-то на севере нашей зоны Германии. Занимается восстановлением медицинского обслуживания, ищет врачей, которым можно доверять, которые согласны сотрудничать с советской военной администрацией. А Надежда недалеко от Берлина, в радиослужбе СМЕРША. Ну, на рации это всё же чуть безопасней, чем оперативником. К осени обещали ей демобилизацию и учебный отпуск.       Девушка собирается в Политех поступать, как мама быть инженером по электрике и радиосвязи. А до этого ей еще надо где-то работать и вечернюю школу заканчивать на советский аттестат. Учить, как доказательства теорем и законы физики по-русски звучат, не говоря уж о диктантах и сочинениях на нашем великом и могучем.       «Батя» в порядке психологического лечения рассказывал Саше, какие фильмы сняли перед самой войной и в годы войны. Киностудии были в эвакуации в Средней Азии.       Вот еще по притчам о Ходже Насреддине в сорок третьем фильм выпустили. В сороковом году писателя Соловьева о нем повесть в Роман-газете напечатали. Саша вспомнил, как ему истории про моллу Насреддина их дворничиха рассказывала в детстве. Тетя Мара была из Туркестана родом, а там Насреддин - народный герой. Интересно, какой фильм получился?       Вообще надо будет срочно подтягивать свой культурный уровень. Здесь он был, по сути, в изоляции. Домой вернется — даже шибко подозрительно будет для окружающих. Где ты был, дорогой, если в часть артисты ни разу не приезжали с концертами и новыми песнями, передвижка фильмы не привозила?       Кстати, да... надо будет вообще общую свою «легенду» сочинять с правильными подробностями. Если он как бы радио-электро-механик был в ремонтных мастерских ближнего тыла, моторы там, рации, то в первую очередь надо знать «Студебеккер» всю конструкцию до последнего винтика. Легко представить ситуацию, когда именно на этом проколешься. В разговоре со случайным попутчиком-шофером       В европейских-то машинах он уже "дока". Говорит, разумеется, что "набил руку" на трофейных. Недавно даже консультировал одного эмоционального водителя тут же, во дворе госпиталя. Ну а что делать, когда гуляя слышишь такие витиеватые коленца, что аж слезу умиления вышибают. Этажи в той конструкции Саша сбился пересчитывать. Как только этот шофер бедный БМВ ни костерил... А смысл? Любой машине хорошая регулярная профилактика нужна, тогда бегать будет как резвый конь.       Бумага у приезжего водителя нашлась. Саша удобно уселся на заднее кожаное сидение, закрыл глаза и надиктовал "техническую инструкцию". По пунктам. С советами по маркам металла для запасных частей. Чем впечатлил не только водителя, но и госпитального механика. Кстати, и сам отвел душу. Если за руль нельзя сесть пока, хотя бы так снова почувствовать себя механиком за "баранкой". Соскучился уже.       Значит, по приезду в Берлин надо у СерНика обязательно раздобыть инструкцию по Студебеккеру.       А кроме культурного уровня были ещё и другие вопросы. Которые он пока не рисковал задавать начальнику. И сможет ли задать?       Кое-какими фактами фашистская пропаганда махала как знаменем. И он, как офицер абвера, а потом и СД, сам читал отчеты экспертов. И в абвере обязан был использовать в работе с агентурой. Факты ли это на самом деле или подтасовка, где в этом правда, а где наглая ложь? Думать что хоть толика может быть правдой — мозги вставали дыбом. Но...       Все тот же нажитой жизненный опыт ему настойчиво подсказывал, что волны без ветра не бывает никогда. Сколько всего он еще в абвере узнал на прослушке бараков. Того, что московский «мальчик-колокольчик» Сашка Белов или не знал, или не хотел замечать либо анализировать.       Какая теперь его родная страна, и какова она была на самом деле и до войны? Столько лет гражданской войны и непримиримой классовой борьбы... и ценность человеческой жизни.       Шкурка Йогана Вайса научила его практицизму, научила носить броню? Научила. Стервец и циничный карьерист Вайс, конечно же, медленно но верно отправляется в места... неудобьсказуемые, а вот приобретенные навыки, увы, могут еще как пригодиться. Как при этом человеком оставаться по отношению к человекам? А надо, иначе никак. Иначе и сам человеком быть перестаёшь, ему ли это не знать. До мозга костей прочувствовал.       Равнодушным мерзавцем-лицемером он уже побыл — до тошноты накушался. Вот только душу нараспашку открывать перед всеми вредно для здоровья. Так пока видится задача.       Тем более, что Барышев его догадку о том, при каких раскладах Бруно захватил радиомашину, подтвердил. Когда Саша рассказывал ему подробности, которым не могло быть места в шифровке, - он сам, морщась от горечи и вины, сказал, что дал негласный приказ своему сотруднику в текущей обстановке действовать на свое усмотрение и на максимальный результат. И Бруно сам понимал, что до трибунала ему все равно дожить никто не даст.       Потом Барышев выглянул в окно, убедился, что приписанный к госпиталю бдительный особист курит с двумя приезжими водителями во дворе, а у окна никого нет, и вполголоса рассказал о крайне трудной обстановке перед войной, насколько многие решения были делу не на пользу. И как важную информацию передавали на места по каналам личного доверия, что дало возможность спасти... многих предупредить и спасти, в том числе и СевМорФлот. Много чего рассказал. Только и догадывайся — о чем еще умолчал.       Ну, что ж, как говорится, живы будем — значит не помрем! А что дерьмо и балласт всегда наверх стремятся выплыть — во всех отношениях,- так это давно народ подметил. Уже много столетий тому. И две русских беды на букву Д — дураки и дороги, увы, тоже всегда при нас. А вот честные, хорошие и толковые люди как росли, так и растут. И ради них стоит жить, вообще всё стоит.