С мыслями о тебе

Проливной дождь начался слишком неожиданно. На ясное, голубое небо набежали пунцовые тучи, закрывая собой солнце, которое десять минут назад светило и грело. Чимин выбежал из дома в лёгкой ветровочке, не ожидая, что попадёт под так нелюбимый дождь, который просто терпеть не мог. Для него лучшей погодой было солнце, тепло и, возможно, даже жара, ибо в Корее без неё летом никак. Он не любил промозглую, холодную, осеннюю погоду, из-за которой приходилось напяливать на себя свитер. Радовало только то, что благодаря Джину Чимин был закаленным, поэтому к холоду был не особо восприимчив, да и болел последний раз лет пять назад, но всё равно холод — не его. Забегая в школу промокшим до нитки, Чимин видит Тэхёна, который с поникшей головой что-то выясняет с каким-то коренастым альфой. Парень был чуть выше Кима, но по телосложению омега ему уж точно уступал. Под чёрной кофтой виднелись мощные мышцы, перекатываясь под кожей каждый раз, когда альфа сжимал кулаки. Казалось, что вот-вот и он взорвется, а Тэхёну хоть бы что, но если приглядеться, то можно заметить, что он безумно нервничает рядом с этим громилой. Чимин не стал мешать парочке, лишь сел недалеко от них и включил музыку, втыкая в уши наушники. Интересно, что их связывает? Это же тот парень, который ошивается в компании Юнги и наводит страх на добрую половину школы, хотя сам ровесник Чимина. — Тэхён, чё ты постоянно отнекиваешься? — Чонгук устало выдохнул, потирая переносицу указательным и большим пальцами. Он устал. Честно, устал бегать за упрямым Тэхёном, который непонятно зачем сопротивляется. Альфа ночами не спал, думая, почему Тэхён такой холодный и нелюдимый, хотя Гук видит, что его тянет так же сильно, как и его к омеге. Ким молчал, потупив взгляд, и, кажется, начал всхлипывать, шмыгая носом. Чонгук, заметив это, неуверенно взял Тэ за руку и притянул к себе, заключая в крепкие объятия. — Почему, Тэ? — Потому что, — Тэхён зарылся головой в кофту альфы, сильно сжимая её и вдыхая сладкий запах ванили, позволяя ему завладеть разумом и раствориться в нём. Его потряхивало от слёз, которые он пытался сдерживать. Ему безумно нравится Чонгук, но он не может… Просто не может. — Тэхён, пожалуйста, объясни мне. — Я не могу, Чонгук, — тихо пролепетал Ким, сильнее сжимая одежду альфы. — Гукки, прости меня. Пожалуйста, прости… Чонгук замер, не смея двинуться с места. Гукки. Впервые Ким говорил с ним так нежно, трепетно; впервые Чонгук чувствовал тепло омеги, его запах, его тягу к альфе, и улыбался. Счастливо улыбался, понимая, что всё, что было ранее — притворство. Чувства взаимные. — Пойдём, — ласково позвал Чонгук, переплетая свои пальцы с пальцами Тэхёна. Какое-то душевное спокойствие наступило, когда омега открылся ему и посмотрел таким щенячьим взглядом, что сердце пропустило сильный удар. Да, вот она правда: школьник-коллектор, машина убийств, человек, способный хладнокровно мыслить в накаленной обстановке просто трепещет от одного только вида Тэхёна. Гук готов сделать всё, что угодно, если омега взмахнет своими пушистыми ресницами и посмотрит на него снизу вверх его любимым взглядом, от которого мурашки по коже. Чонгук словно ребёнок, которому наконец-то купили то, что он хотел — он счастлив. Счастлив, когда обнимает Тэхёна, когда чувствует его тепло, когда видит, что его чувства взаимны, и от этого так сильно колотится сердце, что удивляет, как оно ещё не выпрыгнуло из груди. Альфа вёл Кима в непонятном тому направлении, по пустующим коридорам, по которым давно не бегали дети, даже не ходили подростки. Было прохладно, но Тэхён не чувствовал этого, он лишь ощущал, как щеку обжигают горячие слезы, а в груди адски щемит. Ему нельзя общаться с Чонгуком. Нельзя. Ему не разрешают, его накажут. Чон завёл омегу в какой-то пустой пыльный кабинет и закрыл дверь. Тихо. Слишком тихо. Так тихо, что можно услышать, как дико бьются сердца обоих, не знающих, что делать со своими чувствами. Чон подошёл к Тэ и аккуратно снова взял его за руку, чувствуя насколько руки омеги ледяные. Он поднял свои шоколадные глаза и посмотрел на Гука таким нежным и одновременно грустным взглядом, что, казалось, альфа сейчас упадёт в обморок от такого сумасшедшего зрительного контакта. Непроизвольно Чон посмотрел на губы Тэ и сглотнул, мечтая поцеловать их, овладеть ими, понять, что он его. Тэхён его. Полностью. Безвозвратно. Омега замер, задержав дыхание, и тут же почувствовал как его губы накрыло что-то тёплое, такое родное и любимое. Слишком долго они ждали, слишком долго страдали, слишком долго желали друг друга. Поцелуй выходил нежным, требовательным и глубоким, таким, от которого хочется умереть от удовольствия. Чонгук усадил омегу на парту и не мог насладиться мягкими губами Тэхёна, который отвечал на поцелуй, дрожащими руками сжимая чёрную кофту так крепко, словно ему казалось, что альфа уйдёт, или что это сон. Дурацкий глупый сон. Гук придвинул омегу ближе, не разрывая поцелуя, чтобы почувствовать его полностью, услышать, как бьётся его сердце и просто быть рядом. Тэхён не хотел, чтобы этот момент заканчивался, не хотел, чтобы Чонгук уходил, оставив его. Слёзы снова поступили к горлу и омега, положив ладони на грудь альфы, отпрянул от него, опуская взгляд и смотря в пол. Ему нельзя. Нельзя. — Что случилось? — Прошептал Чонгук, одарив Тэ лёгким поцелуем шею, от которого омега словил очередную волну удовольствия, пробежавшую по телу. — Нельзя. Нам нельзя быть вместе. — Чёрт, Тэхён, меня не волнует, кто твой отец, — Гук накрыл ладонями руки омеги и, взяв их, поднес к губам, начиная выцеловывать каждый миллиметр. Ким держался, чтобы не застонать в голос, когда альфа поцеловал тыльную сторону запястья. Эрогенная зона в таком доступном месте. Чонгук в поцелуе ухмыльнулся, обнаружив это, и снова поцеловал, слегка мазнув языком. Брови Тэ изогнулись, а рот слегка приоткрылся от немого стона. — Нашёл. — Чонгук, отец копает под вас. Я не могу выбирать между тобой и семьёй. Это слишком тяжело, — тихо произнёс Тэхён, сжав руку альфы и почувствовав, как тот снова обнял его. — Тэхён, я понимаю, но я не могу без тебя. Просто не могу. Я слишком долго ждал, когда ты ответишь мне на мои чувства, и вот это случилось, но мы не можем быть вместе. — Гукки, — Тэхён смотрел на него взглядом полным слез, которые непроизвольно скатывались по тонкой коже, и провёл ладошкой по щеке Чонгука, улыбаясь так искренне и печально, что альфе захотелось провалиться на этом месте. — Я так люблю тебя. — А я тебя, — прошептал альфа, прильнув к ладони Тэхёна, и улыбнулся, наслаждаясь моментом. Он резко дернулся вперёд и заключил омегу в сильные объятия, утыкаясь в шею и чувствуя, как нервы начинают сдавать. — Я всю жизнь страдал. Мой папа ненавидел меня и избивал, отец вкалывал на проклятых работах, стараясь обеспечить нас, а я просто перестал что-либо чувствовать к остальным, особенно омегам. Я ненавидел их, считая, что они все такие же, как и папа, но потом ты. Чёрт, ты просто сломал мою систему окончательно, — Тэхён почувствовал, как Чон ухмыльнулся. — Твоя манера разговора с другими, твоя конкретность, твои ужимки, твой… Запах. Я ровно год назад почувствовал твой течный запах, который даже таблетки не подавляли. Тэхён, пожалуйста, не отталкивай меня. Я слишком поглощен тобой. — Чонгук-и, — Тэхён запустил руку в волосы альфы и, прижавшись к нему трясущимся от подступающих слез телом, заплакал. Как же им больно. Они оба понимали что находятся в безвыходной ситуации. Чонгук предан клану Юнги, и не может покинуть его. Тэхён — сын следователя, который пытается покончить с группировкой Шуги раз и навсегда, уничтожив её и искоренив, — не сможет пойти против отца, но не в состоянии сопротивляться Чонгуку. Он боится потерять кого-то из них. Безумно боится. Тэхён знает, что если отец узнает, что его сын проводит время с человеком из клана Мина, то ему не жить. — Тэхён, я защищу тебя, только позволь мне быть рядом. — Ты же знаешь, что нам нельзя быть вместе. У нас просто не получится из-за обстоятельств. — Да мне похуй! — Прошипел Чонгук, ставя руки по бокам бедер омеги, и посмотрел прямо в глаза поникшего Тэ. — Ты мой, понимаешь? Мой. — Знаю… — Вопрос закрыт, — улыбнулся альфа и нежно потерся своей слегка шершавой щекой в щеку Тэ, из-за чего тот счастливо улыбнулся, стараясь не думать о том, что будет, если что-то произойдёт. — Надеюсь, ты понимаешь, на ком потом женишься? — Айщ, Чонгук! — Воскликнул Тэхён, не ожидая, что альфа начнёт такие разговоры, и покраснел. — Ты колючий. Побрейся. — А ты типа нет! В кабинете раздался смех, контраст которого поражал: низкий, утробный гогот омеги и нервные смешки альфы.

***

Чимин, заметив, что друга увел этот альфа, напрягся, но, видя, что Тэ не особо оказывает сопротивление, то постарался думать, что всё так, как надо. Дождь на улице всё ещё барабанил по металлическим карнизам с характерным глухим звуком, а Чимин поежился и глубже залез в свой акриловый свитер, натягивая воротник чуть ли не до носа и пытаясь согреться. Внезапно вспомнив про то, что должен был поблагодарить Юнги за помощь, Пак двинулся в сторону буфета, надеясь, что никого не встретит по пути, кто захочет его снова обидеть. Коридор был полон подростками, болтающими на свои темы, смеющимися, радостными и грустными, сонными и бодрыми. Кто-то громко ругался на нерадивого преподавателя, кто-то ржал над смешной шуткой, а кто-то сидел у стенки и зубрил уроки. В буфете оказалось народу не меньше, поэтому Чимин с трудом отыскал нужного ему человека. Юнги как всегда сидел в компании Хосока и слушал друга, стараясь впитать информацию. Пак смотрел на альфу, не отрываясь, что почувствовал Юнги и глянул на источник раздражения. Он чувствовал, когда кто-то смотрит, а тут ещё оказался тот самый Пак Чимин, глаза которого блестели наивностью и благодарностью. Неужели этот омега подумает, что они друзья? Юнги надеялся, что он не дурак, потому что такие люди в его окружение ему совершенно не нужны, потянут за собой вниз ещё. Или же наоборот, Юнги навредит таким светлым людям, как Чимин, а мир и без того прогнил, чтобы лишать их таких добрых людей. Чимин выдохнул и, набравшись смелости, пошагал в сторону нужного столика. Уголки рта Юнги опустились вниз, а брови поползли вверх, когда он увидел этот зефирный пухлый комочек, который с таким уверенным лицом направляется в его сторону. Смешной такой, и милый, но бесячий до невозможности своей неуклюжестью и нерасторопностью. По пути Чимин пару раз споткнулся на ровном месте, краем уха слыша, как кто-то сказал, что это всё из-за его «жирной жопы». Ну кто виноват, что Джин так вкусно готовит, а самому парню заниматься спортом нельзя? И без того сплошные диеты, к счастью которые не привели пока омегу к гастриту или большим проблемам со здоровьем. — Привет, — возникший перед Мином Пак сразу замялся и опустил взгляд вниз. — Что хотел? — Голос альфы был как можно более жёстким, от чего омега дернулся и покраснел, облизывая соблазнительно пухлые губы и кусая их, сдирая нежную кожицу. У Юнги перехватило дыхание от пошлых мыслей, внезапно возникших в его голове. — Хотел сказать спасибо за всё. Мне, правда, безумно неловко, — омега почесал затылок и причмокнул губами. Сердце альфы снова на секунду остановилось. — Поэтому не хочу мучить ни тебя, ни себя. Айщ, короче, просто спасибо. Красный словно помидор омега быстро покинул столовую, стараясь не упасть по пути и не сгореть от стыда. Да почему ему так неловко перед этим альфой, который просто пожирает его взглядом? У него слишком острый взгляд, такой, будто он смотрит прямо в душу и читает мысли, видит всё, что творится внутри. Жуткий, красивый, загадочный. Чимин добежал до середины коридора и осел на корточки, сползая спиной по холодной стене и накрывая лицо руками. «Как же неловко-то», — подумал омега, а автор посмеялся над самим собой. Нет, точно ненормальный. Юнги продолжал сидеть в некотором приятном шоке от услышанного. Нет, он знал, что Пак странный, но чтобы настолько — нет. Обычно, омеги его побаивались, но хотели, чтобы в их постели оказался сам Мин Юнги, баскетболист-холодный-парень, хотя сами никогда не подходили знакомиться. И вот, этот ходячий пигоди, подходит, извиняется и очаровательно краснеет, что-то тихо говоря самому себе. Шуга услышал только последнюю фразу и то как-то размыто, потому всё, что омега сказал ранее было таким тихим, что даже человек с идеальным слухом не услышит. — Чо это было? — Хосок изогнул бровь и вопросительно глянул на Юнги, желая поскорее услышать от него ответ. — А я на всевидящего похож? — Нет, просто… — Вот и всё, — огрызнулся Юнги, поймав себя на мысли, что ему немного даже нравится Чимин, особенно когда смущается и краснеет, словно девка. Нет, нельзя заводить отношения и впускать в своё сердце кого-то. Абсолютно нельзя. И тем не менее, Пак его заинтересовал, поэтому наблюдать за ним будет интереснее в разы.